Сентябрь, налетевший ранними закатами и грозовыми тучами, решил выдать немного тепла перед тем, как начать сдирать порывистым ветром пестрые листья с деревьев. Воздух уже пах жжеными листьями и бесконечной зимой, но на лице все еще играли теплые отголоски лета. Я сидела прямо на газоне, задрав голову к солнцу, и старалась ни о чем не думать. Выходило откровенно хреново. От мыслей о Миронове не отделаться. Он не просто занял собой все пространство, он сожрал всю мою жизнь, вытеснил внешний мир, оставив только себя. Но что-то хорошее сегодня было. Солнечные лучи, своими теплыми, щекотными лапками, старательно вырисовывали на моем лице веснушки, Анфиса, как всегда, взялась из ниоткуда, прыгнув мне на руки. Я даже не стала открывать глаза, проверять кто это. Она устроилась у меня на коленях, прижалась к животу и тарахтела как самый настоящий трактор. В воздухе чудился аромат яблочного пирога с корицей и закрыв глаза, даже на минуточку показалось, что я наконец-то нашла свой настоящий дом. Момент был настолько приятный, что я разочарованно застонала, когда солнце исчезло, оставив после себя только осенний ветер и прохладу. Анфиса, полностью согласившись со мной, тоже возмущенно чихнула. - Ну не расстраивайся. Пойдем поищем, что-нибудь вкусненькое? - жалобный и определенно голодный “мяф” был мне ответом. Удержать тепло все равно не получилось, и я собралась уйти в дом, пытаясь сохранить остатки настроения про запас. Но открыв глаза, встретилась с удивленным взглядом Миронова. Вот кто украл мое солнце и последнюю минутку счастья. Мы просто смотрим друг на друга, будто впервые видим. Молчим. Знакомимся. У него новый статус, неприкосновенность и жена, а все еще мечтаю стать реаниматологом и хочу снова верить в любовь. У него уже все есть. Вершина за вершиной покоряются ему. А я все еще значусь перспективным, но никем. Я столько хотела ему сказать, что слов совсем не осталось. Перегорело. Я все уже проиграла в своей голове и мне больше не интересно. Истерики закатывать смысла нет, подлизываться тоже. Да я и не умею. Ни первое, ни второе. Но кто-то должен был нарушить тишину, а он не решался. - Мне казалось, ты здесь больше не появишься. - В собственном доме? - натурально удивился он, а я пожала плечами. - Мальчики, когда вырастают, все еще остаются мальчиками. Только игрушки становятся дороже и солиднее. - А девочки? - А девочки, если плохо соображают, попадаются в кукольные домики мальчиков и больше не могут выбраться. Они расставляют капканы по периметру и не отпускают, пока не наскучит. Или не найдут новую куклу. Напряжение между нами потрескивает в воздухе, грозя вот-вот взорваться. Миронов злится. Он хоть и не выдавал своих эмоций, но кулаки, сжатые в карманах все же, отражали общее настроение. Гордей не собирался отвечать на мой выпад и просто ждал продолжение моего выступления. - Мы, наверное, пойдем. Я Анфисе обед обещала, - кошка уже громко и требовательно подает голос, подтверждая мои слова и я направляюсь в дом. - Я вечером приеду. Будь готова к семи, - придерживает меня за локоть Гордей, когда я прохожу мимо него. Киваю и приосанившись, стараюсь идти дальше не спеша. А так хочется скорее бежать, пусть я и ждала эту встречу целую неделю. - Поздравляю, кстати. Тебе очень идет, - останавливаюсь у открытой настежь двери на террасу и не оборачиваясь говорю ему правду. - И должность, и жена. Ты будто свое место занял. Поздравляю. Вот теперь точно бежать. Накормлю сейчас ее Котейшество и отправлюсь в душ греться. Без солнца, все же слишком холодно. Анфиса получает свой паек, я подцепляю очередную пачку кислых мармеладок, единственное, чем хочется питаться, и проходя мимо окна машинально выглядываю во двор. Тройку привычных танков разбавляет идеально-белый Мерс, рядом с которым стоит та самая идеально-милая жена. Настоящая леди в легком платье и с крохотной сумочкой. Ее хоть сейчас на обложку журнала. Она почему-то обнимается и воркует с Виолеттой, но когда встречается со мной взглядом, ее безупречная улыбка меркнет. Она знает кто я. Больше ничем такое отвращение не объяснить. Ее улыбка снова расцветает, когда из дома выходит Гордей. Но в ней больше не видно искренности и свободы. Неужели это милое создание умеет быть фальшивым? Машины уезжают с территории дома, а я спешу к себе, чтобы не встретиться с Виолеттой и ее язвительными комментариями. Судя по крепким объятиям и тому, как она расцеловались с Любовью, знакомы они хорошо. И болела, во всей этой истории, Виолетта явно не за меня. Теперь становятся объяснимы все ее мелкие пакости. Только все еще непонятно, почему она тогда встретила меня так радушно? Думала, Миронов выкинет меня быстрее? Я набираю себе горячую ванну с ароматной пеной лавандового цвета, лавандовой солью на дне и лавандовым ароматом в воздухе. Очень хочется расслабиться и успокоиться. Нужно было еще кружечку лавандового чая прихватить, но поздно. Там водятся ядовитые змеи, я туда не поползу. Касаюсь кончиками пальцев воды, чтобы удостовериться, что она примерно температуры “еще немного и получится вареная Сонечка”. Идеально! Тянусь к пушистому поясу, чтобы скинуть с себя мягчайший халат и нырнуть в лавандовое облако, как слышу стук в дверь. Неужели Виолетта не может удержать все гадости в себе, и даже не поленилась подняться на второй этаж, чтобы высказаться? Яростной фурией подлетаю к двери, дергаю ручку на себя, создавая вихрь воздуха, который, если закрутится посильнее, то и Тотошку с Элии осилит. Открываю рот, чтобы высказаться и выдать предупредительный залп, но вовремя замечаю перед собой совершенно другого человека. Она вблизи еще красивее, чем ее показывают объективы камер и, кажется, издалека. И сильная. Я бы ни за что так не смогла. А она гордо смотрит мне в глаза и даже говорит что-то ровным и спокойным голосом. Стоп. А что она там говорит? - Понимаю, что Гордей — мужчина темпераментный и ему нужно много женского внимания, но я не готова мириться с тем, что буду жить на одной территории с его любовницей. - Стоп, что? - ее появление, безусловно, шокировало, но ее просьба просто убивает. - Гордей устал от города и хочет вернуться в дом из квартиры. Мы переезжаем сюда завтра. Я хочу, чтобы ты уехала отсюда. - Это не в моей власти. Я бы и сама… - Знаю, что у вас с ним свои счеты и мне даже плевать, что он будет к тебе ездить. Но я не хочу, чтобы это происходило на моих глазах, - ее маска трещит и осыпается к ногам, обнажая всю ее хрупкость и боль. Ей просто страшно. Возможно, она тоже влюбилась и просто борется за то, что принадлежит ей по праву. Штамп стоит в ее паспорте. - Ты же женщина. Будь хитрее. Придумай повод, попроси, шантажируй. Что угодно, но чтобы к завтрашнему утру тебя здесь не было, - собирается с силами и выдает с улыбкой. Я даже не успеваю придумать ответ, а она уже гордо удаляется по коридору. Она и не собиралась меня слушать. Ее цель была высказаться и, чтоб услышала я. Любовь даже в этом похожа на Миронова. Сильная, красивая, наверняка успешная и даже с родословной. Зачем Миронову нужна я?! Он для этого сегодня встречу назначил, чтобы, наконец, выпроводить меня? Тогда почему я не чувствую никакого облегчения и радости? Так и стою перед открытой дверь, гадая, что это было, пока не слышу плеск воды из ванной. Воды набралось столько, что она хлынула через край. Я и этот дом решила затопить?! Бывают серийные убийцы, маньяки, поджигатели… А я тогда кто? Заливатель? Потопитель? Наводнитель? Дура я набитая, это уж точно. К счастью, потопа не случилось. Роскошная ванна, по виду больше напоминающая каноэ, была без перелива, потому и наполнилась до краев. А вот в полу аккуратно прятался слив. Я наплевала на все, сбросила наконец халат и нырнула в ванну прямо так. С извращенным удовольствием и детским восхищением, наблюдая, как стекает вода и летят лохмотья пены на пол. И мне за это ничего не будет. Хоть за что-то в этой жизни мне не прилетит. Я уже собрала все косяки по жизни. Могу же теперь, в преддверии конца света, безнаказанно повеселиться? Неизвестно будет ли такая возможность еще, так что гуляю на полную катушку. После успокоительной ванны, которая, только добавила раздражения от преследующего повсюду аромата лаванды, отправилась на кухню. Хотелось есть, но волнение трепетавшее где-то в желудке, со мной было не согласно. Единственное, на что организм положительно откликнулся при сканировании холодильника - баночка черной икры. Есть ее ложками, даже не запивая, показалось дикостью, и я выбрала в винном шкафу самую пыльную бутылку. Судя по этикетке шампанское было разлито еще до моего рождения. Я надеялась на особый вкус, колкие пузырики на языке, приятное легкое головокружение и какое-то гурманское наслаждение. Но получила кислющую жидкость с ароматом не самого свежего зомби. На всякий случай не стала давать второй шанс, просто отставила от себя ,бутылку и едва тронутый бокал на максимально возможное расстояние и придвинула поближе икру. Вот с ней никаких проблем не оказалось. Я даже не подавилась под пристальным и немного насмешливым взглядом Виолетты, проходящей мимо. Потянуть время до прихода Миронова не вышло. Оно пролетело стрелой. Страх и волнение адреналином выбрасывались в кровь заставляя дрожать пальцы сильнее с каждой минутой. Больше всего времени я провела в гардеробной, перебирая наряды один за другим. Оглянулась на часы и ахнула. Уже была половина восьмого, а Миронов так и не пришел. Гордей / 4 Не дождалась. Она снова спит в кресле библиотеки, укутавшись в теплый плед из под которого торчит только кончик носа. Я спешил как мог, но новая должность, даже с тремя помощниками, у которых есть свои помощники, отжирает невероятное количество времени. Последние дни выдались адскими и даже поспать удавалось урывками и только в офисе. Я начал понимать тех, кто рядом с кабинетом оборудует себе спальню и задумался о таком же, хотя раньше считал это полным идиотизмом. Каждый день неизменно хотелось приехать к ней, теплой, вкусной, сонной. Почувствовать нежные руки на усталых плечах, целовать ее всю до пальчиков ног и выворачивать тело оргазмом. Становлюсь у кресла на колени. Целую висок, холодный нос, мягкие губы. Она пахнет и на вкус как барбариска. Сладкая конфета с сюрпризом. Сонно мурчит и тянется ко мне. Раскрывает губы, позволяет проникнуть языком и пить ее сколько мне захочется. До тех пор, пока не понимает, что это не сон. Пугается, отталкивает, пытается прикрыться пледом. В глазах испуг, но он исчезает стоит ей окончательно проснуться. На его место, неожиданно приходят искры злости. Ох, это будет горячая игра. - Я думала ты уже не придешь. - Опоздал. Дел много. - Молодая жена. Понимаю. О любовнице думать некогда, - от искр в ее глазах, начинают краснеть угли и появляться редкие языки пламени. - Давай тогда не будем терять время? Она встает скидывает на пол плед, предлагая мне себя и всю свою красоту. На ней надето не скрывающее буквально ничего, держащееся на одних завязочках кружевное нечто. У меня натурально текут слюни, так сильно хочется облизать эту конфету, впиться в нее зубами, ворваться во влажную глубину и пусть кричит срывая голос. - Что это на тебе такое надето, Красивая? - попробовать развеять злость никогда не поздно, но заполучить злую Соню еще слаще. Она всегда прячет свои эмоции, так что этот выпад настоящий подарок. Стоило мне жениться, чтобы выманить ее настоящую наружу. - Это то, что ты хотел. Возможно так я смогу отдать долг наконец и уйти. А вот теперь она хочет разозлить меня? Так и не добравшись до заветного узелка на трусиках, встаю и придерживая ее за подбородок переспрашиваю: - Хочешь уйти? Не даю ответить. Занимаю ее рот поцелуем. Вгрызаюсь в сочные, вкусные губы, выманиваю ее язык. Она теряется, теряет себя, поддается моим рукам. Ее кожа покрылась мурашками. Медленно, но соображаю, что здесь слишком холодно. Подхватываю на руки и тащу в спальню. Ее спальню, потому что ближе. Укладываю на постель и пока раздеваюсь - любуюсь. Длинные ноги, мягкий животик, аккуратная грудь, черные, как запекшаяся лава волосы, стекающие с плеч, растекающиеся по простыням и горящие адским пламенем глаза сводят с ума. Она воинственна, но смущается от каждого поцелуя между бедер. Она тает и плавится, растворяясь забывается и кусает меня за плечи, оставляя синяки. Царапается, оставляя метки. Течет, пачкая бедра и простыни. Обнимает меня ногами и не дает из нее выйти. Вколачиваюсь в нее и слизываю капли пота стекающие по ее вискам. Пропадаю в ней и нет никаких сожалений по этому поводу. Оргазм срывает крышу. Она изгибается и кричит глядя мне в глаза. Красивая. Сладкая. Моя. Только моя. Неспешно целую ее пересохшие губы, спинку носа, ресницы… Она становится холодной и отстраненной, а ресницы оказываются неожиданно солеными. Ее глаза - самые настоящие океаны. Вид ее слез вспарывает на живую. Хочется убить ублюдка, который ее обидел. Но, кажется, это я сам. Паника шальной пулей пробивает сердце и, кажется, рикошетом задевает мозги. Ибо отключились. - Что случилось? Где болит? Ты в порядке? Она отрицательно машет головой и закрываясь, начинает рыдать в голос. Теряюсь, в порядке действий, дрожащими руками оглядываю ее тело, на предмет повреждений. Мало ли порвал в порыве… Но она в порядке. Укутываю в кокон из одеяла и утаскиваю ее к себе на колени. Жду. Поглаживаю по спине, черным рекам волос, костяшками пальцев стираю крупные слезы. - Что случилось? - переспрашиваю, когда она хоть немного перестает всхлипывать. Ее чистый взгляд, устремленный мне в глаза вспарывает нутро и не дает больше дышать. - Я. Хочу. Уйти. - Что не так, Красивая? - Что не так? Что не так?! Ты женился, привел жену в дом и как обычно пришел ко мне! - Этот брак не имеет значения. Это сделка выгодная, понимаешь? - Мои желания. Вот что не имеет значения. А твоя жена точно не думает, что ваш брак - это сделка и против моего нахождения здесь. - А с чего вдруг, ты решила, что она может распоряжаться моей собственностью? - Ну она же твоя законная жена. Вторая половина. Все твое - мое. Или как там в клятвах говорится? - Какие к черту клятвы?! - Смею напомнить, что у нас с тобой тоже сделка. И я хочу ее закрыть. Ссаживаю Соню с колен, нахожу в куче шмоток боксеры и пиджак. Боксеры надеть, а в недрах пиджака найти крохотную коробочку, бережно завернутую в упаковочную бумагу. Соня боится пошевелиться. Сидит, боится пошевелиться. Чудо, что дышит. Не хочу ее мучить разговорами. Все равно ничего не изменить, только нервы трепать понапрасну. Но раз она Решила… Твою мать, не так все должно было произойти. Но это даже к лучшему. Вкладываю в ладонь коробочку и сжимаю ее пальцы вокруг, чтоб не потеряла. - Через час за тобой придет Вова. Собирайся. Глава 20 Он разбудил меня губами, будто я все еще имею значение. Он целовал так трепетно, будто и в самом деле я что-то для него значу. Будто я нужна и нежность - это единственный приемлемый инструмент. Я попыталась оттолкнуть, но сдалась. Невозможно не поддаться. Уверяла себя, что это точно в последний раз, но руки тряслись, как у наркоманки при виде дозы, и я цеплялась за его плечи, только бы не потерять. Но точно-точно в последний раз. Сама себя презирала за слабость, понимая, что этот раз не станет последним. Что если он не отпустит, я буду ненавидеть себя, но преданно смотреть в глаза и все так же служить хозяину. Он брал меня жадно, не отводя взгляда и не отрывая губ, я же царапала его спину, кусала плечи и ласкала волка на его груди. После секса его нежность посыпалась на меня градом поцелуев. Теплые губы, колючая щетина. Будто по любви. Настоящей. Что-то невыносимо защемило в груди, и слезы сами хлынули из глаз непрерывным потоком. Я ревела впервые за много лет и не могла остановиться. От этого еще больнее было высказывать желание уйти. С ним всегда будет хотеться еще и еще, но наши миры несовместимы и счастье возможно только врозь. Миронов согласился слишком быстро, будто только и ждал подходящего момента, чтобы самому предложить уйти. Он будто выключился по щелчку. В момент обрубил все эмоции, которыми щедро кормил меня минуту назад. Мы больше не совпадали даже по касательной и пока я ошарашенно пыталась принять его изменения, он успел одеться, умостить у меня в ладони шуршащий сверток и уйти. Уйти навсегда из моей жизни, даже не обернувшись. Я злилась. До боли натирала кожу в душе, в очередной раз пытаясь стереть с себя Миронова. По традиции ничего не вышло, но кожа ныла от каждого соприкосновения с тканью, и это отвлекало. Я размазывала слезы по щекам, регулярно их смахивая, чтобы улучшить видимость и немного прицельнее смахивать вещи в чемодан, но поток был сродни тропическому ливню и удалось мне исключительно промочить рукава безразмерного худика. Сверток, который укутал в моих ладонях Миронов, оставила на прикроватной тумбочке. Любопытство покусывало пальцы и дергало за нос, но злость и боль были сильнее. Вова постучал в дверь ровно через час. К этому времени я уже была готова. В свой измученный переездами ярко-желтый чемодан, собрала только свои вещи. С чем пришла, с тем и ухожу. - Собралась? Хозяин велел… - слишком бодрый для двух часов ночи Вова появился на пороге, открыв дверь без приглашения, но я была готова и молча попыталась протиснуться мимо него. Он только закатил глаза, отобрал чемодан и обогнал меня и молча пошел к машине. А я следом. Только сейчас понимая, что мне совершенно некуда ехать. Да еще и посреди ночи. Во дворе нас ждал уже заведенный танк, который жадно сожрал мой маленький чемодан и, кажется, просил еще. Настойчиво так подмигивая поворотниками. - Ты куда? - дернула за рукав Вову, когда тот собрался вернуться в дом. Мне почему-то стало неуютно оставаться здесь одной. Хотелось поскорее сбежать, только вот куда… - За остальными вещами. - Это все. - Ты весь гардероб утрамбовала в ручную кладь? - Нет. С чем приехала, с тем и уезжаю. - Гордая, значит? Он окатил меня оценивающим взглядом, я - пожала плечами. На том и разошлись по своим местам в авто. Он на водительское, а я притаилась на заднем. Тут все еще пахло горьким цитрусом и если закрыть глаза, то могло показаться, что Миронов где-то рядом. Это ужасно неуместно и нелогично, но я машинально чуть дольше задерживала вдох, чтобы еще раз мимолетно почувствовать его. Гордей выставил меня, а я пытаюсь набрать в легкие побольше воздуха, пытаясь унести про запас. Я точно сошла с ума… Выезжая со двора, хотела оглянуться, чтобы в последний раз посмотреть на дом. Когда я впервые его увидела, кончики пальцев покалывало страхом, а воздух пах неизвестностью. Сейчас же тяжело расставаться. Но дело ведь совсем не в стенах? Вова уверенно вырулил из поселка и мчал по ночной трассе в сторону города. Никак не могла решиться спросить у него, куда ему приказано меня отвезти. Вряд ли предложение включает в себя сотню-другую кругов по городу в поисках жилья. Беспокоить своим ночным нашествием никого не хочется, да мне и некого особенно. Решила поискать в интернете, где же можно остановиться. Капсульные отели пугали отсутствием кислорода и соседями. Квартиры попроще интерьерами и отзывами. Квартиры подороже - ценами. Я официально безработная и разбрасываться деньгами не стоит. Хотя клиника, должна мне была перечислить зарплату. В телефоне за последнее время скопилось огромное количество сообщений. Выискивать среди них те самые, о зачислении долго. Сразу захожу в приложение банка и шокировано смотрю на количество нулей на моем счете. Это даже не золотой парашют, это целый Боинг… Если Миронов так платит каждому уволенному сотруднику, то почему он до сих пор живет не под мостом? Черт с ним. Разбираться, что к чему буду потом. Сейчас важно найти место, где будет не страшно лечь на подушку и закрыть глаза. Если получится. Перебираю десяток вариантов. Между отвратительным “мебель уставшая, на постельном белье пятна” и капризным “ворота на въезд открываются не с первого раза”, нахожу самый приличный. Крохотные апартаменты с уютно-горчичными шторами и креслом-качалкой. Будет очень комфортно страдать на всю катушку. Но недолго. Ценник кусается. Бронирую и диктую адрес Вове. Он от шока даже притормозил на обочине. - Тебе зачем гостиница? Мы же в квартиру едем. - Нет, Вов. В ту квартиру, которую я залила ехать, смысла нет. Не пустят, да и не хочу. - Да при чем здесь это? Миронов тебе квартиру купил. Сегодня ездили оформлять. Мне на колени приземляется увесистая папка. В ней бумаги с документами на квартиру действительно на мое имя. Как-то многовато для шлюхи. - Это что? Переработка? Чаевые? Доплата за… - вовремя успеваю прикусить язык, чуть не ляпнув вслух про девственность. - Ну-ка разворачивай! Мы, кажется, недоговорили с Мироновым! - Это твой билет в будущее, дурочка. Держись за него крепче. А разворачиваться бессмысленно. Гор почти сразу после вашего разговора уехал. - К-куда? Вова не отвечает. Только долго смотрит на меня в зеркало заднего вида. Все понятно. Это больше не мое дело, да и не было никогда моим… Он выруливает из парковочного кармана обратно на дорогу, а я отворачиваюсь к окну, но разглядываю не пейзажи за окном, а себя в отражении. В груди клокочет злость, делая из меня самого настоящего дракона. Дайте мне только повод, я все сожгу к чертям. Усталость в теле все еще отзывается сладкими колокольчиками после всех истязаний Миронова. Но этого всего невидно. Существование души не доказано, синяки на бедрах от цепких пальцев и полукружья укусов на плечах скрыты одеждой, а вот глаза… Глаза заплаканные. Давно я не видела себя такой. Разблокирую телефон, открываю камеру и, пытаясь разглядеть, не посыпались ли комочки туши, случайно делаю селфи. Туши нет, есть только воспаленные веки и бесконечно грустные, выцветшие глаза. Пожалуй, даже удалять не стану. Это настолько ужасно, что даже прекрасно. Послужит идеальным напоминанием того как было больно. Принимать каждый раз, как захочется любви и приключений. Повторять для закрепления в неограниченном количестве. Мы останавливаемся у новой высотки в самом центре города. Дом такой высокий, что даже голова кружится смотреть вверх. Здесь дует пронизывающий ветер и каждый шах отзывается гулким эхом. Вова молча достает мой чемодан из машины, и ключи из кармана. Мы едем на восемнадцатый молча, но слушая то ли убаюкивающий, то ли раздражающий лаундж. Уже на пороге квартиры Вова молча открывает дверь, вкатывает чемодан и делает приглашающий жест для меня. Захожу и первым делом не замечаю обстановку, а чувствую горько-дымный аромат апельсинов. Сердце частит, руки крепче цепляются за ручки сумки. Хочется броситься на поиски, но не могу сдвинуться с места. Он был здесь? Он сейчас здесь?! От голоса, прозвучавшего позади, я дергаюсь как от удара током. Как я успела забыть, что здесь Вова? - Если нужна будет помощь - звони. Я не Гор, но проблемы решать умею, - подходит он вплотную. Нет. Таких вольностей в присутствии хозяина он бы себе не позволил. - и буду нежным. - шепчет на ухо, а я только ошарашенно наблюдаю за его наглостью. Отшатываюсь, аккуратно забираю из рук ключи. Так чтоб не касаться кожи. - Вов, ну ты то куда? - Попробовать стоило, - улыбается во всю пасть, достает визитку и оставляет ее на столике, вместе с пультом от ворот. - Но все равно звони, если будут проблемы. Ну или будет нужна компания выпить кофе, - и так же улыбаясь, захлопывает за собой дверь, оставляя меня в одиночестве. Неожиданно я его боюсь. Одиночества. Я осталась одна в звенящей тишине квартиры и тут же испугалась тихого шелеста холодильника. Включаю везде свет и так и не замечая деталей интерьера, натыкаюсь на сверток, который я оставила в доме Миронова. Он все-таки был там, когда я уехала? Так хотел мне вручить подарок, что даже первым приехал сюда и возможно все еще рядом? Глава 21 Странное и неуместное ощущение праздника и чего-то несбывшегося висело в воздухе. Я никак не могла ухватить это чувство, и даже мысли от меня ускользали золотыми рыбками. Нужно было что-то сделать, сдвинуться уже с места, в конце концов! Но из инструментов были только ватные руки и суматошно колотящееся сердце. С ними не справиться. Понятия не имела, как бороться с собой, и выбрать что-то одно между желанием сейчас же выбросить все в помойку и скорее растерзать упаковку, чтобы докопаться до истины. Набралась храбрости и сделала несколько аккуратных шагов к столу. Вдруг там бомба, а я совсем не похожа на сапера. Какие же только глупости в голову не лезут… Оказывается, к свертку прилагается конверт. Сразу я его не заметила, он-то и напугал меня больше всего. Что там может быть, слова Миронова или очередная подачка, я гадать не стала. Заперла двери на все замки, открыла окна настежь, чтобы впустить прохладный, осенний воздух. Не стала забирать чемодан из прихожей, оставила его там в одиночестве охранять мой покой. Квартира оказалась двухкомнатная и упакованная по максимуму. Но для исследования не хватало сил, да и видимость была недостаточной. Жгучие слезы подбирались все ближе с каждым вдохом. Найдя спальню, даже не раздеваясь, улеглась под одеяло. От самой себя никуда не спрятаться, но так, кажется, надежнее. Как в детстве, когда прячешься от призраков. Кажется, если оставить свет или работающим телевизор, будет спокойнее. Если подоткнуть одеяло со всех сторон, хорошенько укрыть спину и завернуть ноги, то ни одна нечистая сила не дотянется. Утро начинается с автомобильных гудков. Даже солнце, выжигающее сетчатку меня не разбудило, а несколько “переругивающихся” машин смогли. Не помогло зарыться поглубже под одеяло и даже дополнить композицию подушкой сверху. Вернуться в сон не вышло. Пришлось вставать, чтобы закрыть окна и заодно протестировать звукоизоляцию. Но как только я потянулась к ручке, заметила, что сигналят не просто так. Машины, сводящие с ума своим ором, были празднично украшены. Никаких лебедей и колец, но явно свадебные. Что-то заныло в груди особенно пронзительно и заставило закрыть все окна скорее. Спать больше не хотелось. Есть тоже. Но я на всякий случай ритуально открыла холодильник и пялилась в его недра. А посмотреть было на что. Гордей позаботился даже об этом, и все полки ломились от продуктов. На столе нашлась корзинка с разномастными, но исключительно кислыми мармеладками. Как он об этом узнал? Квартира оказалась светлой и очень солнечной, несмотря на то, что оттенки в интерьере в основном были серые, лимонные шторы и яркие кресла создавали настроение. Это совершенно чужой дом. Все детали и мелочи были учтены. Шкафы заполнены посудой, гостиная красивым текстилем, в ванной нашелся запас зубных щеток и даже патчи. Но это все не я. К этому дому нужно привыкнуть, обжить и придать немного уюта. Сейчас ничего этого не хотелось. Я подхватила увесистую корзинку мармеладок и устроилась вместе с ней напротив телевизора, который занимал почти всю стену. Сериалы - проверенное лекарство. Отключают мозги и заполняют тишину, в которой непременно рождается слишком много мыслей. Только мороженое я не люблю. С мармеладками будет веселее. Распаковала первую попавшуюся пачку, забросила червячка в рот и тут же подавилась. С огроменного экрана на меня смотрел Миронов и рассказывал что-то о капитальном ремонте теплотрассы в одном из спальных районов. Сердце будто ковырнули тупой иглой, и сериалы тут же были признаны неподходящим вариантом для исцеления. Да и мармеладок больше не хотелось. - Прогулка! То, что нужно. Пока тепло, можно погулять в парке! - неожиданно вспомнила я и побежала переодеваться. Осень сегодня уступила лету, разогнав своим ветром тучи, дала последний шанс выгулять платья и босоножки. Солнце играло со все еще зелеными листьями на деревьях, создавая причудливые тени. Лимонад со льдом был все еще уместен, а лаванда в нем все также не успокаивает. Но все равно его жаль. Девушка, вручившая мне рекламку с лицом Миронова отпрыгнула от меня, но упавший стаканчик все равно испачкал ее фиолетовыми Брызгами напитка. Она, кажется, собиралась наорать на меня, но испугалась черных рек, что начали вытекать из-под стекол моих темных очков. - Девушка, с вами все в порядке? Я кивнула. Все равно говорить сейчас не смогу. - Вам, может, скорую вызвать? - засомневалась в моем ответе она, но я отрицательно махнула головой и развернувшись побежала к выходу из парка. Дефилировать по центру города с размазанной тушью по лицу не хотелось. Забежала в торговый центр, хорошо, что туалеты недалеко от входа. Плохо, что дамочки в этом самом туалете, наблюдая, как я умываюсь, тихонечко хихикали и шептались. Еще хуже - постер в полный рост с Мироновым. В самом крупном торговом центре города он открыл кабинет, в котором можно подать жалобу или о чем-то попросить губернатора лично. Стало понятно, что и здесь мне не укрыться. И шопинг как лекарство тоже не пройдет. На улице меня толкали бежать быстрее так и не снятые перед выборами рекламы с билбордов. Такси я вызывать уже побоялась. Вдруг и там будут сюрпризы. Да и идти тут совсем недалеко. Два квартала не оглядываясь, срезать через детскую площадку, подъезд, дверь, запереться и ни в коем случае не включать телевизор. Снова зарыться под одеяло и ждать следующее утро. Может, оно будет хоть немного лучше. А пока только так. Понемногу учиться дышать и жить в реальности, где Миронова можно увидеть на каждом шагу, но он не мой, и я ему не нужна. С каждым днем… я не выздоравливаю, нет. Дыра в груди настолько большая, что так просто не затянется. Я просто привыкаю к этой боли. Жуткое сочетание слов, но так уж устроен человек. Даже в самых страшных ситуациях организм держит курс на выживание. Я честно сопротивлялась! Но та самая жаба не дала пропасть продуктам в холодильнике, а значит, я поела. Лень, отнимающая последние силы на разбор чемодана, заставила поискать свежую одежду в гардеробе. Да, здесь он тоже был заполнен. Его я обнаружила, когда вступило в силу любопытство и отправило меня в исследовательскую экспедицию по квартире. Она, по сравнению со всеми предыдущими, в которых я обитала, оказалась настолько большая, что по-другому эту вылазку не назвать. Где-то там во мне проснулось желание разобрать чемодан и пройтись по магазинам, чтобы наполнить этот дом собой. Но я все еще немного побаивалась встретить взгляд Миронова с каждой доски объявлений. Единственное, что осталось неизменно за последние недели, это конверт и сверток лежащие на столе. Их я обходила по дуге и старалась даже не смотреть, вдруг они коварно нападут? Ну или я сдамся и распечатаю. Что хуже. Я нашла выход, просто прикрыв эту инсталляцию тряпочкой. Так беспокоит меньше, хоть и все равно остается на виду. А однажды, я проснулась в хорошем настроении. Нет, плакать в подушку не перестала. Просто выспалась. Просто выглянув в окно, увидела, как заиграло золото на мелких листочках березы, как вспыхнули огнем клены и выцвела зелень могучих платанов в городском парке. Во мне крошечным огонечком вспыхнуло желание. Пока только пошуршать листиками в парке и выпить ароматный кофе. И вату! Сладкую вату! Я же взрослая, могу себе позволить! Еще во мне неожиданно проснулась тяга к прекрасному. Очень не вовремя. Поскольку дом новый, квартиры не все еще были заселены. И вот сегодня, среди перепачканных дверей от застройщика, появилась новенькая на моем этаже. Возможно, она тут и была, а я просто была невнимательна. Но заметила я ее именно сейчас, и мне - так и не могу понять зачем - ударила в голову идея постоять рассмотреть дверь. За что и получила ею же в лоб, буквально через пару секунд. Я взвизгнула от боли, а с обратной стороны послышался отборный мат. - Вы в порядке? - осведомился владелец двери, которого я так пока и не увидела. Но за звездами в глазах, разве что-то можно рассмотреть? Вроде бы не так уж сильно мне прилетело, но любопытный нос ныл, головная боль, пришедшая вслед ночным слезам, сбегала домой и вернулась в этот раз вместе со своим другом — головокружением. Голос за дверью был доброжелательным и участливым. Сосед совсем невиноват и не заслужил, но, кажется, получил за всех, кто “нечаянно” толкнул меня в толпе, сидел в машине окатившей меня из лужи, занимал мои места у окна или нижнюю полку в поезде. - Вы совсем что ли с ума сошли?! - зарычала, сама от себя не ожидая подобной дерзости. - Вы там дверь ногой открывали?! - Простите, но я не хотел… - выныривает из дверного проема очень виноватая и очень симпатичная голова парня. - Почему у вас мужиков всегда все так?! “Не хотел”, “не планировал”, “не подумал”. - Но я не… - он боится, но все рано дверь открывает все шире. - Ну вот вы опять начинаете с “не”! Могли бы извиниться нормально! Лед предложить, скорую. Да хоть какую-то помощь. Вы же меня чуть не убили! - Да я хотел просто… - Знаю я все ваши мужские хотелки! Сама справлюсь! - поднимаю мусорный пакет, который выпал у меня из рук после столкновения, но тут моих пальцев касается, чужие. - Давайте я вынесу, - неизвестно чему улыбаясь говорит этот наглец. - Нет уж, сама справлюсь! - пытаюсь забрать у него ленточки от завязок пакета. - Мне несложно, а вам не придется делать крюк к контейнерам, - тянет на себя уже сильнее. - Ну что вы. Переживаю, вдруг перетрудитесь, - я не отстаю и дергаю на себя. - Я справлюсь, поверьте, - перехватывает двумя руками пакет незнакомец. - Пускай в вас ваша мама верит, я, пожалуй, воздержусь, - тоже пускаю в ход вторую руку. Несчастный пакет с визгом металлической молнии, рвется четко пополам и разбрасывает все свое содержимое нам под ноги. Хорошо, что нет никакого компромата, только коробочки из-под еды. Но все же мусор может рассказать о нас слишком много. И незнакомец, откровенно потешаясь, пялится на бесчисленные расчлененные упаковки мармеладок. Я утром совершила акт вандализма и ссыпала их все в одну огромную вазу, которая теперь стоит в гостиной. Должна же я начать смотреть сериалы? Нельзя пропускать ни одного этапа! А этот наглец!.. - Ну что вы опять натворили?! Вам было мало? Ну куда вы полезли со своей помощью?! - мне неожиданно становится так горько и обидно, что слезы сами прорываются и катятся по лицу стройными ручейками. Бедный парень обеспокоенно пялится на меня не понимая, что же делать. Я и сама растерялась, у меня впервые такая публичная истерика, да еще и из-за мусора. - Эй, эй, как вас зовут? - Да какая разница?! Такое настроение хорошее было, а вы все испортили! Да идите вы к черту! И убирайтесь сами! - топаю ногой, чтобы поэффектнее закончить фразу, и ухожу. Пускай и правда сам разбирается с бардаком как хочет! Яростный запал и слезы закончились как раз пока я, минуя лифты, спустилась с восемнадцатого и добежала до кофейни. Очень удобно, что я с собой теперь таскаю темные очки. Хотелось концентрированной осени. Заказала тыквенный латте и морковный пирог. Потом вернулась и дозаказала второй. Ученые не проверяли, но я абсолютно уверена, что он восстанавливает нервные клетки. Не может такой великолепный десерт не обладать такими свойствами! Мне вот помогло. Даже кофе показался неожиданно вкусным, а девочка с листовками на выходе из парка ко мне не подошла. Увидела и испугавшись побежала осчастливливать стайку старушек листовками с мордой Миронова. Я же, следуя первоначальному плану, отправилась в торговый центр за чем-то милым и уютным, чтобы немого оживить квартиру. Зашла специально через другой вход, чтобы не наткнуться на все то же лицо со шрамом. Моей целью были Крохотные тыковки, вязанные пледики, ароматные свечи и сказочно-теплого цвета гирлянды. Не смогла удержаться. Еще взяла несколько пижам. Носить то, что с меня снимал Гордей, совсем не хотелось. Через пару часов я обнаружила себя у выхода из торгового центра с кучей пакетов, ручки которых так и норовили от меня ускользнуть. Пришлось вызывать такси, чтобы проехать несчастные два квартала. А у двери в квартиру меня поджидал какой-то подозрительно праздничный подарочный пакет. Глава 22 Ключи я торжественно приготовила в такси. Думая, что мне это поможет. Ничего подобного. Я упрямо не хотела ставить всю свою кучу пакетов и коробку на пол и пыталась выкрутиться из этой ситуации. Тут еще и это розовое несчастье на полу мешается. Пришлось отодвигать его ногой в сторонку. Но дотянуться ключом это не помогло. Неожиданно, в мой воспаленный от слез мозг, пришла гениальная идея переложить все мои сокровища в одну руку. Нервно дергая ручки пакетов, начинали трястись уже мои собственные руки. Никак не помог успокоиться и голос за спиной. - Вам помочь? Надеюсь, мой визг сильно напугал это подкрадывающееся чудовище и он просто притворяется стойким мужиком! Потому что меня - да. Пока я придерживала сердце то выламывающее ребра, то пытающееся эвакуироваться через горло и изо всех сил стараясь не упасть в обморок от гипервентиляции, сосед нагло вырвал ключи из моих рук и открыл дверь. - Вы меня преследуете что ли?! Что вы здесь делаете вообще? - Увидел, как вы мучаетесь, решил помочь. - Помочь? Тем, что напугали до полусмерти? Дайте угадаю, вы этого не хотели. - Нет, не хотел. Только с дверью помочь планировал. - А вышло, как всегда, - бурчу себе под нос и заталкиваю себя с кучей пакетов в прихожую. - Вам не кажется, что это уже дурная традиция? - Ну почему же. Встреча с красивой девушкой не может быть дурной традицией, - он почему-то решает, что раз я зашла, то ему тоже можно и уже собирается переступить порог. Приходится, вместо аккуратного складывания самых ценных пакетиков на столик, сбросить все на пол, на долю секунды порадоваться облегчению и тут же собравшись, подскочить к двери. - Эй, эй, эй. Я вас не звала. - Я просто подать пакет. Вы еще один забыли. - Вы всегда под видом помощи какие-то гадости делаете? Это не мой пакет. Стоял тут под дверью. - И вы даже не заглянули внутрь? - Не успела, - выпаливаю я и тут же краснею. - В смысле не планировала. Вдруг там бомба? Не тикает, случайно? - Нет, но вдруг она без будильника? - он легко смеется, заставляя меня тоже улыбнуться. - Там просто извинения. - В пакете? - В нем, - и пока я не успела глупо пошутить, он поднимает нежно-розовый пакет на уровень моих глаз и показывает на золотые буквы логотипа. - Это правда всего лишь извинения. За углом недавно открылась нашумевшая в столице кондитерская. “Взрослые лакомства Аси”, слышали? Самый вкусный в мире шоколадный торт. Черный лес. Вишню любите? А шоколад с перцем? Торт. Вот чего мне сегодня не хватило. Нет, два кусочка морковного утром не в счет. Я срочно потянулась к розовому безобразию у соседа в руках, цапнула пакет и закрыла дверь прямо перед его носом. - Меня зовут… - оборвалось на самом интересном месте. Он еще пытался что-то сказать, но звукоизоляция здесь все же превосходная. Я оттащила пакеты в гостиную и настроение их разбирать куда-то улетучилась. Что со мной случилось? Я же всегда терпеть не могла подобные мелочи и называла их пылесборниками. Старалась избегать не только таких покупок, но и подарков. Слишком часто приходилось переезжать. Я боялась привязываться не только к людям, но и к вещам. И соседа обидела почем зря. Стыд за мое поведение понемногу откусывал нервные клетки, а я просто надеялась, что мы больше не заговорим и редко встречаясь в общем коридоре будем просто молча здороваться. Но что-то пошло не так. Торт отвлекал меня недолго, хоть и действительно оказался самым вкусным в мире. Сочные шоколадные коржи с легкой горечью настоящего какао, слегка сладковатый, невесомый сливочный крем и кислая, сводящая с ума, пьяная вишня. Ничего лучше я не пробовала. Разбор всех пакетиков и украшение дома отняло еще несколько часов, но безделушками дыру в сердце не заткнуть. Тем более что радуют они не дольше, чем их выбираешь. Единственная необходимая вещь, которую я купила и ее действительно не хватало этому дому - терка. Она неожиданно пригодилась уже утром. Организм дал понять, что я, наконец, выспалась тем, что разбудил меня в шесть. Просто лежать было скучно. Хотелось что-то делать. Я застелила постель, выглаживая уголки одеяла, сложила разбросанные вчера в гостиной подушки и так и бродила по квартире с мелкой уборкой, пока мне под руки не попалась мука, яйца, молоко и вафельница. К девяти часам на столе стояла тарелка с горячими картофельными, сырными, кабачковыми и даже сладкими вафлями. Остановиться не вышло. Так появились кружевные блины, пышные панкейки и простые оладушки. Пришлось даже сварить небольшую порцию клубничного джема. Я чуть было не начала замешивать тесто на булочки, но, к счастью, закончилась мука. Это был отчетливый сигнал, что пора поискать работу, но пока нужно было придумать, что делать с завтраком минимум на пять персон. Потому что я это есть не хочу. У меня остался еще кусочек торта. Им я и наслаждалась, когда мне в голову пришла одна из самых дурацких идей. - И что мне спокойно не живется? - спросила у своего отражения в хромированной полоске вытяжки, упаковывая блины, оладьи и все остальное. Кроме сырных вафель. Я тоже человек и у меня есть слабости. Сыр с хрустящей корочкой одна из них. - Могла бы спокойно в парке кофе попить, книжечку почитать. Но не-е-ет. - Пришел мой черед извиняться перед соседом, - стоя перед его дверью, переминаясь с ноги на ногу, уговариваю себя успокоиться и позвонить, наконец, в звонок. Смелости на это мне хватает спустя пару минут. Почти. Оставляю поднос у двери, нажимаю кнопку и убегаю к себе в квартиру. Сердце колотится в панике, дышу так, словно пробежала марафон, а не десяток метров по коридору и почему-то нервно хихикаю. Чувствую себя пятнадцатилетней дурочкой и заливисто смеюсь впервые за очень долгое время. Легко. Улыбка растворяется, когда я натыкаюсь взглядом на прикрытый кухонным полотенцем сверток и конверт от Гордея. Он умудряется портить настроение, даже находясь вдали от меня и нежась со своей красоткой-женой в постели. Мне казалось, что там, под звездным небом мы стали ближе. Но его цели оказались важнее всего остального. Именно поэтому он добивается всего, что хотел. А такие Сонечки, как я, пачкают наволочки ночами, опустошают запасы водостойкой туши в ближайших магазинах и имеют в каждой сумочке по паре темных очков. Злость - очень ядовитое чувство, но оно захлестывает меня так же быстро как и шаловливая радость несколькими минутами ранее. Только в отличие от последнего, злость разъедает душу, не оставляя ничего хорошего. Сметаю со стола странную инсталляцию, которая только треплет нервы. Не заботясь о целостности конверта, завязываю в полотенце вместе со свертком. Мечусь по всей квартире не зная, куда бы спрятать и поскорее. Уж очень жжет пальцы любопытство. Нахожу небольшой сейф в глубине шкафа и со скрипом, но заталкиваю туда свои воспоминания. Пусть хранятся подальше. Я заслужила от них свободу, раз уж мои чувства никому не нужны. Зато мои блины очень даже. Когда по квартире разносится звук домофона я уже собрала в совочек осколки, оставшиеся от Сонечки, склеила их суперклеем и издали может даже показаться, что изделие без повреждений. Когда я открываю, меня встречает звук захлопнувшейся двери на другом конце коридора и поднос с чисто вымытыми тарелками заполненными пакетиками с кислыми мармеладками. Вот это очень неожиданный и очень выгодный обмен! - Антон, - пугает меня сосед, подкравшись, пока я любуюсь разнообразием мармеладок и глупо улыбалась. - Я просто боялся, что ты опять захлопнешь дверь и мы так и не познакомимся. И-и-и пока ты не разозлилась за то, что я перешел на “ты” без разрешения, хотел сказать, что после всех тех оладушков, что между нами были, никакие “вы” невозможны! - А если это была не я?! - В этой квартире живет еще одна девушка, очень похожая на тебя? - Вдруг привиделось? И вообще, показания людей, объевшихся выпечкой уже давно пора запретить принимать в суде. - С этим спорить не буду. Могу только пригласить завтра повторить. Завтрак. Угощаю я. Как тебе идея? - Умеешь готовить? - Подловила. Нет, не умею, но… - На этом можем закончить. Доброго дня, - и следуя традиции, захлопываю дверь. Но я вовремя вспоминаю про приличия, тяну ручку на себя. - Я Соня. - и закрываю дверь обратно. Чтобы я там не говорила, очередная перебранка не становится финалом нашего общения с соседом, а только началом дружбы за бранчем. Он почти каждый день притаскивал разные вкусности или я что-то готовила. Старалась без фанатизма, переходящего в манию, но получалось не всегда. Ели, в основном молча иногда обмениваясь колкостями. Однажды он решил проверить мои границы на прочность, потянувшись за поцелуем, но тут же получил по морде. Ругаться еще сильнее мы не стали, но с тех пор во взгляде Антона чуть больше уважения. Все изменилось в октябре. Билборды больше не пугали меня. Новый месяц переодел их в новую рекламу. Девочку с листовками в парке больше я не видела, видимо, всех промоутеров распугал неожиданно навалившийся на наш южный город холод. Офис Миронова в торговом центре успешно закрыли, а телевизор я включала исключительно для того, чтобы настроить показ очередного сериала. Все карты спутал Антон. Отопление в доме все еще не включили, и сегодня у нас был завтрак в теплых пижамах, пушистых носочках и с горячим какао! Я решила подсадить соседа на сериал, который сейчас заполнял часть моего мозга. Мне не хотелось страдать одной, и я вызвала помощь зала. Он притащил булки с колбасой как в “Комиссар Рекс”, надеясь на что-то подобное, я сварила какао, чтоб Антон успокоился и принял то, что мы будем смотреть ”Офис”. Не понадобилось ни то ни другое. Пока я колдовала над булками пытаясь хоть как-то улучшить хлеб с колбасой, Антон потянулся к пульту. - Только попробуй переключить. Я все еще могу тебя отравить, - направила на него нож. Окровавленный пока все еще томатом, но мог пострадать и один сосед. - Не переживай заклинательница Докторской. Ты пока возишься, я новости одним глазом посмотрю. Тук-тук. Сердце что-то почувствовало еще до того как появился звук и картинка. Тук-тук. Близко беда. Оно знает это раньше времени. Тук-тук. Какао грязной лужицей растекается по столу, пачкая светло-серый ковер.