— Насколько нужно. Ты сможешь купить остров фисташек. — Погоди, — выпалил Арлен, задумчиво хмурясь. — Я рад вернуться и прогнать алькоранцев, но как мы можем доверять, — он окинул меня жестом, — этому? Даже если она не верна королю Сильвервуда, она все еще сильвер, а не наш союзник. Она может бросить нас в горах. — И зачем же? — спросила я у него. — Рисковать своей шеей, ослушиваясь наказания, чтобы бросить вас? Меня казнят, если я вернусь. Если мне идти в горы, то не просто так. — Конечно, — холодно сказала Мона. Она не смотрела на гримасу младшего брата и повернулась к Кольму. — Мы не можем продолжить, если ты против, Кольм. Я вижу, ты думаешь. Что скажешь? Он молчал мгновение, подбородок упирался в ладонь. — Боюсь, мы спешим, — сказал он. — Я бы не стал идти в Сильвервуд даже с проводником, еще и давно не бывавшим там. А если король изменил пути скаутов? Что мы скажем, если нас схватят? Получится ли у нас забрать озеро? — он покачал головой. — Мы слишком много не знаем. Но я пойду за тобой куда угодно, Мона, ведь и я хочу освободить наш народ, — он поднял голову. — Я не против. Если ты идешь, и я иду. Она улыбнулась ему. — Хорошо. Спасибо, Кольм, — он посмотрела на меня. — Тогда решено. Я заерзала. Все происходило слишком быстро. — Наверное. — Отлично. — Мне нужно пару дней на сбор припасов и планирование маршрута, — сказала я. Она помахала рукой. — Конечно. — И деньги. Если вы не хотите делить фисташку. — Нам хватит одежды в путь. Арлен пойдет с тобой за покупками. Что-то еще? Я посмотрела на нее, сбежавшую королеву. Ее светлые волосы вились, высыхая в косе. Я посмотрела на ее братьев. Арлен был бойким, а Кольм выглядел уставшим. Провести этих троих через Сильвервуд, не попавшись скаутам короля, чтобы столкнуться с врагом в конце пути? Рисковать головой ради трех королевичей, у которых было так мало шансов на успех? Желудок заурчал, добавляя свое мнение во внутренний спор. Я давно не могла купить неплохой ужин. А Мона спасла мне жизнь. Но за этими словами скрывалась глубокая, темная и страшная любовь, которую я пыталась скрыть в изгнании. Я хотела увидеть дом, хотела делать свою работу. Я была Лесничей, я была в отчаянии. Я зажала пальцами переносицу и посмотрела на бар. — Бренди, — сказала я. — Думаю, бренди мне понадобится. ГЛАВА 2 Припасы, что я предпочитала брать с собой в горы, было сложно найти на рынках Тиктики. Всего для рыбалки и лодок было полно, но вещей для пути по лесам и горам было мало. Я ходила от лотка к лотку, Арлен плелся за мной в поисках подходящих вещей для пути. Мона послала его помогать мне нести покупки, но я была уверена, что он следил, чтобы я не убежала из города с ее деньгами. Он изображал недовольство от каждого выбранного мной товара и с болью отсчитывал монеты. — У нас есть шнур, — сказал он, прислонившись к столбу, пока я проверяла прочность веревки. — Нам нужно чем-то привязывать ему к ветвям на ночь, — сказала я, сворачивая ее. — Из-за медведей? — Медведей и не только. Мыши, еноты, скунсы… редкие звери пройдут мимо удобного мешка фруктов. — Правда, что лесной народ может общаться звуками зверей? — Отчасти. Не всегда. Но лесная стража подает сигналы криками птиц. Кардинал означает — все чисто, таун — бегите ко мне. Как-то так. — Чем лесная стража отличается от королевской? — Есть три ветви королевской стражи, — сказала я, скользя взглядом по прилавку с ботинками и туфлями. — Лесная стража — высшая ветвь, там скауты и Лесничие, их лидеры. Мы — охрана леса, а не солдаты. Мы следим за лесом и нашим влиянием на него. Вооруженная стража — это армия. Нас учат для боя, но лесная стража больше делает упор на беззвучность и слежку, чем на сражения мечом. — А третья ветвь? — О. Стража дворца, — я фыркнула, мы прошли торговца шелками. — Мы зовем их Крайним средством. Дружеское соперничество. Они защищают дворец и правителя, что важно, но они расхаживают в красивой форме, пока мы выполняем всю грязную работу, — я повернула после пары лотков и застонала от зависти. — Кстати говоря. Женщина продавала всевозможные луки. Пароанские луки из камыша годились для рыбалки. Изогнутые виндеранские луки делали из бараньих рогов. Было несколько неуклюжих арбалетов, они были только в Алькоро, а местные не хотели раскрывать секреты их создания. Но люди пытались сделать подобия. Я миновала это новое оружие и выбрала лук, знакомый моей руке — короткий и плоский, хотя он был с рогом в составе, а не из чистого куска дерева, как я привыкла. — Можно? — спросила я у торговки. Она кивнула, я схватила лук и натянула тетиву до щеки. Она поддавалась легче, чем у моего старого, тугого лука из орешника карии, но я ощущала силу этого короткого оружия. — Явор? — спросила я. Торговка снова кивнула. — Десять истернов. Арлен присвистнул. — Нет уж. Я любовалась луком. — Но он такой хороший. — У нас столько нет. А даже если бы было, Мона меня убила бы. И я вооружен. Нам не нужен лук. Я вздохнула и отпустила тетиву. Десять золотых истернов я за эти полгода не накопила. Это было слишком дорого для лука из явора. И мне требовались стрелы. Я подавлено опустила лук на место среди других. Я погладила пальцем плоский край. — Что дальше? — спросил Арлен, надеясь отвлечь меня от прилавка. Я неохотно зашагала вперед. — Клеенка. Мы пошли по ряду. Я искала лоток с клеенкой. Он нависал над моим плечом и продолжал расспрос. — Правда, что, если сойти с тропы, заколдованные магом короля горы запутают тебя? — Где ты такое услышал? Он пожал плечами. — Эту историю у нас рассказывают детям. — Это бред. У короля есть советники, но это не маги. Они колдуют не сильнее тебя. — Никакой магии? — он прищурился, словно не хотел мне верить. — Как ты понимаешь горы? Почему никто не может перейти их? Я повернулась к нему с удивлением. — А как вы так долго не дышите под водой? Как не тонете и не замерзаете? Навыки. Подготовка. Врожденный талант. У каждого народа свое: морской народ хорош с лодками, народ холмов — со скотом. В этом нет ничего особенного. — А Свет? Вы почитаете Свет? Я пожала плечами и продолжила выбирать клеенку. — Как и все. А вы? — Отчасти. Но Мона теперь не очень почитает. У Алькоро план якобы вдохновлен свыше. Они захватывают другие народы, считая, что исполняют пророчество Света и это их судьба. — Да, я слышала о таком. Этот пророк… как они его зовут? Призм? Он вырезал пророчество на камне, вокруг которого построена столица алькоранцев, да? Он раздраженно взмахнул рукой. — Оно может быть хоть в сталь и алмазах, все равно это неправильно. Какая божественная сила направляет один народ порабощать другой? Какой пророк оправдывает убийство правителя ради выгоды? Я вскинула руки. — Я просто пытаюсь купить клеенку. Он хмуро посмотрел на товар в моей руке.