— А-а-а… — Здесь все мои контакты, — протянув мне листок с четким, аккуратным почерком, добавил мой… работодатель? — Рабочие номера, личный, телефон секретаря, емейл личный и рабочий. Звони в любое время, если что-то серьезное. Пустяки решай сама. Всё ясно? — Звонить только в случае форс-мажора, по мелочам не беспокоить, — послушно кивнула я, машинально принимая бумагу. Не сразу спохватившись, всё же попыталась переспросить. — Но… — Здесь, — перебив, мне протянули следующий лист, причем с такой уверенностью, что я сразу его взяла, глупо кивая. Вот, что значит сила привычки! Его — приказывать, моя — исполнять… — Контакты обслуживающего персонала. Повар, начальник охраны, домработница, садовник, КПП на въезде в поселок и остальные, включая номера служб вроде «скорой» и пожарной. Разберешься сама. Андестенд? — Йес… в смысле, ноу! — мотнула я головой, стряхивая странное наваждение. — У меня же… — Ах, да, — словно кое-что вспомнив, мужчина достал из ящика стола небольшую белую коробку и протянул мне так, что я снова не смогла отказаться. — Твой телефон, сим-карта внутри. Номер «чистый» и зарегистрирован на стороннее лицо. Его оплачиваю я, используй исключительно в рабочих целях. Ясно? — Угу, — практически заваленная бумагами и новой информацией, хорошо так приуныла я, понимая, что спорить сейчас просто бесполезно. Оставалось только изобразить пингвинов из Мадагаскара, улыбаться, да махать в ответ на все задаваемые вопросы. — Это карта на ребенка, — следующей мне протянули банковскую пластиковую карточку. — Походы в кино, игрушки, кафешки, парки развлечений, ну или что он там еще потребует, включая радужного пони или австралийского кенгуру. Лимит не ограничен, траты в пределах разумного — избалуем пацана, нам спасибо за это не скажут. А за крокодила в джакузи, к слову, спасибо уже не скажу я, так что три раза подумай перед покупками. Ой… а он лучше, чем показался мне на первый взгляд! — А это карта твоя. Аванс, зарплата, транспортные и прочие расходы. В том числе и на одежду, а то выглядишь… ну, ты поняла. Нет, первый вывод о нём все-таки был правильным! — Какие-то… особые требования? — с неудовольствием кашлянув, неловко одернула футболку. — Стандарты по одежде? Белый фартук, чепчик? — Черная шляпка, черное платье и зонтик, — насмешливо откликнулся мой работодатель. Отложив папку, он вернулся к своему кофе и, положив сверху на коробку с телефоном обе карточки, добавил. — Успокойся, Мери Поппинс, у нас здесь не институт благородных девиц. У работников есть своя форма, но к тебе это не относится — сильно сомневаюсь, что ты угонишься за пацаном в юбке и туфлях на каблуках. Одежда должна быть удобной, не вызывающей, соответствовать случаю, и чтобы мне потом за тебя не было стыдно. В остальном — свобода действий, бабки у тебя есть. Закажешь через интернет, с эти проблем не будет. И мне, вдобавок ко всему прочему, на руки грохнули новенький блестящий ноутбук с откусанным яблоком на крышке. — Э-э-э… — Из дома ни шагу, пока Кирилл не вернется, сад в вашем распоряжении, — не обращая никакого внимания на мои ошалевшие круглые глаза, продолжил командовать начальник. — Если понадобится что-то купить или забрать, пни охрану, нехрен им штаны в своей каморке просиживать. Еще вопросы? — А когда вернется Кирилл? — выпалила я первое, что в голову пришло, пока мне дали такую возможность. — И когда он успел уехать? — Пока ты счастливо давила подушку вместе с ребенком, — хмыкнул Максим Как-его-там-по-отчеству. Надо не забыть спросить! — Вернется через пару недель, может месяц. Это всё, что ты пока должна знать. После этой новости я как-то заметно приуныла. Это же надо, так попасть. Даже не знаю, как выразиться точнее: с корабля на бал, или из огня да в полымя! — Раз уж всё решили, — мельком взглянув на часы, мужчина залпом допил остывший кофе. Придвинув к себе стопку стикеров, он написал что-то на верхнем и, оторвав его, протянул мне. — Это твоя зарплата на первое время. Дальше посмотрим, как будешь справляться. Будет толк — будет премия и прибавка. Нет… ну, на нет и суда нет. А штрафы — есть! — Ско-о-олько?! — опешила я, глядя на сумму, выпучив глаза, и судорожно хватая воздух. Это… это… это… — Это шутка такая? — Девочка, — снисходительно посмотрел на меня начальник, закуривая крепкую сигарету. — Ручная жаба пацана в коробке с моими сигарами — это шутка. А здесь сумма за месяц, а не за год, как ты подумала. Кто подумала? Я подумала?? Прости, Господи, в такой ситуации и думать-то толком не получается, у меня от обилия информации голова идет кругом! — Если с этим всё решили, я поехал, — снова посмотрев на дорогущие часы на запястье, мужчина поднялся. — Режим дня, отдых, питание, образование — разберешься сама, опыт у тебя есть. Всё, или еще остались вопросы? — Только один, — робко, как в первом классе, подняла я руку, не зная, куда себя деть и в какой угол смотреть, чтобы не было так мучительно стыдно. — А… как вас зовут? — Максим Леонидович, — поправив галстук и пиджак, с ухмылкой представился моя собеседник. — Максим Леонидович Полонский. Еще что-то? — Не, — отрицательно мотнула я головой, стремительно бледнея и пытаясь сползти ниже в кресле, чтобы стать как можно незаметнее. — Не-не-не! Вопросов больше не имею! — Отлично, — довольно кивнул Максим Леонидович, забирая свой портфель. — Удачи. Я вернусь к семи, к этому времени сообрази ужин. — Угу… То есть, да, то есть конечно, то есть всё будет вовремя! Мамочка моя родная… Как же я так попала-то, а?? С другой стороны, кто сказал, что будет легко? С трудом подавив желание постучаться головой о только что выданный ноутбук, я собрала все новые вещи в кучу и решительно поднялась с кресла, которое так и манило вздремнуть в нем несколько долгих минут. Мечты, мечты. Вместо них, пожалуй, кофе, затем проснуться, а там уже будем думать! Слава богу, проблем с нахождением кухни не возникло, а как обращаться с кофеваркой, я уже знала. Хотелось немножко перекусить, но обворовывать хозяйский холодильник в отсутствии кого бы то ни было, казалось неловким. В пустом доме вообще было неуютно находиться. Хотелось осмотреться, да и познакомится хоть с кем-то, чтобы не ощущать себя как в заброшенном особняке с приведениями. И, если честно, не чувствовать себя воришкой, бесцеремонно вторгшимся на чужую территорию. Но, увы. Вокруг царила все та же тишина, заявленная охрана даже не думала объявляться, наверняка придирчиво рассматривая меня через объективы камер видеонаблюдения, а Стасик сладко спал в своей комнате. Поэтому, за неимением другого выбора, пока я пила кофе, успела вбить в новый и очень дорогой телефон все переданные мне номера. Немного увлеклась, нацедила еще чашечку, и принялась изучать чудо современной брендовой яблочной техники, заодно обзаведясь новеньким адресом электронной почты. Конечно, руки чесались залезть в соцсети по старым аккаунтам и проверить, как там кипит жизнь без меня. Но раз уж я решила быть послушной девочкой и следовать всем выдвинутым условиям, провокационные мысли я отбросила тут же, решительно захлопнув крышку ноутбука. Нет, так нет. Нарушать обещание, данное Кириллу, в угоду сиюминутному интересу — это как-то… некрасиво, как минимум. Жаль только, что в длинном списке контактов не оказалось его номера. Проснувшись окончательно, я сполоснула чашку и решилась-таки пройтись по дому, предварительно отнеся обновки наверх, в выделенную мне комнату. Ее осмотр я решила оставить на потом, когда будет на это время. Наверное, следовало бы для начала обеспокоиться вопросом одежды — случись что, вспотею я, испачкаюсь или еще что, и мне даже переодеться не во что. И все же я решила для начала осмотреться и понять, что мне заказывать. Ну, чтобы соответствовать окружающей обстановке и не вгонять самого Полонского в краску. Сомневаюсь, конечно, что такого человека, как он, вообще можно чем-то смутить. Разозлить — безусловно. Но заставить покраснеть? Скорее уж он у кого угодно одним своим взглядом вызовет желание провалиться сквозь землю, с его-то характером, репутацией, связями и деньгами! О да, я о нем раньше слышала. И о его сыне тоже. Сложно не слышать, когда оба не сходят с обложек журналов и разворотов газет, как экономических, новостных, так и глянцевых. Да и в садике, среди родителей и работников эта фамилия тоже была на слуху. И нет, я не подслушивала. Спросите меня сейчас, и я вряд ли вспомню, кто конкретно и что говорил. Однако общая информация все равно долетала до моих ушей, фамилия, да и эпитеты, которыми награждали старшего миллиардера, оказались весьма запоминающимися. Меня это немножко смущало. Влиться в этот дом, стать его частью, да хотя бы просто безукоризненным работником — это уже за гранью. А дом, к слову, поражал своим размахом. Три этажа, скорее всего, тысячи квадратных метром, темный настоящий паркет, обилие натурального дерева, сверкающего тонкого хрусталя и белой кожи. И ведь я даже не заходила ни в одну комнату, боясь проникнуть на неразрешенную территорию! Мне вполне хватило двух, по всей видимости, гостиных, столовой, огромного хода и цоколя с прозрачным потолком над здоровым бассейном. Кроме самого бассейна там обнаружился еще полноценный тренажерный зал, сауна и мраморный массажный стол с подогревом… Стильно, шикарно, очень дорого и со вкусом. Я здесь, в своей линялой футболке и старых джинсах, выглядела просто нелепо. Выданные карточки просто жгли карман, практически заставляя бежать наверх и сделать все от меня зависящее, чтобы стереть неприятное ощущение собственной ненужности и дешевизны. Но прежде чем заняться собственным внешним видом, я решалась еще осмотреть и сад, подышать свежим воздухом и обдумать все еще раз как следует. Обратной дороги не было, хоть договор, лежащий в спальне вместе с ноутбуком и остальными бумагами, я еще не подписала. Меня никто не принуждает к этой работе, я как бы вообще не существую. Ну, по документам! И все-таки, я обещала. И Кириллу и Стасику. И отступать назад только потому, что мне нужно выйти из зоны комфорта и привыкнуть к новой жизни, работе, окружению, научиться ей соответствовать… Разве так делается? Да, плохо. Да, тяжело. Да, тошно. Но, как говорилось в великом советском фильме: «Надо, Федя, надо!». Радует одно. Заворачивать в обои и сечь розгами меня точно никто не будет! Выход в сад обнаружился большой гостиной. Несмотря на ранний час, на улице ярко светило летнее солнце и уже становилось достаточно жарко. Особой тени от деревьев не было, точнее сказать, самих деревьев здесь почти не было. Аккуратные мощеные камнем и плиткой дорожки, кустарники, клумбы с цветами, кипарисы и живая изгородь. Все аккуратно подстриженное, ухоженное и пышущее жизнью и зеленью. Сразу видна рука хорошего ландшафтного дизайнера и садовника. Да и разве могло быть иначе? Бредя по дорожкам, машинально обхватив себя за плечи, я внезапно поймала себя на мысли о том, что мне здесь нравится. Непривычно, конечно, но… Что там еще за «но» я додумать не успела. До меня не зразу дошло, что из-за ближайшего поворота живой изгороди на меня скалиться живой и вполне настоящий доберман! Негромкое рычание заставило остановиться. Я машинально попыталась попятиться, но раздался еще один предупредительный рык, и к собаке присоединилась вторая, абсолютно такая же. Они были похожими, словно близнецы: молодые, высокие, поджарые. Ухоженные, с белоснежными оскаленными зубами, черные шкуры лоснились и блестели на солнце, под ними перекатывались литые мышцы, купированные уши стояли торчком, а взгляды черных глаз не отрывались от меня ни на секунду, ловя любое мое малейшее движение. Хотя какое там движение, по-моему, я даже забыла, как дышать! А собаки, словно сошедшие с обложки собачьего журнала, ну или переместившиеся из клипа Глюкозы, медленно и неотвратимо стали наступать, не прекращая красноречиво скалиться… Намокшая от пота футболка к спине прилипла моментально! Ситуация выходила патовой. Закричать нельзя, бежать тем более, даже оглянуться в поисках людей — тоже нельзя ни в коем случае! Да и вряд ли вообще получилось что-либо. Ноги словно приросли к земле, руки мелко дрожали, губы пересохли, виски вспотели… — Ах, ты едрить твою налево!! — раздался неподалеку суровый мужской окрик. — Это что за хренотень? А ну, фу! Фу, кому говорят! Место! Пошли на место! К моему нереальному облегчению, собаки послушались более чем охотно. Дернув ушами, реагируя на голос, явно им знакомый, они развернулись и шмыгнули обратно туда, откуда пришли. А я вздохнула, только сейчас начиная понимать, что не дышала все это время. — Ты как, жива? — поинтересовался все тот же голос, и на дорожку шагнул мужчина в приличном таком возрасте. — Испугалась? — Есть немного, — с трудом заставила себя кивнуть, еле-еле разлепляя непослушные губы. — С-спасибо вам. — Да было бы за что, — мужчина, одетый в плотную камуфляжку, коротко хмыкнул в короткую седую бороду, опираясь на черенок лопаты, поставленной прямо перед ним. — А ты, видимо, Лизка? Ну, нянька новая? — Ну да, — кивнула я, ни капли не оскорбившись тому, как прозвучало и мое имя, и моя должность. Ради Бога! Мужчине на вид было лет шестьдесят, а то и больше, и я ему точно годилась во внучки. — А вы откуда знаете? — Да было бы что знать, тут слухи быстро расходятся, — добродушно усмехнулся мужчина, протягивая мне руку. — Меня дядей Лёшей зови. Я тут по хозяйству работаю: починить там что, прибить, выкопать, перетаскать. Ну или дорожки подмести. Работы хватает, дом-то немаленький. — Это точно, — охотно кивнула я, с удовольствием протянув и свою ладошку, которая моментально утонула в мужской. Рукопожатие оказалось вдруг крепким, уверенным, совсем нетипичным для человека такого возраста, а сама его рука была твердой, сухой и морщинистой, слегка мозолистой. Этот человек явно давно и часто работал, наверное, поэтому и оставался в превосходной физической форме. Эдакий… хорошо сохранившийся, высокий и воспитанный не то дяденька, не то дедушка. Мне он понравился сразу! — А ты чего гуляешь-то в такую рань? — удивился дядя Леша. — Неужели о собаках не предупредили? — Максим Леонидович с утра выдал мне разнарядку, — тихонько вздохнула я, оглядываясь на всякий случай. — Но как о таких деталях он упомянуть забыл! — Стар становится Леонидыч, что ли? — довольно крякнул работник. И весело поинтересовался у кого-то у меня за спиной. — А ты-то куда смотрел, Дима? Пошутить решил, ржал там, небось, у камер? Девчонка вон, бледня бледней до сих пор. — Я забыл, — послышался мягкий смешок, едва не заставивший меня подпрыгнуть на месте. — Ты-то и забыл? — вскинул кустистые брови дядя Лёша. — Ну-ну. Я почти поверил. Выходи, давай, душа неприкаянная. Ходишь, как тень, хоть хоррор с тебя лепи.