Кольцо на пальце императрицы полыхнула алым. Та мрачно усмехнулась. — Ты силу свою понапрасну не трать! В Сибири пригодиться, медведей отпугивать, — Елисавета Петровна села за стол, придвинула лист бумаги и начала писать. Позволения выйти из кабинета не было, и Настя вынуждена была остаться, ожидая распоряжений. Государыня не торопилась, нарочито медленно выводя каждую букву. Окна были закрыты, и тишину в комнате нарушал лишь скрип пера. Наконец Елисавета Петровна поставила кривую подпись, еще раз прочитала указ и потянулась присыпать песком. Настя все стояла, с замиранием сердца следя за государыней. Девушка не сомневалась, что сейчас Елисавета Петровна держит в руках ее судьбу. Мысленно Настя уже, распрощавшись с новыми знакомыми, ехала с отцом в Сибирь, на каторжное поселение. Императрица стряхнула песок с листа бумаги и вновь обратила внимание на провинившуюся фрейлину. Государыня хотела что-то сказать, но дверь распахнулась и в кабинет стремительно вошел Белов. — Ваше императорское величество! — старательно делая вид, что не замечает невесту, гвардеец щелкнул каблуками, — Срочное донесение из дома подполковника Бутурлина. Велено передать незамедлительно! — Передавай, раз велено, — государыня взяла письмо, нахмурилась при виде отклеившейся восковой печати, вчиталась в строки, потом вновь посмотрела на провинившуюся фрейлину, на этот раз с удивлением. — Надо же… Стало быть, ты Александра Борисовича спасла? — Я лишь Анне Михайловне помогала, — тихо возразила Настя, заметив, как Белов дернулся и буквально впился в невесту звериным взглядом. — А почто сейчас не сказала, что теперь у Бутурлиных живешь? — Вы не спрашивали, — как девушка не старалась голос срывался и дрожал. — «Не спрашивали», — передразнила её императрица. — Я тебя тут распекаю, что ты ночью незнамо где околачиваешься, а ты мирно под крылом Анны Михайловны у нее в доме спишь! Не зная, что ответить, Настя беспомощно взглянула на Григория, но тот все смотрел куда-то, поверх голов на стену. — Анна Михайловна сказала, что сама вас известит, — фрейлина понимала, что императрица ждет ответа. — Известила, — та взмахнула зажатым в руке письмом. — Только вот почему так поздно, а, Белов? Еще и печать отклеилась… Тот пожал плечами. — Вам, ваше величество, это лучше не у меня спрашивать, а у статс-дамы вашей, Марфы Саверьевны. Письмо у нее было. Я как увидел — незамедлительно вам и доставил! — У Марфы? — государыня нахмурилась. — Это что она мои письма вскрывать вздумала? Елисавета Петровна позвонила в колокольчик. Даша вошла в кабинет почти сразу. Она была уже спокойна, хотя глаза подозрительно покраснели. — Марфу найди! — распорядилась императрица и задумчиво посмотрела на Белова. — Ну что, Гриша, говорила я не доведут тебя девки до добра! Вот уже регламент нарушаешь, в мои покои без спросу врываешься! — Никак нет, ваше величество! — Белов дерзко посмотрел на императрицу. — Согласно приказу вашему, Анастасия Платоновна — невеста моя, и защищать её я обязан! — Даже от меня? — Не от вас, от гнева вашего. Государыня улыбнулась. — А ежели я приказ свой отменю? Настя затаила дыхание. Сердце забилось сильно-сильно. Девушка с каким-то непонятным выражением смотрела на преображенца, одновременно желая и опасаясь его ответа. Григорий нахмурился, взгляд его стал холодным. — На все воля ваша, ваше величество. Вы — государыня наша, богом помазанная, да нашими руками на престол вознесенная! — спокойно ответил он. — Но Белов коли слово дал, то назад уж не берет! В ответ Елисавета Петровна расхохоталась. — Все же, Гришка, дамский ты угодник, — беззлобно сказала она. — В политику тебе надо, к Бестужеву! Хочешь, сейчас приказ подпишу? Гвардеец устало взглянул на Елисавету Петровну: — В политике не волком, а лисом быть надобно. Дозвольте все же в полку остаться, вам верой и правдой служить! Императрица еще раз усмехнулась и обернулась к фрейлине. — Настасья, подойди. Девушка приблизилась. — Видишь, какого жениха я тебе нашла! Честный, верный… — Елисавета Петровна отколола с корсажа брошь — бант, усыпанный бриллиантами и рубинами, и приколола рядам с фрейлинским шифром. — Носи! И не серчай, коли что… А в следующий раз — не глазищами своими сверкай, говори по-человечески! — Благодарю вас, ваше величество — Настя присела в положенном реверансе. В дверь постучали и на пороге возникла белая, словно мел, статс-дама. При виде её Елисавета Петровна вновь нахмурилась. — Ну все, Белов, ступай и невесту свою уведи, нам с Марфой потолковать надобно. Серьёзно потолковать… — последнюю фразу она произнесла с нажимом, заставив провинившуюся нервно вздрогнуть. Белов не стал испытывать терпение Елисаветы Петровны. Поклонившись, он спокойно взял невесту за руку и вывел из кабинета. Глава 10 Настя послушно шла за Григорием сквозь анфиладу дворца. Как всегда, шаги гвардейца были широкими, и девушке приходилось бежать. Впрочем, сейчас она была этому даже рада. Злобные взгляды жгли спину. Насте казалось, что все вокруг осведомлены о той сцене, которая произошла сейчас в кабинете. Девушка опустила взгляд и невольно все убыстряла шаг, стараясь скрыться от ехидного шепота за спиной. — Они брошь государыни заметили, — пояснил Белов, совершенно правильно поняв смущение девушки. — Вот и завидуют. Все еще не выпуская руки девушки, Григорий скользнул за потайную дверь, предназначенную для хождения слуг. При виде полутемной лестничной площадки и безликих серых ступеней, уходивших вверх и вниз, Настя невольно напряглась. — Зачем мы здесь? — спросила она у жениха. — Поговорить нам надобно, — преображенец недовольно хмурился. — Здесь любопытных меньше. — Думаешь, слуги подслушивать не будут? — девушка покосилась вниз, где между пролетами виднелся черно-белый, словно шахматная доска пол. — Здесь комната есть, — Белов открыл еще одну дверь, окрашенную в цвет стен, и мотнул головой. — Проходи. Настя слегка помялась. Остаться наедине с мужчиной в тайной комнате было за гранью приличий. Девушка хотела возразить, но вовремя заметила, что жених хмуриться и решила не перечить. Она шагнула за порог. Григорий прошел следом и закрыл дверь. В полутьме чулана, а иначе эту комнату и назвать было нельзя, его звериные глаза сверкали особенно ярко. Насте невольно вспомнились слухи, в последнее время ходящие при дворе и предостережения умирающей матери: «оборотни… они…» Нервы были напряжены до предела. «Интересно, волк сразу в горло вцепиться, или сначала снасильничать решит?» — мелькнула в голове трусливая мысль, но девушка сразу же взяла себя в руки. Белов так и стоял молча, и Настя решила спросить первой: — Зачем ты меня привел сюда? — Ты мне рассказать ничего не хочешь? — следя за невестой, Белов слегка наклонил голову, точно зверь. Под его пристальным взглядом Настя невольно смутилась. Наверняка, весть о ее утренней стычке с офицерами семеновского полка уже достигла ушей жениха, и он ждет объяснений. — Я опаздывала, потому решила пройти через караульную, — пояснила девушка. — И что? — в голосе жениха послышались нотки растерянности. Услышав это, Настя приободрилась. — Я думала, там ты ну или друзья твои… — Нас сегодня в парке расставили, — пояснил Гриша, — Погоди, при чем тут караульная? — А ты не о… — Настя прикусила губу, понимая, что невольно выдала себя. — Что в караульной случилось? — уже зная ответ, Белов нахмурился еще больше. Офицеры всегда заигрывали с фрейлинами. Впрочем, и сами девицы поощряли подобные фривольности, пытаясь заполучить знатного жениха любой ценой. И конечно, если Настя шла одна, то… — Да ничего, — девушка попыталась отмахнуться. — Так… недоразумение… — Кто? — голос звучал очень жестко.