– О БОЖЕ, настоящая ванна! – И погрузилась в воду с головой. До сих пор у них не было настоящей ванны, а сидячая ванна цвета авокадо в последней квартире Полли имела как минимум полудюжину недостатков. Хакл улыбнулся, когда лицо Полли снова показалась на поверхности воды. Она посмотрела на бутылку в его руке: – Погоди, не открывай сейчас. Хакл вскинул брови: – Нет? – Нет. Думаю, нам следует окрестить нашу ванну. Хакла не нужно было просить дважды. Он быстро снял футболку. Полли, как всегда, благодарно улыбнулась. Она просто поверить не могла в то, что заполучила самого прекрасного мужчину на свете. Грудь Хакла покрывали золотистые волоски, они сбегали тонкой линией к его плоскому животу и ниже пупка. – Поосторожнее с заклепками, – с легкой хрипотцой в голосе произнес Хакл. Позже Нил долго резвился в мыльной пене, которую они в ужасном количестве оставили на полу. Хакл задремал, потом резко открыл глаза и посмотрел на часы. В Англии было еще очень рано; Полли вряд ли проснулась. А ему хотелось говорить с ней долго, рассказать, как он скучает по ней, и в то же время объяснить, почему он задержится… Он сожалел о том, что убедил ее отвезти Нила в заповедник. Хакл знал, как надеется Полли на внезапное возвращение маленького тупика, но думал, что этого не случится. В прошлом году Нил был птенцом, он вернулся к той, кого считал своей мамочкой. В этом году он стал подростком; у него уже не было тех мягких коричневых перышек, которые Полли так нравилось поглаживать. Хакл предполагал, что другие тупики – мальчики или девочки – покажутся ему более интересной компанией. Но и Полли неплохо было бы иметь компанию, в особенности теперь, когда Керенса вернулась на работу. Позже, когда в небе начал понемногу разгораться рассвет, а во дворе зашумели рабочие, Хакл неохотно встал с постели, умылся над маленькой раковиной, почистил зубы, влез в джинсовый полукомбинезон и потащился вниз по лестнице в поисках крепчайшего кофе, перед тем как снова взяться за работу. Ему нужно оставить далеко-далеко позади все мысли о Маунт-Полберне. Он еще не скоро сможет поехать домой. Глава 15 Понадобилось совсем немного времени для того, чтобы привлечь к Нэн-Фур немалый интерес местных жителей. В Маунт-Полберне имелось не так уж много машин и еще меньше развлечений для детей. Кто-то предлагал устроить парк с качелями на территории разрушенной церкви в верхней части города, но разрешения на это не дали: так можно было испортить общий вид объекта Всемирного наследия. Это разочаровывало, но причина запрета всем была понятна: качели не могли увенчать древний силуэт гордого приливного острова. В общем, прогулка к фургону стала чем-то вроде экскурсии, и Полли обнаружила, что едва ли не каждый день ей приходится сгонять детишек с ужасно соблазнительной металлической лесенки фургона, и она даже подумывала, не повесить ли табличку «Не влезать!». Конечно, все местные жители были ее друзьями, им и в голову не пришло бы, что она может запретить их детям лазать по фургону, да и Полли не хотелось превращаться в миссис Мэнс и покрикивать на них. Так что она просто старалась не слишком морщиться, когда Нэн-Фур осаждала детвора. Ей пришлось обратиться к Рубену, когда она пыталась в первый раз затопить печь. А он разозлился, что она не взяла его с собой, когда отправилась покупать фургон. – Я бы сбил цену для тебя, – сердито заявил он. – Ты ведь знаешь, я лучше всех в бизнесе и все такое прочее. Ты сглупила, Полли. А глупость стоит дорого. Полли кивнула. – Так за сколько ты его купила? – О, меньше чем за полцены, – беспечно ответила Полли. Рубен на пару секунд умолк. Насколько знала Полли, для него это было весьма продолжительной паузой. – Ха! – крякнул он наконец. – Ну, я бы мог и лучше все устроить. Уж он бы мог! Полли страшно было даже подумать о бедняге Эване, оставшемся в своем стареньком домике за компьютером с двумя с половиной фунтами в кармане, которые Рубен отсчитал бы ему мелочью. – Я знаю, – сказала она, потом с умоляющим видом посмотрела на него. – Но я подумала, что ты лучший и в том, чтобы растапливать печи. На всякий пожарный случай она позаимствовала на маяке огнетушитель. Он был здоровенный и наверняка пригодился бы, если бы началась бомбардировка вражеской эскадрильей или в башню врезался самолет. Полли понадобилось добрых полчаса, чтобы спустить его по лестнице. – Ладно, – сказала она. – Думаю, я готова. На самом деле она была более чем готова. Сегодня ни свет ни заря к ней забрела Селина, делая вид, что просто проходила мимо, но надеясь на приглашение, и получила его. Она застала Полли за приготовлением партии соленой чиабатты и большого темного каравая кампаньярде. И тридцати двух булочек. И швейцарских рогаликов. – Ты затеяла большой прием? – спросила Селина, тут же закатала рукава и радостно включилась в работу. – Нет, – ответила Полли. – Это, вообще-то, просто репетиция. Тренировка. Наверное, я слегка увлеклась. – Наверное? Может, если бы пять тысяч человек вдруг очутились здесь, чтобы послушать проповедь Иисуса… Полли вздохнула: – Знаю-знаю. Я просто соскучилась. Селина осталась, и они болтали до тех пор, пока не появился Рубен и они не пошли вниз с огнетушителем. – Вы кто такая? – грубо спросил Рубен. – Это Селина, – осторожно сообщила Полли. – Она была замужем за Тарни, рыбаком. – Вы в прошлом году устроили чудесную вечеринку, посвященную его памяти, – добавила Селина. – Это было весьма достойно. – А, да! – сказал Рубен. – Я вас вспомнил! Вы кажетесь чуточку слишком пикантной для жены рыбака. – РУБЕН! – воскликнула Полли. – Не будь таким Рубено-о-ом! – Я просто озвучиваю весьма здравое наблюдение. Он выглядел как волосатая деревяшка. Она выглядит пикантно. Полли невольно вскинула руку к губам. Но к ее крайнему изумлению, Селина захихикала. – Да, он был такой! – И она громко засмеялась. – Он действительно выглядел как волосатая деревяшка! Теперь Полли обиделась за Тарни. – Мне кажется, он был симпатичным, – сказала она. – У него были такие красивые голубые глаза… – Да, но видите ли… Уж очень много волос. На деревяшке. – Селина продолжала смеяться. – О боже… КАК ДАВНО никто не говорил о нем бесцеремонно! – Вот видите! – воскликнул Рубен. – А по мнению Полли, она лучше знает, что именно я должен говорить. – Неправда! – возразила Полли. – Я имею в виду… ну да, принимая во внимание… да, я, наверное, заблуждаюсь, полагая, что следует проявлять вежливость по отношению к тому, кто умер всего год назад. – Да все в порядке! – сказала Селина. – Я ничуть не обиделась. Вообще-то, даже развеселилась. А вы собираетесь растопить ту печку в фургоне? Я приготовила гору всякой всячины для выпечки. На самом деле участие Селины в процессе состояло в том, что она раскатала несколько комков теста, но Полли не стала об этом упоминать. – Да, собираюсь, – ответил Рубен. – Отойдите-ка подальше. Дровяная горелка печи была усилена газовыми по бокам и в глубине и получала за их счет дополнительный нагрев. Это было настоящее произведение искусства в области оборудования: печь нагревалась быстро и при этом вокруг разливался фантастический аромат древесного дымка. Из верхней части фургона выходила дымоходная труба с небольшим колпаком, а для дополнительной вентиляции открыли окно со стороны прилавка. Полли накануне вымыла и вычистила все внутри, хотя там и без того было впечатляюще чисто, поскольку ничем, похоже, толком и не пользовались. Она гадала, не слишком ли легко сдались Эван и его брат. И теперь, сдерживая дыхание, наблюдала за тем, как Рубен наклоняется, держа в руке специальную длинную спичку, и зажигает печь. Та при этом негромко пыхнула. Когда он отступил назад, газовое пламя охватило дрова, и они начали потрескивать. – Итак, я объявляю эту крошечную странную штуку в кухонном фургоне ОТКРЫТОЙ! – заявил Рубен. – В честь Полли и пикантной вдовы. – Рубен, если ты не перестанешь называть Селину пикантной, я пожалуюсь Керенсе, – пригрозила Полли. – Что? Зачем? Она ничего не имеет против. Думаю, великое множество женщин вокруг пикантны, но есть лишь одна, которую я хочу постоянно. И это прекрасно! Полли, сделав большие глаза, посмотрела на Селину, но та улыбалась и явно находила Рубена весьма обаятельным. Потом она вошла в фургон, выглянула в окно и помахала рукой. Селина и Рубен сделали первые официальные фотографии – фургон, а на заднем плане – маяк. – Итак, – заговорил Рубен, глядя при этом на Селину, – не кажется ли вам, что пора подыскать подходящего парня? – А можно найти парня повыше вас? – спросила Селина. – Да-да-да! – согласился Рубен. – Учту. И учту вашу склонность к волосатым пням, детка. – Эй, а можно нам с Нэн-Фур секунд на десять привлечь ваше внимание? – весело прокричала Полли, укладывая в печь первые буханки. В то ясное летнее утро Полли проснулась в четыре утра, раньше, чем зазвонил будильник. Волнение так и бурлило в ней. Первые делом она позвонила Хаклу, но он находился в каком-то шумном баре вместе с рабочими, она его почти не слышала. До того как Хакл приехал на ферму, люди основательно разленились, поскольку не имели ни руководства, ни причины делать больше необходимого минимума. Ему пришлось довольно сурово обойтись с ними, и они подчинились, начали стараться и привели ферму в порядок за месяц с небольшим. Хакл теперь гордился их усердием и понимал, что им нужен отдых, вечерок, чтобы хорошенько расслабиться, так что все они в кузове пикапа отправились в город и нашли ближайший спортивный бар. И сейчас веселье било ключом. Весь этот шум вокруг Хакла заставил Полли чувствовать себя еще более одинокой. К тому же она и вспомнить не могла, когда бывала в баре, набитом людьми, веселилась в большой компании. А там явно было нескучно. – Нет-нет, я слушаю, – сказал Хакл, в то время как несколько десятков мужчин орали, следя за бейсбольным матчем, что демонстрировался по телевизору у них над головой.