– Я чувствую себя уверенно, – быстро отвечаю я. – Ощущение, что ты другой человек… – Ладно, ладно. – Я скрещиваю руки на груди. – Прости за отстойную первую неделю. Но теперь у меня все под контролем. Я не подведу ни тебя, ни Ирен. Обещаю. Он серьезно кивает, как бы говоря: «Я не сомневаюсь», затем наклоняется, чтобы поднять камень. Пытается запустить его по воде, но тот подпрыгивает только дважды. Я снова вспоминаю разговор, который подслушала между ним и Ирен, поворачиваюсь к нему и улыбаюсь. – Что такое? – спрашивает он. – Ничего. Просто. – Я беру камень в руки и провожу пальцем по гладкому овальному краю. – Спасибо, что поддержал меня. – Я не хочу, чтобы ты облажалась, – признается он. Я вздыхаю и смотрю на воду. Озеро впечатляет, такое открытое и дикое. – Думаю, я полюблю это место, – с тоской говорю я. Я бросаю камень в озеро. Он подскакивает раз, два, три, четыре, пять раз. – Большинство людей, которые приезжают на западное побережье на работу, убегают или прячутся от чего-то, или и то, и другое. – Большинство людей на западном побережье или большинство людей здесь? – спрашиваю я, глядя на него. – Рокси сказала мне, что это таверна «Последний шанс». Дом Ирен для потерянных душ. Билл смеется: – Ну, в каком-то смысле это правда, я полагаю. Ей нравится помогать людям, которым больше некуда идти. – Правда? – Я оглядываюсь вокруг в поисках своих носков и кроссовок. Становится холодно. – Зачем ты сюда приехала? – Куда? На озеро? – На эту работу? Нет, правда, зачем ты приехала? – Билл застегивает пальто. Я дрожу и засовываю ноги в кроссовки. Я поворачиваюсь к нему. Я не знаю, чего он от меня хочет. – В поисках покоя, – беспечно говорю я и улыбаюсь ему, уходя вверх по тропинке. Глава 20 Странное спокойствие охватывает меня, когда я думаю о предстоящем ужине. Я сделала все возможное, чтобы подготовиться. Две недели ремонта дали мне достаточно времени, чтобы забить голову всевозможной информацией о винной карте. Я записываю все в свой маленький блокнот, чтобы иметь перед глазами напоминание во время смены. Стремление Рокси учиться означает, что у меня есть еще один человек, на которого можно опереться. Билл верен своему слову и следит за мной в свободное время, мягко подсказывая, какое вино предложить, если чувствует хоть малейшие колебания с моей стороны. Возникает смутное ощущение, что он наблюдает за мной. Наверное, так и есть. Но его голос никогда не звучит раздраженно или нетерпеливо. Чувствуется, да благословит его Бог, что он действительно пытается мне помочь. Самое странное, что люди верят мне. Они верят, что я Хизер, и верят, что я эксперт по вину. Они не видят во мне Элизабет Финч – Птичку для друзей – тридцати одного года, без дипломов и опыта, обладательницу резюме с опытом миллиона различных работ, которая любит рисковать, врать и трепаться, дочь любителей теорий заговора. Они видят Хизер. А может, немного нас обеих. Ирен собирает всех сотрудников в обновленном ресторанном зале. – Все сюда! – зовет она. – Добро пожаловать на нашу торжественную презентацию! Разве зал не выглядит потрясающе? Раздаются приглушенные аплодисменты. Я не очень хорошо знаю Ирен, но мне кажется, что она не считает его таким уж потрясающим. Хотя выглядит он неплохо: такой же брутальный, как и раньше, но менее манерный и более современный. Исчезли стулья и столы, покрытые льняной тканью, их заменила мебель из темного дерева и кожи. Я рада, что портрет мистера Макдональда по-прежнему занимает почетное место на дальней стене. – Вот и лето почти наступило. В этом сезоне у нас несколько важных событий. Очевидно, что большим испытанием будет вечеринка Общества виноделов Хайленда. А еще у нас скоро состоится банкет по случаю окончания съемок фильма. На нем будут присутствовать многие крупные игроки, которые приглядятся к тому, насколько хорошо новый «Лох-Дорн» может организовать мероприятие мирового уровня. – Среди молодых сотрудников раздается возбужденный ропот. – Успокойтесь, успокойтесь, – говорит Ирен с широкой улыбкой. – И самое главное: нам сообщили, что в ближайшие несколько недель здесь будет ужинать особенный гость, хотя мы и не знаем, в какой именно вечер. – В прошлый раз, когда она это говорила, это оказались Том Харди с женой, – прошептала Рокси. – О боже, он моя погибель, – отвечаю я. – Слишком старый, – возражает Рокси. – Предпочитаю Ноя Сентинео. – Слишком сладенький, – парирую я, качая головой. – Да уж, я бы его облизала. – Она громко хихикает, что заставляет Ирен нахмуриться. Я притворно возмущаюсь ее грязной шуткой. – Поскольку ремонт завершен и ресторан готов к перезапуску под блистательным руководством нашего нового шеф-повара Рассела, не стоит удивляться, что нас посетит сам Джош Риппон из «Скотсмана». Как вы знаете, ему трудно угодить… – Я не расслышала, – шепчу я Рокси, – кто нас посетит? – Джош Риппон, ну, знаешь его, самый смешной ресторанный критик на свете. Но и самый жестокий. Ух! Пока он не появится, вся работа будет в тягость. Ему следует поторопиться. – О боже, – говорю я. – Ты наверняка знакома с миллионом критиков. – О да, знакома, – шучу я. Теперь еще и критик? Серьезно? Я только что закончила запоминать карту вин, и мои знания никто еще толком не проверял. – О боже, Хизер, ну ты даешь, – хихикает Рокси. Ирен посылает нам еще один хмурый взгляд: – Итак, сегодня вечером будьте вежливы, не суетитесь и предлагайте всем оленину. – Она замолкает и ждет, пока Рокси перестанет хихикать. – Дамы! Вы все поняли? Я произношу «Прости» одними губами. – Джош Риппон, – уверенно говорит Рокси. – Быть вежливыми, не суетиться и всем предлагать ягненка? – Оленину. – Извините. – Рокси поднимает вверх большой палец. – Вот и все. Увидимся здесь ровно в шесть. Она хлопает в ладоши, и маленькая группа расходится, а Рокси хватает меня за руку: – Хочешь потусоваться? – Мне нужно в последний раз проверить вина по списку, – объясняю я. – Можно мне пойти с тобой в погреб и помочь? – А еще мне нужно позвонить. – Я изображаю разочарование. Я не разговаривала с Хизер уже несколько дней. Мы общались по WhatsApp, но внезапно у меня возникла острая необходимость поговорить с ней лично. Я уверена, что с Кристианом что-то не то. Она этого не говорила, но Хизер ничего не может от меня скрыть. Я пробираюсь в подвал. На четвертой ступеньке лестницы лучше всего ловит, поэтому я сажусь на холодный камень и набираю ее номер. Она отвечает после третьего гудка. – Птичка, – произносит она, задыхаясь, и я чувствую прилив любви от ее голоса и звука собственного имени. – Как дела? – Отлично! – отвечает она, и к моему удивлению похоже, что я ее разбудила. Сейчас шесть часов вечера. – Ты устала? – интересуюсь я. – Легла вздремнуть, – отвечает она. – Извини. Как дела? – Ничего нового, лучше расскажи мне про себя и свой большой роман. Как все идет? Твой голос звучит слегка подавленно. – Нет-нет. Все в порядке. Я поняла, что мне не хватает знаний в области итальянских вин, поэтому я изучаю их и итальянский язык. У меня есть время, а это роскошь в наши дни. – Ты хорошо говоришь по-итальянски, – возражаю я. – В основном я могу заказать еду по-итальянски, – смеется она. – А ты думаешь, что каждый, кто говорит «привет» с ирландским акцентом, – это билингва. Я смеюсь. Она права. Я ничего не знаю об иностранных языках. Научиться произносить названия различных европейских вин стало одной из самых сложных для меня задач. – Я просто хотела серьезно спросить, все ли у тебя в порядке, – бормочу я. – Поехать в Италию с кем-то, кого ты только начинаешь узнавать, даже на время, – это большой шаг. Особенно из-за этой проблемы с его девушкой. – Да, – соглашается она, но не уточняет, избавился ли Кристиан от девушки, а я не хочу на нее давить. – Так, значит, у тебя все отлично, у Кристиана все отлично и ты в восторге от Италии? – спрашиваю я.