Так что целостность оружия и амуниции Шатун у своих бойцов проверял регулярно и требовал от хорунжего отчета о состоянии здоровья казаков и их коней. Ведь иного транспорта тут просто не было. Краем глаза Шатун замечал, что призванные внимательно наблюдают за его действиями и присматриваются к тому, как экипированы его подчиненные. Подшитая брезентом кошма, которую его бойцы использовали вместо спальных мешков, их удивила, а качество оружия заставило задуматься. К полудню вторых суток отряд подъехал ко входу в ущелье, и Руслан, объявив привал, приказал подъесаулу отправить в ущелье разведку. Но следопыт, окликнув своего старого приятеля, вызвался добровольцем. Понимая, что это будет наилучшим решением, Шатун просто кивнул, давая им разрешение действовать. – Ваше благородие, а чего сразу их не отправил? – помолчав, удивленно спросил подъесаул. – Станичниками командовать тебя казачий круг поставил, так что через голову прыгать неправильно будет, – спокойно отозвался Руслан. – Благодарствую, княже, – неожиданно поклонился казак. – Что дальше делать станем? – Прикажи пока чаю вскипятить. Разведку ждать надо, – помолчав, вздохнул Шатун. – И пусть пока коней обиходят. Но оружие пусть все под рукой держат. Черт их знает, куда они уже дойти успели. – Добре, княже, – кивнул казак и, развернувшись, быстрым шагом поспешил к своим ветеранам. Разведчики вернулись спустя три часа. Присев у костерка, Роман принял от кашевара кружку с чаем и, глотнув напитка, коротко доложил: – Таким ходом к вечеру тут будут. – Много их? – быстро уточнил Руслан. – Я семь десятков насчитал, да только больше их. Почитай, сотня идет, – вздохнул следопыт. – Однако сила, – протянул подъесаул с заметной растерянностью. – Потому и говорил, для лихости дурной сейчас не место, – напомнил Руслан. – Так, ночью они из ущелья выходить не станут. Чтобы не заметили раньше времени. Так что для начала мы им тут засаду устроим. – А после? – не удержался подъесаул. – А после видно будет. Ежели они лагерем неподалеку встанут, то ночью и начнем, – хищно усмехнулся Руслан. – Коней убрать, костры тушить и всем спрятаться так, чтобы ни одна собака не учуяла, – начал раздавать он команды. Выход из ущелья был широким, так что перекрыть его полностью было практически невозможно. По приказу Шатуна полуэскадрон был разделен на две части, и эти отряды были отведены в стороны. Таким образом, выходившие бандиты попадали под перекрестный огонь с двух сторон. С учетом скорострельных винтовок, каждый призванный казак был способен сделать один выстрел на два выстрела его бойцов. В итоге плотность огня позволяла Руслану быть уверенным, что банда будет ополовинена в первые же секунды боя. Коноводы увели коней, а казаки принялись быстро выбирать места для засады. Уже через полчаса на месте бывшего бивака ничего не напоминало о присутствии тут большого количества людей. Благо почва тут была в основном каменистая и следов почти не оставалось. Да еще и коноводы, уводя лошадей, сделали это просто и быстро. Вскочив в седла, они с разбойничьим посвистом погнали весь табун к перелеску, что создавало впечатление, что отряд просто уехал, если смотреть по следам. Устроившись за мшистым валуном, Руслан достал из сумки бинокль и принялся рассматривать тропу и выход из ущелья, решая, где именно бандиты могут встать лагерем. Спустя десять минут он нашел три пригодных для бивака места. С учетом их количества подобных мест было очень мало, а разбредаться им просто не позволят командиры. Во всяком случае, Руслан именно так и думал. Эту вольницу нужно было держать в ежовых рукавицах, в противном случае никакого набега не получится. Горцы подчинялись только своим старейшинам или опытным воинам, всех остальных не воспринимая вообще. Особенно в набегах. Так что у его отряда был шанс дождаться темноты и попросту уничтожить всю банду. Часам к четырем пополудни из-за поворота появились первые всадники, и Шатун с облегчением перевел дух. Дождались. Теперь главное, чтобы абреки ничего не заметили. Сидеть долго на одном месте сложно. И науке этой ветераны обучены не были. Да, опыта у каждого из них на пятерых хватит, но опыт это не выучка. Тут навыки другие нужны. Но к удивлению Руслана, казаки словно растворились среди камней. Пичуги то и дело перелетали с места на место. Ящерки выбирались погреться на камни. В общем, пастораль. – Княже, они лагерем встают, – еле слышно прошептал лежавший рядом казак – Вижу. Роман прав был. Их и вправду под сотню будет, – зло выдохнул Шатун, пересчитывая бандитов. – И где только набрали столько ухорезов? – Тут четыре клана, – все так же тихо пояснил казак. – Видать, нашлось кому их под одну руку собрать. – И часто тут так бывает? – задумался Руслан. – На моей памяти третий раз, – помолчав, ответил ветеран. – И каждый раз их османы собирали. Кажись, и теперь так. – С чего решил? – не понял Шатун. – А ты вон туда глянь, – вытянул казак руку. – Горца на аргамаке видишь? – Ну и глаз у тебя, – удивленно проворчал Руслан, поднимая бинокль. – Думаешь, осман? – Он, паскуда, – зло прошипел боец. – Сабля у него, клыч. Такие только они пользуют. И кинжал на поясе кривой. Горцы прямые кинжалы любят. – А как же бебуты? – удивился Шатун. – Так они от османов и пришли, – хмыкнул ветеран. – В черкеску вырядился, а носить ее правильно не умеет. На тебе и то она ловчее сидит. Сразу видно, знающий человек выбирать помогал. А на нем, словно седло на корове. Да и пояс у него не кавказский. Сам посмотри. Кушак османский на черкеску намотал, и думает, что на горца похож, – презрительно скривился казак. – А разве грузины не такие пояса носят? – подумав, осторожно поинтересовался Руслан. – Похожие, но поуже, – наставительно пояснил ветеран. – Османский кушак в две ладони шириной. Это и оружие носить, и заместо кармана. Да и в бою такой не враз разрубишь. Из шелка он. А перед боем они их специально мочат. Мокрый шелк и разрубить трудно, и остужает хорошо. А грузины их только для виду носят. Достаток свой показать. Шелк, как-никак. – Да уж, век живи, век учись, а все одно дураком помрешь, – проворчал Руслан, внимательно слушая пояснения опытного казака. – Ништо, княже. Поживешь тут, всему выучишься, – усмехнулся казак в ответ. – Ты офицер справный. Простых людей не чураешься. Выучишься. – Благодарствую, – осторожно кивнул Руслан в ответ. Между тем горцы начали разбивать бивак. Несколько молодых абреков собрали хвороста и принялись разводить костры. Очень скоро Руслан заметил, что представители каждого клана устроили свой собственный костер и держались особняком. Это наблюдение Шатуна порадовало. Значит, серьезного взаимодействия от них ожидать не приходится. Для турка, которого приметил собеседник Руслана, развели отдельный костер, ему прислуживало двое каких-то молодых парней, почти подростков. Только иногда от остальных костров к нему подходили какие-то воины. – Примечай, княже. Те, что к осману ходят, и есть главные, – подсказал казак. – Вижу, да только живыми их взять не получится, – вздохнул Шатун. – Если пристрелить только с самого начала, чтобы панику вызвать. А вот османа я бы хотел за глотку подержать. Этот гусь много интересного поведать может. – Так прикажи, возьмем, – азартно отозвался ветеран. – Приказать-то дело нехитрое. Как бы такой приказ кровью православной не обернулся, – задумчиво вздохнул Руслан. – Думать надо. Думать. – Ну, подумай, – удивленно согласился казак и, плавно отодвинувшись назад, принялся о чем-то еле слышно шептаться с сослуживцами. Прикинув расстояние, Руслан убрал бинокль и, аккуратно приподняв карабин, навел его на сидевшего у костра турка. Наудачу парня сидел тот на седле, боком к выходу из ущелья, так что на расстоянии примерно в двести пятьдесят метров, с оптическим прицелом, Шатун вполне мог попробовать ранить его в ногу. Горцы не спеша закончили ужин и принялись устраиваться на ночевку. Поднявшийся ветер нагнал тучи, скрывшие закатное солнце, и уже через полчаса предгорья погрузились в сумерки. Понимая, что больше тянуть нельзя, Шатун плавно поднялся и, приложив карабин к плечу, прицелился в турка. Сигналом к атаке был его выстрел. Сидевшие рядом с ним бойцы принялись разбирать цели. Дав им время приготовиться, Руслан сделал глубокий вдох и плавно нажал на спуск. Не успел прозвучать выстрел, как ущелье словно взорвалось. Быстро передернув затвор, Шатун взял на прицел одного из главарей клана и снова выстрелил. * * * Возвращались они усталыми, но веселыми. Радость победы не омрачили даже несколько раненых. Пару из них можно было назвать средней тяжести, и еще десяток легкими, но казаки все равно ликовали. Глядя на это веселье, Руслан никак не мог понять, в чем именно оно заключается, так что, когда поравнявшийся с ним хорунжий, улыбаясь, спросил, с чего он такой мрачный, Шатун только плечами пожал: – А чему веселиться. Из полусотни призванных дюжина раненых. Да, слава богу, убитых нет, но все одно плохо. Ведь били абреков из засады. – Да ты шутишь, что ли, княже? – растерялся казак. – Да не будь твоих винтовок, половина отряда там бы и полегла. Горцы в набег шли, и молодых, необученных там почитай и не было. Сам видел, у каждого или ружье, или штуцер имелся. Да к ним еще и по паре пистолей капсюльных. А там зелье на полку подсыпать не надо. Курок взвел и стреляй. Так что не гневи бога, Шатун. Славно прошло. За такое и свечку в церкви поставить надобно. – Свечку, это правильно, – задумчиво кивнул Руслан, оглядываясь на пленников. Из всей банды, шедшей в набег, живыми взяли только четверых. Турка, которого Руслан успел подстрелить в самом начале боя, всадив ему пулю в ногу, и трех старших воинов разных кланов. Все в разной степени побитости, но жизни их ничего не угрожало. В горячке драки, когда казаки ворвались в бивак, абреки схватились за сабли и шашки, так что их состояние было вполне понятно. С остальными бандитами поступили просто и понятно. По старой казачьей поговорке – врага щадить, по станицам вдов плодить. Всех раненых добили, а после, собрав трофеи, всем отрядом отправились рыть одну большую могилу. Оставлять такое количество трупов на караванной тропе было опасно даже со стороны эпидемиологической обстановки. Да, стояла глубокая осень, но температура воздуха все еще была плюсовая. Так что Руслан принял волевое решение, оговорив его уважением к погибшим врагам. К его удивлению, казаки даже не пытались спорить. Могилу рыли всем отрядом, и в середине дня все убитые были похоронены. – Не бери дурного в голову, княже, – тем временем продолжал уговаривать Руслана хорунжий. – Добрый поход получился. Вон, даже старики наши, и те довольны. – Это призванные у тебя стариками стали? – удивленно уточнил Руслан. – А кто ж? – развел казак руками. – Из реестра списали, значит всё. – А я думаю, что старик, это когда даже кинжала в руках удержать не можешь. Да, не реестровые, но все одно вои, – упрямо мотнул Шатун головой. – Ай любо, княже! – раздалось с другой стороны, и к нему подъехал тот самый глазастый казак, что помог ему определить, где засел турок. – Добре сказал. Благодарствую. – Не на чем, – кивнул Руслан в ответ. – Я и вправду так думаю. Да, силы уже не те, да и раны старые болят порой. Но сведи любого из вас с кем молодым, да без опыта, еще посмотреть придется, от кого клочки полетят. – Скажи, княже, а чего ты без денщика в поле ходишь? Невместно тебе, – вдруг сменил тему казак. – Тебя как величать, казак? – повернулся к нему Руслан. – Николаем крестили. – А по батюшке? – Ефимович я. – Не привык я, Николай Ефимович, на других свои дела перекладывать. Что дома, что в поле. Вон, год назад подобрал на базаре сироту, думал, на посылках служить станет. А он теперь у меня в школу при церкви ходит. Заметил я, что ему книжки нравятся, вот и отправил грамоте учиться. Я солдат, а не чиновник, – чуть смутившись, закончил Руслан. – То, что ты вой, каких поискать, это мы все уж знаем. Видели. Да и земля слухом полнится. Но все одно, невместно тебе без денщика. Где ж это видано, чтобы князь не о деле думал, а коня обихаживал? Нет, княже. Ты уж не серчай, но денщик тебе нужен. Хоть один. Лучше бы пару, чтоб и за одежей присматривали, и коня обихаживали, но если уж не хочешь, то хоть одного возьми. – Да где ж его взять? – попытался выкрутиться Руслан. – Обычного мужика брать, так его еще учить надо, как себя в поле вести. А казаки в слугах не ходят. – Будет тебе денщик, коль не побрезгуешь, – чуть помолчав, решительно пообещал казак. – Никак родич твой? – сообразил Руслан. – Он, – спокойно кивнул Николай Ефимович. – Беда мне с ним, княже. Вроде и соображает дай бог каждому, и крови не боится, да только еще мальцом на пути у бугая встал. Тот его и смял малость. С тех пор хромает он.