А что еще может измениться в обществе, если цивилизация существует на плоскости? Будут ли они больше стремиться в небо или, напротив, утратят к нему интерес? Появятся ли мифы о богах, если нет Олимпа? Я вновь начал злиться, думая о бесчисленных мирах, которые покорят Инсеки и Прежние. Похожих, но при этом разных. Способных просто поделиться друг с другом культурой и знаниями, а вместо этого превращенных в беспомощные колонии. Вся эта чертова гонка за сингулярностью, за всезнанием и бессмертием как можно скорее – зло. И пусть я не знаю до конца, как собирается действовать «наш» Высший, но он хотя бы предлагал делиться смыслами… с теми же тэни, например. Если бы можно было не просто вернуться в наш мир, а еще и уничтожить Высших у Прежних и Инсеков! Лишить смысла их цивилизации! Но я же не самонадеянный идиот, я понимаю, что это неосуществимо. Даже одного Высшего не победить, можно лишь угрожать ему неприемлемым ущербом! – Думаешь о том, как хорошо было бы владеть всем миром? – спросила Мод. Как ни странно, произнесла она это без всякой иронии. – Да, – признался я. – Вот с этого все и начинается, – сказала Мод с видимым удовольствием. – С того, что кто-то решает сделать все хорошо. А для этого что надо? Надо иметь власть. Силу. И время, конечно. Но «хорошо» у всех разное. И приходится этих «всех» переламывать. – То есть не надо делать всем хорошо? – спросила Милана. – Надо, – кивнула Мод. – Только признайтесь себе, что для этого придется многим делать плохо. Что, думаешь, ты получила какой-то совсем-совсем уникальный смысл? Который сразу всю Галактику превратит в цветущий сад? Девочка, каждый из нас когда-то так думал. Потом пришел к выводу, что кое-кого придется пустить на удобрения для сада. А потом понял, что единственный способ сделать хорошо всем – сделать всех собой! – Ты размываешь мой смысл, – заметила Милана. – Не специально, – отмахнулась Мод. – Но если ты пройдешь свой путь осознания быстрее, то хорошо. Мы еще поболтаем с тобой, будучи Высшими, через миллион лет, в твоей или моей реальности. А потом, возможно, сойдемся в поединке, от которого черные дыры будут лопаться, будто воздушные шарики, а галактики гаснуть, как спички на ветру. Мар, сидящая в кресле управления, негромко сказала: – Какая самонадеянность, госпожа Мод. – Да брось, ни малейшей, – отозвалась Мод. – Может, я и проиграю. А может, мы не станем сражаться, а сольемся воедино. А? Она легонько, дружески ткнула Милану в бок. – Без шансов, – ответила Милана. – Ты личинка своего Высшего, – сказала Мод. – Как и я, кстати. Все мы, Прежние, – потенциальная часть нашего Высшего. Но я умнее тебя, нас много, поэтому наш Высший куда лучше защищен. И я рискну, повышу свою значимость в нашем будущем боге. Я стану определять, каким он будет. – Вот уж оптимистично, – снова вмешалась Мар. – По-прежнему хочешь слиться со мной и побороться за власть? – спросила Мод. – Хорошо, я дам тебе этот шанс. Ты достаточно авантюрна и нагла для этого. Будет интересно. – Причалим к кораблю через минуту, – сказала Мар. Мод кивнула. – Все-таки ты не права, – произнесла Милана. – Наш Высший… он другой. – Тебе так кажется, – безапелляционно заявила Мод. – Понимаю, когда он сливался с тобой, ты чувствовала его уверенность в собственной правоте и чистоте. А как иначе? Все считают себя достойными и хорошими, даже самая последняя тварь. Она замолчала, глядя на меня. Продолжила, словно с неохотой: – Но… ваш Высший силен. Он ведь не воплотился полноценно, так? Но уничтожил Икара… Похоже, Мод до сих пор не понимала, что с Икаром сражался не Высший. Значит, память Дарины не открыта ей до конца. Или же Дарина сама этого не понимала, мне открыл глаза только разговор с Кариром, пока время вокруг нас застыло. – Хватит нашей силы на то, чтобы угрожать Ровиану? – спросил я. – Полагаю, что да, – ответила Мод, не колеблясь. – Вы оперируете размерностью мира в сторону уменьшения, такого никто еще не делал. Я бы не стала рисковать открытой схваткой на важной для меня планете. И наш Высший не станет. – Прибываем, – сказала вдруг Мар. Почему-то я думал, что корвет на планете. А он был на орбите Трисгарда! Огромная фигня из серого металла, похожая на пятигранник с дыркой в центре. Никаких мерцающих огней, никакого видимого движения, просто кусок металла, оброненная великаном в космосе гайка. – Пентагон летающий, – сказала Милана, и я мысленно с ней согласился. Спросил: – Мы справимся с управлением? – Там есть экипаж. Два десятка стражей, монахов и пилотов, – пояснила Мар. Про корабли Инсеков меня на Саельме не учили. Значит, два десятка? – Но они… – Будут мне подчиняться, – уверила Мар. – Они же погибнут, когда мы нападем на Ровиан! – Мы солдаты, – сказала Мар. – Поверь, идея ударить врага в самое сердце им понравится. Мод одобрительно кивнула. Помолчала несколько секунд, будто ожидая наших возражений. Не дождалась. И произнесла, обращаясь то ли к Милане, то ли ко мне: – Вот видите, как легко смириться с необходимостью жертв, когда умирать будут другие? Глава седьмая Не знаю, как именно летают корабли Инсеков. Видимо, не так, как корабли Прежних, потому что Мод с любопытством осматривалась внутри, а потом заметила: – На наших кораблях применение умного металла невозможно, двигатель его дестабилизирует. Да, корабль Мод, где я когда-то ее убил, выглядел иначе. Более человеческим, с открывающимися дверями, прямыми линиями, лампами на потолке. В ее каюте даже люстра висела. И пахло свежестью. А здесь, на легком корвете Инсеков, все было как в лунном корабле из нашей реальности. Серо-голубой «умный металл», сплошь кривые линии, полутьма, высокие влажность и температура. Не хотел бы я здесь служить. Впрочем, экипаж мы даже не увидели. Мар общалась с ними мысленно, я тоже ощущал присутствие чего-то, напоминающего Форт, – какой-то общей нейронной сети, – но подключаться к ней не стал. Пока не надо. Помешает думать. Как бы там ни было, я ни на миг не верил ни Снежной королеве Мод, ни коменданту Маргарите. Мар реально хочет побороться с Мод за контроль? Не может она быть настолько наивной! Ей не справиться с древней хитрой тварью, как бы та ни была ослаблена. Мод на самом деле хочет нанести удар по Ровиану, сожрать куски убитых Прежних и позволить нам уйти? Никогда ей этого не простят оставшиеся в живых! Ни предательства, ни такого резкого возвышения. А Продавец Шредингера, то возникающий, то исчезающий рядом с нами? Он действительно хотел помочь нашему Высшему, потому что не считает его конкурентом? Разве так бывает среди Высших? Я могу верить лишь своим. Лишь Дарине и Милане. Даже маленький Карир, пусть и помог нам, прямо велел уходить и больше не попадаться. Высшие не умеют дружить. У каждого из них собственный смысл, противоположный остальным, разный образ будущего. А уж Прежние – это ложь в кубе. Мы шли по дуге коридора, от оставшегося в ангаре глайдера к рубке управления, а я все пытался понять, что именно задумали Мод и Мар. От этого зависела наша жизнь и, возможно, жизни миллионов – и людей, и тэни, и прочих существ. Жизни Прежних и Инсеков меня, если честно, особо не заботили. Чего на самом деле хотят эти две столь непохожие женщины? Мы вошли в рубку, удивительно маленькую для такого большого корабля. Шар из темно-серого материала, диаметром метров пять. В центре шесть кресел, развернутых спинками друг к другу, словно лепестки цветка или патроны в барабане револьвера. Казалось странным, что спускаться к креслам придется по наклонной поверхности, но, когда я осторожно перенес ногу через порог двери, шар словно наклонился надо мной. Я сделал шаг, другой и понял, что в каждой точке шара свой вектор гравитации. Наверное, можно даже было подняться и встать на потолке, вниз головой. Но я не стал пробовать себя в акробатике. Дошел до одного из кресел, сел в него и почувствовал, как подлокотники мягко изгибаются, фиксируя меня. – Это резервный центр управления, – пояснила Мар. – Не стоит смущать экипаж появлением в главной рубке. К тому же тут лучше вид, а места для нас хватает с избытком. – А где системы управления? – спросила Мод.