Часть 9 из 38 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я хочу прикоснуться к нему почти так же сильно, как хочу убежать.
Он выгибает свои темные брови. «Никакого алкоголя никогда? Мне трудно в это поверить."
"Это не то, что я имела ввиду. Просто, знаешь, обычно пиво или вино на вечеринке… — Мой голос затихает, когда он поднимает один из хрустальных графинов и наливает на два пальца янтарную жидкость в стакан для виски, а затем пододвигает его ко мне.
"Попробуй это. Это один из лучших коньяков в мире».
Я нерешительно поднимаю стакан и нюхаю его содержимое. Я никогда не пила коньяк. Водка выстреливает кучу раз, да. Текила в нескольких памятных случаях, конечно. Но не коньяк — и, судя по крепким спиртным испарениям, ударяющим мне в ноздри, это не то, что мне следует пить в присутствии Николая сегодня или в любую другую ночь.
Не тогда, когда я так запутался в том, что происходит между нами.
Он тоже наливает себе стакан. «За наше новое партнерство». Он поднимает бокал в тосте, и у меня нет другого выбора, кроме как чокнуться своим стаканом с его. Поднеся его к губам, я делаю глоток — и начинаю кашлять, мои глаза слезятся, а горло и грудь полыхают огнем.
Черт, эта штука сильная .
Николай наблюдает за мной, в его взгляде мерцает темное веселье. — Ты действительно не очень-то пьешь, — говорит он, когда я, наконец, отдышалась. «Попробуй еще раз, но на этот раз медленнее. Подержите его во рту несколько секунд, прежде чем проглотить. Впитайте вкус, текстуру… жжение».
Я знаю, что это плохая идея, но я следую его инструкциям, делаю еще один глоток и немного задерживаюсь, прежде чем дать ему пролиться в горло. Он по-прежнему обжигает мой пищевод, но уже не так сильно, как в первый раз, и вслед за огненным ощущением по моим конечностям разливается приятное тепло.
"Лучше?" — мягко спрашивает он, и я киваю, не в силах оторвать взгляд от его гипнотического взгляда. Может быть, это из-за алкоголя, который уже мешает моим запретам, или из-за того, что мы совсем одни, но это странно похоже на свидание… как будто между нами нарастает чувство близости. Мне хочется протянуть руку через стол и проследить чувственный изгиб его губ, положить руку на его широкую ладонь и почувствовать ее силу и тепло.
Я хочу, чтобы он поцеловал меня, и если я не ошибаюсь в кипящем жаре в его глазах, возможно, он тоже этого хочет.
— Почему ты попросил меня остаться выпить?
Я хочу взять слова обратно, как только они слетят с моих губ, но уже слишком поздно. На его лице появляется сардоническая улыбка, и он склоняет голову набок, лениво помешивая коньяк в стакане. "Почему ты так думаешь?"
— Я не… — я облизываю губы. "Я не знаю."
— А если бы тебе пришлось рискнуть предположить?
Мое сердцебиение учащается. Я никак не могу сказать, что я думаю. Если я ошибаюсь, мне будет очень плохо. На самом деле, я не понимаю, как это может пойти мне на пользу. Если я права и я ему нравлюсь, это открывает огромную банку с червями. И если бы я это вообразила…
— Не раздумывай, зайчик . Его голос обманчиво мягок. — Это не один из твоих школьных экзаменов.
Верно. И я бы предпочла, чтобы это было так, потому что тогда единственное, о чем мне придется беспокоиться, это плохая оценка. Ставки здесь бесконечно выше. Если я ошибусь, если расстрою его, я могу потерять работу, а вместе с ней и всякую надежду на безопасность.
Там, за пределами этого поместья, на меня охотятся монстры, а здесь находится человек, который может быть не менее опасным… и не только потому, что ему нравится играть со мной в эту садистскую игру.
"Что это значит?" — осторожно спрашиваю я. — Что-нибудь?
— Зайчик? Тьма мерцает в его улыбке. «Это означает маленький зайчик . Какая-то русская ласка».
Мое лицо горит, пульс становится неровным. Вероятность того, что я ошибаюсь, уменьшается с каждым моментом, и это заставляет меня нервничать еще больше. Я не девственница, но я никогда не встречалась ни с кем, даже отдаленно похожим на этого мужчину. Мои бойфренды в колледже были именно такими — мальчики, которые начинали как мои друзья, — и я понятия не имею, как вести себя с этим опасно притягательным незнакомцем, который также является моим боссом.
И кто может быть в мафии.
Это последняя мысль, которая вносит столь необходимую ясность в противоречивый клубок эмоций в моей голове.
Успокоив взвинченные нервы, я поднимаюсь на ноги. «Спасибо за ужин и выпивку. Если вы не возражаете, я сейчас пойду спать. Алина права — это был долгий день.
В течение двух долгих ударов сердца он ничего не говорит, просто наблюдает за мной с этой насмешливой улыбкой, и моя тревога зашкаливает, мой желудок скручивается узлами. Но затем он ставит свой стакан и тихо говорит: — Спи спокойно, Хлоя. Увидимся завтра утром».
И вот так я свободна — и в равной степени испытываю облегчение и разочарование.
12
Николай
Ворочаюсь два часа, пытаюсь уснуть, но ничего не получается. В конце концов, я сдаюсь и просто лежу, уставившись в темный потолок, мои мышцы напряжены, а член твердеет и болит, несмотря на облегчение, которое я дал ему кулаком.
Что такого в этой девушке, что меня заводит? Ее внешность? Таинство, которое она представляет? Это было все, что я мог сделать, чтобы отпустить ее этим вечером, отступить и позволить ей лечь спать, вместо того, чтобы потянуться через стол, чтобы притянуть ее к себе.
Что бы она сделала, если бы я поддался этому импульсу?
Напряглась бы она, закричала бы… или растаяла бы рядом со мной, ее карие глаза стали мягкими и туманными, а губы приоткрылись для моего поцелуя?
Ругаясь себе под нос, я встаю, накидываю халат и иду к своему компьютеру. В Москве позднее утро, так что я мог бы встретиться с братьями по какому-нибудь делу.
Все лучше, чем зацикливаться на Хлое и разочаровывающей боли в яйцах.
Константин не отвечает на мой видеозвонок, поэтому я пытаюсь связаться с Валерием. Мой младший брат отвечает сразу же, его лицо, как всегда, гладкое и ничего не выражающее. Несмотря на разницу в четыре года между нами, мы достаточно похожи, чтобы нас приняли за близнецов, и часто таковыми являются, как и наш старший брат Константин и двоюродный брат Роман.
Гены Молотова — мощная и ядовитая штука.
— Уже скучаешь по нам? Тон Валери ничего не выдает его эмоций, если они у него есть. Возможно, мой брат чувствует так же мало, как и показывает. Я никогда не видел, чтобы он выходил из себя, даже в детстве, и уж точно никогда не видел, чтобы он плакал. С другой стороны, большую часть его детства я провел в школе-интернате, так что не могу претендовать на звание эксперта по Валерию.
Мы не близки, мои братья и я; наш отец позаботился об этом.
— Вы получили разрешение на завод-изготовитель? Спрашиваю вместо ответа. — Или это еще впереди?
Валерий смотрит на меня немигающим взглядом. — Пока мы разговариваем, оно на столе президента. Он обещал вернуть мне его к завтрашнему дню.
"Хороший." Это сделка, над которой я работал несколько месяцев, прежде чем покинуть Москву, и я хочу, чтобы она состоялась. — А как насчет налогового кредита?
«Прогресс, как и ожидалось». Мой брат наклоняет голову. «Почему ночной звонок? Все это могло подождать до завтра».
Я пожимаю плечами. — Просто у меня проблемы со сном.
Взгляд Валерия обостряется. — Что-то связанное со Славой?
"Нет." По крайней мере, не так, как он думает. — Где Константин? Я хочу, чтобы его команда более подробно изучила Хлою Эммонс, уделив особое внимание прошлому месяцу.
Мне нужно знать, что она делала и куда ходила, пока была вне сети.
«Берлин», — отвечает Валерий. «Приобретение дополнительных серверов».
"Опять таки?"
Его очередь пожимать плечами. В мое отсутствие мои братья распределили обязанности в соответствии со своими интересами и силами, а технология полностью перешла в сферу компетенции Константина. Не то чтобы это когда-либо было иначе; даже когда мы учились в начальной школе, наш старший брат мог объехать лучших программистов страны. Главное отличие сейчас в том, что Валерий не вмешивается в дела Константина, позволяя ему делать все, что ему заблагорассудится, тогда как, когда я возглавлял семейную организацию, я курировал все, включая предприятия Константина в даркнете.
— Хорошо, — говорю я. — Я свяжусь с ним там. А теперь расскажи мне об остальном».
И Валерий делает. К тому времени, когда мы заканчиваем разговор, я чувствую, что снова в курсе дела — или, по крайней мере, настолько, насколько это возможно, находясь за полмира от меня. Так много наших дел происходит лично, на гала-концертах, в оперных театрах и в дорогих ресторанах, которые часто посещают влиятельные воротилы Восточной Европы. Вы не можете незаметно подкупить политика по электронной почте, не можете запугать поставщика, чтобы он предоставил вам скидку по Skype. Все дело в том, чтобы общаться с нужными людьми, быть в нужном месте в нужное время и не оставлять следов, цифровых или иных, если вам нужно пересечь черту, чтобы добиться цели.
Выключив свой ноутбук, я сбрасываю халат и иду к окну, где полумесяц, частично спрятанный за облаком, дает достаточно света, чтобы разглядеть верхушки деревьев на склоне горы. Я все еще напряжен, каждая мышца моего тела напряжена. Звонок отвлек меня, как я и надеялся, но теперь, когда все закончилось, я снова думаю о Хлое. Желая ее снова.
Блядь.
Может, мне не стоило позволять ей вставать из-за стола. Мне нравилась ее нервозность, настороженность в ее красивых карих глазах. Она напоминала мне дикого зайца, готового бежать при первых признаках опасности, и мне хотелось погнаться за ней, если бы она это сделала.
Но я этого не сделал. Я отпустил ее. Она выглядела усталой, а не такой уставшей, какой бывает от недосыпания в течение ночи или двух. Это было истощение, глубокое и тотальное. Одежда на ней была свободна, как будто она недавно похудела, а тонкие черты лица были четче, чем на фотографиях, глаза обведены глубокими тенями. Что бы с ней ни случилось, она оказалась на грани обморока, и в тот момент, когда она встала со своего места, такая хрупкая и смелая, я почувствовал странное желание утешить ее… признаки напряжения на ее лице.
Нет, это идиотизм. Я почти не знаю девушку. Я не хотел доводить ее до предела, вот и все.
Подойдя к своему шкафу, я натягиваю шорты для бега и кроссовки и выхожу из комнаты. Может быть, это и к лучшему, что я позволил ей быть сегодня вечером. Завтра я свяжусь с Константином и начну процесс раскрытия ее секретов. А пока не помешает дать ей отдохнуть, прийти в себя… привыкнуть к мысли, что я хочу ее.
Неважно, что думает мой член, спешить некуда.
Ведь она сейчас здесь и никуда не денется.
13
Хлоя
"Нет!"
Я приземляюсь на четвереньки, тяжело дыша, все мое тело дрожит и покрывается потом. Темно, я голая и понятия не имею, где я и что происходит. Затем я ощущаю деревянный пол под своими ладонями и слабый лунный свет, льющийся через окно размером со стену, и все встает на свои места.
Я нахожусь в своей комнате в поместье Молотова, и ничего из того, что я видел, не соответствует действительности.