Вместе с ними в Марселе ожидается скорое появление британских частей из Палестины, в основном австралийцев, новозеландцев, а также трех полков сипаев из армии вице-короля Индии. По заверению союзников, в течение месяца через Суэц в Средиземное море должны пройти корабли из Танганьики и южноафриканских колоний. Общая численность американской экспедиционной армии на данный момент составляет 100 тысяч человек, и, по словам генерала Першинга, к концу августа их численность возрастет до 250 тысяч. Согласно конфиденциальной информации, на американских вербовочных пунктах уже наступает перелом и Америка собирается выполнить свои прежние обещания. Сам генерал настроен очень решительно, заявив в тесном кругу, что ему нужно всего два месяца, чтобы начать свое наступление против немцев. Генерал-майор Игнатьев Из донесения представителя русской разведки в Копенгагене в ставку Верховного Главнокомандования генерал-майору Щукину от 15 июля 1918 года: Вчера вышел на связь Варбург, который, согласно вашим инструкциям, живет на явочной квартире. По прибытии он отправился к Парвусу и, придерживаясь своей прежней легенды, предложил свои услуги в обмен за деньги. При этом он отказывался работать в России, объясняя это большой угрозой своей жизни. Согласно записке, Парвус очень обрадовался его появлению и обещал дать ответ вечером того же дня. На второй встрече, которая состоялась в доме Парвуса, он предложил агенту сотрудничество с германской разведкой и оплату выполнения задания в золотом эквиваленте. Агент дал уклончивый ответ, сводя все к сумме своего гонорара, на что Парвус изъявил согласие выплатить часть гонорара немедленно, поскольку работа крайне срочная. Получив предварительное согласие, он объяснил Варбургу, что задание связано с организацией в Мексике антиамериканского выступления. В настоящий момент Варбург запрашивает дальнейшие инструкции своего поведения: уничтожение Парвуса и изъятие немецких денег либо принятие предложения германской разведки. Прошу срочно передать мне свое решение. Статский советник Скворцов Шифрограмма из Ставки в русское посольство в Дании от генерал-майора Щукина Скворцову 15 июля 1918 года: Донесение Варбурга очень интересно. Немедленно передайте ему наше согласие на сотрудничество с Парвусом в полном объеме и на всех его условиях. Попросите по возможности более подробно проинформировать нас об особенностях его задания. О получении новых сообщений немедленно телеграфируйте. Генерал-майор Щукин Шифрограмма из Копенгагена в Ставку генерал-майору Щукину от 16 июля 1918 года: Варбург получил от Парвуса документы испанского подданного Гарсия Куэльи и полтора миллиона американских долларов для организации беспорядков на территории Америки. Кроме этого ему передан список немецких агентов влияния в Мексике с паролями и явками. Варбург покидает Копенгаген через сутки на пароходе «Глория», идущем в Нью-Йорк через Исландию. После этого он должен прибыть на Кубу, а затем – в Мексику. Агент просит новых инструкций для правильного исполнения своей задачи. Статский советник Скворцов Шифрограмма из Ставки в Копенгаген Скворцову от 16 июня 1918 года: Не отходите от аппарата, все необходимые материалы для Варбурга будут высланы в течение нескольких часов. Генерал-майор Щукин Шифрограмма из Ставки военному атташе во Франции генерал-майору Игнатьеву от 11 июля 1918 года: Немедленно активизируйте все парижские связи Рафаловича среди журналистов, депутатов парламента и финансистов. Необходимо заставить Клемансо в самое ближайшее время согласиться предоставить России заем на наших условиях в обмен на немедленную военную помощь. Обстановка на фронте крайне благоприятна для этого. Разрешаю вам применить все имеющиеся у вас факторы давления. Действуйте решительно, нам нужен результат. Генерал-майор Щукин Из телеграммы генерала Алексеева в Ставку Верховного правителя генералу Корнилову от 14 июля 1918 года: Довожу до Вашего сведения, что ранее затрагиваемый Вами вопрос о судьбе бывшей царской семьи после долгих переговоров наших послов получил положительное развитие. Из всех нейтральных государств бывшего монарха согласилось принять королевство Сиам, о чем наш посол был лично извещен местным правителем. Помня Вашу просьбу о скорейшем выдворении бывшей царской семьи за пределы страны, я уже отправил распоряжение Яковлеву в Тобольск о начале подготовки отправки Николая и всей его свиты во Владивосток. Бывшему царю повторно передано послание об опасности его пребывания в России, поскольку еще очень сильны революционные элементы в народной среде, и мы не можем гарантировать его спокойное пребывание в стране. Схема маршрута, его сроки и порядок движения будут сообщены мною дополнительно. Генерал Алексеев Глава V Военные тайны: большие и маленькие Острые концы циркуля осторожно вымеряли расстояние на крупномасштабной карте, разложенной на столе у генерала Корнилова. Ожидая прихода Духонина, Верховный главнокомандующий колдовал над театром будущих сражений, лично проигрывая действия русских войск. Прочитав последние оперативные донесения от Деникина и Дроздовского с Юго-Западного фронта, он плавно перешел к Западному фронту, куда почти месяц назад был отправлен генерал-лейтенант Марков. Обсуждая стратегические планы летней кампании, Корнилов твердо настаивал на обязательном проведении наступления силами Западного фронта, считая разгром немцев на этом направлении принципиальным вопросом. Поэтому для подготовки второго наступления и был направлен один из самых блестящих выдвиженцев Корнилова Сергей Марков, чья звезда стремительно поднималась ввысь. Получив под свое командование 3-ю армию, он одновременно, как представитель Ставки, развернул бурную деятельность по подготовке наступления по всему фронту. Фактически полномочия Маркова, подкрепленные секретным предписанием Корнилова, были равны полномочиям комфронта Рузского, который доживал свои последние дни в этой должности. Сам Николай Владимирович был полностью в курсе дела и старательно помогал своему будущему преемнику. Конечно, в душе он очень сожалел, что выбор Корнилова пал не на него, но вместе с тем генерал прекрасно понимал, что его слабое здоровье не позволит ему хорошо организовать и подготовить разгром германских армий. Едва ознакомившись с офицерским составом 3-й армии, Марков, облачившись в кожаную тужурку, отправился знакомиться с положением на фронте. За один день он мог побывать в нескольких местах и, «пощупав землю своими руками», отбывал далее, дав те или иные указания с обязательным сроком исполнения. Его верным спутником в этих поездках был начальник штаба фронта генерал от инфантерии Клембовский. Давний соратник Корнилова, поддержавший его во время августовских событий 17-го года, он был введен Верховным правителем России в узкий круг лиц, посвященных в основные планы Ставки по стратегическому наступлению. Не менее интенсивная работа по подготовке велась и на Северном фронте, хотя, по замыслу Ставки, он занимал второстепенное значение и его наступление лишь поддерживало главный удар их соседей. Вся тяжесть этой подготовки была возложена на плечи генерал-лейтенанта Кутепова и начальника штаба фронта генерала Лукомского. Маленькие настольные часы мелодично пробили два часа, напомнив Верховному правителю, что скоро должен явиться для доклада Духонин с последними фронтовыми сводками. И действительно, не прошло и минуты, а звук знакомых шагов известил Корнилова о приходе его помощника. Ручка двери мягко щелкнула, и на пороге появился Духонин с бланками телеграмм в руках. – Положение Парижа критическое, Лавр Георгиевич, – со значением произнес он. – Немцы ведут обстрел города, и долго он не продержится. По самым последним данным, они начали штурм линии фортов, за которыми ничего нет. – Что Рафаилович? – Вот уже два дня как на Клемансо оказывается давление со всех сторон под лозунгом спасения столицы. Пока тигр держится, но подождем вечера, возможно, тогда наступит перелом. – Что ж, подождем, время пока работает на нас, господа союзники. Пора, ох пора вам отведать вашего же варева, мы неплохие ученики. Произнеся эти слова, Корнилов вновь склонился над картой Галиции и, как бы размышляя, обратился к Духонину: – Значит, все-таки два удара, Николай Николаевич. – Да, два, Лавр Георгиевич. Мы все досконально просчитали и ручаемся за успех операции. – Рискованно, очень рискованно строить весь наш главный замысел на действии кавалерии, которую нынешняя позиционная война свела на уровень второстепенных войск. Насколько я помню, такого еще не было за все время ведения войны. – В том-то и вся необычность нашего наступления. Разведка противника привычно ищет большие сосредоточения пехоты и артиллерии и почти не обращает внимания на кавалерию, которой и предстоит нанести главный удар. По своей численности корпуса Келлера и Мамонтова являются малыми конными армиями, обильно усиленными пулеметами и легкой артиллерией. После прорыва передней линии австрийской обороны они уйдут в глубокий тыл врага, обрекая его фронтовые части на окружение и уничтожение. Я глубоко убежден, что у такой кавалерии большое будущее и она себя еще покажет. Австрийцы по-прежнему считают нас слабыми и не способными на активные действия. Согласно данным разведки, они значительно оголили свои позиции в Галиции, начав переброску дивизий на итальянский фронт. Конрад Гётцендорф страстно желает добиться там победы и доказать новому императору Карлу ошибочность своего прежнего понижения. – Гладко выходит на бумаге, но весь наш расчет строится на поддержке кавалерии пехотой. За солдат 8-й армии генерала Дроздовского я полностью спокоен. Михаил Гордеевич умрет, но поддержит наступление корпуса Келлера, а вот 7-я армия Каледина меня все же несколько беспокоит. Помня предательство ее солдат во время прошлогоднего наступления, я несколько опасаюсь за успех конницы Мамонтова. Злая тень пробежала по лицу Духонина при воспоминании о неудачном начале операции, которая могла еще год назад принести России долгожданную победу. Тогда все было готово для выведения из войны главной союзницы Германии Австро-Венгрии, но судьба сулила иное. Разложенные революционной пропагандой войска Юго-Западного фронта отказались продолжить столь успешно начатое наступление. Однако уже через секунду его лицо вновь наполнилось уверенностью. – Вы зря волнуетесь, во время нашей последней поездки я видел радостные лица людей, желающих намять врагу бока. У солдат хороший настрой, Лавр Георгиевич, кроме этого, генерал Романовский докладывает, что полевая жандармерия основательно почистила соединения 7-й армии, удалив из нее все сомнительные элементы. Если хотите, я прикажу Антону Ивановичу подтянуть к тылам армии заградотряды на всякий непредвиденный случай. – Нет, это лишнее, – после секундного размышления произнес Корнилов. – Я тоже прекрасно помню лица своих солдат и верю им. Будем надеяться, что русское воинство вновь не покроет свое оружие позором предательства. Все мои прежние встречи с солдатами убеждают меня, что они осознали свои заблуждения, навязанные им с той стороны фронта, и полностью раскаялись в своих прежних деяниях. Корнилов оторвался от карты и, заглянув в свои пометки в блокноте, спросил Духонина: – А что с паровозным парком? Наши бронепоезда смогут свободно передвигаться только до границы, далее – узкоколейка. – Все готово, Лавр Георгиевич, – моментально ответил генерал, – все трофейные вагоны уже собраны в местах дислокации наших бронепоездов, и нехватки в колесах не будет. Железнодорожники уверяют, что смогут переобуть состав за пять-шесть часов. Я уже отдал все необходимые указания и выслал в Дубно и Проскуров подполковников Лукина и Судзинского для оказания всей необходимой помощи в этом вопросе. Главковерх чиркнул карандашом и перешел к новым картам: – Теперь Западный фронт. И снова два удара, и снова конница. Не боитесь, что белорусские леса не дадут им того маневра, что степи Украины? – Риск, конечно, есть, но зато мы полностью не будем зависеть от погоды, как это было в шестнадцатом. – Ответил Духонин, намекая на бездарное топтание Эверта, полностью сорвавшее удачно начинавшееся наступление русских войск под Нарочью, – кроме этого, конные клинья Крымова и Краснова поддержат бронепоезда. Здесь их не нужно переобувать, так и шагай до самой Варшавы. – Эко вы куда хватили, мой дорогой. Нам бы вовремя дойти до Брест-Литовска и Гродно, не позволив немцам ударить во фланг Деникину. – Плох тот генерал, что не планирует немного больше, чем задумано, – парировал Духонин. – Здесь я очень надеюсь на партизанские отряды Шкуро. У него богатый опыт рейдов по немецким тылам, и грех будет не использовать его волчьи сотни. Сейчас они разведывают проходы через болота Припяти для выхода в тыл противника. Мы собираемся перебросить около полутора тысяч всадников, которые должны парализовать тыловые подразделения противника, и в первую очередь – железные дороги. – В какую цену немцы оценили голову Андрея Григорьевича? – лукаво произнес Корнилов. – В сто тысяч рублей золотом.