Катарина слабо улыбнулась. – Спасибо, дорогая, – сказала она, но не подошла ближе. – Но из-за моих неудач на кон поставлено множество жизней. Ты помнишь, что стало с королевской семьёй, когда к власти пришёл Верховный Совет? Шарлотта кивнула. – Взрослых казнили, а детей разбросали по разным континентам. – Именно, – сказала она. – В Верховном Совете опасались, что их осудят, если они казнят самых юных принцев и принцесс, поэтому их отдали в разные знатные семьи со всего света. – Тогда почему Наследники до сих пор существуют? – спросил Саймон, чувствуя себя так, будто влезает в непредназначенный для него разговор. – Потому что королевская кровь сильна, а Хищник помнил о своём долге, – ответила Катарина. – В каждом поколении он выбирал одного Наследника, достойного стать королём. И год за годом Верховный Совет искал этого Наследника, чтобы его похитить. Бэк был Наследником в своём поколении, – добавила она, не поднимая глаз. – И я надеялась, что после него никто больше не пострадает. Я и не представляла, что Эмилия… Её голос дрогнул, и она замолчала. Саймон поглядел на них с Шарлоттой. – Но как она стала Наследницей, если в каждом поколении Хищник выбирал кого-то одного? – спросил он. Катарина глубоко судорожно вздохнула. – Год назад Наследники стали появляться по всему миру. Ими оказались чуть ли не все потомки королевской семьи, которые только-только начали обращаться. Только Хранителям известно, кто они и сколько их на самом деле, но мои шпионы в Цитадели говорят, что даже они не уверены до конца. За последний год их количество сильно возросло. Эмилия тому доказательство. Чтобы в одной семье родилось двое Наследников… каковы шансы? – Всё началось год назад? – переспросил Саймон, и она кивнула. Он взглянул на Шарлотту, но та упрямо смотрела вниз. – Это ведь тогда я… это тогда разбился Хищник. – Ох. – Катарина подняла на него глаза. – Ну разумеется. Как я сразу не догадалась – ты Саймон Торн, да? Наследник из Америки. – Ну да, – выдавил он, слегка ёрзая под её пронзительным взглядом. – Это я. Но разве Хищник мог так повлиять на Наследников? – Сложно сказать, – честно ответила она. – Может, он решил преподнести им последний подарок. Но это явно не совпадение. После уничтожения Хищника Камень Судьбы стал вести себя крайне нестабильно, и Хранители в патовой ситуации. Они боятся, что кто-нибудь из новоявленных Наследников украдёт Камень и сместит их, и мне страшно даже представить, на что они готовы пойти, чтобы сохранить власть. – Но как они справляются с похищенными Наследниками? – спросил Саймон. – Мой брат, Нолан, тоже пропал. И я его знаю. Он бы не стал сидеть сложа руки. Катарина ничего не ответила, вновь опустив взгляд. Но Саймон понял, что она имела в виду, и дыхание перехватило. – Нет, – внезапно сказала Шарлотта. – Нет, это неправда. Я тебе не верю. Папа не такой. Он бы им не позволил. Он бы не отдал им Бэка с Эмилией… – Верховный Совет с самого начала был такой, – тяжело вздохнула Катарина. – Я не знаю, что они делают с Наследниками дальше. Твой отец мне не рассказывал. Может, надежда есть – может, Эмилия не сопротивлялась. Она умная девочка, она могла выиграть себе немного времени. Но Камень Судьбы на Наследников не действует, а помимо него у Верховного Совета мало вариантов, как расправиться с непокорными. – То есть их убивают, – опустошённо сказал Саймон, и его затошнило. – Прямо во сне. А как иначе? Наследники ведь будут сопротивляться. – Да, – тихо ответила Катарина. – Мне очень жаль. Шарлотта задушенно всхлипнула, но отвернулась, когда мама протянула к ней руку. – Нет, – задыхаясь, выдавила она. Плечи у неё тряслись. – Папа бы не тронул Эмилию. Я знаю, он не лучший отец на свете, но он бы… он бы не тронул её. Он бы не смог. Катарина опустила руку. – Может, ты и права, – сказала она. – Может, он усвоил урок, когда позволил забрать Бэка. В конце концов, я давно с ним не виделась – кто знает, что у него на уме. Мне известно лишь то, что он рассказывал раньше. Саймон зацепился за тоненькую соломинку надежды, словно она удерживал его. Нолан не мог умереть. Он бы это почувствовал – он ведь его брат. Близнец. Да, характеры у них отличались, но они столько вместе пережили, что Саймон просто не мог не ощутить его смерть. Значит, Нолан жив. Он жив, и точка. – Чем мы можем помочь? – хрипло спросил он. – Вам нужен Камень Судьбы, да? Вы же его хотите достать? – Мы хотим защитить анимоксов от жестокости Верховного Совета, – сказала она. – Но – да, для этого нам понадобится Камень Судьбы. – Но… но если вы его коснётесь, вы сами лишитесь сил, – сквозь слёзы сказала Шарлотта. – У многих Одичалых Хранители и так отобрали силы – иногда со злости, иногда из страха, что они расскажут всем правду, – сказала Катарина. – Поэтому они и вступили в наши ряды. За фиктивные преступления их лишили семьи, дома, работы, разрушили им всю жизнь – и они не остановятся, пока не покажут миру истинное лицо. Мы пойдём на всё, но положим конец их злодеяниям. – Может, нам помогут другие Наследники? – неожиданно спросил Саймон. – Если докажем, что Верховный Совет хочет их… похитить… – Список потенциальных Наследников доступен только Хранителям, – мрачно сказала она. – Я весь год пыталась его достать через свои контакты, но… – Мои мама с дядей сейчас в Аништадте, – сказал Саймон, поспешно соображая. – Они считают, что мой брат у вас, и буквально сегодня вечером ездили в Цитадель к Ромулу. Если я к ним вернусь, то могу пробраться внутрь, и… – И что? – резко поинтересовалась Шарлотта. – Верховный Совет и тебя чуть не похитил. Думаешь, они упустят подвернувшуюся возможность? А потом скажут, что ты столкнулся с Одичалым, попытался отбиться, но тебя всё равно схватили. Твои мама с дядей так и не узнают, что на самом деле произошло, и больше никогда не увидят ни тебя, ни твоего брата. Саймон притих. Признавать не хотелось, но она была права. Он не мог пойти в Цитадель в одиночку – живым он бы оттуда не выбрался. Даже если он будет начеку, что он сделает против очередного укола, от которого потеряет сознание? – Я хорошо ориентируюсь в Цитадели, – помолчав, сказала Шарлотта. – Можем попробовать пробраться туда вместе. Вдруг получится найти список и сбежать. – Ты уверена? – нахмурилась Катарина. – Это опасно. Если тебя поймают… – Я не Наследница, – горько сказала Шарлотта. – Папа не станет меня убивать. Это Саймону придётся хуже всего. – Я не уеду, пока не найду брата, – пробормотал Саймон. Какая разница, умрёт он или каким-то чудом спасётся? Я не успокоюсь, пока не выясню, что с ним стало. Не успокоюсь, пока не разыщу его. – Хорошо, – после долгого молчания сказала Катарина и порылась в карманах поношенной куртки. – Список электронный. Он хранится на частном сервере. – У меня есть друг, который в этом разбирается, – сказала Шарлотта. – Он поможет. Катарина коротко кивнула и протянула дочери флэшку. – Скопируйте его, если получится, но в первую очередь берегите себя. Не рискуйте понапрасну. Всегда можно придумать другой план. А я не выдержу, если лишусь ещё и тебя, дорогая. – Всё будет хорошо, – сказала Шарлотта, и её тёмные глаза блеснули. – Всё будет хорошо, мама. Я обязательно найду Эмилию. – Найдём её вместе, – сказала она. А Шарлотта, забрав флэшку, крепко сжала мамину руку и сквозь слёзы ей улыбнулась. 17. Одинокий волк Одичалые проводили Саймона с Шарлоттой до опушки. Небо до сих пор застилала тьма, и, несмотря на глубокую ночь, ещё не перешедшую в утро, телефон Саймона завибрировал в кармане. Это Уинтер ответила на его последнее сообщение, и Саймон с облегчением вздохнул. – Может, всё-таки проводить тебя до Ковчега? – спросил он. – Не надо со мной нянчиться, Саймон Торн, – фыркнула Шарлотта, сжимая в руках мешочек с лекарствами, который дала ей мама. Несмотря на весь страх и скорбь, испытанные ими на складе, полном ящиков и земли, сейчас Шарлотта выглядела абсолютно спокойно. – А ты куда собрался? – Я всё расскажу, когда вернусь, обещаю, – сказал он. – Береги себя, ладно? – Да это тебя постоянно ловят, а не меня, – заметила она, и Саймон предпочёл оставить её слова без ответа – просто демонстративно обернулся совой и взмыл в воздух. Путь до гостиницы Уинтер описала весьма расплывчато, попутно, видимо, перепутав право и лево, но когда Саймон добрался до озера в центре Аништадта, на одной из ближайших крыш он заметил свет от костра. Подгоняемый одновременно восторгом и волнением, он понёсся в сторону пышного сада, разбитого на крыше, где вокруг уличного камина сидели Джем, Ариана и Уинтер. – Саймон! – воскликнула Ариана, как только его когти коснулись мягкой земли. Она бросилась к нему, и, дождавшись, пока он обернётся человеком, заключила в крепкие объятия. – Как ты? Где ты был? Мы так за тебя волновались! – Простите, – сказал Саймон, когда его отпустили. – Я хотел вас предупредить, но времени не было. – Ну разумеется, – ядовито ответила Уинтер. Она сидела на одном из шезлонгов, расставленных по террасе, и лицо её было скрыто в темноте. – Это же не я спала буквально в соседней комнате. Саймон поморщился. – Шарлотта сказала, что надо срочно уходить, я боялся разбудить остальных. – Мог бы хотя бы сказать, где остановился, – сказал Джем, сидящий у костра, и устало потёр глаза. – Мы весь город уже обыскали. Саймон спрятал руки в карманы и случайно коснулся лежащих там часов. Совесть виновато кольнула. Они с друзьями столько пережили вместе, а он так с ними поступил. – Я понимаю, вы злитесь. Простите, что сразу не написал. Но я только что выяснил… – О, так теперь ты решил нам всё рассказать? – поинтересовалась Уинтер. – Как мило с твоей стороны. – Может, дашь ему договорить? – резко сказала Ариана. Саймон благодарно на неё посмотрел, но в ответ она смогла выдавить лишь неискреннюю улыбку. – Верховный Совет похитил Нолана, потому что он Наследник, – сказал он. Его друзья непонимающе переглянулись. – А, то есть потому что он умеет превращаться в кого пожелает. Здесь их так называют. – То есть это была не какая-то там банда? – спросил Джем. – Малкольм сказал, что они нападают на город и вообще творят всякую жуть. Саймон помотал головой: