– Я уважаемый член местной общины, – заявил Джейден, – хотя и в расстроенных чувствах. Но это временно, ты знаешь. – И что, если он не прекратит преследование, у него будут серьезные неприятности. – И что ТОГДА мы точно подожжем его пекарню! – тут же вставил Кендалл. Они причалили напротив «Маленькой пекарни на Бич-стрит». Полли с грустью заметила, что фасад следует освежить. Конечно, ее собственное имя давно было замазано, но, кроме того, соленые брызги приливов испортили карнизы, краска на стенах поблекла и местами осыпалась. Окна были грязными, на подоконниках тут и там валялось пыльное шотландское печенье эмпайр. И к ярости Полли, статейка из «Бьюгл он санди» была приклеена к стеклу клейкой лентой. Ей хотелось заплакать при виде того, что случилось с ее некогда горячо любимой маленькой пекарней. По мощеным улицам прогуливалось немало веселых людей, они на ходу ели мороженое из магазина Мюриэл, рыбу и картошку, купленные у Энди. Дворик паба был битком набит – посетители наслаждались хорошей погодой. По другую сторону скал на пляже резвились дети, выуживая из лужиц между камнями раков-отшельников; девочки-подростки хихикали, пытаясь оживить свои телефоны, хотя здесь не было сигнала, и спускали по бокам пониже свои купальники в стиле пятидесятых. Люди распаковывали корзины для пикника, и среди прочего в них находилось и несколько буханок хлеба, купленного у Полли; малышей мазали кремом от загара; волны с шумом набегали на песок и тут же отступали. Но «Маленькая пекарня на Бич-стрит» была абсолютно пуста. Арчи посмотрел на Полли: – Хочешь, мы зайдем вместе с тобой? – Нет, – ответила Полли, изображая храбрость. – Но… вы не могли бы подождать снаружи? Ну просто на тот случай, если он начнет кидать в меня засохшие булочки? Рыбаки кивнули. – Ты для нас много сделала, – тихо произнес за ее спиной Джейден. – А мы, в свою очередь, можем поддержать тебя. Мы будем рядом. – Со спичками! – добавил Кендалл. Полли кивнула и сошла с лодки на причал. В городе, переполненном людьми, она еще острее ощущала свое одиночество. – Ладно, – сказала она. – Надо это сделать. Глава 21 Полли открыла скрипнувшую дверь пекарни; петли нуждаются в смазке, подумалось ей. Она оставила дверь приоткрытой, а потом вдруг поняла, что ожидает, когда следом за ней внутрь запрыгнет Нил. Этого, разумеется, не произошло, и она едва не всхлипнула, но сумела сдержаться. Флора сутулилась за витриной с подсохшим нарезанным белым хлебом и несколькими булочками явно несвежего вида. И здесь тоже было разложено дешевое яркое песочное печенье – Полли ничего не имела против шотландского печенья, но это было упаковано в пластик и явно закуплено оптом просто потому, что могло храниться целую вечность. За исключением перечисленного, полки пустовали. Полли грустно было это видеть. Флора неловко скособочилась, потом выпрямилась, и стали видны модельные очертания ее фигуры. – Э-э-э… привет, мисс Уотерфорд. Полли постаралась улыбнуться как можно шире: – Уже все продали, да? – Не совсем так, – ответила Флора. – А кто теперь в старой пекарне? Флора пожала плечами: – Малкольм говорит, более прибыльно… э-э-э… раци… рации… нализать, – с трудом выговорила она, порозовев. – Конечно, – согласилась Полли. У нее не вызвала ни малейшего удовлетворения картина полной гибели бизнеса, но и виноватой она себя не чувствовала. Кто-то предлагает людям дрянь, а вы в качестве альтернативы – что-то хорошее; они надеются выбрать что-то хорошее, и для вас в этом нет ничего постыдного. – А он где-то здесь? – спросила она, чувствуя, как у нее слегка перехватывает горло. – Мне нужно с ним поговорить. На мгновение Полли понадеялась, то Малкольма тут не окажется, потом вспомнила, что видела его отвратительный «БМВ» на парковке. Ну, как бы то ни было, разговор нельзя откладывать в долгий ящик, этим делу не поможешь… Флора снова пожала плечами: – Наверное. – Она немного наклонилась вперед и понизила голос. – Знаете, я думала, он другой, а он точно такой же, как все остальные. Полли прикусила язык, а Флора тут же исчезла в пустой кухне. – Малкольм! Мисс Уотерфорд хочет тебя видеть! Где-то вдалеке послышалось приглушенное ругательство. Флора вернулась. – Говорит, вам придется подождать, – смущенно сказала она. – Извините. – Ну и ладно, – согласилась Полли. – Я все равно уже все продала. Ожидая Малкольма, она обратила внимание на то, что в воздухе витает несвежий, неприятный запах, немного кисловатый. И подумала: не забыли ли выбросить из холодильника ее любимые закваски, прежде чем класть туда что-то другое? Она заподозрила, что забыли. Так пахнут именно закваски. И когда кто-то в следующий раз откроет холодильник, его ждет адский сюрприз. Наконец появился Малкольм, старательно застегивающий на ходу пуговицы рубашки, как будто в кухне он находился голышом (что вполне могло быть); одновременно он нетерпеливо поглядывал на часы. Полли мгновенно разозлилась. Если бы он вкладывал время и силы в свой бизнес, вместо того чтобы зря тратить их на бесконечное преследование конкурентки, то пекарня – ее пекарня, Полли не могла отделаться от этого чувства – могла бы процветать, ее наполняли бы покупатели, и служащие, и дети, и тупики, вместо вот этих ароматов погибшей закваски. – Могу быть полезен? – угрюмо спросил Малкольм. – Да, – кивнула Полли. – Я пришла, чтобы сказать: вы должны прекратить вашу маленькую кампанию. НЕМЕДЛЕННО. – Какую кампанию? – Преследования, издевательства и сами знаете что, – заговорила Полли дрожащим голосом. – Вы слышали о наказании за словесные оскорбления? Полиция в наше время серьезно к этому относится. – А? – пробормотал Малкольм. – Итак, вам известно о наказании за оскорбление личности. Не говоря уже о порче имущества – моей собственности. И не упоминая о нанесении материального ущерба вашими граффити и вообще о том, что вы ОТВРАТИТЕЛЬНЫ! – Она не смогла сдержаться и уже кричала. – Эй, погодите-ка! – рявкнул Малкольм, краснея по уши. – Это свободная страна, насколько я помню, и я могу делать что хочу, черт побери, не спрашивая вас, любительница птичек! И это не ВАША собственность, фантазерка, вам сто раз говорили! – Держитесь подальше от всего, что мне принадлежит! – заявила Полли. – И если вы ее хоть пальцем тронете… – Кого «ее»? О ком вы, черт побери? Флоре это нравится – правда, милая? – Ну… – протянула Флора, уставившись в пол. – Не к Флоре! К моему фургону! К Нэн-Фур! – заорала Полли во всю силу своих легких. – Держитесь от нас подальше! – Да что такое с вашим проклятым фургоном? – Держитесь подальше! – Ну, милая, это же просто шутка! – Нет, черт побери! Внутренняя дверь шумно распахнулась, и в пекарню вошла сонная Селина. От нее пахло спиртным, под глазами набухли мешки. – Извините, – сказала она, – но нельзя ли прекратить этот дурацкий шум? Тут некоторые пытаются заснуть наверху. – Эй, Селина, уже одиннадцать утра! – сказала Полли. – Ты просто не привыкла слышать здесь голоса, потому что он растерял всех чертовых покупателей! Селина уставилась на Полли, словно совершенно ее не узнавая. А Малкольм продолжал орать: – И это ваша чертова вина, вы, вороватая девка! Полли отступила. – Я не намерена ввязываться в никчемную перепалку, – сказала она. – Но если я вас увижу поблизости… поблизости от моего дома или фургона, то вызову полицию. Малкольм недоверчиво встряхнул головой. – Отлично! – заявил он. – Они смогут наконец убрать вашу старую ржавую телегу! Яркий свет снаружи ослепил Полли, когда она вышла из грязного магазина. На нее налетел маленький мальчик.