Она впилась в хлеб маленькими, очень белыми зубами. Полли улыбнулась. Ей было, безусловно, приятно снова кого-то кормить. – Хлеб и должен быть таким, – напомнила она. – Ты же сама его сделала. – Ох, ну и… Ладно, я великолепна! Полли снова улыбнулась. – Ешь сколько влезет, – сказала она, беря большой поднос, нагруженный толстыми сэндвичами с медом и пустой кружкой. – А я пойду повидать рыбаков. Она уже заметила лодки, замаячившие на горизонте. И надеялась, что улов был хорошим. – А кружка зачем? – Рыбаки готовят лучший в мире чай, – пояснила Полли. – И я всегда беру его из их бачка. Парни промерзли, проголодались, устали и были очень рады снова увидеть Полли. – Я считал, вы исчезли навсегда, – сказал Кендалл. – Думал, вы могли улететь и поселиться вместе с вашей птичкой. Арчи фыркнул: – Не болтай глупостей, Кендалл. Ты ведь имеешь в виду Хакла? Кендалл посмотрел на Арчи: – Я имел в виду и того и другого. – Боже, боже! – воскликнула Полли. – Ты что, считаешь меня совсем сумасшедшей? Не отвечай. К счастью, все уже были заняты сэндвичами. – Как дела? – спросила она Арчи, а тот лишь покачал головой. Он по-прежнему выглядел несчастным. – Я стараюсь, – сказал он наконец и придвинулся ближе к Полли. – Я просто… Мне просто хочется… – Чего? – спросила она. – Ничего, – жалобно ответил Арчи. – Скажи мне! Арчи посмотрел на нее: – А можно? – Конечно. – Ну, прошлой ночью… ты знаешь, было немного ветрено. – Угу. – Я просто… Я просто так испугался… – Он отвел взгляд. – Я… я боюсь, Полли. Действительно боюсь. Ощущение такое, что не могу отвечать ни за лодку, ни за людей, ни за что-то другое в этом роде. – Но ты отлично справляешься! Все говорят, ты гениален! – Это потому, что мне не приходилось сталкиваться с настоящим испытанием, – с чувством произнес Арчи. – Они просто меня не знают. – Тише! – прикрикнула на него Полли. – Как бы то ни было, все думают так, как я сказала. Арчи взял еще сэндвич. – Легко тебе говорить, – заявил он. – Ты ведь умеешь делать вот такое! Вернувшись в привычную колею, Полли отправилась на материк – там был нормальный Интернет, – чтобы повидаться с Рубеном, которого призвала на помощь в поисках нужного фургона. Они встретились в Лу, в маленьком кафе, где все мужчины были бородатыми и щеголяли в рубашках лесоруба, а напитки подавались в банках для варенья. Полли сочла это весьма своеобразным. Рубен опоздал на сорок минут, что было даже кстати, поскольку Полли успела просмотреть все варианты, выставленные на продажу. За малым исключением они представляли собой старые фургоны для продажи бургеров и выглядели так, словно их заляпали жиром тысячи пьяниц, выползших из ночных клубов. Впрочем, Полли не боялась немного потрудиться над уборкой. Цены сильно варьировались – от двух с половиной тысяч и выше, – но Хакл твердо настаивал на том, что деньги нужно потратить на ту модель, которая сумеет себя окупить. «Если ты собираешься этим заняться, – говорил он, – ты должна сделать правильный выбор». Полли открыла файл, куда заранее внесла необходимые данные. Впрочем, все расчеты по выпечке она могла бы сделать и во сне; она занималась этим достаточно долго, чтобы точно знать, что ей нужно и какими должны быть запасы. На самом деле такой бизнес, с минимальным штатом, фиксированными расходами и без арендной платы, обошелся бы дешевле пекарни. А поскольку постоянных заказчиков не предполагалось, она могла сосредоточиться на том, что давало немножко больше прибыли – на сэндвичах и пицце одновременно с хлебом, – а печенье и булочки в пластике оставить Малкольму. Но в любом случае Полли должна была предоставить муниципальному совету четкий план, доказав, что она не перебежит дорогу существующим в городе предпринимателям; в ее намерения входило получить лицензию на закусочную. Она снова просмотрела весь список грязных старых фургонов, и ей стало немного не по себе. В каждом из них, думала она, воплотились чьи-то надежды и мечты, разлетевшиеся в прах, чьи-то блестящие, но неосуществившиеся идеи по общественному питанию. И кто она такая, размышляла Полли, чтобы вдруг начинать предприятие на пустом месте и ожидать, что все получится? Может, она сошла с ума? Но подобные мысли нужно гнать. Она не должна так думать. В данный момент приобретение фургона оставалось наилучшим выходом из положения – наилучшим, насколько она могла судить, – и Хакл вкалывал для этого за тысячи миль отсюда, так что нужно ухватиться за эту возможность. Полли просматривала страницу за страницей, разглядывая машины, весь этот грязный белый караван переоборудованных грузовиков… а потом увидела это. Полли уставилась на него. Отвела взгляд. Затем посмотрела снова, забыв обо всех сомнениях. «Пьяджо-портер» 2010 года выпуска, гласила подпись. Он был заметно дороже, чем прочие машины. Но… Это был переоборудованный дом на колесах, двухцветный, темно-красный с белым. Одна его боковина открывалась, показывая металлические стеллажи с противнями, прямо как в пекарне. За ними была установлена профессиональная дровяная печь. По другую сторону было окно, открывавшееся для продажи, и над ним – небольшой тент. Все это выглядело безупречно; в описании говорилось, что фургон был оборудован для продажи выпечки два года назад за тридцать тысяч фунтов. Насколько это правда, Полли сказать не могла, но вид у него был идеальный. Может, как раз поэтому, подумала она, он и стоил в два раза дороже, чем все остальное в той же категории. Она все еще смотрела на фото, когда пришел Рубен. Полли тревожилась за него; ей казалось, что он может утратить свою фирменную развязность, самоуверенную манеру втолковывать всем и каждому, как он отлично справляется. Но беспокойство было напрасным; как раз в тот момент, когда она заказывала вторую порцию безбожно дорогого коктейля из бузинного ликера и имбирного пива, он явился в своих кроссовках из лимитированной коллекции от Канье Уэста (Рубен настолько часто упоминал об этом факте, что Полли удивлялась, как это его не разули), и его широкое веснушчатое лицо, словно нарисованное Норманом Роквеллом[15], было таким же оживленным, как всегда. – Привет! – сказала Полли, радуясь, что видит его. – Как дела? – Фантастически! – ответил Рубен. – Бодро преодолеваю мелкий спад! – Вижу, – кивнула Полли. И посмотрела на улицу. – А как ты сюда добрался? При этих словах Рубен слегка поморщился. – Можешь ты поверить, что у меня отобрали мой «сегвей»? И как мне теперь передвигаться? – Он помахал рукой официанту, уставившемуся в свой телефон. – Кофе флэт-уайт! – Хм… – пробормотала Полли, когда официант не сдвинулся с места, продолжая смотреть в телефон. – Он не твой служащий. – Сейчас – мой, – возразил Рубен. – Пока я сижу в его кофейне. – Да, но он вряд ли так на это смотрит, – сказала Полли. – Ты должен был сказать «пожалуйста». – Почему я должен говорить «пожалуйста»? Я ему плачу за это. А если он действительно постарается, я должен буду дать ему чаевые. Рубен произнес это громко – он всегда говорил громко, – и, похоже, это произвело впечатление, потому что бородатый официант не спеша оторвался от стойки. Рубен с некоторым удовлетворением взял свой кофе, но и не подумал сказать «спасибо». – Так ты не против неполной занятости? – спросила Полли. Рубен покачал головой: – Не говори глупостей. Я работаю больше прежнего. И наконец-то имею достаточно секса. Посетители кафе сделали вид, что ничего не слышат. Это не слишком похоже на деловую встречу, подумала Полли. И еще: как это Рубен и Керенса умудряются иметь еще больше секса? Потом она вспомнила, как тоскует по Хаклу, и слегка покраснела. – Ну, не важно, – сказала она и показала ему фургон, найденный в Интернете. – О да! – воскликнул Рубен. – Мне он нравится. – Так что мне делать? – спросила Полли. – Я имею в виду, как мне все организовать? Рубен развернул к себе ноутбук. – Что это за компьютер? Сколько ему лет? Это же просто хлам! Как ты вообще таким обходишься? Мой сделан из титана для НАСА. Весит четыре унции! – Не знаю, что это такое, – терпеливо произнесла Полли. – Ты его можешь поворачивать одним пальцем! А этот просто ужасен. Очень хочется купить тебе новый. – А твой разве не забрали вместе со всем остальным? – поинтересовалась Полли. – Хм… – промычал Рубен.