– Ты была молода. Да, ты совершила ошибку. И некоторые ошибки приводят к серьезным последствиям. Но не думаешь ли ты, что то, что Сары больше нет, и так в достаточной мере тебя наказало? Нельзя винить себя вечно. Ты ехала не одна. Сара попросила тебя ускориться… она не держалась за тебя… я не говорю, что это ее вина, – поспешно добавляет он. – Я просто хочу сказать, что ответственность за случившееся лежит на каждом. Машина на встречке должна была вас видеть… Я отодвигаюсь, чтобы вытереть слезы. Все мое тело болит. Больно дышать. Больно стоять на ногах. Чертовски больно думать о ней. Было тяжело пережить это в мире, где все напоминало о ней. В мире, в котором мне приходилось возвращаться в дом моей матери и выслушивать комментарии Брайана по поводу случившегося. «Это твоя вина». «Ты знала, на что шла». «Надо было послушать меня». В мире, где собственное тело, испещренное шрамами, не дает мне забыть о самой страшной в моей жизни ошибке. – Я не могу так с ней поступить, Джейсон, мне очень жаль… Сначала он словно не понимает, о чем я говорю. Потом на его лице проступает осознание. Я не могу быть с ним, потому что пообещала себе, что не полюблю никого другого. Потому что я не могу убить ее и с легкостью забыть, заменить кем-то, стереть все воспоминания о ней, словно она была лишь мимолетным увлечением. – Зои… – бормочет Джейсон, не зная, что делать. – То, что случилось, просто ужасно. У меня даже подходящих слов нет… Меня убивает то, что тебе пришлось пройти через нечто подобное, и я знаю, что ничто не сможет восполнить твою потерю. Его голос ломается, точно так же как и его маска. – Но, дорогая, Сары больше нет. Тебе нужно двигаться дальше… Ты имеешь право на счастье. Никто не просит тебя забывать и пытаться ее заменить – я знаю, что это просто невозможно. Любовь бывает разной. Но ее больше нет, – повторяет он, и я рыдаю еще сильнее. – Но я, черт подери, я здесь. Я здесь… Я молча смотрю на него. Моя душа изорвана в клочья. Джейсон с трудом улыбается и добавляет: – Но я не буду рядом вечно. Я влюблен в тебя, и мне надоело это скрывать. Но я не хочу продолжать спать с женщиной, которую люблю, но которую не могу получить. Я не мазохист. Так что, пожалуйста… сделай выбор. Брось меня, прими меня – это не так важно; главное, не оставляй в неведении. Есть пределы тому, что я могу вынести… даже если это касается тебя. Я стою на месте, как идиотка, а в моей голове пустота. Никогда еще никто не признавался мне таким образом. И я знаю, что он прав, что Сара ушла и что я не могу всю жизнь провести в ожидании призрака, но все это сильнее меня. Если бы она увидела меня, что бы она сказала? Вне всяких сомнений, что я ее предала. И что она умерла ни за что. А хуже всего другое: как я должна жить припеваючи, когда Сара даже не смогла встретить свое восемнадцатилетие? – Я… Мне не хватает слов. Джейсон понимает это, потому что делает глубокий вдох и, качая головой, отводит взгляд. Его разочарование бьет по мне с такой силой, словно я врезалась в стену. И тем не менее у меня не получается остановить его, когда он кладет ладонь мне на шею, целует в лоб… и уходит. Я бы хотела найти в себе силы сказать ему правду. Хотела бы найти силы и сказать, что он пугает меня, что моя любовь к нему пугает меня, что я боюсь полюбить его сильнее, чем любила Сару, что я боюсь полюбить его слишком сильно и потерять и его тоже. «А звезды бессмертны?» «Нет. Спустя какое-то время они погибают, как и мы». Мой взгляд падает на вытатуированное на моем предплечье созвездие. Оно жестоко надо мной насмехается. Сара была моей звездой – и, как и остальные звезды, погасла. Но это не мешает ей продолжать жить в моем сердце и моих воспоминаниях. Если бы мы поменялись местами, я бы хотела, чтобы она шла дальше. Разве нет? Поток моих мыслей прерывает Джейсон, который заводит свою машину и уезжает. С высохшими слезами я смотрю, как он удаляется. На мгновение я представляю, как возвращаюсь к жизни, в которой его нет, и это кажется настоящей пыткой. – Какая я дура!.. Я достаю из сумки телефон и звоню ему, не отрывая глаз от машины. Когда раздается третий гудок, я замечаю, что он останавливается на светофоре. Мое сердце пропускает удар. Ни на секунду не задумавшись, я снимаю туфли и начинаю бежать. Я молюсь о том, чтобы не успел загореться зеленый. Мои икры болезненно покалывает. Тяжело дыша, я босиком бегу по асфальту. Как эти глупые актрисы в фильмах бегут к аэропорту. Какое же клише. Когда между мной и машиной остается всего несколько метров, загорается зеленый. Я ускоряюсь и успеваю постучать по окошку ровно тогда, когда машина начинает ехать. Джейсон резко останавливается, оборачиваясь ко мне. Его глаза широко распахиваются, и он опускает стекло, пока я пытаюсь восстановить дыхание, ладонями упершись в бедра. – Подожди, я… я умоляю тебя, мне… мне очень жаль, – задыхаюсь я. Он с недоверием смотрит на меня и выходит из машины. Тишина просто гробовая. Мне страшно, но я затыкаю этот осуждающий меня голосок внутри. Я устала бояться. – Я хочу быть с тобой. Я люблю Сару и никогда не перестану любить… но ты прав. Ты здесь, и я хочу быть с тобой. Пожалуйста, не уходи, – умоляю его я. Мне выворачивает сердце от этих слов, и все же никогда я не была уверена в их правдивости, как сейчас. Джейсона не приходится уговаривать. Он вздыхает, откидывая назад голову, а затем, ругаясь, подходит ко мне. Я с радостью встречаю его губы своими, руками обвивая его шею. В моей груди что-то взрывается, высвобождая целую кучу бабочек, а он в это время отрывает меня от земли. Его губы с любовью меня пожирают, шепча бесконечные и полные чувств «спасибо» и «я позабочусь о тебе». – Ты ведь не передумаешь? Я робко улыбаюсь и мотаю головой: – Вначале может быть тяжеловато, заранее извиняюсь… Но нет, я не передумаю. Его улыбка растягивается до самых ушей. Он нежно касается моей шеи. – Я люблю тебя, – шепчет он так тихо, что я не уверена, осознает ли он, что сказал это. – Я знаю. Джейсон поднимает на меня глаза, наслаждаясь происходящим так же, как и недоумевая. – Мне это снится – или ты только что процитировала «Звездные войны»? Моя улыбка говорит за меня. Часть третья Иди за мной, я иду за тобой 30 ДЖЕЙСОН – Сколько нужно держать? – Десять минут. – Но оно жжется. – Это нормально, Джейсон. – Правда жжется. Зои бьет меня по рукам, когда я пытаюсь потрогать свое лицо. Ей нравится грубо со мной обращаться. Что-то не так? Я от этого в восторге. – Не трогай, говорю! Сейчас пройдет. Я подчиняюсь, с любопытством поглядывая через ее плечо в зеркало. Средство покалывает мои щеки и пространство между ртом и носом, и я больше не чувствую кожи. Зои купила себе глиняную маску и предложила мне попробовать нанести ее за компанию. Мне было любопытно, ладно? И вот мы, как два идиота, с грязно-серыми лицами сидим в ванной и ждем. Хештег goal couple. – Что ты делаешь? – Запоминаю это мгновение, – улыбается Зои, наводя на нас свой телефон.