Но Веста–то знала, что это ни разу не доставка. И оказалась прав, потому что через три минуты в проеме нарисовался Павел… с чемоданом. Чернова с любопытством оглядела гостя, затем его скромные пожитки, в недоумении приподнял бровь и спросила: – Ты разгромил вторую часть квартиры? – Да, – довольно и просто ответил друг, со знанием дела задвинув ногой чемодан за кресло, – И выкинул всё то, что так давно хотел. У меня с сегодня ремонт. – С освобождением? – слабо улыбнулась Веста. – Точно, – кивнул друг, подобравшись поближе, – А ты опять сопливая? – вздохнул он и обратился уже к Игорю, – По пять раз в год, как по расписанию. Подожди, она еще летом в плюс тридцать умудрится заболеть. Исключительный человек. – Всё сказал? – хмуро осведомилась Чернова, – Иди мне чай налей. – А вот и налью, – фыркнул тот, скрывшись в кухне, но это ему вовсе не помешало болтать дальше, – До тебя Костя дописаться не может. – Что там? – насторожилась Чернова, сразу же оглянувшись в поисках телефона. – Да лежи уже, гусеница, дядя Паша всё разрулил. – Почему все вокруг такие энергичные, прям бесите, – проворчала болезная, снова роняя голову на мягкий подлокотник. – У тебя есть аллергия на какие–нибудь препараты? – осведомился Заболоцкий, подсев рядом и аккуратно перетащив на свои колени её замотанные в одеяло ледяные ноги. – Нет вроде, – задумавшись, хмыкнула Чернова, едва не застонав в голос, когда теплые крепкие руки, нырнув под одеяло, накрыли её ступни и умело принялись массировать. Глава 10 – Ты же в курсе, что тебе не обязательно подрываться сегодня в офис? – поинтересовался Павел, стоя в проёме и вытирая руки голубеньким кухонным полотенцем с ярко–желтым цыплёнком. Чернова подзависла именно на нём, пытаясь сообразить, откуда в её квартире взялось это чудо. Проследивший за её взглядом друг, понимающе расплылся в улыбке и довольно её проинформировал: – Это из того набора, что моя мама дарила тебе на Новый год, – сообщил он, пояснив: – Нашел в нижнем ящике на кухне. Веста кивнула и продолжила возиться с мелкими раздражающими пуговицами непослушными руками. Предыдущие два дня даром не прошли – Игорь напичкал её лекарствами, а когда не мог приехать и сделать это лично, звонил и требовал выпить. Так что уже на третий день Чернова нашла в себе силы не только встать, но и собраться – пропустить пресс–конференцию с их конкурентами и потенциальными преступниками она не могла. – Не могу пропустить этот цирк, – наконец отозвалась она, зачесав непослушные волосы пятернёй назад. А то, что мероприятие будет из разряда цирковых не сомневался никто из них троих, что успели обсудить все детали как минимум несколько раз. Дата была назначена два дня назад и с того момента телефон Весты потерял всякий покой. Люди, вложившие в их бизнес свои деньги, названивали и днём, и ночью, иногда абсолютно бесцеремонно отвлекая от дел или вообще сна. Вчера, например, её отвлекли от Игоря, в самый неподходящий момент. Когда–нибудь пытались отвечать на телефонный звонок серьёзным голосом, сидя на любовнике и зажимая ему рот? А Весте и пытаться не надо, она это уже пережила и, если бы Заболоцкий не отшвырнул её телефон подальше, за пять минут таких разговоров могло быть два. С последним тоже пока было тихо спокойно. Игорь держал язык за зубами и не пробовал вновь завести разговор о странном поведении Весты, а та старательно не чудила больше. Проблема была только в том, что она знала – это до первых сильных негативных эмоций, которые так или иначе случатся, всегда случаются и, либо ей придётся пережидать кризис в одиночестве, либо с помощью Заболоцкого, а у второго обязательно будут вопросы и на этот раз, возможно, ничто извне не отведет разговор. Установившаяся за эти три дня на события тишина напоминала им затишье перед бурей, и грядущая пресс–конференция могла поломать всё. Это их шанс обелить имя своей компании или наоборот, потопить. – А что я, а что я зна–а–аю, – протянул Павел, о котором Веста успела подзабыть. Тот глядел в экран телефоне и что–то быстро печатал, подняв заговорщицки глаза на подругу лишь раз. – И что же ты знаешь? – вздохнула юрист, купившись на подначку. – Ты вот тут болела три дня, а там на работе, кажется, твой кабинет осквернили, – злорадно загоготал Павел Валентинович, совершенно не похожий сейчас на владельца крупного бизнеса, скорее на мальчишку. – Стоит отвернуться, как тут же что–то испоганят, – вздохнула Веста, – И кто? – Твой любимый Костичка, – сдал секретаря начальник, – Ты не поверишь с кем… – И с кем же? – терпеливо уточнила Чернова. – С помощницей следака! – радостно выдал Павел Валентинович. Веста вспомнила упомянутого и его суровый фейс, которым он одарил их в участке, и изрекла: – Ты прав, я тебе не верю. Павел не стал её переубеждать, но поплёлся следом, не поднимая головы от экрана телефона, в котором некто со скоростью света строчил сообщения. Уже через две минуты Весту стало тикать от раздражающего звукового сигнала оповещения. – Ты знаешь, этот следователь, не помню фамилию… – Карпов, – напомнила Веста, распахнув дверцы шкафа. – Точно, Карпов, – кивнул мужчина, погасив экран телефона и сунул тот в задний карман, – Так вот, считает, что сегодняшняя пресс–конференция – это возможность ненавязчиво припугнуть Страдаровых. Там будет много людей из СМИ, а у братьев связанные руки. Если у нас получится вывести их на эмоции, общественность сделает выводы. – Слишком складно, – отозвалась Чернова, – Исходя из информации, что предоставил нам Игорь, они в данной ситуации не впервые и, скорее всего, знают как отвести от себя подозрение или хотя бы не вестись на провокацию. Не думаю, что они такие уж идиоты, чтобы явиться сегодня неподготовленными. Я не удивлюсь, если они вовсе пропустят мероприятие, сославшись на какие–нибудь мега важные дела. – Тем хуже для них, – пожал плечами Павел, – Это тоже будет крайне красноречиво. – Да брось, – отмахнулся юрист, – Этого слишком мало, чтобы журналисты сделали выводы и раздули удобную нам теорию. Без способствования со стороны, такие кляузы не пойдут в свет, а мы слишком приличные, чтобы этому способствовать. – Приличные? – притворно хохотнул мужчина, – Может ты и права, но знаешь что? Любые даже маломальские подозрения в их сторону значительно нас обезопасят, надо лишь намекнуть об этом сегодня, очень аккуратно. – Может ты и прав, – вздохнула Веста, определившись наконец с выбором туфель. Подобные мероприятия не были обыденными в жизни их фирмы, тем более в жизни Весты, последний год шарахающейся от толпы и лишнего внимания. И пусть они на своей территории, легче от этого не становилось. Предчувствие вопило о чём–то нехорошем. Ближе к назначенному времени Веста поддалась своей паранойе и уговорила друга запереть ключевые рабочие помещения, выставить охрану, чтобы их гости не думали гулять по всей территории. Если бы Чернова могла, она бы вовсе всю эту толпу не пускала в здание, к счастью, Павел проникся и подошёл к вопросу серьёзно, вызвав за час до начала всю охрану, даже тех, что были с ночи. Конечно, они будут вынуждены выплатить сверхурочные, но черт возьми, собственное спокойствие того стоило, это можно было признать без лишних споров. Чернова мерила шагами свой кабинет, нервно зачесывая пятерней волосы назад, она уже знала, что перед выходом придется искать в столе расческу и ликвидировать хаос на голове, обеспеченный её чрезмерной нервозностью. В дверь коротко постучали и не успела она ответить, как ручка уже опустилась с тихим щелчком, явив ему обеспокоенного Игоря Заболоцкого. – Порядок? – негромко уточнил мужчина, шагнув в кабинет и плотно прикрыв за собой дверь, – Выглядишь слегка взъерошенной. – Нервничаю немного, – призналась юрист, сложив на груди руки и прислонившись поясницей к своему столу, заваленному бумагами. – Немного? – с легкой улыбкой уточнил Игорь, подобравшись ближе и бросив через её плечо любопытный взгляд на клавиатуру дремлющего компьютера, усыпанную светлым «конфетти», устроенного явно беспокойными тонкими пальцами. – Чуть больше, чем немного, но меньше, чем обычно, – отозвалась Веста и вздохнула, подставляя щёку под ласковое прикосновение горячей крупной мужской руки. Игорь действительно иногда мог приласкать без пошлых намеков и недвусмысленных прикосновений. Вот как сейчас, просто погладив её по щеке и даже суховатые грубые подушечки его пальцев не испортили этого тёплого ощущения. – Тебе не из–за чего переживать, – негромко заверил Заболоцкий, склонив голову и коснувшись губами светлого, не прикрытого челкой лба, – Карпов и двое его оперов уже здесь, среди журналистов есть свои ребята, если понадобится – помогут правильными вопросами, у Страдаровых не получится вас задавить на вашей же территории. К тому же я заметил, что вы усилили охрану. – Тот эпизод с пожаром не давал мне покоя, – призналась девушка, – Хотелось бы перестраховаться хотябы сегодня. Позже я подниму вопрос о перевыпуске пропусков и новых пунктах досмотра. – Это связанно с пожаром? – уточнил Игорь. – Я еще не говорила Паше, но список, работавших в тот день – неполный, – нехотя призналась Веста, – В технической карте прописано всё, в том числе и количество работников на тот или иной станок, на все рабочие помещения. В тот день с учетом приёмки их должно было быть двадцать семь. – И сколько фамилий ты восстановила? – уточнил Заболоцкий. – Кроме тех, что записал бригадир и уточнили работники, неизвестных осталось двое, – проговорила девушка, разглядывая светлую пуговицу на рубашке Игоря, – Тот, рабочий, что потушил первый очаг, мы перекинулись парой слов с глазу на глаз – он сказал, что действительно было двое ему незнакомых. Он сам не так давно работает на складе и особо ни с кем близко не знаком, но этих двоих в тот день он видел совершенно точно впервые. – У них были пропуски и форма? – понимающе уточнил Игорь. – Я уже подготовила заявления об увольнении на обоих бригадиров, – вздохнула Веста, – Отдел кадров меня проклянёт, но оставлять это нельзя. – Ты умница, – со всей серьезностью похвалил Игорь, – Когда с этим противостоянием будет покончено, можно будет выдохнуть. Надо лишь подписать с нами договор и дождаться результатов тендера. – Кстати, о договоре, – вспомнила Чернова, – Надо рассмотреть девятый и двенадцатый пункты отдельно. – В ближайшие дни, – кивнул Игорь, глядя отнюдь не в глаза собеседницы, а на её тонкие бледные губы, что целовали его прошлой ночью. – Веста, – дверь распахнулась, являя Павла Валентиновича, тот, кажется, вовсе не заметил, что дистанция между ними настолько мала, что еще немного и Заболоцкий прижал бы девушку собой к столу, ну или сделал вид, что не заметил, – Пора. – Уже идём, – бросила Чернова, отстранённо погладив ладонью обтянутое белоснежной тонкой тканью крепкое плечо мужчины и протиснулась в сторону, чтобы обогнуть свой стол и пошерудить в выдвижных ящиках. Отыскав расческу в самом нижнем из них, Чернова прошла к зеркалу и торопливо причесала лохматые волосы, чувствуя, как волнение сковывает низ живота тошнотворным ощущением грядущих неприятностей. Кажется, её состояние не укрылось от Заболоцкого, потому что тот без слов подступил со спины и приобнял, скользнув тёплыми ладонями на живот под расстёгнутый пиджак. – Такое ощущение, что меня сейчас вырвет, – пожаловалась Чернова, глядя на Игоря, уложившего подбородок на её плечо, через зеркало. – Всё будет хорошо, – заверил её тот, коснувшись губами под ухом и ему вовсе не мешали вездесущие длинные пряди, он поцеловав бы каждую, если бы это не отпугнуло мнительную Весту, – Давай, сладкая, собирай мысли в одно целое и пошли. Как ни странно, но поддержка Заболоцкого очень даже помогла, учитывая, что Игорь тоже сторона на этом мероприятии, ему тоже предстояло отвечать на вопросы, как их спонсоров, так и прессы.