– Кто бы говорил, Лепито, – огрызнулся Езерски, пытаясь вырваться из объятий Мэлоуна, но безвольно стих под его мрачным взглядом. – Как ты меня назвал? – прошипел Мэлоун. – Так ведь это и есть твоя фамилия? Мне так сказал тот мужик. – Какой еще мужик? – Твой хвост. Он снова ко мне приходил. Задал мне пару вопросов, дал денег и сказал, что ты гангстер и фамилия у тебя Лепито. – Гангстер Лепито, – повторил Мэлоун. – Ты мне врешь, Джаззи? – Я? Мэлоун слишком устал и не был готов играть в кошки-мышки с уличным сопляком. – Когда это было? И почему ты сразу не прибежал ко мне? – Ты мне сказал, что тебе не нужна моя информация. Забыл? Но если теперь она тебе пригодится, я готов кое-что рассказать… за разумную плату. – И о какой же сумме мы говорим? – Мэлоун вытащил из кармана парнишки бумажник, раскрыл его. – Эй! – завопил Стив и принялся хлопать себя по мешковатым штанам. Мэлоун поднял руку с бумажником так, чтобы парень не дотянулся. – Давай вот как. Я не сдам тебя полицейским за кражу, и мы это признаем разумной платой за информацию. – Я уже рассказал тебе все, что знал, – захныкал паренек, но Мэлоун его больше не слушал. Он, не отрываясь, смотрел через площадь, на вход в гостиницу, перед которым как раз остановился длинный черный автомобиль. Из автомобиля выбрался Элмер Айри. Подъехали еще две машины – тоже длинные, тоже черные. В них сидели люди, которых Мэлоун не знал, но мгновенно догадался, кто они. Чертова влиятельная родня Фрэнсиса Суини сорвалась с цепи. Он вернул Стиву бумажник, который тот своровал, и зашагал в сторону зоны боевых действий. – Эй, Майк, спасибо! – заорал ему вслед Стив Езерски. – Ты хороший парень. Я так и сказал тому мужику. Что ты парень что надо. Не такой страшный, как кажется поначалу. Если я что услышу, то отыщу тебя, ладно? И денег не попрошу. * * * Элмеру Айри позвонил Коулз. К тому времени, как Мэлоун добрался до номера в «Кливленде», Суини уже увели вниз по черной лестнице, Гроссмана с Килером нигде не было видно, а его самого ждал Айри. Коулз и Несс в унылом молчании сидели среди мусора, накопившегося в номере за неделю. – Мне жаль, что так вышло, Мэлоун, – сказал Коулз. – Но мы бы сами с этим не справились. Я вызвал подкрепление. – Куда увели Суини? – спросил Мэлоун. – Несс, отправляйся домой. И ты, Коулз. – Айри говорил твердо, словно пытался их ободрить. – Теперь все под контролем. Все позади. Я сам доведу дело до конца. Несс поднял на Мэлоуна обведенные черными кругами глаза, накинул на плечи синий пиджак и вышел из номера, оставив дверь нараспашку. Коулз вышел за ним. Мэлоун услышал, как он догнал Несса в длинном гостиничном коридоре и принялся извиняться: – Элиот, мы не могли больше его удерживать. Я не знал, как еще нам сдвинуть дело с мертвой точки. Я сделал это ради тебя. – Знаю, Коулз. Знаю, – послышалось в ответ. Но тут Айри захлопнул дверь. Мэлоун не стал садиться. Все окна в номере распахнули, чтобы проветрить, и за шторами, пережившими заточение Суини, мягко сгущались сумерки. Айри тоже остался стоять. Он оглядел номер с таким видом, словно никак не мог поверить своим глазам, а потом включил лампу, как бы призывая ее в свидетели. – Коулз мне обо всем рассказал. Думаю, основные детали мне уже известны. Но я никак не возьму в толк, почему мне позвонил Дэвид. Не ты. Мэлоун молчал. Если он станет защищаться, то подставит под удар Несса. К тому же он даже представить себе не мог, как еще мог поступить Несс. Когда все варианты плохи, ты вынужден выбрать плохой вариант. – Вы схватили уважаемого врача, – начал Айри. – Никакой он не уважаемый, Элмер. Его жена дважды обращалась в суд с просьбой упрятать его в лечебницу. – Не в этом дело! – Сэр, вы назвали его уважаемым врачом. Словно это должно оградить его от представителей закона. – Ты не представитель закона! – Как это? – насупился Мэлоун. Он даже решил, что ослышался. – В этом деле ты никакой не представитель закона. Напомню, на случай, если ты вдруг позабыл, что ты агент министерства финансов. – Я не получал от вас никаких указаний относительно того, что в деле, над которым, как было известно вам, я работал, есть фигуранты, которых следует обходить стороной. – Мэлоун был скорее даже не зол, а потрясен тем, насколько взволнованным выглядел Элмер Айри. Сам он говорил ровным тоном и сохранял полное присутствие духа. – Ты никогда не берешь отпуск. У тебя только что умерла жена. Тебе нужна была передышка, – заявил Айри. – Передышка? В Кливленде? – фыркнул Мэлоун. – Я работал на Багамах, Элмер, но вы охотно перевели меня в Кливленд. Если вы сделали это ради моего эмоционального благополучия, значит, наши представления об отдыхе явно не совпадают. – Ты не вел это дело, не был в нем ключевым игроком, с официальной точки зрения тебя здесь вообще нет. И надзора за тобой не было… – Но месяц назад вы разрешили мне делать все, что потребуется, чтобы найти преступника. Вы говорили, что босс хочет поскорее раскрыть это дело. – Теперь я об этом жалею. – Почему? – не понял Мэлоун. Он никогда прежде не видел начальника в таком состоянии. Айри никогда еще не подавал таких противоречивых сигналов. – Мы в агентстве редко ведем расследования традиционными способами. Осмелюсь предположить, что как раз поэтому наши расследования часто имеют успех. И вы, Элмер, тоже имеете успех. Элмер стянул с носа очки и широкой ладонью потер свое квадратное лицо, будто пытаясь придать его чертам менее разочарованное выражение. А потом повалился в кресло. От следующих его слов у Мэлоуна екнуло сердце. – Детектор лжи и гадание по ладони? – бросил Айри. – Ничего лучше ты придумать не смог? – Гадание по ладони? – недоверчиво переспросил Мэлоун. – Разве не этим промышляет некая Даниела Кос? Мэлоун не ответил. Он пристально глядел на начальника и ровным счетом ничего не понимал. Впервые за все время работы в министерстве финансов он… не доверял Айри. – Вы с Элиотом Нессом обманом удерживали уважаемого врача на протяжении шести дней и тайно его допрашивали. – Айри предостерегающе поднял руку в знак того, что Мэлоуну не следовало сейчас ему возражать. – Врача, единственное официально подтвержденное преступление которого состоит в том, что он слишком много пьет, и его жена отказывается с ним жить. Но сам посуди, Мэлоун, этими же словами можно описать почти любого мужчину. В том числе и тебя и Несса. Ты, конечно, не пьешь слишком много, но жена твоя за тебя тоже не слишком держалась. Мэлоун застыл и молча проглотил оскорбление. Больше всего его потрясло то, что Айри повел себя подло и полез в его личную жизнь. Мэлоун знал, что на самом деле личной жизни у него нет. Работа в агентстве обязывала ко многому. Поступая на работу, ты соглашался на то, что всю твою жизнь, до последней, самой неловкой мелочи, разложат по полочкам и тщательно изучат. Но Элмер никогда прежде не позволял себе намеков на его отношения с Айрин, не использовал то, о чем знал, против него. – Какого хрена тут происходит, Элмер? – тихо спросил Мэлоун. – У вас нет реального подозреваемого, – ответил Айри. – И в придачу к этому вы прибегли к методам, которых я не оправдываю и не поощряю. – Фрэнсис Суини убил больше десятка людей. Никто не знает, сколько их было на самом деле. Он отрубил им головы, искромсал их тела и расшвырял останки по всему Кливленду. – У вас нет доказательств. – Нет, есть. – Доказательств было полно. Но ни один суд в мире их бы не принял. – Вы почти неделю против воли удерживали человека в гостиничном номере. – Мы удерживали его не просто так. Мы несколько дней не могли его допросить, потому что он был слишком пьян. Никто его не пытал. Мы хорошо с ним обращались. – Его кузен – конгрессмен США, – выдавил Айри. – Конгрессмен, весьма откровенно высказывавшийся относительно подготовки к войне, которую ведет президент, и политики изоляционизма, которой придерживается наша страна. Президенту нужно, чтобы Суини его поддерживал. – Мы знали об этом. И потому с Фрэнсисом Суини обошлись совсем не так, как обычно обходятся с подозреваемыми. Он был на особом счету и получил особые привилегии. Он неделю прожил в роскошной гостинице. – Вы все заходили к Суини в номер? – Да. – Значит, он сможет вас всех опознать? И тебя, и Несса, и Леонарда Килера, и Ройяла Гроссмана? Кстати, что там насчет Даниелы Кос? Она тоже знает, кто ты такой и на кого работаешь? Мэлоун был не так глуп, чтобы реагировать на расспросы о Дани, но Коулз явно рассказал Элмеру Айри обо всем. Без исключений. Коулз больше не сотрудничал с отделом разведки министерства финансов, но работал на Бюро научных расследований и потому был знаком со всеми игроками и с сотрудниками обоих агентств. – Почти все время, которое Фрэнк Суини провел в этом номере, он был без сознания и отсыпался после неумеренных возлияний. Я наблюдал за ним. В основном он общался с психиатром, мистером Килером. Еще он говорил с Нессом и с Коулзом.