Он кивнул, помог мне подняться, и мы пошли спать. На следующий день я не успела проснуться, как ад повторился. Этот помощник ходил за мной попятам. Когда я отправилась отнести слойки Жерару, он занял место Энн у окна и продолжил наблюдение. Я спокойно приготовила начинку, завернула ее и оставила своему мужу. Он должен был вечером ее принести. Как только я переступила порог, этот наглец на меня накинулся: — Где ты ходишь? У нас договор, что ты будешь меня учить. Тебе деньги за что платят? — Хватит на меня орать! Я вам уже показала рецепт теста, становитесь и делайте, а я посмотрю, что вы запомнили. Мужик открыл рот, выпучил глаза, стоял так минут десять и смотрел на меня. Я поставила перед ним миску, пододвинула стул и села. Он непонимающе на меня смотрел. — Чего стоим? Я жду. Показывайте, что запомнили. Он недоверчиво посмотрел на меня, взял тарелку, насыпал муку, дальше налил воды и начал мешать. Через полчаса мне надоело на это смотреть. Я сделала себе кофе и села обратно: — Теперь раскатывайте и в печь. Он с удивлением посмотрел на меня: — Я сам это должен сделать? — По-вашему, я буду готовить королю слойки? Он сжал губы и принялся катать скалкой то месиво, что у него получилось. Сесилия и Матильда втихаря посмеивались. Я видела, как они поглядывали на его действия, закрывали ладошкой рот и выходили в зал, чтобы не расхохотаться на всю кухню. Этот так называемый повар разложил на противень то, что у него получилось и поставил в духовку. Я ждала, что он вспомнит про них, но он даже ни разу не взглянул в сторону печи. Это мне показалось очень странным для кулинара. — Вы не будете смотреть то, что приготовили? — А что оно готово? — Не знаю, проверьте. Он вытянул угли из печи и уставился на меня. Я развела руками: — Первый блин комом. В этот момент пришел Этьен и Матильда позвала нас в зал. Я переложила на тарелку то, что приготовил мой ученик, и велела подать чай. Я вышла в зал и поставила тарелку с углями перед поставщиком королевского двора: — Господин Этьен, более бездарного повара я не видела в жизни. Вы точно не конюха мне привезли? Мужчина покраснел от хвоста до ушей. Управляющий молчал и качался на ногах, стоя возле своего хозяина. — Тогда госпожа Ирма вам придется поехать со мной, раз вы не можете научить моего человека готовить. — Я сомневаюсь, что это вообще повар. К сожалению, я не смогу с вами поехать. Я дам вам девушку, которую научу делать это тесто. Вы можете пообещать мне, что вы назначите ей зарплату и найдете место для жилья? — Девушку? — Да, она работает у меня на кухне и знает, как приготовить данную выпечку. Начинку она делать не умеет, так что, если вы хотите выведать именно рецепт моего секретного блюда, у вас ничего не получится. Я научу ее другим начинкам, которые можно будет добавлять в эту выпечку. Поставите ее именно на это блюдо и ничего не потеряете. Поверьте мне, король будет вами доволен. Он улыбнулся, постучал пальцами по столу, посмотрел на меня искоса и кивнул: — Хорошо, госпожа Ирма, пусть будет так, как вы говорите. У вас есть один день, чтобы вы могли ее научить. Мари согласилась сразу. Она обрадовалась, что будет работать у самого короля. Управляющий выплатил ей небольшую сумму, часть она смогла оставить отцу, чтобы он мог купить новую лодку. Небольшую сумму взяла с собой в дорогу, хотя ее и так обещали оберегать, как сокровище. Мы с Сесилией приготовили много начинки, которую тут же выкупил поставщик королевского двора. Только пришлось помудрить, чтобы ее закупорить. Воск, которым мы залили крышки кувшина, покажет, в итоге, доедет она или нет. Нам обещали прислать ответ. Если все будет в порядке, то мы сможем и дальше отправлять на колясках сгущенку во дворец. Я получила деньги и первый свой договор. Первый раз его заключали с женщиной, что привело всех в замешательство, но я настояла. Правда, для этого мне дали статус мужчины. Через две недели у меня с утра начали сильно болеть спина и живот. Я никогда до этого не рожала и не знала, что будут такие боли. Я облокотилась на стол, сжала его край и процедила сквозь зубы: — Позовите Тео, мне плохо. Сесилия кинулась в пекарню, а Матильда меня обняла, погладила поясницу: — Держись, девочка. Пришло время твоему малышу появиться на свет! 51 глава Я смотрела в окно на волны. Подносила руку к глазам и вглядывалась во флаги тех, кто плыл в нашу сторону. Ждала возвращения Энн из далекой страны. Она должна была уже вернуться со дня на день из плаванья. В этот раз я ее ждала с большим трепетом, потому что она взяла с собой Эльзу и сердце мое было не на месте. Стоило кораблю от нас уйти в плаванье, и я сразу начала раскаиваться, что разрешила взять с собой свою дочь, поддавшись на долгие уговоры. И теперь меня терзали сомнения и беспокойство. Я услышала шаги на лестнице, к комнате кто-то приближался. Дверь открылась и ко мне заглянул Тео: — Любимая, тебе письмо? — От кого? — От Килиана. Он протянул толстый конверт с сургучной печатью. Он был в потеках с краю, видимо, подмок, пока доставляли. Я положила его на край стола и покрепче прижала заснувшую дочь. Муж наклонился, поцеловал меня и сопящий комочек: — Сесилия приготовила начинку и ждет тебя. Давай я возьму малышку и посижу с ней. Я кивнула и аккуратно передала заветный сверток: — Где Марсель? — Они с Матильдой пошли посмотреть, как рыбаки рыбу выгружают. Ты же знаешь, что она его не отпустит от себя ни на шаг. Я ему улыбнулась и кивнула. Он сел с Марией в кресло-качалку, она закряхтела и заерзала на руках, сворачиваясь в комок. Ей всего месяц после рождения и нас сильно мучают колики в животике. Мы постоянно плачем, плохо спим и только на руках находим успокоение. Особенно она обожает папу, когда он берет ее на руки, постоянно ему улыбается. Я даже уже начинаю ревновать, потому что на меня никаких реакций, а я мучилась, рожала ее. А сын, наоборот, постоянно меня целует и бесконечно рассказывает свои истории. В пять лет у него рот не закрывается и каждый раз новая история. Я спустилась по лестнице вниз. За столько лет жизни здесь, эта таверна уже стала мне родным домом. За эти годы мы многое тут поменяли. В зале сидело несколько посетителей. Обычно у нас полно народу вечером или после обеда, а сейчас было утро. Поэтому пару человек сидели и пили чай с круассанами, со сгущенкой. Я много лет назад купила вьющиеся растения и посадила их в горшках у стены. За эти годы они обвили всю стену и каждый год наша таверна покрывалась изумрудной зеленью с розовыми маленькими цветочками. Из-за этого у нас уже давно сменилось название, и мы теперь были не “Гнилая таверна”, а “Зеленая”. Ее цвет был виден хорошо с моря и выделялся среди остальных домов, поэтому посетители, которые приплывали, всегда приходили к нам. Две девочки официантки работали у нас. Они помогали на кухне. Это были те самые дети, кого тогда спасла Энн. Родители решили, что у нас безопасно и устроили их к нам на работу. Сесилия у меня главный повар и она оказалась очень строгой, несмотря на свой хрупкий вид. Тем более, все знали, чья она дочь и то, что дядя работает рядом. Венсан так и не женился. Его бизнес вырос, он стал хорошо зарабатывать, но сердце так и осталось свободно. Он постоянно заходил к нам попить чаю, чем был очень недоволен Тео, но никаких намеков или взглядов в мою сторону ни делал. — Простите, госпожа, у вас не будет нам работы? — в дверях стояла очень худенькая женщина с большим узлом в поношенной одежде. За ее юбкой прятался пугливый мальчишка. Я посмотрела на нее, ее руки дрожали, и она то и дело, бросала взгляды на тех, кто у нас завтракал. Я поняла, что она голодна. Подошла ближе: — Присаживайтесь, пожалуйста, за стол. Она аккуратно села на край стула, рядом положила свои вещи, ребенок спрятался за ее плечи. Тут же возле нас остановилась одна из девочек, кто помогал в зале. Она посмотрела на меня с вопросом. — Принеси две тарелки похлебки и хлеб. Женщина встала со своего места: — Что вы госпожа, у меня нет денег за все это заплатить. Я положила ей руку на плечо: — Садитесь, это бесплатно. Для вас и вашего ребенка. На ее глазах выступили слезы: — Спасибо вам большое, скажите, что я могу для вас сделать? Я могу любую работу выполнять, и мой сын вам не будет мешать. Тут же перед ней поставили две миски с овощной похлебкой и хлеб. — Вы сначала покушайте, потом мы с вами поговорим. Вам же негде ночевать, верно? Она закивала, опустив глаза. — Я сейчас поговорю с одним человеком, может, он что-то найдет для вас, и потом мы с вами все решим. И мальчика покормите. Никуда не уходите, мы найдем вам и место для ночевки и работу. Незнакомка посмотрела на меня со слезами на глазах и украдкой вытерла слезу. Я пошла на кухню, там меня ждала Сесилия: — Ирма, у нас все готово. Пора уже заливать в горшок и закупоривать. — Отлично. Ты же все знаешь, так что я думаю, ты сегодня справишься без меня. — Без вас? Но как? Я же не умею. — Дорогая, ты все умеешь, и скоро нам нужно будет искать кухню отдельно для сгущенки. Мы уже не справляемся с заказом, а у нас тут еще и таверна, где нужно готовить много блюд. Так что пробуй, скоро будем делать отдельное производство этой сладости. Девушка растерялась и долгое время хлопала на меня глазами. Потом взяла кувшин и принялась делать то, что мы с ней делаем каждый день. Я понаблюдала и поняла, что моя помощь тут не нужна. — Пойду, поговорю с твоим дядей. У меня к нему дело появилось. Она кивнула и нахмурилась, потому что боялась сделать что-то не так. Ведь эта начинка была предназначена самому королю, и девушка понимала, как это серьезно.