Он делает еще глоток кофе, прежде чем отставить чашку и потянуться за омлетом на тарелке. – Это называется по-другому. Какие у тебя планы на сегодня? При мысли о планах на моем лице невольно появляется улыбка. Я прислоняюсь спиной к краю стойки, наблюдая, как Гейб запихивает в рот яичницу, одновременно поглядывая на часы. – Я иду к Сидни в полдень. Она вызвалась помочь мне найти работу. Трэвис был прав – я должен быть более продуктивным, особенно с учетом того, что мое государственное пособие почти закончилось. Сжав челюсти, я опускаю взгляд на свои ноги в носках, и во мне вспыхивает намек на смущение. Я не вижу ничего хорошего в том, чтобы полагаться только на других. Брат быстро развеивает мое беспокойство. – Ну, я не против, что ты здесь, если тебя это беспокоит, – отвечает он, его слова почти неразборчивы, пока он жует. – Ты поддерживаешь порядок и готовишь как чертов шеф. Плюс, мне вроде как нравится, когда ты рядом. – Гейб снова смотрит на часы. – Кстати, о шефе. Говард надерет мне задницу. Надо бежать. Мой брат отбрасывает недоеденный омлет и от души хлопает меня по плечу, затем торопливо спускается по лестнице и выходит через парадную дверь. Я ловлю себя на том, что снова улыбаюсь, тоже поглядывая на часы в ожидании полудня. * * * Сидни склоняется над моим плечом, – она так близко, что наши щеки почти соприкасаются. Это немного отвлекает, когда я прокручиваю списки профессий на экране компьютера. Я постоянно разрываюсь между надписями «почасовая оплата» и цветочным ароматом волос Сидни, дразнящим мое обоняние. – О-о-о! Этот ресторан ищет линейного повара, – с энтузиазмом возвещает Сидни, тыкая в заголовок. Затем она разочарованно фыркает: – Требуется опыт работы в ресторане. Мы столкнулись со многими препятствиями. Похоже, что для большинства вакансий нужен опыт работы, но как же я смогу его приобрести, если никто не наймет меня? Уловка-22[25]. Я вкратце рассказал Сидни о том, что мне нравится: готовка, рисование, чтение, птицы, природа, уборка и организация. Список был довольно коротким, поскольку я все еще продолжаю исследовать свои интересы и находить новые хобби. – Чтение! Я разглядываю веснушку, красующуюся чуть ниже ее виска, – и тут Сидни поворачивается ко мне и начинает смотреть на меня своими сапфировыми глазами. Через мгновение я понимаю, что она ждет моего ответа, хотя это был не вопрос. – Я люблю читать. – У меня появилась лучшая идея на свете, – говорит она с пылом. – Библиотека. Наша местная библиотека всегда ищет помощников. Я обдумываю ее предложение. Да… Это фантастическая идея. Я всегда хотел посетить библиотеку, и не понимаю, почему до сих пор этого не сделал. – Я думаю, мне бы это понравилось. Может, нам сходить туда и поговорить с кем-нибудь? Сидни кивает, выпрямляясь и вытягивая руки. – Я водила туда свою племянницу на прошлой неделе и увидела несколько листовок «Требуется помощь». Девушка, с которой я училась в средней школе, работает библиотекарем. Я уверена, ты бы ее заинтересовал. – Было бы чудесно. Появившаяся возможность меня захватывает, но с тем же разочаровывает. Работа в библиотеке кажется не такой уж и впечатляющей и высокооплачиваемой. Но, полагаю, я ничего не могу поделать со сложившимися обстоятельствами. Хотя остается загадкой, смогу ли я когда-то продвинуться по карьерной лестнице. Смогу ли я должным образом обеспечивать себя или, возможно, семью. Жену. Сидни со смехом смотрит на меня сверху вниз, одной рукой обхватив спинку моего стула, а другую положив себе на бедро. – Мне вроде как нужно знать, о чем ты сейчас думаешь, – подталкивает она меня. Не раздумывая, я выпаливаю именно то, что у меня на уме, озабоченно хмурясь. – Если бы в базе данных «перепихонов» ты увидела, что я работаю в библиотеке, то свайпнула бы вправо? Она сразу же начинает кашлять, как будто подавилась воздухом. – Подожди, что? – Ты в порядке? – Я поднимаюсь со своего места, чтобы посмотреть ей в лицо и оценить ее состояние. – Я тебя расстроил? Приступ кашля Сидни переходит в безумный смех. Она прикрывает рот ладонью, ее глаза наполняются весельем. – Капец, Оливер. Чему, черт возьми, Гейб тебя учит? – Тиндеру. У тебя есть такой? К ней возвращается самообладание, она переминается с ноги на ногу и прикусывает нижнюю губу зубами. – Эм, да. У меня есть такой. – Для поиска подходящего партнера, – делаю вывод я. – Ну… Я тормошу пальцами свои волосы, когда вновь задумываюсь над целями, возникшими ранее. – Однажды я хотел бы жениться. И завести детей. Я боюсь, что не буду соответствовать стандартам женщин. С Сидни слетает веселье, черты ее лица искажаются чем-то другим. Чем-то мягким и чутким, с блестящими глазами и маленькой морщинкой беспокойства между бровями. – Оливер… – Она тянется к моей руке, переплетая наши пальцы. – Прежде всего, наплюй на чужое мнение. Если женщина думает, что ты «не соответствуешь ее требованиям», значит, она идиотка и не стоит ни секунды твоего времени. Во-вторых, я думаю, ты немного торопишься. Прямо сейчас ты должен сосредоточиться на обучении и росте. Исцелении. На том, чтобы найти себя. Выяснить, кто ты такой. Кажется, все, на чем я могу сосредоточиться прямо сейчас, – это как ее пальцы сплелись с моими. – Я знаю, кто я, – тихо бормочу я. – Я прожил двадцать два года наедине с самим собой. Я хочу узнать, чем живут люди, что ими движет. Я хочу испытать новые эмоции благодаря другим людям. Любовь, страсть, дружбу. Сидни крепче сжимает мою руку. – Это не так просто. Некоторые ждут всю свою жизнь и никогда по-настоящему не испытают этого. Для меня это звучит абсурдно. – Почему? – Потому что мы испорченный, сложный вид, склонный к саморазрушению, беспочвенным комплексам и уверенности в том, что за углом всегда есть что-то получше. Мы постоянно гонимся за воображаемыми пунктами назначения, думая, что что-то упускаем, и желая большего. Мы никогда не живем настоящим. – Она улыбается, но это грустная улыбка. Немного безнадежная, может быть, даже пристыженная. – По правде, иногда я завидую тебе, Оливер. Люди не лишили тебя чувствительности. Отношения тебя не сломили. Общество не отравило тебя. – Завидуешь? – Это высказывание нелепо. – Мне? – Я же сказала, что мы испорченный, сложный вид. – Она отпускает меня и подмигивает, разбавляя воцарившуюся мрачную атмосферу. – Но просто для справки… Черт возьми, да, я бы свайпнула вправо. Ее лицо озаряется еще одной сверкающей улыбкой, а носик игриво морщится. Затем она разворачивается и выходит из комнаты, – ее волосы, собранные в хвост, развеваются позади. Ох. Я пришел к выводу, что «свайп вправо» напрямую связан с тем, что вы находите другого человека физически привлекательным. Моя собственная улыбка расползается, когда я следую за ней к выходу. * * * – Возможно, ты сможешь научить меня. Мы сидим друг напротив друга на полу в гостиной Сидни. Алексис лежит на спине между нами, теребя игрушку, напоминающую удочку. Сидни поднимает ее вверх-вниз, и побрякушка в форме мыши танцует над рыжей полосатой кошкой. Я поднимаю свои глаза, чтобы поймать взгляд Сидни. Она перестает дергать игрушку, позволив кошке зажать ее между своими лапами. – Ты действительно непреклонен, а? – спрашивает она, откидываясь на ладони и сидя по-турецки. – Не думаешь, что еще слишком рано? Слишком много всего за один день? Алексис убегает с игрушкой, а я вытягиваю ноги. Некоторое время назад мы вернулись домой из библиотеки. Я заполнил заявление о приеме на работу, представившись библиотекарю, с которой Сидни дружит. Все прошло довольно хорошо. Эта встреча придала мне уверенности, что я могу заняться и другими сферами деятельности, которые в последнее время интересуют меня. Или, возможно, причина моего скачка уверенности в себе – она.