— Это врач, поняла? Доктор осмотрит тебя. Мои руки на ее голых плечах, пальцами девчонка впилась мне в запястье до крови. Дышит через раз, зрачки по пять копеек. Наконец, улавливаю понимание в ее глазах. — Ляг. Спокойно. Игорь, иди сюда! Продолжай. Глава 15 Укладываю ее на кровать, отхожу. От греха. — Привет, бедолага. Ну давай лечится. Игорь достает медикаменты, пока я рядом стою и вижу, что девчонка смотрит то на него, то на меня диким загнанным зверьком. К стене подлезла, одеяло натянула до подбородка. — Как тебя зовут? — Катя. Шепчет тихо, но я слышу. Ее голос дрожит. Она то и дело поглядывает на меня. — Катерина значит, хорошо, ложись, не бойся. Надо вытащить стекло, руку обработать и зашить. Иди сюда. — Не надо. Не надо зашивать! Не трогайте меня. Пожалуйста. У меня ничего не болит! — Легла и успокоилась! Не выдерживаю, рычу на нее, однако действует это в точности наоборот. Вместо того, чтобы успокоится, девчонка начинает реветь. Дрожит как-то уж больно сильно, вжимаясь в стену, судорожно всхлипывает, прикладывая ладонь ко рту, чтобы заглушить всхлипы. — Шах, ну что ты делаешь, а?! Она только успокоилась и снова истерика. Слушай, выйди! Ты же видишь, как она реагирует на тебя. — Черт с вами! Слушай врача! Выхожу покурить. Нервы ни к черту уже. Изрезанное тело Карины не выходит из головы. Видела бы мать ее такой, умерла бы снова. Глубоко затягиваюсь сигаретой. Что мне делать с этой проблемой, вот что? Она сидит там, как зверь затравленный, и нет, чтобы уже правду выложить, терпеть, блядь, будет до последнего. Сука чертовая. Ненавижу! Выкидываю сигарету, возвращаюсь в комнату. На удивление, тихо. Слышу лишь спокойные голоса, Игорь говорит с куклой. Черт, он даже мертвого разговорит и успокоит. Осторожно захожу, не привлекая внимание. Игорь на стуле сидит, в руках хирургические ножницы, игла с ниткой, руку ей зашивает. Быстро замечает меня, но дает короткий знак не подходить и я понимаю, что он куклу все же успокоил. Она лежит тихо. Не видит меня. — Катерин, еще два шва и все. Шрам будет, но я старался сделать его аккуратным. Кожа тут нежная, заживать будет долго. — Хорошо. Спасибо. — Сколько тебе лет, красивая? Выглядишь прямо юной. Ты же не школьница, я надеюсь? Поджимаю губы, Игорь почему-то бесит еще и заигрывает с ней. — Мне девятнадцать. Я студентка. — О, так ты взрослая. Скажи мне, Катерин, у тебя болит что-то? Может живот болит? Крови не было там, жжения? Русалка молчит и я понимаю, что она тупо его стесняется. Сам почему-то замираю у двери. Я не порвал ее, надеюсь, что не порвал, хотя крови было просто дохрена даже для девственницы. — Я врач. Скажи как есть. Не гинеколог, конечно, туда лезть не буду, но могу выписать тебе противовоспалительные. — Нет. Все нормально. Была кровь. Уже нет. — У тебя шрамы на спине. Кто тебя избил? Не бойся. Мы здесь одни. Я никому не скажу. Честно. Мне просто нужно понимать, как тебе помочь. — Я упала. Сама. Я…с дерева упала. Игорь быстро переглядывается со мной и я понимаю, что ему она тоже ни хрена не скажет. — Ладно, я понял. Упала так упала. А ну, пробуй рукой пошевелить. Можешь? Девчонка пальцами осторожно дергает. Замечаю несколько швов на ее запястье с торчащими нитками. — Да. Могу. — Отлично. Десять дней и швы снимем. Игорь еще колдует над ее рукой несколько минут, после чего туго перематывает запястье бинтами. Я же стою у приоткрытой двери на пороге. Не вхожу, не хочу снова видеть ее истерику. Почему-то мне не нравится видеть ее слезы. Бесят. Док уже поднимается, когда мы оба слышим слабый голос ляльки. — Подождите, Игорь… — Да? — Я…очень хочу пить. Можно мне немного воды, пожалуйста? — Конечно, а ты ела вообще что-то сегодня? — Нет. Гриша чай предлагал, но Влада сказала нельзя. — А вчера? Кушала хоть что-то? — Нет. Они мне не разрешают. Мне нельзя. Я очень виновата. Слабо, как котенок отвечает, а у меня кулаки сжимаются. Блядь, я тупо забыл ее покормить. Я вообще не думал об этом. — Я понял. Ладно, отдыхай. Я попрошу тебе что-то принести. И Катерин, я тебе антибиотики назначу. Пять дней обязательно пропьешь после еды. Руку беречь и больше не делать таких глупостей. — Игорь…а можно мне укол? — Какой еще укол? Я тебе уже дал от боли и жара таблетку. Скоро пойдет. — Я хочу укол. Такой, чтоб не проснутся. Пожалуйста! От этих слов у меня по коже муравьи ползут. Что она говорит, вот что, блядь?! Игорь уже сверлит меня недовольным взглядом. — Катерин, успокойся. Все будет хорошо. Отдыхай. Игорь выходит, и как только за ним закрывается дверь, вперяет в меня обвиняющий жесткий взгляд. — Выкладывай. — Ты сам все слышал. Что мне говорить! Запугал ты ее знатно. Боится всех и каждого. Очень сильно контролирует, что говорит. Стекло вытащил, руку зашил, дал обезболивающее, вот список, что купить. И это, не знаю, в каком эта девочка тут статусе, но Рустам, ты корми ее хоть иногда, не то она быстро копыта отбросит! Дайте ей чая сладкого крепкого сейчас, что-то поесть горячего. Она голодная у тебя! Живая все же девочка, не кукла. Она очень слабая. В груди жжет, плечи напрягаются. Эта тварь Карину сдала, а я еще и носится с нею должен. — Шрамы ее видел? Что там со спиной? — Осмотрел. Ее били. Сильно, не жалея. Есть свежие ссадины, но и старые грубые шрамы тоже имеются. Ребра если и были сломаны, то уже заросли. Катерина боится об этом говорить. Я понимаю, она похоже, натворила делов, но если и дальше так с ней будешь обращаться, девчонка долго не протянет. Полегче, Рустам. Она и так уже на грани, просила ее усыпить. Усыпить, как котенка. Это не очень настроение, что она жить не хочет, это прям плохо, понял? — Ладно. Понял. Сам разберусь. — Да дело твое. И это, мне жаль Каринку. Я как услышал, охренел просто, что творится. Соболезную. Не был на похоронах, прости, у меня операция тогда была, но я цветы и так положил. Отдельно приходил на могилу. — Спасибо, Игорь. Отпускаю дока, положив ему в карман увесистую пачку бабла. Он мне друг, но я всегда ему плачу. Игорек любит бабло, потому такой легкий на подъем в мое заведение в любое время дня и ночи. Глава 16