Тимур потянул меня, разворачивая к себе лицом. Убедившись, что на нас не смотрят, он вручил мне коробочку с подарком. – Что?.. – сердце ухнуло в пятки. – Но мы же договаривались… – Я помню. Но мне все равно хотелось сделать тебе подарок. И так уж совпало, что мне на глаза попался подходящий. Я не смог удержаться, – и увидев мое колебание, додавил: – Этот подарок… не привязывая его к сегодняшнему дню. Если бы не подарил его тебе сегодня, то сделал бы это в любой другой день. И это убедило меня. Мы договаривались не дарить друг другу подарки на новый год, но Тимур на наши свидания всегда что-нибудь приносил: цветы, конфеты ручной работы, дорогой шоколад или алкоголь, которого не купишь в магазине. Сущие безделицы, которые скрашивали наше сладострастное времяпровождение. Я приняла подарок и глянула на Тимура. Его глаза блестели, и сам он излучал бесконечное обаяние. Этот мужчина даже пьяным был восхитителен. Я вдруг подумала: «Как же повезет его жене, если даже с любовницей он настолько внимательный и чуткий. Наверное, однажды он пресытится своими развлечениями и заведет семью, которую будет оберегать». А затем подумала о себе: хотела бы я впустить этого мужчину в свою жизнь? Надежного, сексуального, желанного… Определенно хотела. Так почему не прикладываю усилий, чтобы заполучить его, а наоборот, ограничиваю? Боюсь прошлого опыта? Да, отчасти, но не настолько, чтобы крест на себе поставить. Обожглась с двумя неделями ожиданий? Тоже верно, но с тех пор у нас регулярный секс, а еще он позвал встретить самый главный праздник года со своими друзьями – должно же это хоть что-то значить. Вспомнились слова Тамары… Я взглянула в черные глаза и, облизнув губы, сказала: – Скажи, где бы мы могли уединиться? Глава 21 Я молча следовала за Тимуром по витиеватым коридорам дома, в которых он ориентировался, как рыба в воде, смутно запоминая дорогу. В крови играл алкоголь, в голове буйствовали фантазии на тему того, каким будет выражение лица мужчины, когда он увидит, что скрывалось под этим черным платьем. Приятное волнение поднималось из груди и заставляло руки слегка подрагивать и сжимать сильнее бархатную коробочку, красную с золотой лентой, сжимать сильнее. Когда мы закончили подниматься на второй этаж, Тимур неожиданно развернулся, да так, что я чуть в него не врезалась. Он сграбастал меня в широкие объятия так быстро, что я и пискнуть не успела. Он лишь секунду помедлил, прежде чем губами впиться в приоткрытый в изумлении рот, проникая языком, немного грубо проводя по зубам и небу, будто съесть меня хотел. Облизнул нижнюю губу, втянул ее, играясь и чуть прикусил. Он отстранился с влажным чмоком, усмехаясь одним уголком своего блядски порочного рта. – Что это на тебя нашло? – спросила я запыхавшимся голосом. Сердце зачастило, уши заложило от шума собственной крови. – Я весь вечер хотел коснуться тебя, но из-за дурацкого запрета не мог, – пояснил он, а руки между тем блуждали по спине, опустились на ягодицы, ладони сжали одну, потом вторую. Пальцы подцепили край платья и погладили кружево чулок. – Я заметил кое-что интересное. – О, это только макушка айсберга, – многообещающе улыбнувшись, прошептала я. – Найдем укромный уголочек, и сможешь распаковать меня. Я не отводила взгляда от Тимура и видела, как дернулся его кадык, когда мужчина сглотнул. – Звучит многообещающе. Он отпустил меня из объятий, переплел наши пальцы и повел меня дальше. К первой же попавшейся двери. – Бильярдная? – спросила я, когда Тимур зажег свет. Лампы горели не на потолке, а в светильниках, создавая некий полумрак. – Мне всегда хотелось заняться сексом в бильярдной. – А у тебя дома есть бильярдная? – У родителей есть. Я собирался переделать одну из комнат, но… не судьба в общем. – Поэтому ты решил воплотить свои фантазии в доме друга? – Поверь, он в обиде не будет. Уточнять, почему Тимур так думает, я не стала. Чужая жизнь, как и душа – потемки. А узнавать что-то столь откровенное о людях, с которыми я, возможно, никогда не встречусь, не хотелось. – И как ты… – прекратив оглядывать пространство я обернулась и увидела, что Тимур уже положил руки на край водолазки, намереваясь ее снять. Я метнулась вперед и положила ладони поверх его пальцев. – Нет, подожди! Не снимай. Хочу, чтобы трахнул меня прямо в одежде. – Прямо в одежде? – переспросил он, будто с первого раза не услышал или не поняла. – Да, прямо в одежде. Раз мы сегодня исполняем твою сексуальную фантазию, то давай и мою. Я всегда хотела, чтобы мужчина отымел меня в одежде. И знаешь, с таким немного пренебрежительным отношением… Тимур хмыкнул. Смотря в черные лихорадочно блестящие глаза, пьяные не то от выпитого, не то от желания, я почувствовала знакомую предвкушающую дрожь. Меня затрясло от того, какое выражение нарисовалось на лице этого холеного, полного самоуверенности мужчины. Ему почти не приходилось вживаться в роль – он и так выглядел как щеголь, привыкший получать все лишь по щелчку пальцев. – Значит, мне просто расстегнуть ширинку брюк?.. – изменившимся голосом сказал он, и у меня засосало под ложечкой. Я кивнула, и скосила глаза на длинные пальцы, принявшиеся распускать ремень. Вжикнула молния и наружу буквально вынырнул уже стоящий колом член. – Снимай платье. Медленно. Я кивнула, запустила подарок по столу в дальний угол, и потянула потайную молнию на боку. Опустила одно плечико, второе. Потянула платье вниз, обнажая одно за другим детали нижнего белья. И сглотнула, когда увидела, с каким восхищением мужчина посмотрел на меня. На торчащие соски, не спрятанные кружевом и полосками лифа. На пояс для чулок. На белье, состоящее из треугольника и множества лент. Повинуясь внутреннему порыву, я запрыгнула на бильярдный стол и раздвинула ноги, демонстрируя специальное отверстие, чтобы можно было заниматься сексом прямо так. Тимур приблизился, положил руку на живот. Чуть наклонился вперед и, погладив грудь, щипнул затвердевшую горошину соска. Стон сорвался с губ. Невозможная, сводящая с ума картинка. Предел, которого мы оба достигли в этот миг. Он погладил двумя пальцами выступившую между ног смазку и легко проник в меня двумя пальцами. Представление открывалось и правда достойное. Каждая мышца, каждое движение, каждый наклон – все было пропитано умением и какой-то природной сексуальностью. Я прикрыла глаза, начиная тонуть в накатывающих волнах возбуждения. – Знаешь, что я люблю больше всего? – Спросил вдруг Тимур хриплым голосом, продолжая играть с моими сосками и двигать пальцами. Я приоткрыла слезящиеся глаза, встречаясь со взглядом, какой бывает у одержимых людей. – Играть с тобой вот так. Ты такая податливая, что, кажется, я могу делать с тобой что угодно. Он вдруг вынул пальцы, и резким невообразимым движением перевернул меня на живот и подтянул так, что косточками я легла на перегородку доски. И сделал это так, что я почти не почувствовала боли – удивительно ловкий человек. – Но сегодня, уж прости, играть я не способен. Весь вечер мечтал тебя оттрахать, а теперь, после увиденного и вовсе удивлен, почему до сих пор держусь. Меня залихорадило с такой силой, что не слышно было даже колотящегося сердца. Я задышала носом, чувствуя, как потухшее ненадолго пламя страсти разгорается с новой силой. Тимур поставил руку на доску сбоку, наклонился, оставляя россыпь поцелуев, а затем так же резко отстранился и засадил сразу. Кожу царапнуло ширинкой. Я сделала глубокий шумный вдох, стиснула пальцы и почувствовала, как горячая ладонь легла на плечо, помогая насадить меня еще сильнее. Я мелко задрожала. Обычно грубость в сексе я не любила, но сегодня очень хотелось чего-то такого: острого и на грани. И я получила. Тимур двигал бедрами, яростно сжимая одной рукой мои волосы, а другой подталкивая меня на себя во время ритмичных толчков. Я жмурилась, придушенно стонала, удерживаемая властными руками. Пространство вокруг будто стало тягучим сиропом, а воздух – неистовым племенем, обжигающим легкие. Сумасшедшее, неподвластное пониманию возбуждение прокатывалось по телу и концентрировалось между ног. Позвоночник прошибало разрядами много, много раз, до тех пор, пока жар не стал нестерпимым. Еще чуть-чуть, еще немного и я перешагну грань… Тимур зарычал громко, почти по-звериному, навалился сверху и судорожно. Мне стало больно, но эта боль не отрезвила, а столкнула прямо в пропасть, в свободное падение. Звезды заплясали перед глазами, а внутри все сжималось и сжималось, даря нескончаемое количество оргазмов, слитых в один единственный. И Тимур, ощущая, как я сжимаю его член, сделал еще несколько выбивающихся из ритма движений и застонал, утыкаясь мне в спину и выцеловывая мокрую от пота кожу. Глава 22 Когда открыла подарок Тимура в выделенной мне и другой гостье комнате, то почувствовала себя несколько странно. Это была золотой браслет популярного брэнда с трогательными шармами и популярный у всех и вся яблочный телефон последней модели. Подарок, несомненно, дорогой, но настолько безликий, что я даже не знала – радоваться или огорчаться. У меня самой был телефон, эквивалентный по стоимости подаренному, но старый, с несколькими царапинами на экране: уронила случайно и решила отдать на ремонт сразу после новогодних праздников. Раньше попасть в мастерскую не предвиделось, времени не катастрофически ни на что не хватало, да и почти вся работа в предпраздничной суете легла на смартфон. Подарок вызывал сомнения. Просто… я столько раз слышала эти истории о здоровенных букетах из миллиона роз высотой с человека, про телефоны и эти вот аксессуары. Считалось едва ли не за радость, если благоверный вручит что-то такое. А я вот носила их с собой уже пятый день и все никак не могла разобрать, что чувствую. Люда, когда увидела второго января подарок, тоже ни секунды не раздумывала. – У тебя появился мужчина? Я варила глинтвейн, а потому от вопроса едва не обожгла руку. – С чего ты так решила? Я выбрала максимально нейтральную позицию. Обернулась, стараясь не выдать себя выражением, и впилась в лицо Людочки, чтобы понять – как много она знает. – Этот телефон и браслет совсем не в твоем стиле, – резюмировала подруга. – У меня папочка дарит нечто подобное своим женщинам. Ты стала любовницей старикана? Я чуть было не выдохнула от облегчения прямо при ней. И мысленно возвела очи к потолку. Не старикана, но все же любовницей, тут Люда права. «Она столько этих любовниц повидала, что уже и глаз наметан». – А я давно заметила, что ты изменилась, теперь понятно, что к чему. Далее последовали расспросы о моей личной жизни. Подруга сияла глазами так, будто это у нее случился роман с крышесностным сексом. А когда мы обе выпили, она стала шутливо предполагать, как выглядит мой любовник. И ни разу не попала в цель. – Зная твой отвратительный вкус на мужчин, нужно радоваться, если у него один подбородок и нет арбузика над тем самым, что именуют достоинством, – хохотала она, активно жестикулируя. – У тебя антирадар на хороших и достойных мужчин. Да, в тот день Людочке я так и не призналась. Я вспоминала проведенный вместе с Тимуром новый год и мысли о том, что хотела бы себе такого мужа. Было странно, что утром на трезвую голову я не изменила своего решения – мне действительно хотелось, чтобы с Тимуром что-то получилось. И вот сегодня, сидя в кофейне недалеко от дома, я рассматривала браслет на запястье и телефон, положенный чуть выше чашку с капучино, и размышляла вслух: