– Прогулка по лесу, – тихо напомнил мужчина. – Завтра? – уточнила Чернова, прокатив в пальцах фильтр дымящейся сигареты. – Завтра, – кивнул тот и затянулся, через миг уже выдыхая дым в ночную темень. Где-то в груди расцвело приятное тепло, и Веста подумала, что побежит в лес, даже если с неба посыплется град. Вполне уютная тишина прервалась новым скрипом и негромким голосом Павла: – Вест, – протянул он, ступив на крыльцо, – Я, кажется, пьян, – сообщил мужчина и взвалил на плечи подруги руку. При этом пьяным Павел не выглядел и голос, хоть и окрасился низкими нотками, по сути, был просто расслабленным. Для того, кто круглосуточно держит всё под контролем, немного расслабиться ощущалось совсем иначе. – Спать? – предложила девушка, придержав одной рукой лучшего друга, а второй ткнув сигарету в забитую бычками баночку из-под оливок, очень старую и с плохо просматривающимся рисунком. – Спать, – согласился Павел. Распрощавшись с гостеприимными хозяевами, троица двинулась в ночь. Домой. Слеповато щурясь, девушка то и дело отставала, даже не пытаясь разглядеть камни перед ногами, а ступая заведомо аккуратно. – А диван-то ещё раскладывается? – вдруг спросил Павел, приостановившись, и, дождавшись подругу, двинулся куда медленнее, на одном уровне с ней. – Наверное, – пожала плечами Чернова. В голове звенела приятная пустота, девушка старательно забыла и не вспоминала о травмирующих событиях дня, дав себе время, как минимум, до завтра. Ближе к дому Павел отделился, сославшись на нужду, и ушёл вперед, оставив двоих за калиткой. Стянув с себя теплую кофту, Чернова вернула ее соседу: – Спасибо, – тихо проговорила она. – Ерунда, – ответил Игорь, и, поддавшись вперед, заставил сердце Весты биться чаще... Знакомое чувство близости прервалось недоумением, потому что вместо ощущения мягкости чужих губ, Чернова ощутила растерянность – Заболоцкий вытащил из её волос сухой листик. Если на лице скрыть разочарование еще получилось, то в душе нет. Плетясь потом от калитки к крыльцу, Веста думала о том, что хотела этого поцелуя и, будь она чуть смелее, непременно бы поцеловала соседа сама. В освещенной прихожей встретил Павел, понимающе улыбающийся во все двадцать девять ярко сверкающих зуба. – Ни слова, – предупредила Чернова, скидывая обувь. – Да я, итак, молчу, – пожал плечами тот и, загадочно хмыкнув, скрылся в комнате, – Я просто хочу спросить: ты уверена? После того, что сделал твой муж... – Паш, – мягко прервала Веста, – Бывший муж. – Бывший муж, – вздохнул мужчина. – Маленькая, ничего не значащая интрижка, – заверила его Чернова. – Не обмани себя, – вздохнул Павел и стянул рубашку, опускаясь на старый поскрипывающий диван. В словах друга была доля правды. А ещё Веста помнила, что случилось с ней в детстве из-за глупой влюблённости в Заболоцкого. Возможно, она рисковала, наступая на одни и те же грабли. Утро началось в седьмом часу для Черновой. Она долго лежала в постели, глядя в окно на серое небо, пока в оттенок не вторглась желтизна. В детстве в это время были слышны утренние оры петуха Стёпы, проживавшего в доме напротив. Дядь Ваня рассказывал, что домишка уже давно пустует никому ненужный. Тихо поднявшись с пружинистой кровати, девушка подцепила онемевшими от неудобной позы пальцами футболку со стула и натянула на себя и, откинув на спину лохматые волосы, поплелась в крохотную гостиную, где стоял храп друга. Пашка просыпаться явно не собирался, и Веста, особо не таясь, прошла на кухню, где набрала стакан воды. По пищеводу опустилась живительная влага, даря желание жить, и следом пришла потребность забить лёгкие никотином. Потягивая на крыльце сигарету, Чернова и пересеклась с соседом, договорившись выйти ближе к обеду. Утренняя прохлада кусала за босые ноги, Чернова поспешила вернуться в тепло, где полюбовалась трогательной заспанной физиономией друга и отправилась делать кофе на двоих. – Как ты эту гадость пьёшь, – скривился мужчина, протиснувшись на кухню, и учуяв растворимый кофе из банки, вспенившийся в кружке на поверхности черной жижи. – Ну не получается у меня варить его, – пожала плечами девушка, – Можешь сварить сам, но для этого тебе придётся бежать в магазин… – Ладно, – протянул Павел, смирившись, – Сегодня пьём бурду из банки. – У тебя там телефон надрывался, – предупредила девушка, аккуратно размазав сливочное масло по ломтику черного хлеба с вмешанными в него, как в булочку, сухофруктами и орехами, Павел называл его извращением, но девушка не слушала, потому что чья бы булочка с аджикой пищала. – Потом посмотрю, – отмахнулся мужчина и потянулся за кружкой. Уютная тишина на маленькой кухне прерывалась только звоном ложек в кружках и тихими переговорами ни о чем: – Не помню, когда я в последний раз завтракал, – с блаженством протянул Павел и отправил в рот шоколадную вафлю. – Сам виноват, – беззлобно заявила сотрапезница, – Я говорила, пересмотри график. – Зачем мне пересматривать график, когда есть друзья, которые могут притащить мне в кабинет кофе из Starbucks и какую-нибудь дрянь из кондитерки? – приподнял бровь Павел. – Да ты уже пару кило на круассанах отъел. – Неправда, я за собой слежу, – и это было правдой, потому что годовой абонемент в его зал стоил как маленькая квартирка на окраине их городка. Отбоя у Павла от поклонниц не было никогда, не до того, как стал завидным женихом, ни тем более после. Веста была счастлив узнать, что у её лучшего друга появился человек, покоривший его сердце, но отношение с Кариной не заладилось с самого знакомства. Обычно девушка просто игнорировала присутствие Весты, если это какое-то массовое сборище, и опускалась до нелицеприятного шипения наедине. Причин девушка не знала, но по возможности оградила себя от общения с данной особой, к тому же, Пашу расстраивать не хотелось, и было проще избежать встречи с ней, чем улыбаться человеку, ненавидящему тебя. Ближе к назначенному времени Чернова перебрала свою сумку в поиске вещей, которые было бы удобно надеть в лес, и не жалко, если что, выбросить. Таких почти не было, но были удобные джинсы, темная футболка и любимые кроссовки. Веста и не помнила, когда в последний раз носила что-то столь удобное такое длительное время, эти вечно положенные ей по статусу рубашки и брюки сидели в печёнке. – Это что, «блядские походные»? – поинтересовался Павел, вставший в дверном проёме с телефоном в руках. Веста и не заметила, когда тот вернулся со двора, куда уходил поговорить по телефону. – Почему «блядские»? – не поняла Чернова, приподнявшись на носки и заглянув в небольшое зеркало на стене, – Джинсы как джинсы, – пожала она плечами. – Да потому что тебя в них нагнут за ближайшим кустом, – фыркнул мужчина, сложив руки на груди. – Не говори ерунды, – отмахнулась девушка, – У меня нет другой удобной одежды. Накину сверху теплую кофту деда и нейтрализую это твоё... – Ну-ну, – хмыкнул друг, снова отвлекаясь на телефон, но выходить он не спешил, скинув вызов, – Так, я поехал. – Аккуратней на дорогах, – кивнула Чернова, стягивая резинкой хвост на затылке. – Проводишь меня может? – ревниво осведомился друг, направляясь в прихожую. – Да, – поправляя петухи, она поспешила следом, – Сейчас, только кроссовки натяну. – Возьми с собой телефон, – велел мужчина, поправив задники, и протиснув ногу в лакированную туфлю. – Я сомневаюсь, что он будет ловить, – заметила девушка, но спорить не стала и, натянув вишневого цвета вязанную кофту, прикрывшую спину до середины бедра аж, сунула в ее глубокий карман молчаливый телефон. Туда же отправились и ключи от дома, когда они вместе его покинули. – Так, – остановившись у машины и открыв водительскую дверь, Павел обернулся с видом умудрённого опытом человека, – Чернова, ягоды не жрать, грибы не трогать, в муравейник не лезть... – Паша, – с укором протянула девушка, закатив глаза, – Я же не маленькая. Да и какие ягоды, грибы? Листва только вылезла, ботаник. – Я уверен, если ты захочешь, то найдешь, – фыркнул мужчина, и, похлопав подругу по плечу, сел в машину, – До встречи. – Езжай уже, – в тон ему отозвалась Веста, помахав вслед отъезжающей машине. Чернова успела переставить свою машину к своему забору, ибо вчера она этого так и не сделала, когда на улицу выбрался сосед. Заглушив двигатель, девушка вынула ключ из замка зажигания и вышла из машины, захлопывая за собой дверь. Оставив ключ от машины и дома в почтовом ящике, она поравнялась с Игорем, и вместе они двинулись в конец улицы. – Мне кажется, или сегодня намечается дождь? – спросила Чернова, разглядывая редкие тучи на небе. – Во второй половине дня, – кивнул Игорь, проследив за взглядом девушки, – К тому времени мы вернёмся, – пообещал он. Веста совсем не боялась дождя, но кивнула, принимая ответ. Где-то далеко тянулся птичий клич, прерывистый и звонкий, заглушая все остальные, менее примечательные песнопения лесных обитателей. – Мне казалось, в это время обычно здесь еще очень холодно, – поделился мыслями мужчина, обходя ямы и валуны. – Так и есть, – подтвердила девушка, – В этом году весна пришла раньше. Игорь слушал внимательно, не перебивал и подстраивался под медленный вестов шаг. – В прошлом году ни весны, ни лета практически не было, – рассказывала Чернова, разглядывая свежую зелень у обочины, – Размыло все дороги, проехать было очень проблематично.