– Возможно, этот кто-то надеялся таким образом убить двух зайцев: устранить твоего бывшего и подставить тебя. Только вопрос: его использовали, чтобы заставить тебя угомониться, или он сам по себе представлял для кого-то угрозу? – Синичкин? Кому он мог угрожать? – Я навел о нем справки после того, как он решил стрясти с тебя деньги за молчание о Милане. Ты знала, чем он занимался в столице? – Играл в театре и снимался в низкобюджетных сериалах? – Официально да. Но по большей части обольщал миллионерш. И в узких кругах даже славился специалистом по этому делу. – И что с того? – Его нанимали, когда богатые дамочки, чьи внуки очень ждали наследство, все никак не желали отойти в мир иной. Или состоятельные бизнесмены, жены которых не хотели давать развод и угрожали разделом имущества. В жизни таких леди внезапно возникал Паша. Бурная половая жизнь ли их губила, или этот шустрый парнишка их чем-то «подкармливал», но пара случаев известна точно. Такой «нежный» убийца. Впрочем, я просто передаю то, что услышал. У него в Москве своя однокомнатная квартира, хоть и небольшая, но в хорошем районе. Новая тачка. Как тебе? Сказать, что я была в шоке от этих слов, – значило бы не сказать ничего. – Откуда такие сведения? – Мир не без добрых людей. У нас, злодеев, тоже есть профсоюзы. Но самое интересное дальше. Мне помогли проверить, откуда поступала последняя сумма на его имя. Долгими обходными путями удалось выяснить, что последним клиентом был Мокридин, фармацевтический магнат, чья сеть насчитывает более 70 аптечных заведений в 11 городах России. А теперь он открывает медицинские центры. – И хочет приобрести наше приложение, которое подверглось атаке. Теперь сделка под вопросом. Опять совпадение? – Официально Мокридин чист. Дочерняя фирма оформлена на подставное лицо, но даже если докопаться до этого факта, он заявил бы, что перевел Синичкину деньги за его работу. К примеру, за то, что тот должен был сняться в рекламных роликах его медицинских центров. Но сумма слишком большая. Конечно, концов тут не найдешь. Слишком уж все складно выходит. – И как в эту схему вписывается Синичкин? Наверное, после удара я совсем плохо соображаю… – Давай заедем в больницу, – заволновался Макс. – Скажем, что ты упала. Пусть сделают томографию. – Обойдусь. Вроде мушки перед глазами не летают. Подождем до вечера: станет хуже – поеду сдаваться докторам. А пока мне нужен крепкий чай. Макс притормозил через два квартала. Вдоль реки шел ряд новостроек, на первых этажах которых располагались многочисленные кафе, магазинчики, парикмахерские и прочие заведения в быстрой доступности. Взяв по напитку, мы перешли через дорогу и сели на лавочку возле реки. Вода цвета индиго поблескивала на солнце, что неожиданно в этот день решило скупо одарить наш городок своим присутствием. – Итак, надо понять, что понадобилось Мокридину от Паши. – Я подула на чай, наблюдая за парой ворон, что заинтересованно поглядывали на нас. – Сомневаюсь, что бизнесмена его масштаба интересует наследство тетушки. В твоем профсоюзе об этом молчок? – Этого я пока не знаю, – ответил Макс. – Поверь, даже эту информацию я добывал с большим трудом. В нашей среде не принято болтать. Но то, что твой Синичкин только-только купил новую квартиру, навевает мысли, будто некое задание здесь он уже выполнил. – При таком образе жизни вполне возможно, что его смерть связана с работой. Помогая внукам избавиться от бабок или состоятельным мужьям – от надоевших жен, он мог нажить себя кучу врагов. – У Мокридина нет жены, насколько я понял. Он вдовец и имеет репутацию акулы. Девок вокруг него много, но жениться он, уверен, не собирается. – Зачем Синичкин звал меня? Тут я вспомнила, что накануне он звонил мне и был чем-то напуган. Я пересказала это Максу, и мы сошлись во мнении: Паше кто-то угрожал, это связано со смертью Жанны. – Вокруг тебя творится что-то странное, но мы до сих пор не можем понять, какой мотив был у того, кто убил Жанну. Скорее всего, ее хотели заставить молчать о чем-то. Это первое, что приходит на ум. – Синичкин влез в это дело, ему стали угрожать, и он позвал меня. Не для того же, чтобы я его защитила? – Мне тут пришло в голову… Ведь ты с ним так и не созвонилась? А если это писал не он? – Тоже вариант. – Не удивлюсь, что это те же ребята, что имели к тебе претензии в парке. И к Юре возле подъезда. Значит, убийство Жанны и смерть Синичкина что-то связывает. Сдается мне, и проблемы на фирме у твоего отца возникли неспроста. Я попыталась связать воедино Жанку, Синичкина, Милку, Мокридина, Стаса и проблемы у папы на работе. Получалось так себе. – А что Толик? – вспомнила я про Подгорного, но Макс развел руками: – Его работники говорят, он уехал на пару дней с детьми и бывшей женой в какой-то загородный пансионат. Может, решил, что семейные ценности важнее плотских утех? Или умотал от греха подальше, если ему тоже поступали какие-то угрозы. Между нами говоря, Толика пророчат в депутатское кресло, оттого нам только на руку, чтобы он стал примерным семьянином. Толик в моих глазах продолжал расти по карьерной лестнице. Но я все-таки спросила: – А что скажут твои столичные друзья, которым ты должен дать отчет по Толику? Ведь его невиновность полностью и не доказана. – Как раз благодаря этому я и могу получать кое-какую закрытую информацию. Допив чай, мы отправились ко мне домой. Макс опять стал настаивать, чтобы мою шишку осмотрел врач, но я заверила, что чувствую себя хорошо. Насколько это вообще возможно в такой ситуации. Устроив меня на диване, Макс пошел готовить обед и принялся читать нотации: – Мне бы не мешало забрать машину. Но тебя ни на минуту нельзя оставить одну. Мы же договаривались, что ты свяжешься с врачом из дома, а в итоге тебя понесло в темные леса. – Прости засранку, обещаю больше никуда не ходить одна, – пропищала я, прикладывая к голове заботливо поданный им замороженный горошек. Глава 15. Заботливый самаритянин То, что Синичкина убили, не укладывалось в моей многострадальной голове и вызывало массу вопросов. Конечно, я переживала из-за того, что мы вот так вот запросто скрылись с места преступления. Не вызвали скорую или полицию. Да и обстоятельства… Появление Макса в квартире, конечно, вроде бы логически объяснялось его тревогой обо мне. Но было в этом что-то слишком правильное. Все в лучших традициях тех же боевиков и триллеров. Крутой парень вовремя пришел на помощь и спас принцессу. А как все было на самом деле? Макс уехал утром, и где он был на самом деле, я не знаю. Когда я зашла в квартиру, то ничего не успела увидеть. Был ли Синичкин к тому времени уже мертв? Сколько я была в отключке? А что, если это Синичкин двинул мне по башке, а появившийся Макс попытался меня защитить. Ударил Пашу и не рассчитал силы? А теперь делает вид, что смерть Синичкина связана с историей Жанны? Но тут есть два вопроса: зачем Синичкину бить меня? И каким боком Макс влез во всю эту историю? Его версия про депутата Толика казалась мне неубедительной. Хотя я в политике не смыслю, да и всякие подковерные игры не понимаю. А вот желание Макса находиться рядом со мной наводило смутное беспокойство: почему-то мне казалось, что отнюдь не мои прекрасные глаза будоражат его воображение. Девушка я, конечно, видная, но и Макс не так-то прост. – Спагетти готовы. Тебе принести или дойдешь до кухни? К этому времени Макс уже накрыл на стол и любовался своим кулинарным шедевром. Пришлось расточать комплименты. Томатная паста была цвета крови, и меня опять стало подташнивать. Но я сделала попытку впихнуть в себя хоть немного еды, прежде чем снова заговорить: – Я была в таком шоке, что совсем забыла спросить: ты успел осмотреть Пашу? В смысле, его точно не застрелили? Там все было залито… – Ты уверена, что хочешь говорить об этом во время еды? – Аппетита все равно нет… – пожаловалась я, а Макс недовольно покачал головой. Повару было обидно, что его творение не оценили. – Судя по первичному осмотру, Синичкин был убит ударом чего-то тяжелого по голове сзади. Уж поверь человеку с боевым опытом. Замок был в порядке: не взломан. Дверь не выбивали. Да и сделать это проблематично посреди бела дня, не привлекая внимание соседей. Все-таки дом жилой, хоть народу там пока немного. – И? – добавила я, почувствовав, что он размышляет над этим обстоятельством. Я же пыталась настроиться на его волну и считать информацию. Обычно это происходило само собой. Странно, но после удара я перестала чувствовать запахи. Точнее, обычные запахи я ощущала так же, как и всегда. К примеру, спагетти с морепродуктами пахли изумительно. Даже несмотря на тошноту, я это оценила. А вот те самые сверхъестественные запахи я больше не слышала. И было сложно понять, правду говорит мой собеседник или бессовестно лжет. Только сейчас я осознала, что этот дар, который я считала едва ли не признаком безумия, здорово помогал в жизни. А я мечтала от него избавиться. Вот уж правда: что имеем – не ценим. Макс, который все это время внимательно за мной наблюдал, отложил вилку в сторону и пожал плечами. Пришлось додумывать самой. – Значит, он впустил кого-то в квартиру сам? – И не опасался, раз повернулся к нему спиной, – подытожил мой загадочный друг и знаток тяжелых предметов в одном лице. – Если бы узнать, за что Мокридин, а точнее его юридическое лицо, отвалили Паше столько денег, может, это натолкнуло бы на мысли. Вспомни, не говорил ли он тогда еще что-то? Возможно, ты упустила какую-то мелочь. – Да вроде ничего такого. Он любил скрытничать. Делал вид, что знает больше, чем знал на самом деле. Возможно, хотел «вспомнить» что-то еще, чтобы держать меня на крючке. – Я не исключаю возможности, что ему просто захотелось, чтобы ты приехала. Почему-то ты упускаешь из виду, что у вас были отношения, он мог захотеть вернуть прошлое. У него в телефоне я нашел твои фото. Если честно, это было открытием. Почему-то я привыкла думать о Синичкине исключительно плохо. И тут же вспомнила, каким он был, когда мы встречались: добрый, заботливый, романтичный. А потом его словно подменили. Когда он понял, что его раскрыли, то наговорил мне кучу обидных слов, обозвал дурой, которая вечно будет держаться за папочкины деньги… И этот резкий контраст между образом любимого человека и злого подонка настолько меня поразил, что я долго думала: больше никогда не смогу верить людям. К счастью, Макс выдернул меня из неприятных воспоминаний вопросом: – Думаешь, он что-то еще видел, за это его убрали? Я достала свой блокнот с пометками и снова принялась чертить схемы, проводя линии от имен к событиям. – Я почти уверена, что Паша не стал сразу бы выкладывать все карты, а наблюдал за развитием событий. Кто-то узнал, что он был там ночью, и решил, что Синичкин – опасный свидетель. Который мог видеть не только Милку, но и еще кого-то. – Кому ты рассказывала про Синичкина? Вспомни точно. – Кому… Ну, тебе, Милке. Вроде все. – Милкин муж мог устранить свидетеля? Насколько я успел выяснить, он непростой человек. Да и ты этим постоянно козыряешь. – Ничего я не козыряю! И вообще…Ты шутишь? Разве можно убить человека за то, что он видел пьяную Милку? Если она ни в чем не виновата, ей нечего опасаться. – Если не виновата… – В любом случае, не думаю, что Милка рассказала бы об этом дяде Вове. А даже если бы рассказала… – Ты очень наивная. Дядя Вова, тетя Мотя… Детство закончилось, и вокруг не розовые пушистые зайчики, а вполне реальные люди со своими тайнами и тараканами в голове, – внезапно вспылил Макс, и его глаза из серых вдруг сделались бледно-голубыми, а взгляд обжег холодом. – Если в деле замешаны серьезные люди или серьезные бабки, никто не станет церемониться.