Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 63 из 89 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
По моему лицу начинают течь слезы. «Как вас зовут?» Он останавливается, поворачивается ко мне и проводит грязной рукой по подбородку. Это высокий мужчина – великан, с большим лбом и черными как смоль волосами. «Зови меня Брэдфорд». – Где ты сейчас находишься, Оливер? До меня доносится голос доктора. – Я в подвале… в самую первую ночь. Брэдфорд выглядит испуганным. Мы оба напуганы. – Он хочет причинить тебе боль? – Нет. Пауза. – Посмотри на свою руку, Оливер. «лотос» Это что-то значит. Я не могу забыть, я не могу забыть. В моем кармане есть пенни, поэтому я вытаскиваю его после того, как Брэдфорд оставляет меня наедине со спальным мешком и черным ведром. Здесь, внизу, холодно. Я скучаю по солнечному свету. Зажав пенни дрожащими пальцами, я начинаю вырезать буквы на каменной стене рядом со своим спальным местом. Я начинаю со своего имени. Оливер Линч. Я не могу забыть, я не могу забыть. Требуется много времени, чтобы написать имя. Пенни врезается недостаточно глубоко. Затем я пишу слово «лотос». Что это значит? Я произношу это слово вслух, шепчу его в одинокой камере, освещаемой только фонариком: «Лотос». Это слово звучит странно на моем языке, незнакомо. Я не знаю, что оно значит, но я думаю… Я думаю, оно значит все. Я крепко зажмуриваюсь, мой разум тянется к воспоминаниям. Только это воспоминание почему-то кажется иным – не утерянным, а скорее… несуществующим. Обретя дар речи, я выдавливаю: – Я не знаю, что для меня значило в то время это слово. – Все нормально, Оливер, – мягко говорит доктор Мэллой. – Возможно, ваш похититель был замешан в чем-то очень серьезном, и это было какое-то кодовое слово. Что вы об этом думаете? – Возможно. – Он когда-нибудь упоминал что-нибудь в этом роде? – Нет.
Ручка царапает по бумаге. – Давайте на минутку выберемся из этого подвала, – говорит она. – Давайте вернемся немного назад. Изображение оживает… Моя мама. «Вот так. Идеально». Добрый голос мамы и ободряющие слова вызывают улыбку на моем лице. Мы сидим в саду, измазавшись в грязи, пока она учит меня сажать овощи. «Мне придется есть помидоры, которые растут?» – обеспокоенно спрашиваю я. Ее смех доносится до меня с летним ветерком. «Нет. Но тебе придется съесть огурцы!» Она щекочет меня, и я хихикаю. «Гадость! Сид не любит огурцы, и я тоже». «Что ж, может быть, вам обоим понравятся эти огурцы. В конце концов, они невероятно особенные». «Почему, мама?» «Потому что они посажены тобой, конечно». Я смотрю на свою маму, запоминая ее волосы цвета карамели, всегда собранные в красивый пучок. Ее глаза похожи на мои, – теплые и нежные, как овсяное печенье. Моя мама такая красивая, и она очень сильно меня любит. Я втыкаю миниатюрную лопатку в почву, наблюдая, как несколько муравьев танцуют на земле. Солнце опаляет своим жаром, а птицы щебечут на соседнем дереве. Я люблю работать в саду со своей мамой. Это одно из моих любимых занятий. «Так нормально, мама?» – спрашиваю я, сгребая маленькие кучки из земли. «Ты отлично справляешься, Оливер, – говорит она мне, затем любяще обнимает рукой за плечи. – Тебе только нужно копнуть немного глубже…» Я открываю глаза. – Что вы видели, Оливер? Сажусь, сердце бешено колотится, я не могу сдержать улыбку, которая расцветает на моих губах, – совсем как драгоценный сад моей матери. Воспоминания о ней возвращаются, окутывая меня теплыми объятиями, знакомой улыбкой, уютом, которого, сам того не сознавая, мне очень долго не хватало. Слезы наворачиваются на глаза, ужасное чувство потери смешивается с приятными воспоминаниями. Гоняться за бабочками, печь печенье, работать в саду, делать поделки с Сидни за кухонным столом, смотря «Винни Пуха» на том же диване в гостиной. Сказки на ночь, бои щекоткой, настольные игры, качели на детской площадке. Праздники и костры. Катание верхом на плечах и пение в унисон. Пузыри в ванне. Смех. Любовь. Моя мама. Моя прекрасная мама. Боже мой, как она, должно быть, скучала по мне. Она никогда не узнает, что со мной все в порядке. Она никогда, никогда не узнает. Слезы текут по моему лицу. Доктор Мэллой молча сидит в глубоком кресле напротив меня, скрестив колени, ее улыбка задумчивая и понимающая. Мне требуется несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями, сориентироваться и вернуться в настоящее. Испуская горестный вздох, я сглатываю, проводя ладонью по влажному лицу. – Я помню ее, – тихо шепчу я. Доктор Мэллой кивает, кладя блокнот рядом с собой на маленький столик. – Вашу маму. – Да. – Мое горло сжимается и саднит от сожалений. – Я… Я думаю, что надо закончить. Я имею в виду, эти сеансы. Она снова кивает. – Я не уверен, что мне нужны еще ответы. Я чувствую умиротворение от воспоминаний, которые восстановил, – объясняю я, облизывая губы и пробуя на вкус соленые слезы, которые собрались на них. – Дыра, которую я чувствовал, заполнилась – она была всем, что я искал.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!