– Лина, – заговорил Гектор, когда остальные уснули, – ты спишь? – Нет, – девушка повернулась к мужчине. Когда он вот так смотрит, лицо его кажется открытым и привлекательным. Густые брови на сходятся на переносице, пропадает суровость. – О чём думаешь? – О доме, – тепло отозвалась девушка. – Завтра мы будем дома. Гектор посмотрел в сторону деревни, которая, разумеется, не была видна, но её близость ощущалась в интонации Лины, в том, как она говорила и смотрела. Лицо мужчины стало задумчивым. – Я не поеду с вами в Лугорье, – медленно проговорил Гектор. – Я должен вернуться в Алмат, узнать, как обстоят дела с воинственным настроением княжича Романа. Лина задумчиво смотрела в небо. Она не знала, что именно испытывает от этих слов. Позволив себе сблизиться с Гектором, девушка не обдумывала будущее. Она просто не успела. И сейчас все прежние сомнения и противоречия нахлынули с новой силой. – Я предложил тебе всё обдумать и обговорить, когда найдём Кримана, – продолжил Гектор. – Но, мне кажется, ещё не время. Я лишь хочу спросить, хочешь ли ты, чтобы я вернулся? Чтобы мы постарались найти решение, которое… – Да, – вдруг ответила Лина. Это слово как-то само вырвалось, девушка не успела подумать. И от этого слова ей почему-то самой сделалось тепло на душе. Гектор обнял её и нежно поцеловал. Больше не стали ничего обсуждать. На следующий день, доехав до развилки, Гектор попрощался и поехал в сторону Алмата, остальные направились в Лугорье. Доехали быстро, дорога домой всегда занимает меньше времени. Всё вокруг радовало взор: каждое дерево, каждый куст и камешек, такие знакомые разноцветные дома. Огромный кедр, который был виден издалека, вызвал в душах девушек необычайный восторг и даже трепет. Они не могли налюбоваться видом родной деревни. Сам воздух здесь был чище и слаще. А птицы пели как-то по-особенному. Молодые люди договорились встретиться позже дома у Лины, после того как проведают своих родных. Точнее, Галена и Лилиана проведают маму, а Ник бабушку. Вартана и Лину дому никто не ждал, но они с радостью возвращались в свои дома, пусть и пустые. Проезжая мимо булочной, Лина с удовольствием вдыхала запах свежей выпечки. До сих пор она даже не представляла, насколько соскучилась по родной деревне, насколько сильно она её любит. И никогда ни за что не хотела бы её покидать. Мысли вернулись к Гектору. Но девушка решила пока повременить с этими мыслями, сейчас она хотела как можно полнее вобрать в себя радость от встречи с Лугорьем. Весело поздоровавшись с булочником, Лина купила несколько пряников, рулет и поехала домой. К встрече с друзьями она успеет приготовить что-нибудь вкусное, а сейчас, сидя в своей тихой и такой уютной кухне, девушка ела пряник и запивала его большой кружкой ароматного чая. Девушка открыла окно настежь и вдыхала невероятно сладостный воздух родной деревни. Часть 3 Глава 1 Расставшись с Линой и остальными ребятами, Гектор поскакал в Алмат. Тяжёлые мысли тревожили князя. Он всей душой рвался вернуться к прекрасной черноволосой девушке, но чувствовал зов долга перед дядей. Король Алмата уже немолод, воспитать другого наследника он может не успеть. Особенно, после перенесённой болезни и горя от предательства родного сына. После казни Саврона и Сивиллы Михрон стал избегать всех. Дворцовые дела, и прежде тяготившие его, стали ненавистными. Король всё чаще уезжал на охоту. Часто он даже возвращался без дичи, ему просто необходимо было побыть одному. Свита неизбежно следовала за правителем, но он сторонился их, находясь в пределах видимости, но всё же на расстоянии. Добрый и радушный король стал угрюмым и нелюдимым отшельником. Только с племянником он мог иногда поговорить, вспоминая свою горячо любимую покойную жену. О Савроне говорили редко, но Гектор видел, что дядя нуждается в разговорах о сыне. Несмотря ни на что он его любил. И боль от утраты сжигала его сердце. Король Михрон все надежды теперь возлагал на племянника. Но Гектор и раньше не сильно любил придворную жизнь (мужчина улыбнулся, вспоминая, как Лина высказывалась об этом), оттого он много путешествовал. И сейчас, понимая, что он должен стать королём, мужчину передёргивало от этого. И почему всё так сложилось? Может, если бы он не встретил Лину, которая приходила в ужас от мысли жить во дворце, Гектор бы спокойнее отнёсся к ожидавшей его участи. Но он встретил её! Конечно, она очень упряма и категорична, но это и делает её такой неповторимой. Она так забавно вздёргивает одну бровь, когда дразнит его. Мужчина улыбнулся от этих воспоминаний. И всё же он не знал, как быть. После отъезда девушки из дворца он пытался её забыть, заставил себя сосредоточиться на делах государства. Устроил несколько балов, приёмов и светских мероприятий. Оказывал знаки внимания другим девушкам. Но все они были другими: пустыми, что ли, капризными, холодными, избалованными. Всё это раздражало князя. Когда подошли солдаты Романа, Гектор даже немного обрадовался возможности отвлечься. Но мысли о Лине всё равно не покидали его. А сейчас, когда они сблизились во время путешествия в горах, Гектор изо всех сил старался придумать, как быть вместе с любимой девушкой, но и не подвести дядю, которому он очень многим обязан. Это не давало ему покоя, но решение не находилось. Приехав в Алмат, Гектор застал город в спокойствии и безмятежности. Значит, новых военных действий от Романа не было. Это успокоило. Слуги встретили князя утешительными известиями, что во время его отсутствия, во дворце всё было нормально, здоровье короля в порядке. Гектор спешно переоделся с дороги и отправился к дяде, слуга сказал, что король у себя. – Здравствуй, дядя, я могу войти? – Гектор приоткрыл дверь кабинета. Король поднял голову от бумаг, которые он всё равно не читал, и улыбнулся племяннику. – Конечно, входи. Давно ты приехал? – Только что, – Гектор прошёл и сел в кресло перед столом. – Как ты себя чувствуешь? Король нахмурился – ему не нравились эти бесконечные разговоры о его здоровье, словно он малое дитя. Вдобавок это напоминало о Савроне. Гектор видел это, но болезнь была серьёзная, и он не мог не волноваться за дядю. Лина предупреждала, что здоровье короля сильно подорвано, и не факт, что организм сможет полностью восстановиться. Правда, Гектор всё равно повторит вопрос о самочувствии короля придворному лекарю, так как дядя всё равно скажет, что прекрасно себя чувствует. – Да нормально я себя чувствую, Гектор, – недовольно пробурчал король, – что ты носишься с этим здоровьем, словно я дитя малое? Гектор рассмеялся, другого ответа он и не ожидал. – Когда ты так капризничаешь, дядя, ты, и правда, похож на малое дитя. Михрон буркнул в ответ что-то неразборчивое, но лицо его улыбалось, хоть и слабо. – Лучше расскажи, как съездил? Нашёл свою нимфу? – сменил тему разговора король. – Нашёл, – тяжело вздохнул Гектор. – Всё так плохо? Она тебя отвергла? – Нет, не отвергла, но жить во дворце она не хочет и не может. Этого так просто не объяснить. Лина, действительно, не подходит для такой жизни, она слишком другая… – Чистая и непорочная, – договорил за племянника король. – Да, я полностью с ней согласен, если бы у меня был выбор, я не стал бы королём. Но я был точно в таком же положении, как и ты. – Ты не рассказывал этого, – Гектор был очень удивлён. – Это было давно, я почти смирился, – тяжело вздохнул Михрон. Несколько секунд он молча глядел в окно невидящим взглядом. Гектор не мешал дяде. Но король вскоре снова заговорил: – Я был младшим сыном. Мой старший брат Лестар должен был наследовать трон отца. Я же получал хорошее образование и готовился занять замок и земли, которые сейчас принадлежат тебе, Гектор. Мой брат был старше меня на 10 лет, так что, когда я родился, родители были уже немолоды. Все свои силы они вложили в воспитание Лестара, и он рос эгоистичным и избалованным. Когда я появился на свет, брат заявил, что не намерен ничем делиться со мной, что я не имею права отнимать у него родителей и внимание. Всё это он не раз повторял, когда я подрос. Так что эти слова навсегда врезались в мою память. Лестар никак не хотел мириться с тем, что он уже не единственный любимец в семье, что внимание мамы достаётся ещё и мне, а не только ему. И помимо эгоистичности в нём начали проявляться жестокость и коварство. Родители видели, в кого превращается их любимый сын и наследник. Но надеялись, что он это перерастёт. Они убеждали его, что их любовь к нему не уменьшилась, что трон по-прежнему принадлежит ему, но Лестар не мог унять своей злобы. И однажды мама пригласила во дворец предсказательницу. Она хотела знать, что будет с Лестаром, когда он вырастет. Уймёт ли он свой эгоизм и перерастёт ли жестокость. Но гадалка не смогла утешить родителей. Она предсказала тяжёлое будущее Лестару и всему нашему государству, если старший сын займёт трон. Она сказала, что лучшим королём будет младший сын, то есть я, – Михрон горько усмехнулся. – Я не знаю, – печально продолжил король, – что было бы, если б родители не позвали предсказательницу, но только её слова усугубили ситуацию. Лестар всё слышал. Он ворвался в мою комнату и приставил к моему горлу нож. В ту пору ему было 17 лет, а мне, соответственно, 7. Я с ужасом смотрел на старшего брата и искренне не понимал, чем заслужил его ненависть. Я никогда не хотел трона, я говорил ему об этом тысячу раз. Но он не слушал, он винил меня во всём, в чём только можно. Да и в чём нельзя. Я понимал, что своим рождением на свет что-то отнял у брата. Что-то, чего он никак уже не мог себе вернуть. Но разве в том была моя вина? Король снова замолчал. Призраки прошлого бродили по комнате в сгущающихся сумерках. – Что стало с Лестаром? – спросил Гектор. Михрон тяжело вздохнул. – В ту ночь Лестар стоял над моей кроватью и держал у моего горла нож. Он выкрикивал мне свои обиды, выплёскивал накопившуюся боль. Родители успели вовремя, отобрали нож и вывели брата из моей комнаты. Мать очень скоро вернулась, успокаивала меня, сама плакала и без конца спрашивала, как я себя чувствую. С детства не люблю этот вопрос, – скривился король. Гектор невесело усмехнулся. Через несколько секунд Михрон снова заговорил: – Когда мама вышла из моей комнаты, я подождал немного и тоже вышел. Я хотел знать, что случилось с Лестаром. В его комнате было пусто, в комнате родителей тоже. Лишь потом я узнал, что случилось. Крича и споря с родителями, Лестар был в бешенстве, он винил маму в том, что она больше его не любит, слушает какую-то гадалку. Они стояли у лестницы. Мне не рассказывали подробностей. Знаю только, что одним каким-то неосторожным движением руки Лестар толкнул маму. Она упала с лестницы, и больше не поднялась. Отец впал в безумие, он сказал, что Лестар ушёл из дома, а через месяц отправился на войну с кочевниками. И не вернулся. Отец так и не простил Лестара. И себя тоже. Король тяжело замолчал. Гектор с грустью смотрел на дядю и думал о превратностях человеческих жизней, о поступках и последствиях. – Мне кажется, – снова заговорил король, – что Саврон унаследовал жестокий нрав Лестара. Я видел это в нём, и также, как мои родители, ничего не мог с этим поделать. А потом ещё Сивилла со своим высокомерием, интригами и надменностью. Я вижу, Гектор, что жизнь при дворе тебя не манит. Ты хотел бы бросить всё это и уехать к своей черноволосой нимфе. И я не виню тебя. Я тебя понимаю. Здесь всё пропитано сплетнями и лицемерием. – Но почему тогда ты не изменишь этого? – Гектор понимал абсурдность своего вопроса, но он вырвался как-то сам по себе. Король невесело усмехнулся. В дверь внезапно постучали. – Войдите, – Михрон выпрямился в кресле. – Ваше величество, позвольте доложить, – в кабинет быстрой и лёгкой походкой зашёл невысокий мужчина. Это был министр разведки. Он остановился посреди кабинета и поклонился сначала королю, затем князю. – Говори, Ефран, – разрешил король. – Ваше величество, только что прибыли разведчики из Ланшира. Говорят, там что-то назревает. – Что именно? – король сразу собрался. На его лице не осталось ни единого следа от недавних воспоминаний. Это снова был сильный и решительный правитель. – Мои люди слышали разговоры, что княжич Роман собирается устроить переворот. Он не намерен сдаваться и забыть казнь своей сестры и унижение у стен нашего города. Михрон обдумывал ситуацию. Дело принимало опасный поворот. Последнее время разведчики приносят тревожные донесения: всё больше воинов Ланшира поддерживают княжича, они недовольны мягкостью князя Лангера. Старый князь уже не так популярен, он всё больше старается договориться с вечно досаждающими кочевниками, а не воевать, как раньше. Всё это приводит молодых и несдержанных воинов к недовольству, и их пыл умело подогревается Романом. – Какие будут указания, ваше величество? – министр разведки вывел короля из задумчивости. – Может, известить князя Лангера о готовящемся бунте? – Известить, разумеется, можно, – задумчиво проговорил король, – да толку от этого мало. Думаю, Лангер и сам догадывается, насколько нестабильно его положение. – Тогда захватим Ланшир до того, как они соберут армию и пойдут на нас войной, – высказал ещё одно предположение министр Ефран. – Как тогда отреагируют остальные княжества? – возразил правитель. – Сначала я казню Сивиллу, потом захватываю земли её отца. Это поднимет уже более масштабный бунт. – Ты король всех этих княжеств, – весомо заметил Гектор. – Ты не должен идти у них на поводу и бояться, что они могут о нас подумать.