Запись кассеты идет дальше, но я смотрю лишь на него. Рустам. У него сейчас черные стеклянные глаза, наполненные адской болью и невероятным гневом. На меня. Его грудь быстро вздымается, он тяжело дышит и в два счета настигает меня, хватая за горло, вбивая в стену. — Кто?! Скажи кто, сука? Кто ее зарезал?! — Я не знаю! Правда. — Блядь, я тебя здесь кончу! Вся сжимаюсь видя, что Шах просто до дикости взбешен. Его рука до боли меня за предплечье сжимает. Еще немного, и он ее сломает. — Пусти, мне больно…Рустам, я не знаю, кто это! Честно… Шепчу ему видя, как глаза Змея темнеют. Он мне не верит. Ни единому моему слову. Кассета крутится снова, и мы все слышим истошные крики Карины, от которых у меня по спине ползет мерзкий холод. Мужчины рядом даже отворачиваются, но только не Шах. Он меня резко отпускает и я вижу, какими каменными становятся его плечи. Рустам прямо смотрит на запись, а после на меня, и в его взгляде я не нахожу ничего, кроме неприкрытой адской ненависти. Ко мне. — Рустам, мне очень жаль твою сестру…правда. — Выключи запись, Ярдан. Насмотрелся уже, блядь! Сыч, за главного тут. Ты и Соболь, со мной. — А с куклой что? Ярдан останавливает запись, вынимает кассету. Все мужчины поднимаются, тогда как я сижу на коленях не зная, что теперь меня ждет. — Грузите. Кататься поедем. Гробовым тоном отвечает Шах и просто проходит мимо, даже не повернув ко мне головы. Я же встать не могу с колен. Меня всю колотит, горло сжимается спазмами. Куда кататся, что происходит. Мне казалось, что уже стало лучше, Рустам меня не обидит…мне казалось. — Подъем, Катюх. Ярдан подхватывает меня под руки и выводит из кабинета. Я не успеваю даже обуться, ступая босиком по холодному полу. На улице глубокая ночь. Конец сентября, моросит противный дождь. Я в одних только простых штанах и майке. Эти звери усаживают меня в машину. Без слов, тихо, довольно быстро. — Куда вы меня везете, что происходит? Они не слышат. Буквально заталкивают меня на заднее сиденье, Ярдан захлопывает дверь. Рустам садится в отдельную машину, мы следуем за ним. Авто резко срываются с места, а я стараюсь не умереть от ужаса по пути, хотя даже не представляю, куда они втроем везут меня ночью. Глава 24 Я сижу на заднем сиденье притихнув, обхватив себя холодными руками. Машины мчатся по ночной трассе, мы уже где-то за городом, пробираемся по мокрому асфальту. В окна бьет мелкий дождь, а я дышать не могу. Волнение сдавливает грудь, от страха впиваюсь ногтями в ладони. До боли, до кровавых отметин. Эти бандиты меня не слышат. Едут спокойно, слушают какой-то блатной шансон, изредка перебрасываясь парочкой слов, а я смотрю на машину Рустама. Он едет впереди, и я то и дело вспоминаю его лицо, когда мы все увидели ту страшную запись. Каменное, преисполненное боли и ненависти. Ко мне. — Прошу, остановите машину! Выпустите меня! Ярдан, пожалуйста! — Тихо. Не пищи. Поздно уже, Катюх. — Раньше надо было думать, когда Каринку сдавала — добавляет сидящий за рулем Соболь. Мы едем дальше, но вскоре авто резко сворачивает на извилистую уже не асфальтированную дорогу, и я вижу по обеим сторонам густую поросль деревьев. Это лес. Старый. Сосновый. Лес. — Вы что…зачем мы едем сюда, скажите, зачем?! Спрашиваю, хотя сама уже прекрасно знаю ответ. Тут не будет сходки, меня не выкинут, и уж точно не отпустят. Меня убьют здесь. Прямо в лесу и наверное так, что никто и никогда меня не найдет, хотя…никто и искать не станет. Некому. Резко дергаю ручку двери, но она не поддается, и у меня страх накатывает новой волной, сжимая грудь, ведь я понимаю, что они не играют, Шах просто решил избавится от меня, меня здесь убьют. Хватаюсь за голову, зарываясь дрожащими пальцами в волосы. Что делать, что…как мне быть? Господи. Машины заезжают в самую глубь леса, пока дорога уже не заканчивается, сменяясь кривой тропинкой. Высокие деревья при свете фар ночью отдают страшные тени, похожие на скелеты трупов и я чувствую, как сильно колотится мое сердце в груди. Это западня, глубокая яма, это моя смерть. Кадры сменяются быстро, и я не успеваю следить за ними. Я все еще не верю. Не может быть, только не со мной, не так рано…я еще не успела. Я ничего не успела. — Выходим. Машины паркуются, выключаются фары, погружая нас в жуткий мрак ночного леса. Ярдан достает фонарь и подходит ко мне, тогда как я смотрю лишь на Шаха, который медленно выходит из машины. — За мной. Чеканит Рустам и идет куда-то вперед меж деревьев, он сходит с тропинки так, будто знает другую дорогу. — Я не пойду никуда! Вы что...я не пойду в лес! — Тебя никто не спрашивает, детка. Ярдан подхватывает меня под руку, и с силой отрывает от машины. Как я ни стараюсь упираться и царапать его, он с легкостью заводит обе мои руки за спину, сжимая их до боли. Как заключенную тащит, приговоренную к смерти. Рустам идет впереди, я вижу в свете фонаря его сильную напряженную спину, но он даже не смотрит на меня. Ни разу после той записи так и не посмотрел, и я кожей чувствую, как сильно сейчас он меня ненавидит. До предела уже просто. На мне нет обуви, лишь легкая майка и штаны осенью. Босыми ногами я чувствую шелест мокрых листьев и острые иголки, впивающиеся в босые стопы до крови. Шаг, второй, третий…Я иду на смерть. Как глупая овечка, ведущая волками. Их трое, я одна. Со своей правдой и ложью, которая уже никому не нужна. Они не говорят со мной, только заводят меня глубже в лес между деревьев и я понимаю, что мы уже давно не идем по тропе. Мы пробираемся между кустами, стволами сосен, пока не попадаем на небольшую поляну. На нее светит ночная луна, отдавая жуткие кривые тени веток, кажущиеся мне сейчас костями. — Стой. Здесь. Низкий голос Рустама раздается в жуткой ночной тишине. Ярдан меня отпускает, хоть я даже и не пытаюсь бежать. У меня нет ни шанса, ни одного, но я хотя бы попытаюсь. — Рустам…Пожалуйста. Хватит! Осторожно подхожу к Змею и становлюсь напротив. Касаюсь его ладони заледенелыми пальцами. — Не трогай меня! Он резко руку свою вырывает, и я отшатываюсь от него понимая, что Шаху уже даже противно ко мне прикасаться. Прикасаться к соучастнице убийства его сестры. — Ну что, начинаем? А то светать скоро будет. — Да. Здесь давайте. Холодно отвечает Рустам, тогда как я стою в стороне, обхватив себя руками. — Что начинать? Что вы будете делать?! Мне не отвечают. Вижу только, что эти волки делают это не в первый раз. Тихо, выверено, явно со знанием дела, однако я не думала, что все будет настолько…страшно. Из горла всхлип вырывается, когда я вижу, как Соболь бросает две лопаты неподалеку от меня. Я даже не видела, что он нес их, он шел позади. — Земля мокрая. Пойдет, как по маслу. Кажется, только теперь я в полной мере осознаю, ЧТО они собираются делать, и паника, как огненная лавина разгорается в груди. Это не шутка, меня никто не пугает. Они меня здесь просто закопают. Зароют под сосной, они меня убьют… Глава 25