— Ну и когда же вы приедете ко мне, как обещали, с дружественным визитом? Я у вас уже был, а вы… — А вот теперь и приедем. У нас как раз интерн есть. Знакомьтесь — Андрей Иванович Тихорецкий. — Хорошо, что нашего полку прибыло. Может, после интернатуры приедете ко мне на укрепление? — Мне отдельный район выделяют, — пояснил интерн. — Тоже хорошо! Слыхал, ребята, что вы очень отличились? — Да, а Вы почему не приехали на семинар? — Ой, у меня завал в морге был. Значит, вы стали крутыми следователями? — Это все Дина! Мне бы и в голову не пришло так сидеть, анализировать… — Ой, да ладно! — смутилась Дина. — Нет-нет, все похвалы Вами абсолютно заслужены, — поцеловал руку коллеги Гаврилов. — Если бы Вы у меня работали, я б Вас на руках носил! Валера, ты носишь на руках Дину Алексеевну? — Пока нет, — покраснел Муслий, который знал, что иногда несправедливо обращался с той, — Но все впереди. — Ну, смотри, — пригрозил ему пальцем Иван Григорьевич, — Если что — я с удовольствием уведу у тебя помощницу. — Придется тогда Вам меня с семьей и жильем обеспечивать, — шутливо пугала его Дина. — А это — не проблема. Для Вас — найду, если надо будет. Лаборантки приободрились, защебетали вокруг, принялись накрывать на стол. Встреча гостей всегда была радостным событием для подолян. — Говорят, что вы и другим ужасом отметились… — Да, есть такое. Ребенка новорожденного нашли выпотрошенного… Иван Григорьевич задумчиво покачал головой. — Посмотрите, нравы падают все ниже и ниже. Куда еще падать? Не дай Бог… У меня несколько месяцев назад тоже было зверское детоубийство. Хотя оно всегда зверское! — Именно об этом и я недавно говорила. Помнишь, Юля? Лаборантка кивнула. Андрей придвинулся поближе к Ивану Григорьевичу. — Об убийствах детей иначе не скажешь! — Меня это вообще поражает! Маленький ребенок еще не успел никому сделать зла… — Не скажи, Андрей. Иногда только своим появлением на свет он уже «делает зло» своей матери. — Как это? Наподобие, как у Пантелейчук? Не хотела кормить лишнего? — Я не знаю, как с вашей Пантелейчук обстояло дело, я тебе свой случай расскажу… Иван Григорьевич откинулся на спинку стула, слегка прикрыл глаза и начал рассказывать. — Жила-была в нашем М. одна богатая пара. Он был хозяином нескольких заправочных станций… Она — … не знаю, кем была сначала, но потом была просто женой. Жили они, жили несколько лет, и захотелось нашему мужу продолжения рода. Сына очень захотел. А тут, как назло, с сыном никак не получается. Они и по гинекологам, и по бабкам ходили-ездили, и на курорты он ее отправлял. Но долго не удавалось ей забеременеть. И наконец, пару лет назад, чудо случилось! Муж ходит, пылинки с жены сдувает, чтобы она только благополучно родила. Донашивает она ребенка, рождает прекрасную жизнеспособную девочку. У мамы радость зашкаливает. Первые пару дней все проходит отлично, на третьи сутки девочка не просыпается. Все! Можете представить, что с мамой твориться? — Могу, у меня такая же история у дочки санитарки, — заметила Дина. — Жена в безутешном горе. Гинекологи советуют им пару лет отдохнуть и попробовать снова завести ребенка. — А что с новорожденной было? — спросил Андрей. — А, вот тут и заковыка! Так как криминала не было, то исследовал этот случай патанатом. И он, конечно, нашел признаки не полностью «расправленных легких», бронхиолиты, альвеолиты… Короче, пневмопатии… Проходит некоторое время, опять она забеременела и бережет себя пуще прежнего. Муж так хочет ребенка, что даже публичное заявление сделал, что ему уже все-равно: сын будет или дочь. Рожает она, наконец, и — ура! Долгожданный сын! Проходит неделя… Жену и сына выписывают домой… Отец на радостях закатывает пир на весь мир на три дня… А когда возвращается домой, находит ребенка зверски задушенным в постельке. Поверх тельца лежит записка: «Все наследство — сыну?». — Не понял! — покрутил головой Валера. — Оказывается, их семейный юрист был приятелем жены нашего магната. И он регулярно ставил ее в известность обо всех юридических телодвижениях мужа. В первый раз, когда родилась девочка, завещание было составлено только на предполагаемого сына. Поэтому девочка ушла из жизни. — А когда появился сын? — удивилась Юля. — А теперь он вновь переделал завещание и оставил все лишь на ребенка. Жене не оставил ничего. — Нет, это же явное нарушение ее прав! Она имеет право оспорить завещание и отсудить причитающуюся ей часть. — Да, это мы с вами знаем. Но она не знала этого. — Подождите, Вы же говорили, что адвокат — ее приятель? — Да, но не забывай — она находилась под влиянием эмоций… А когда они превалируют — здравый смысл отключается. Может быть, она таким способом пыталась проучить мужа… — Ужас! Так девочку она тоже убила? — По-видимому, да. Сейчас следствие копает, одна из педиатрических медсестер «вспомнила», что на слизистой губ у девочки видела кровоизлияния, когда несла тельце в патанатомию… — А как же патанатом прохлопал? — Они же в криминальном плане расслаблены. Знают, что им только патология попадается. Рот не проверил, а мы с вами помним, что маленького ребенка можно удушить мягким предметом, слегка прижав ротик и носик… И только в ротовой полости увидим кровоизлияния…Да, интерн? Уже учил асфиксию? — Учил. А шею анатом не смотрел? — А зачем? Его же ориентировали, что тут «нераздышавшиеся легкие». — А легкие? — А легкие при асфиксии списал на пневмопатии. Тем более, что картина могла быть похожа. — Ужас! Хорошенькие же у них были отношения в семье! — Так всегда может случиться, если изначально брак рассчитывается лишь на материальной основе. — Да, Иван Григорьевич, подкинул ты нам, конечно, историю из цикла «семейства Адамсов»… А расскажи что-нибудь хорошее теперь! — сказал Валера. — Да что хорошего можно рассказать, когда мы видим лишь плохое? — Все-равно, нам надо стараться видеть хорошее, иначе выгорим, как психологи говорят. Вот, например, наши дети растут и с ними — все хорошо! — Да! Моя Валерия — тоже растет. — Видите? Есть же хорошее! — неунывающе заметила Дина. Андрей понял, что коллеги в районных бюро очень тепло относились друг к другу и взаимно помогали. Это было здорово. Но он еще не знал, что такая дружба была не у всех экспертов. Как можно было дружить с такими коллегами, которые попутно пошли в рэкет или от сознания собственной значимости зазвездились до того, что с ними просто было неприятно общаться? Но у подолян с Гавриловым была дружба, буквально сцементированная кровью. С год назад в М. случилось несчастье. В жилом доме взорвался баллон с газом. Было много потерпевших и погибших. Начальник направил Муслия и Дину в помощь Гаврилову. На следующий день им прислали еще двух экспертов. Весь коллектив подобрался четко организованный. У местного патанатома на время ЧП был экспроприирован морг, и команда экспертов сначала была занята идентификацией частей тел, а потом и освидетельствованиями оставшихся в живых. К сожалению, двое остальных экспертов уже не работали: один вышел на пенсию, а другой куда-то уехал. Но с Диной и Валерой Иван Григорьевич постоянно общался по телефону и виделся на ежемесячных семинарах. — Лучше расскажите, как ваши личные дела? — спросила Дина. Они с Валерой знали, что Иван Григорьевич был вдовцом, и у него росла дочь. — Моя мамушка скончалась. Валерию я забрал. Мы живем с ней дружно.