Кушетки и стеклянные кубы тоже быстро утащили. Государство опечатало и охраняло несколько Комков в Москве, но, как говорил Лихачев, кушетка оказалась просто кушеткой, штора просто шторой, а стеклянный куб – кубом из стекла. Никаких признаков высоких технологий. В кубе-синтезаторе, скорее всего, технологии были. Но то ли оказались нашим ученым не по зубам, то ли Продавцы извлекли их, оставив пустую стеклянную коробку. Так что бо́льшая часть Комков осталась бесхозной и разграбленной. В некоторых открыли бары и маленькие клубы, в других поселились психи, обожествляющие Продавцов, или бомжи. Некоторые стояли пустыми, лишь иногда в них устраивали тусы подростки, бухающие и трахающиеся прямо на прилавке. В «моем» Комке, рядом с Гнездниковским, неделю процветал самый натуральный карго-культ. Какой-то псих замотался в балахон, копирующий одежду Продавцов, и принимал у серчеров кристаллики, расплачиваясь рукописными расписками: «Принято в обмен на лекарство для улучшения памяти», «Принято в обмен на ящик коньяка «Деламен» пятидесятилетнего», «Принято в обмен…» Курс был даже лучше, чем у Продавцов, а псих уверял, что его назначили временно принимать кристаллы и потом все будет выплачено. К нему приходили и сдавали лут, хотя, наверное, понимали – это фуфло. Так когда-то люди вкладывали деньги в финансовые пирамиды. Через неделю серчерам надоело. Психа побили, сорвали занавеску, которую он повесил вместо украденной, и обнаружили старую акриловую ванну, засыпанную кристалликами. В ней псих и спал, раздевшись догола, что помогло кристалликам не протухнуть, но обошлось ему еще в несколько хороших пинков и затрещин. Вместо стеклянного куба, кстати, он поставил пустой разбитый аквариум, в который зачем-то положил мягкую игрушку – рыбку дори. После этого Комок опустел. Иногда молодежь тут тусила, но отпугивающее излучение Гнезда все-таки делало место не слишком уютным. Вот и сейчас, когда я вошел в Комок (дверь оказалась не такой прочной, как стены, и болталась на одной петле), там никого не было. Горел свет, воздух оставался чист и прохладен, несмотря на то что на прилавке стояли в ряд пустые пивные бутылки и лежали в бумажных тарелках остатки вяленых лещей. Ну или какой-то иной рыбы, я в ней плохо разбираюсь. Хорошая вентиляция. Но, в общем, и гуляли тут довольно культурно, свинячили в меру. Сам не знаю, зачем я сюда зашел перед визитом в Гнездо. То ли ностальгия какая-то прорезалась, то ли хотелось верить, что открою дверь, а за ней все как прежде. Но жизнь так устроена, что как прежде никогда ничего не бывает. Лучше, хуже, но всегда иначе. Я запрыгнул на прилавок. Посидел в ожидании, глядя на перевернутую ванну и разбитый аквариум. Плюшевая рыбка смотрела на меня восторженными глупыми глазами. Ну, давай… шредингеровский Продавец. Появляйся из небытия! Нет, никого не возникало. – Я этого не хотел, – сказал я негромко. – Меня все устраивало. Это родители переживали, а мне такая жизнь нравилась. Я помолчал, но ответа, конечно же, не было. В этом преимущество разговора с пустотой. – Но я же не мог пройти мимо, – продолжил я. – Отпустить девчонку одну в Гнездо, где всех поубивали. Я не мог. – Да мог ты, мог, – раздалось за спиной. Я обернулся и увидел Ивана. Прежний стоял у двери, закутанный во что-то вроде накидки из тонких искрящихся нитей, будто нацепил на себя пучок гирлянд. По нитям пробегали разноцветные огоньки. – Вот уж не думал, что вы пользуетесь такими технологиями, – сказал я. – Почему? – Ну, раньше… – Раньше не требовалось. – Прежний усмехнулся. – Эта штука экранирует меня от всего. – Но я вас вижу. – Потому что я так захотел. Кстати, не называй меня по имени, хорошо? Твои слова могут услышать. Я подумал и кивнул. Что ж, если я встретил Инсека, пусть даже клона, стоило ожидать и визита Прежнего. – Чего хотел жук? Я даже не сразу понял, что речь об Инсеке. Все-таки они не были насекомыми, несмотря на внешнее сходство. – Ничего. Видимо, это я просил о встрече, когда был на Чш-чшш-жж. Иван поморщился: – Какой чудовищный акцент. Для Инсека твои слова прозвучали бы как «на вращающейся в воде игле». Я пожал плечами. – Зачем ты просил о встрече? – Чтобы отчитаться… – Я подумал. – Нет. Чтобы вспомнить. – Твой Высший продолжает темнить? Я глянул на Ивана с любопытством. – И это знаете? – Да от тебя несет его присутствием. – Прежний передернул плечами. – Нет, сейчас его нет, но он тебя хорошенько использовал… А ведь я сразу говорил, Максим не так прост. Я всем это говорил! – Может, знаете и кто он такой? – Нет, и в этом вся проблема. – Прежний развел руками. – Но он враг Высшему Миланы, значит, нам не враг. – Все не так просто. – Просто никогда не бывает. Но ты видишь, я рискнул прийти. Говоря о риске, он, конечно, был прав. Высший выгнал Прежних с Земли, а Высшие не шутят. – Хорошо. Что дальше? – Хочу предложить помощь. Я пожал плечами. – Ты же не побрезговал обратиться к Инсекам? А они относятся к людям куда хуже нас. – Какую помощь? – В противостоянии Высшему Миланы. Прежний неторопливо подошел, уселся рядом со мной. Дружелюбно улыбнулся. – И не спеши, не говори «нет». Во-первых, мы согласны на независимость Земли. Это болезненно, но мы справимся. А ты развивай Землю, как сочтешь нужным. Будем… немножко союзниками. Ну или хотя бы не врагами. Если поможешь задавить жуков – совсем хорошо. Станешь держать нейтралитет – прекрасно. Во-вторых, тебя терзает мысль, что придется сражаться с девушкой, которую любишь. Если мы поможем, есть шанс победить Высшего, не убивая ее. Ну что, все еще хочешь отказаться? Я молчал. – Ты попал в неприятную ситуацию, ты не можешь разделить с Миланой Землю. И я понимаю, что и сдаться ты не можешь. Даже если решишь поиграть в благородство – твой Высший этого не позволит. Ты вынужден сражаться. – Дело не в этом, – сказал я. – Если я уступлю и мой Высший исчезнет, то погибнет вся Галактика. Иван некоторое время смотрел на меня. Потом расплылся в улыбке. – Максим… прости, если задену твое самолюбие… но такого не бывает. Высшие появляются и исчезают, уходя на следующую ступень бытия. Начинают возвышаться другие цивилизации, идут к сингулярности, порождают предсингулярных особей, потом превращаются в Высших, уходят… – Бла-бла-бла, – сказал я. – Мне знакома эта история. – Откуда? – Ты сам ее рассказал. В другой реальности, куда я уходил. – Ну вот видишь! Это вечный процесс развития разума, друг мой. Все уже было! Нет ничего нового под Луной, да и Луны уже нет. Я всецело за то, чтобы ты победил. Но я против такого наглого вранья! Если твой Высший погибнет, то мир исчезнет лишь для него. Я размышлял. Могут ли Высшие врать? Да конечно же, могут. – Так что прими нашу помощь, – сказал Иван. – Девчонку спасем. Ты же знаешь, она мне тоже нравится! Он подмигнул мне, но как-то не обидно, словно искренне завидуя, без скабрезностей и угроз.