Глава 36 Филипп, Кэтрин и Клэр встречали гостей. Рафаэль должен выйти позже, чтобы поберечь раненную ногу. Бальный зал был переполнен народом, гости прохаживались парами, приветствуя и разговаривая друг с другом. Нарядно разодетые женщины и мужчины с нетерпением ожидали появления герцога. Тайна его ранения и разрыв с женой все это время занимали языки сплетников. Каких только версий они не выдвигали, но правды никто не знал. Рафаэль спускался по лестнице один, его жена в окружении родичей была уже там. Приглашенные замерли. — Дьявол! — прокатилось волной по залу. Все заинтригованно, с интересом следили за каждым его движением. Аристократическая бледность покрывала безупречно красивое лицо. Надменная усмешка застыла на резко очерченных губах. Опасный блеск чарующих бирюзовых глаз притягивал к себе, словно мотыльков на яркий свет. Ах, как страшно обжечься об этот огонь. Величественная, сверкающая красота герцога убивала вокруг себя все живое. — Посмотри, Алек, — восхищался Чарльз, — этот дьявол идет так, словно это не он две недели назад лежал на смертном одре. Ведь раны не зажили и болят, а он заставил себя даже не хромать, не один мускул не дрогнул на его лице. Не зря, даже друзья считают его дьяволом. — Тьфу, — сплюнул Джон, — до чего красив собака, глаз не оторвешь. — Я должен предупредить тебя, дочка. — заметил Чарльз. — Скучать не придется. За такую красоту надо драться каждый день и всю жизнь. Это то чего ты боялась под маской ненависти. — Я люблю его и готова к борьбе, я не уступлю его никому. — вздернув подбородок, ответила Ирэн. — Держись, девочка, игра стоит свеч. Чарльз посмотрел на Алека и увидел в его глазах слезы. — Алек, что-то не так? — взволнованно поинтересовался он. — Нет, все так, друг мой, сегодня мой сын достиг совершенства. Именно таким мечтала видеть его Карина. И я горжусь им. Анна понимающе сжала его руку, говорить она не могла. Ком, как железная рука, сдавил горло. — Благодарю тебя, дорогая, за понимание и терпение. — прошептал Алек. — Но я не могу забыть глаз Рафаэля, когда он увидел меня в шеренге рыцарей. Мне не забыть этого взгляда никогда, он едва не разбил мне сердце. — Успокойся, Алек, ты все правильно сделал. — сказал Чарльз. — Твой выход взбесил его. Он дрался как зверь. Ни один из нас не мог даже слегка ранить его. Если бы не этот невидимый враг, он бы нас всех превратил в груду металла. Хотя он щадил меня, Джона и тебя, но к концу поединка он бы так измотал нас, что мы бы сами упали без сил к его ногам. Он просчитал все до мелочей, но это уже в прошлом. Другое тревожит меня, он не назвал имя своего врага — это опасно. — Да, я очень беспокоюсь о нем, но он знает, что делает. — сказал Алек. — Когда ты собираешься объясниться с ним? — спросил Чарльз. — Завтра утром. — ответил Алек. — Я надеюсь, он выслушает меня, но сможет ли понять и простить? Но как бы там ни было, главное, я знаю, что Ирэн любит его. Это все, что надо моему сыну для полного счастья. — Я надеюсь, ты не выдашь наш секрет раньше времени? — поинтересовался Чарльз. — Чужих секретов я не выдаю. — улыбнулся Алек. Рафаэля окружили друзья, радостно пожимая ему руку. Он приветствовал приглашенных. Клэр оставив Филиппа, стремглав бросилась и обняла его. — Осторожно, малышка. — наклонившись, прошептал Рафаэль. — Только ты можешь знать, с каким трудом мне достается каждый шаг. Он подал руку Клэр, и они пошли в центр зала. Герцог поднял руку, грянула музыка, возвещая о начале празднования. Рафаэль танцевал с Клэр, кружась по кругу. Не закончив танец, они отошли к окну. Слуги сновали туда-сюда с подносами. Рафаэль взял два кубка с вином, подав один из них сестре. Филипп и Кэтрин тут же присоединились к ним. Рафаэль сдержанно поцеловал руку Кэтрин. — Я безумно рада видеть тебя, Рафаэль, хотя я оказалась одной из тех, кому было запрещено навещать тебя. — Поверьте мне, миледи, ничего интересного нет в том, чтобы сидеть у постели больного и постоянно изображать сочувствие на лице. — Продолжайте, милорд, вам же так и хочется добавить: сочувствие, которого нет. — с горечью в голосе закончила Кэтрин. — Не пытайтесь читать мои мысли, миледи, просто я вообще не люблю, когда меня навещают и тем более жалеют. Я не привык, я стал взрослым, как только родился. Лично к вам я не испытываю никакой неприязни, вы прекрасная жена Филиппу, я доволен всем. — Ну, что ж, постараюсь принять желаемое за действительное. — сказала она. — У нас еще будет время направить ваши мысли в нужное русло, Ваша светлость. Рафаэль усмехнулся. — С твоей колючей розой лучше не спорить, Филипп. — Совершенно верно. — согласился тот. — Это напрасная трата времени. Ирэн и Джон стояли у другого окна позади герцога, не спеша, потягивая вино из кубков. — Ирэн, я умираю от ревности. — яростно зашипел Серебряный. — Я ревную Клэр к нему. — Положим, я тоже не в восторге от их родственной любви. — Ядовито заметила она. — но нам надо улыбаться. Он оглядывает толпу и вероятно сейчас наткнется на нас. Сделай одолжение, друг мой, умерь свой гнев, приклей сногсшибательную улыбку для своей маленькой Клэр и моего мужа. А вот он и обнаружил нас. — Промурлыкала Ирэн, ослепительно улыбаясь и отвечая на приветствие Рафаэля. Герцог, буквально, пожирал ее глазами. Обжигающий взгляд скандально долго задержался на ее груди. Кровь закипела в его жилах, пламя жгло изнутри. Страсть с новой силой обожгла его чресла. Он почувствовал неудобство внизу живота и поспешил оторвать от нее взгляд. — Боже правый, она прелестна. — думал он. — И как никогда обольстительна. С каким удовольствием я бы свернул шею ее ухажеру и предался любви. О! — Чуть ли не в слух застонал Рафаэль. — Если я сейчас не проветрю свою больную голову, то мои животные инстинкты доведут меня до крайности. Щеки Ирэн пылали, она испытывала желание не меньше чем ее муж. Его похотливый взгляд согрел душу и вселил надежду на будущее. — Посмотри на эту маленькую плутовку, Ирэн. Она делает вид, что не замечает нас. Ее равнодушный взгляд бесит меня. Ну, подожди, я припомню тебе это. Тысяча чертей! — выругался Джон. — Посмотри, сколько идиотов вертится вокруг нее! А ее ненормальный братец поощряет это. О, боже, — взмолился он, — дай мне силы выдержать эту пытку. — Перестань скулить, Джон, скоро все кончится. — Я очень на это надеюсь. — буркнул Джон. В самом разгаре бала герцог отыскал Ирэн. Она стояла рядом с Джоном, разговаривая с отцом. Рафаэль подошел неожиданно, поклонившись, он обратился к девушке. — Позвольте пригласить вас на танец, миледи. Губы Ирэн медленно сложились в очаровательную улыбку. — С удовольствием, Ваша Светлость. — ответила она и подала ему руку. Он поднес ее для поцелуя, едва коснувшись губами и, повел в круг танцующих. Они закружились по залу, герцог все крепче прижимал к себе это нежное сиреневое облако. Кольцо железных рук окутало ее. — Мне хорошо с тобой. — хотелось кричать Ирэн. — Не отпускай меня из своих объятий. Я твоя! Пылающий взгляд бирюзовых глаз ласкал ее лицо, шею, грудь. Он взял шелковый локон, склонив голову, поцеловал его, вдохнув аромат роз. Любовь затопила душу Ирэн, она ближе приникла к нему. Вдруг, девушка почувствовала, что движения его стали неуверенными, он споткнулся и оперся на нее. Она приложила все силы, чтобы не упасть. Герцог побледнел, Филипп, танцующий совсем близко, тут же заметил неладное, мгновенно оказавшись рядом, он поддержал его. Не выпуская ее из своих объятий, Рафаэль склонил голову и прошептал. — Прости меня, моя голубка, я не смог станцевать с тобой наш последний танец. В самый ответственный момент силы изменили мне. Но это уже не важно. Важно только одно: знать, что ты нашла свое счастье. Воспоминание о тебе — это самое лучшее, что останется в моей жизни. Прощай, моя прелесть. Он отстранил ее от себя, его волнующий взгляд опустился с дрожащих губ девушки ниже. Одна бровь герцога взлетела, взгляд похолодел. — Прости, дорогая, я не хотел испортить твое бальное платье. Не жалей о нем, у тебя таких много. Ирэн с ужасом заметила, что плечо и лиф ее платья в крови. Она была так же бледна, как герцог, ей хотелось броситься к нему на помощь и никогда не расставаться. Но Серебряный уже держал ее за локоть и предупреждающе сжал его, прошептав на ухо. — Стоять, девочка, не спеши. Он примет твой порыв за жалость, а не за любовь и не простит тебе этого. Твое время еще не пришло. Появление Серебряного раздражало Рафаэля. На его щеке задергался мускул, кривая ухмылка появилась на устах. Он развернулся на каблуках и пошел к выходу. Филипп сопровождал его. — Что случилось, дочка? — спросил, подойдя ближе отец. — Его рана кровоточит, он ушел, и, наверное, не сможет вернуться. Почему я не могу пойти с ним? — сокрушалась она со слезами на глазах. — Потерпи совсем не много. — успокаивал отец. — За тобой наблюдают тебе надо переодеться. — Да. — тяжело вздохнув, ответила она. — Уже иду. Джон, загораживая Ирэн от любопытных взглядов, проводил ее из зала на второй этаж. Поторопившись вернуться, Джон прочесывал толпу. — Не ищи ее. — тихо сказал подошедший Чарльз. — Она ушла следом за герцогом. Джон стукнул кулаком по колонне и цветисто выругался. — Мне даже потанцевать с ней не удалось. — А ты что думал, видя, как ты ухаживаешь за другой женщиной, она бросится тебе на шею? Но не переживай, Джон, скоро ваш танец будет непрерывным. — лукаво усмехнулся Чарльз. — Да, милорд. — хмыкнул он. — Если я не погибну раньше от разрыва переполненной плоти. Чарльз от души расхохотался. — Твой юмор, Джон, всегда кокой-то мрачный. Посмотри на жизнь другими глазами. — Учить всегда легче, милорд. — буркнул тот.