— Нахр… зачем? — Об этом речь пойдет далее. Короче говоря, во избежание утраты вновь обретенных имен по возвращению в Дремучий мир, мальчишки решили набить их себе в тату-салоне. Добравшись до города и остановившись в одной из гостиниц… — Откуда деньги? — снова перебила я. — Ветер связался со своим бывшим агентом, сообщил о своем местонахождении, и этот мужик сразу же выехал из Москвы на такси, — весело сообщил бородач, а челюсть моя упала еще ниже. — Причем все счета банковские ему разблокировал. Так у нас появились деньги. Но слушай дальше. А дальше ребята отправились в тату-салон, дабы сохранить самое важное, что у них есть, когда вновь пересекут пределы портала. После болезненных манипуляций, довольные собой, все навострились выбирать себе бензопилы. — Бензо… зачем? — не унималась я, тряся руками перед собой. — Как «зачем»? — фыркнул Лис, уже давно сидевший на краешке стола рядом с рассказчиком. — Чтобы Сердце спилить, вот зачем. Женщина, ты каким местом слушаешь вообще? Сказали же, что собираемся покончить с проклятьем. Основательно. Под са-а-амый корешок. Думала, что после татуировок меня уже ничем не удивишь. Ан нет. Они еще и пикап приобрели, чтобы всё это добро сюда завезти. Забор с краешку отколупали, а драндулетина из другого мира должна быть припаркована сейчас аккурат напротив норы. (Читай на Книгоед. нет) Драндулетина с бензопилами, канистрами для их дозаправки и всяким другим необходимым барахлом. Ежкин ты дрын… — Вот, почему вас так долго не было… — протянула я, всё еще с трудом веря в легенду о спасательном отряде. — Вы готовились к подвигу? — Какой же это подвиг? — впервые с начала повествования открыл рот Ветер. — Мы единственные знаем о том, какая чертовщина здесь творится. Да я спать спокойно не смогу, пока это чудовище цветет и пахнет. Да, цвело и пахло оно всё так же отвратительно. Интересно, как преобразится этот мир, если лишить его главного паразита? И будет ли он вообще существовать, если древо в подлеске уничтожить? Кажется, ребят такие вопросы не волновали. Но и натерпелись они больше и дольше меня. Их тоже можно понять. — А мое имя?.. — несколько смутившись, спросила я. Мне ведь татуировку не делали. — На моем плече, — растянув губы в улыбке, ответил Лис. — Оба наши имени там. И. кстати, тебе бы не помешало обнулить обращение. Вспомнить имя и вернуться. — Насовсем? Нет, я не хотела возвращаться. Вернее, хотела, но только после того, как ребятам удастся спилить главного местного антагониста в древесной оболочке. Не важно, сколько еще раз меня стошнит белыми лепестками, я готова была потерпеть ради подобного зрелища. Светопредставления не ждала, но стать свидетельницей такого события — дорогого стоит для журналиста мистической колонки. Если я всё еще журналист мистической колонки… — Нет, — мотнул головой Лис и по-детски нахмурился. — Насовсем не отпущу. Сразу вернешься назад. И мое имя можешь подсмотреть, — добавил он после небольшой паузы. — Всё равно забудешь, как только снова пройдешь через портал. Просто скажешь, Евпатий я или нет. — Опять ты за свое… — закатила я глаза, но усмехнулась. За тот месяц, что провела в одиночестве, уже соскучилась по их закидонам. А в особенности по твоим, прохвост. Тату, бензопилы и пикап, разумеется, побили все рекорды на сегодняшний день, но кто знает, что произойдет завтра? Или послезавтра? И какие еще фортели может выкинуть мир-пожиратель, для которого вы все вновь стали лакомой добычей? Неужели, так просто даст себе сгинуть от рук тех, кого пытается пожрать уже многие годы? — Поехали к порталу, что ли, — неспешно поднялся Медведь и сладко зевнул. — А как только Ромашка порозовеет, можно сразу и к Сердцу. Лагерь там разобьем и всего делов. — Мы будем жить… там? — скривилась я от отвращения, но, кажется, иного выбора не оставалось. — Надо держаться вместе, — вперед бородача пояснил Волк. — Так мы сможем контролировать обращения друг друга. — К тому же пилить будем постоянно, но посменно, — вставил Медведь. — Чтобы не давать этой пакости восстановиться. Иначе все старания будут напрасны. Что ж, команда отъявленных спасителей мира, я б солгала, если бы сказала, что мирная жизнь всё еще привлекает меня сильнее ваших авантюр. Зеленого цвета пикап ожидал нас возле главной тропинки. Современная техника и зачарованный лес в ином мире — вещи, казалось бы, не совместимые, но что-то в этом всё-таки было. Бунт. Бунт против мировых систем. Умейте отвечать за свои оплошности, мировые хранители, чтобы мы тут у вас не хозяйничали со своими земными штучками. В открытой грузовой площадке автомобиля лежали пять массивных бензопил, несколько канистр с бензином, а еще коробки с теми самыми необходимыми вещами. Походный набор юного натуралиста? Кажется, мне оружия против Сердца мира не досталось, но соваться с претензиями не стала. Вряд ли долго сумею продержать в руках такую штуку и не запыхаться. — Я, конечно, знала, что вы могли немножко тронуться умом, проживая столько времени в изоляции, но чтобы настолько… — язвительно высказалась я, но тень восхищения все равно промелькнула на лице. — Мы и для тебя кое-что припасли. Лис подкрался незаметно, на мгновение скользнул рукой по моей руке, а затем пошарил в одной из коробок и выудил оттуда несколько предметов женской одежды: теплую тунику кремового цвета, джинсы и блестящие осенние ботиночки на шнуровке. — Переодевайся, а потом поедем, — сунул мужчина мне вещи под нос, но заметив растерянность во взгляде, встал в позу — Осень на дворе, а ты в платьишке разгуливаешь. Здесь тоже времена года меняются, если ты не заметила. В самом деле. В последнее время стала замечать, что солнце так сильно не припекает, а ночи стали значительно холоднее. — Ну, спасибо за заботу, — буркнула я, сама не понимая, с какой стати вдруг стало так стыдно. Может, потому, что представила пятерых мужиков, выбирающих женскую одежду и обсуждающих, какого бы размера взять штаны и обувку. — Всегда пожалуйста-а-а, — самодовольно протянул Лис, склонившись над моим лицом. — Как отблагодаришь? Ох, как же он меня подбешивает, когда выкобенивается. И одновременно этим же притягивает. Какие-то специфические у меня вкусы. Может, я тоже немного умом тронулась в изоляции? — Пора ехать, — тщательно скрывая свои эмоции за маской показного хладнокровия, Заяц подошел к нам. Почему скрывая? Потому что по глазам всё было видно. Слишком уж красноречивый у него был взгляд, всегда. Взять хотя бы моменты, в которые парень помирал от страха, но пытался не показывать всего того, что творится на душе. При этом и меня умудряясь успокаивать, не отягощая бременем трусости, привитым миром. — А ты вообще кто такой? — задрал Лис подбородок и выдвинул челюсть. — Что-то не припоминаю. Да, теперь, когда они стояли напротив друг друга, невооруженным взглядом можно было заметить разницу в росте. Я была права. Заяц вымахал, хотя раньше не доходил рыжему собрату по проклятью даже до шеи. Только не говорите, что именно по этой причине между ними черная кошка пробежала, а то совсем уже ребячество. — Очень смешно, — ввернул ему парень, прищурившись. — Я бы сказал, кто ты, но время неподходящее. Молнии, которые эти двое пускали друг в друга взглядами, грозились обрести вполне физический вид и спалить окружающее пространство дотла, а потому я поспешила придумать, как прервать молчаливую перебранку. К счастью, проклятье сделало всё за меня. Закашлявшись, оставила на ладони новую порцию лепестков ромашки. — Едем-едем, — подтолкнул меня в спину Лис, не отрывая при этом взгляда от смелого нынче Зайца. — Хоть слово… — расслышала я его гневное шипение, — … и не жить тебе. Сперва мне показалось, что я ослышалась. У хищного воздыхателя появились какие-то тайны от меня? Но поведение этих двоих не оставляло сомнений в том, что я всё расслышала правильно. Переоделась в теплую одежду в норе, вышла и уселась на первое сидение рядом с Ветром, который, судя по всему, обладал навыками вождения. Медведь, сидевший позади, отечески похлопал меня по плечу. Улыбнулась ему, но слова Лиса теперь не хотели выходить из головы. И не только его слова. Жила себе спокойно в зачарованном лесу, как Белоснежка, никого не трогала, а в один день так много всего свалилось, что ведра с водой теперь казались легче пушинки. Насчет навыков вождения я, кстати, обманулась. Пикап с таким водителем, как Ветер, за рулем напоминал игрушечную машинку в руках маленького ребенка, орущего «би-би!!!» и рассекающего ею по столу Возле предполагаемого места портала я выползла из машины на нетвердых ногах. И как только они из города ехали в таком темпе? Или все оставшиеся деньги модели пришлось потратить на оплату штрафов? — Мы будем ждать здесь, — откинулся блондин на сидение и ободряюще кивнул мне. — Возвращайся. — Мое имя… — осторожно напомнила я, на что Лис громко кашлянул, высунул руку из салона в отрытое окно. — Только бы не Евпатий, только бы не Евпатий, — приговаривал мужчина, закатывая рукав идиотской футболки. Антон и Олеся Именно эта надпись была выбита на его плече. В момент, когда ко мне пришло четкое осознание того, что вот оно, имя-то мое, меня аж в жар и холод бросило попеременно. Как я только могла забыть его? Всю жизнь знала, всю жизнь меня называли так… Но имя Лиса тоже не осталось без внимания. Как говорится, закон подлости гласит… Вот то-то он и гласит, что подлости подстерегают нас повсюду! Почему именно оно? Имя, которое бесило меня больше всех остальных и вызывало самые ужасные воспоминания из прошлого. Из прошлого неудачного опыта, между прочим! А перед тем, как раствориться в пространстве, я увидела, как Заяц, тоже высунувшись е окно, приспустил толстовку, обнажая свое плечо. Артём и Олеся Но отреагировать на столь дерзкий выпад я не успела. Почувствовала, как легкие наполняются по-настоящему чистым воздухом. Воздухом без всяких примесей, источаемых Сердцем мира. Вытянула перед собой руку привычного оттенка кожи, а не зелени. Потеребила прядь волос, вновь окрасившихся в натуральный русый. И голод… я ощущала, как желудок отчаянно просит, чтобы его наполнили. Впервые за этот месяц! Как было бы здорово унестись, сверкая пятками, от этого ужасного места. Дальше. Как можно дальше! Забраться в кабину подержанного китайца «Чери Амулета» и в город. В город, навсегда забыв о том, что едва не обратилась в одного из представителей флоры. Но это не мои мысли. Это мысли лентяйки и трусихи, которая всё еще сидела внутри меня, возмущалась ручной стирке, жутким волчьим завываниям, возможности сгинуть окончательно и бесповоротно. Настоящая я совсем другая и уже убедилась в этом, испытав искренний восторг от объявленной Дремучему миру войне. С этими мыслями я резко развернулась, задержала дыхание и шагнула в пределы иного мира. В котором меня ожидал зеленый пикап с улыбающимися лицами товарищей по несчастью. Глава 18. Винить нельзя простить Мы въехали в подлесок, долгое время сражаясь с труднопроходимой чащей. Машину здорово покоцало об выпирающие корни, пни, ветви, но хозяина пикапа это нисколько не волновало. Видать, такие, как Ветер, могут позволить себе жизнь без кредитов и подержанных китайцев. — Расставляем палатки, — скомандовал Медведь, выбравшись из салона и потянувшись, разминая затекшие телеса. — Костер делаем, провизию достаем, все дела. «Прямо турслет самый настоящий», — с усмешкой подумала я, захлопнула за собой дверцу и уставилась на гигантское древо по которому однажды взбиралась за своей надеждой. Руки и ноги до сих пор помнили ту боль, глаза — вид, открывающийся сверку на необъятный проклятый мир. Страх перед таинственным врагом захлестнул с новой силой, но я знала, что в этом подлеске тебя начинали сковывать самые негативные чувства, которые только могут быть. Зловещая аура Сердца мира пронизывала каждую клеточку твоего тела. Палаток оказалось три. Лис настоял, чтобы мне не брали отдельную. Мол, мало ли, кто ночью заберется, пока я сладко почиваю. Лучше уж он охранять будет. Мне такой вредный охранник, конечно, не сдался, но за четвертой палаткой никого не послала. Потерплю. Как только с устройством лагеря было покончено, ребята приступили к основной своей задаче. Залили бензин в бензопилы и пошли на штурм неприступного древа. Воздух прорезали отвратительные звуки «бзы-ы-ы», а я осталась сидеть возле разведенного костра и поглядывала на мальчишек издалека. Неужели, всё получится? Неужели, распилить эту жуткую громадину получится? Тогда уйдет и проклятье? Но если это древо и есть сердце мира, то не исчезнет ли и мир вместе с ним? Мне дали много поводов для новых вопросов, но ответы на них я снова не смогла получить сразу ни с помощью энтузиазма, ни с помощью пытливого любопытства. Оставалось лишь томительное ожидание. Все уже достаточно натерпелись для того, чтобы еще несколько дней провести в неведении. Наконец-то поела, ощутив непривычную тяжесть в желудке. Тушенка из банки, которая сыграла во всей этой истории не последнюю роль, казалась лакомством из лакомств. Уплетала за обе щеки пластиковой вилкой. Давилась и ела, ела и давилась. Перерыв парни устроили только ближе к вечеру. Вспотевшие, измотанные. Особенно Ветер. Рухнул на краешек приволоченного Медведем бревна, широко расставил ноги и склонил голову. Бедняга. Физическая подготовка остальных всяко была получше, раз по лесам приходилось бегать и выживать из года в год в обличим полузверя. — Ну, ты как? — подсел Лис с правой стороны и ухмыльнулся. — Не обратилась еще от ничегониделания? — Дали бы пилу — пилила бы, — буркнула я в ответ, но меня шутливо пихнули в плечо.