Женщины следуют за мной вместе с коляской, и я стараюсь не подслушивать их шепот за моей спиной. Мы подходим к нужному стеллажу, и я вытаскиваю нужную книгу из моря романов. Она берет его, на ее лице все еще мерцает приятная улыбка. – Вот. Вы можете записать ее на себя у Мелани на главной стойке, – объясняю я, указывая через ее плечо. – Спасибо. Я действительно ценю вашу помощь, Оливер. Нахмурившись, я опускаю взгляд на свой несуществующий бейдж с именем. – Прошу прощения? Она заправляет прядь блестящих волос за ухо, ее щеки заливает застенчивый румянец. – Простите. Это прозвучало немного угрожающе. Ее подруга хихикает, а собранные в хвост волосы подпрыгивают, когда она качает головой. – Неправильная подача. Определенно жутковато. – Извините, но я не совсем понимаю. Мы встречались раньше? – удивляюсь я, озадаченно сдвинув брови. Беззаботное настроение улетучивается, и улыбки гаснут. Женщина с волосами цвета воронова крыла протягивает мне руку. – Я Табита. Табита Брайтон. Это моя подруга – Кора. Я колеблюсь всего мгновение, переваривая всю ситуацию, затем беру ее руку в свою. – Приятно познакомиться с вами обеими. Я так понимаю, вы видели меня в новостях? – Это единственный вывод, который имеет смысл. Мой взгляд перемещается между женщинами, отмечая, как они напрягаются при этом вопросе. – Я не слишком часто выхожу из дома и уверен, что запомнил бы вас. Понимая, что мое заявление звучит как флирт, я отпускаю ее руку и переступаю с ноги на ногу, почесывая затылок. Табита снова улыбается, ее хватка на ручке коляски становится крепче. – Я знаю вашу историю, – подтверждает она, с нежностью рассматривая меня. – Раз в неделю я хожу в библиотеку со своей дочерью Хоуп, и мы рассматриваем книжки с картинками и играем с деревянными пазлами. Я сразу узнала вас, но не была уверена, что мне следует завязать знакомство. – Ох. Я рад, что вы подошли познакомиться. Как ни странно, это правда. – Хорошо, – говорит Табита, и ее облегчение вырывается тихим вздохом. – Я, эм… что ж, я прошла через нечто подобное. Меня тоже похитили, но моя история сильно отличается от вашей, если судить по тому, что я видела. Мы с Корой обе пострадали от рук злого человека, и мы знаем, каково это – спастись. Это может быть так же страшно, так же мучительно, как и само заключение. Осознание происходит медленно, а затем ударяет меня, как тупой нож. Я чуть не давлюсь комом в горле, моя кожа становится липкой, во рту сухо, как будто туда насыпали песка. Не зная, что ответить, я облизываю губы и смотрю на линолеум под моими теннисными туфлями, сжимая левой рукой правое запястье. – Мне очень жаль, если я расстроила вас, – мягко говорит Табита, в ее добродушном тоне сквозит извинение. – Я просто хотела, чтобы вы знали – вы не одни. Мы с Корой познакомились благодаря нашей общей трагедии, и теперь она моя драгоценная подруга. Хорошие вещи можно найти везде… даже в наших самых страшных кошмарах. Я сглатываю комок в горле, заставляя себя кивнуть. – Да, я… Спасибо. Я ценю ваши слова. Она отпускает меня как раз в тот момент, когда ее ребенок просыпается, – его маленькие ножки дергаются под лавандовым одеялом. Табита щекочет пальчики на его ногах. – Хоуп – прямое тому подтверждение, – бормочет она так тихо, что я ее почти не слышу. – В любом случае, извините, что беспокою вас во время работы. Но если вам когда-нибудь понадобится с кем-нибудь поговорить, я здесь каждый вторник в одиннадцать. – Это очень мило с вашей стороны, – отвечаю я. Мой взгляд встречается с Корой, вызывая у нее улыбку – выражение ее глаз повторяет слова Табиты. – Было очень приятно познакомиться с вами обеими. Возможно, мы сможем как-нибудь поговорить за чашечкой кофе. Предложение вырывается у меня неожиданно, и я слишком поздно понимаю, что это звучит так, будто я предлагаю романтическое свидание. Гейб гордился бы мной. Я собираюсь пойти на попятную, как раз в тот момент, когда Табита загорается согласием. – Я не имел в виду… – С удовольствием. Я сглатываю. – Хорошо. Мы можем провести собрание на следующей неделе. Собрание. Ужасный выбор слова. Я, безусловно, все испортил. Женщины обмениваются смешками, затем Кора, посмотрев на свой мобильный телефон, поворачивается к Табите. – Дин хочет позвонить мне во время обеденного перерыва. Мы пытаемся определиться с планами на День благодарения на этой неделе, возникли трудности. Не возражаешь, если я выйду на секунду? – Я пойду с тобой. Думаю, Хоуп проголодалась, – говорит Табита своей подруге. Она поднимает на меня взгляд, прежде чем отступить, ее теплые глаза цвета мокко разительно контрастируют с ее белым как снег лицом. – Увидимся на следующей неделе, Оливер. – Да, я буду здесь, – подтверждаю я, нервно улыбнувшись и засунув руки в карманы цвета хаки. – Хорошего дня. И приятного чтения. Они машут мне на прощание, оставляя меня стоять между стеллажами с книгами. Я гадаю, написал ли кто-нибудь историю, похожую на мою сложную жизнь. Мне не помешало бы какое-нибудь руководство. * * * Вернувшись домой после дневной смены, я снимаю свою флисовую куртку, раздумывая о сегодняшнем знакомстве с двумя девушками. После этого я иду в спальню, где меня с нетерпением ждет Афина. Спустя три недели енот стал чувствовать себя гораздо лучше, поскольку позволял мне ежедневно промывать рану и накладывать свежие повязки, – и, к счастью, обошлось без инфекции. Она оказалась любопытной, ласковой и озорной малышкой. Гейб был не в восторге от того, когда узнал, что она будет жить с нами. Он убеждал, что Афина сбежит и разрушит дом, но мне удалось найти ей развлечения. Она остается в клетке, только когда я на работе или у Сидни. В остальное же время она свободно перемещается по спальне. Я знаю, что пора выпустить ее обратно в дикую природу, но мне немного трудно отпустить ее. Мне кажется, привязанность – это одно из самых пагубных чувств. Теперь я это точно понимаю. Когда я приближаюсь к переноске, из-за решетки выглядывают маленькие лапки, жаждущие игр и еды. Я наполняю ее миску малиной, яйцами, молодой морковью и орехами кешью, обновляю воду, затем некоторое время играю с ней на полу. Афина растягивается у меня на груди, когда я ложусь на спину. Ее колючие когти покалывают меня, ее писк и визг вызывают у меня очарованный смех. Сегодня вечером у меня встреча с Сидни. По всей видимости, мы будем смотреть фильм под названием «Ловушка для родителей», который она давно очень хотела посмотреть со мной. Она не сказала, почему именно его, но сообщила, что приготовит огромное количество овсяного печенья. Время идет, я быстро принимаю душ и переодеваюсь, готовясь отправиться в соседний дом. Прежде чем уйти, я останавливаюсь, чтобы оглянуться на Афину: ее темные, умоляющие глаза смотрят на меня сквозь тонкие металлические прутья. Ее лапа проскальзывает наружу и тянется ко мне, и я без сомнения знаю, что мне не хватает силы воли. – Хорошо, Афина, – сокрушенно вздыхаю я, отпирая ее переноску и молча умоляя животное вести себя прилично. – Я вернусь через несколько часов. Не создавай проблем. Я убеждаюсь, что дверь крепко закрылась за мной. Афина уже почти одомашнена, поэтому я почти уверен, что она будет вести себя хорошо. Несколько минут спустя я захожу в дом Сидни и слышу звук включенного душа этажом выше. Взглянув на свой сотовый, я замечаю, что пришел немного раньше, и решаю скоротать время в спальне Сидни, пока она заканчивает принимать душ. Ее кровать застелена покрывалом с принтом в виде мандалы[33], состоящей из темно-серого и аквамаринового цветов. Комната украшена классными плакатами, цилиндрическими свечами, различными безделушками и причудливым декором, а стены выкрашены в светло-мятный цвет, – во всем этом чувствуется Сидни. Присев на край кровати, я складываю руки на коленях и жду, рассеянно оглядывая комнату. Мой взгляд падает на ее прикроватный столик. На мгновение отвлекшись на гипнотизирующую лавовую лампу, я переключаюсь на роман с закладкой. Поверх книги лежит устройство странной формы, которое заставляет меня нахмурить брови от любопытства. Это любопытство берет надо мной верх, и я тянусь к предмету, изучая его со смесью заинтригованности и недоумения. Мой большой палец нажимает на кнопку, и хитроумное приспособление оживает, жужжа и вибрируя в моих руках. Вздрогнув, я отпускаю его, и оно с грохотом падает на деревянный пол. Должно быть, это какой-то электронный массажер. Невероятно. Я наклоняюсь, чтобы взять устройство, неловко выключаю его, затем быстро убираю в ящик прикроватной тумбочки. Мое внимание привлекает книга, поэтому я хватаю ее и начинаю листать страницы, – мне не терпится узнать, какие истории нравятся Сидни. Вскоре правда раскрывается, и я разрываюсь между желанием спрятать книгу вместе с вибрирующим устройством или продолжить читать ее. Боже правый. У меня есть целый ряд жгучих вопросов, от которых мои щеки пылают, но один особенно любопытен: Что такое влажный маффин? Я настолько поглощен эротической прозой, что даже не слышу, как выключается душ и раздаются шаги. Тем не менее я слышу удивленный вздох из дверного проема спальни. Резко поднимаю голову и вижу Сидни с широко раскрытыми глазами, стоящую в нескольких футах от меня в одной футболке. Ее волосы все еще влажные, вода капает на хлопчатобумажную ткань и деревянный пол. Я прочищаю горло, выпрямляясь на декоративных подушках. – Приношу свои извинения… Я зашел без разрешения. Она моргает, ноги словно приклеены к полу. – Я могла быть голой. – Да, могу представить, это было бы крайне неловко. – Я изо всех сил стараюсь не представлять это. – Я видел твою книгу, и она показалась мне захватывающей. Она нервно улыбается и прерывисто дышит.