— Именно, мой дорогой. Он вздохнул, щелкнул замком, сдвинул в сторону чашки и принялся выкладывать на столик бархатные коробочки, попутно открывая крышечки. От волнения у меня аж вспотели ладони. Вот она — моя мечта. Волшебный гарнитур — огромные чистейшие сапфиры и россыпь бриллиантов. Колье, браслет, серьги, кольцо и брошь — полный комплект «Поцелуй январских звезд». - Робер, — моя улыбка стала нежной, — ты знаешь, что цена… Антиквар меня перебил: — Знаю, — сказал он серьезно, — но изменить ее не смогу. — Почему? — Ради тебя же. Он был совершенно серьезен. Только ответ его меня озадачил. — Ради меня? — Да! Робер провел дрожащими пальцами по крупному сапфиру в центре колье, отдернул ладонь, словно обжегся. — Я должен кое в чем признаться. — Он опустил глаза. — Это — не простой гарнитур. Я замерла, не донеся до рта чашку с чаем. Вот это новости! А какой? — Это — волшебный артефакт. — В чем заключается его волшебство? — голос мой сам собой перешел на шепот. — Он исполняет желание. — Все? Робер покачал головой. — Только одно. Меня внезапно осенила неприятная догадка: — И какое желание загадал ты? Робер густо покраснел и как-то вдруг весь скукожился. — Прости, — пролепетал он. — Ах вот оно что? Меня словно подбросило. Руки сами воткнулись воткнулись в бока, гневная тирада выскочила из уст: — Мерзавец! А я-то все гадала, что за затмение на меня нашло! Я замахнулась, чтобы дать этому гаденышу пощечину, но он так беспомощно, так жалко загородился раскрытой ладонью, что злость моя куда-то улетучилось. Бог с ним, с Робером Трюзо. Тем более, что с той ночи прошло уже почти десять лет. Я уселась обратно в кресло, схватила чай и опустошила залпом. Когда показалось дно чашки, мне значительно полегчало. — Что ж ты так продешевил, дорогой? — в моем голосе появились язвительные нотки. — Почему не загадал, чтобы я вышла за тебя замуж? Ты же хотел. Он понял, что буря прошла стороной, и сразу осмелел: — Я десять раз пожалел, что так сглупил. Но желание, — его голос стал вкрадчивым, — всего одно. Так что загадывай осмотрительно. Пальцы мои подхватили коробочку с шикарным колье. Бриллианты сияли, как солнечные зайчики. В глубине сапфира поселился синий огонь. Маленький язычок магического пламени. Я провела по темным граням кончиком пальца. Магия внутри камня беспокойно заворчала, проснулась, потянулась навстречу. Не врет, поганец, действительно артефакт. В голове промелькнула мысль: «Уж я-то не прогадаю, придумаю самое нужное, самое важное желание». Вслух я спросила: — Рассказывай, как это работает. Ни за что не поверю, что можно загадать любое желание, в любой момент. — Ты права, нельзя, — согласился Робер. — Сапфиры сами дадут тебе знать, когда придет время. — Каким же это образом? Я вздохнула, захлопнула крышку футляра и с сожалением вернула украшение на стол. Робер проводил коробочку грустным взглядом. — Они начнут светиться. Хм, забавная особенность. Светятся, значит. Выгадывают подходящий момент. Я попыталась вспомнить, что у меня случилось в тот вечер, когда я вдруг сама решила поехать к Роберу. Что тогда произошло? И неожиданно вспомнила — газеты напечатали известие о помолвке Вильгельма с леди Лорейн Порие! Я тогда была жутко зла и буквально горела желанием отомстить. Но это было еще не все. И Робер продолжил: — Они же скажут тебе, когда настанет время менять владельца. Только помни, что ты не должна отдавать артефакт за цену ниже, чем уплатила сама. — Я запомню. На этот раз в моем голосе не было ни капли злости. Я подвинула Роберу конверт с чеком. Он нервно перехватил мои пальцы. — Селия, может быть ты все-таки выйдешь за меня замуж? — Нет, Робер, — я тихонько вытянула из его руки ладонь, — прости. Но я тебя совсем не люблю. — Я знаю. Он вздохнул и забрал конверт. А после поднялся и молча ушел. Остаток вечера я провела за сборами. Благо Сэми опять где-то шлялся и под руку с глупыми советами не лез. Как и обещал Альберт, экипаж прибыл ровно в полдень. Даже не один, а два. В первом вольготно разместилась я сама. Во второй вышколенные герцогские слуги проворно загрузили реквизит. Следом разместили обитый медью кофр с багажом. Когда наш маленький кортеж тронулся в путь, за окном крупными хлопьями повалил снег. Небо стало темным, почти черным. Я сидела и смотрела в окно. Казалось, что мой экипаж плывет прямо во тьме безграничной вселенной, раздвигая боками белые пушистые звезды. А мои собственные январские звезды покоились у меня на коленях в дорожном саквояже. Осталось только дождаться, когда они подарят мне свой поцелуй. Заснеженные улочки были пусты. Над дверями домов висели еловые веночки, украшенные шишками, бантами и конфетами в ярких обертках. Где-то по зеленой хвое бежала новомодная россыпь магических огоньков. Кто-то придерживался старых обычаев и зажигал негаснущую свечу. Город готовился к рождеству. Я любила этот праздник. Радовалась его красоте и душевному теплу. С ним было связано множество воспоминаний — радостных, грустных, разных. Но от них на сердце становилось теплее. Вспомнилось вдруг, как давным-давно соседскому мальчишке на рождество подарили большого плюшевого медведя. Толстого, пушистого, с синим бантом на шее. Я тогда прибежала к матушке, стала и себе просить такой подарок. Тот день запал в мою память в мельчайших подробностях. Стоило закрыть глаза, сразу появлялась матушка, совсем еще молодая в самом нарядном своем капоре. Кружевные снежинки падали мне на ярко-красные варежки. Всюду горели огоньки. Самый лучший на свете медведь сидел в витрине игрушечного магазина. Он улыбался мне грустно-грустно. В моих же глазах мерзли слезы. В тот день нам не хватило денег. Я невольно улыбнулась воспоминаниям. И улыбка у меня вышла тоже с грустинкой. Вечером мы пекли рождественский пирог, жгли свечи и мечтали, что когда-нибудь медвежонок станет моим. Снег за окном поредел. Небо лениво роняло громадные снежинки. Они кружились в волшебном танце и падали вниз, под колеса экипажа. Мимо проплыл магазин игрушек. В витрине меж огоньков и разноцветных шаров сидел большой плюшевый медведь. На шее у него был повязан синий бант. Я резко поднялась, наклонилась вперед, потянулась к узенькому окошку под крышей и прокричала кучеру: — Стойте! Стойте! Я забыла кое-что купить. Если он и удивился, то виду не подал. Натянул поводья, останавливая лошадей. Я не стала дожидаться помощи — выскочила из экипажа сама и побежала к вожделенной витрине, сметая юбками снег. Мне было плевать, кто и что обо мне подумает. О сумасбродной Селии Дерли ходило столько легенд, что новая уж точно не смогла бы повредить. Я буквально ворвалась в магазин и выкрикнула с порога: — Сколько стоит этот медведь? Изумленный продавец поспешно ответил. Всего-то? Господи, как же мало тогда нам не хватило для полного счастья! И как же тогда это было много. Я невольно рассмеялась. — Леди Селия, — проговорил встревоженный продавец, — если у вас нет сейчас с собой денег, возьмите медведя в долг. А после пришлете слугу.