— В какую сторону он ушел? — Кто? — Грабитель. — Он побежал вперед от моей машины, фары светили ему в спину, а в конце переулка свернул направо. — Перейдем к следующему вопросу, — сказал Монтальбано. — Ваша подруга Валерия сообщила мне одну подробность, которая странным образом не фигурирует в заявлении, сделанном вашим мужем. У синьора Ди Марты, до того мгновения с интересом слушавшего, при этом вопросе исказилось лицо, и он не выдержал: — Я вам все рассказал! — Все, что рассказала вам жена, — уточнил Монтальбано. Ди Марта внезапно понял. Мрачно уставился на Лоредану. Похож был на взбешенного быка, готового поднять противника на рога. — Ты что, не все мне рассказала? Что еще там было? Ты же поклялась, что сказала все! Девушка не отвечала, глаза были опущены. Монтальбано понял, что пора вмешаться. — Я вам сказал, чтобы вы не… — Я сам решаю, когда мне говорить! — Фацио, проводи синьора Ди Марту из кабинета, — невозмутимо сказал комиссар. — Что это означает? — вскинулся тот. — Означает, что я считаю ваше присутствие сейчас неуместным. — Это произвол! Злоупотребление властью! — вопил Ди Марта, бледный как покойник, сжимая кулаки. Фацио крепко обхватил крикуна за плечи и подтолкнул к выходу. — Хотите немного воды? — спросил комиссар. Девушка кивнула. Монтальбано встал, взял стакан, наполнил из бутылки, которую обычно держал на картотечном ящике, протянул ей. Та залпом осушила стакан. Вошел Фацио. — Уговорил его подождать в приемной. За ним присматривают. — Вы готовы продолжать? — спросил Монтальбано. — Раз уж я здесь… — ответила девушка. — Почему вы не сказали мужу, что грабитель, помимо поцелуя, потребовал кое-что еще? Лоредана пылала как огонь. Над верхней губой проступили росинки пота. Она старалась говорить спокойно — это явно давалось с трудом, — но было видно, что девушка крайне возбуждена. — Потому что… он очень ревнив. Иногда вообще не соображает. Ослепленный ревностью, может дойти до того, что будет утверждать, будто я была согласна. И потом, я подумала, что если расскажу ему… с ним может стать плохо. Хотела уберечь его… Честно говоря, я не понимаю, почему Валерия сочла необходимым рассказать вам… — Ваша подруга все правильно сделала. Но, по правде говоря, у меня сложилось впечатление, что она мне не все сказала. Он стрелял наугад. Никакого такого впечатления у него не было. Мысль эту заронило беспокойство Лореданы. 8 Лоредана не отвечала. Она будто не слышала комиссара. Уставилась в пол, насупившись. Иногда потряхивала головой, словно отгоняя неприятные мысли и воспоминания. Потом раскрыла сумочку, достала вышитый носовой платок и промокнула губы. Когда закончила, сжала платок в руках. Комиссар счел момент подходящим, чтобы выстрелить. Он закрыл глаза, снова открыл и выдал: — Назовите имя и адрес своего гинеколога. Лоредана взвилась на стуле. Испуганно и изумленно уставилась на Монтальбано. — Зачем? Она вложила в это «зачем» всю душу, зажмурившись и застыв, с нервами натянутыми как струна. Монтальбано не мог не порадоваться за себя: выстрел попал в цель. — Я бы хотел задать один вопрос, на который ему придется непременно ответить, поскольку он не нарушает профессиональной этики. — Какой? — голос Лореданы был едва слышен. — Просто спрошу, когда вы в последний раз приходили на осмотр. Лоредана вдруг горько разрыдалась. Пересела на краешек стула, вполоборота. Сложив руки как для молитвы, оперлась локтями о стол. — Прошу… хватит! Сжальтесь… Фацио посмотрел на комиссара, но он отвел взгляд. — Синьора, сожалею, но я не могу не продолжать. Постарайтесь взять себя в руки, ради вашего мужа, ведь если он увидит вас в таком состоянии… Я вам помогу, хорошо? — И как же? — Скажу, как, по-моему, было дело, а если ошибусь, вы меня поправите. Значит, так. Грабитель заставил вас сесть в машину, забрал деньги из сумочки, потом, угрожая пистолетом, приказал завести мотор. Все было так? Лоредана кивнула. Теперь она прижимала платок к лицу обеими руками, словно не желая видеть мир вокруг себя. — Потом, когда вы заехали в темное и безлюдное место, он велел вам остановиться и пересесть на заднее сиденье. Я угадал? — Да. — И там он вас изнасиловал. — Да, — почти беззвучно прошептала Лоредана. Потом застонала и, потеряв сознание, соскользнула со стула на пол. Бросившиеся к ней Монтальбано с Фацио чуть не снесли друг друга. Фацио подхватил ее на руки и уложил на диванчик. Монтальбано провел по лицу платком, смоченным водой из бутылки. На то, чтобы привести ее в чувство, ушло минут десять. — Сможете пройти несколько шагов? — Да. — Отведи синьору в свой кабинет и останься с ней, — приказал Монтальбано Фацио. И сразу позвонил Катарелле. — Приведи ко мне синьора, что сидит в приемной. — Где моя жена? — спросил Ди Марта, озираясь. — В кабинете Фацио. Как только придет в себя, он запишет новые показания. — Новые?! Они переглянулись. Комиссар мог больше ничего не говорить. У Ди Марты словно внезапно перехватило дыхание. Голова затряслась. Он поднес руку к сердцу. Монтальбано перепугался, что его хватит удар. Не хватало только, чтобы и этот в обморок хлопнулся.