Подойдя к своему велосипеду, Джереми полез в карман брюк за ключом, как вдруг обратил внимание, что его велосипед – единственный на стоянке. – А ты как сюда добирался? – спросил он Ковбоя. – Пехом. Кстати, в следующий раз тоже не пользуйся великом. В следующий раз! – А когда следующий раз? – спросил Джереми, стараясь не выдать голосом волнения. – Да кто знает? Таня, та хоть каждую ночь бы устраивала, да Нейт не позволит. Допустим, завтра. – Внесите меня в список участников, ладно? – Ясен пень, Герцог. Улыбаясь, Джереми присел, чтобы открыть замок. – Но про велик забудь, – напомнил Ковбой. – Никогда не знаешь, как карта ляжет. Вот придется уносить ноги по-быстрому, а велик станет лишней обузой, придется бросить. – Ладно, в следующий раз приду пешком. – Джереми открыл замок, размотал цепь и выкатил велосипед из стойки. – Кстати, мы ведь можем встретиться и пойти вместе, а? – Прости, старик. Ты парень что надо, конечно, а только ты – не Лиз. – А, понял. Ну что ж, нет проблем. Они пошли вдоль улицы. Джереми катил велосипед рядом с собой. – Расскажи все-таки, чем вы занимаетесь, когда встречаетесь здесь? – спросил он. – Развлекаемся по-свойски. – Вы… троллеры? – И снова в самую точку, Герцог. Они тролли, а мы – троллеры. Джереми кивнул. Все его догадки оказались ошибочными. Даже самые безумные. – Так что же вы делаете? – допытывался он. – Устраиваете на них охоту? – Мне больше по душе слово «рыбалка». Оно ведь как ведется? Сперва заманиваем их. Типа, на крючок. Таня, кстати, отличная приманка. И вот один из троллей глотает наживку… барабанная дробь… Он наш! Дальше уж мы оттягиваемся с ним на всю катушку. Ну, или с ней. – То есть вы избиваете их, или что? – Или что. – Ковбой повернулся к Джереми. Глаза его были скрыты под полями шляпы, но губы сжались в тонкую линию. – У тебя что, проблемы с этим? – У меня-то? Вовсе нет, я бы сам с радостью отмудохал этих уродов. Губы Ковбоя расплылись в улыбке: – Я сразу распознал тебя, Герцог. Я видел твое лицо, когда эта паскудина подвалила к тебе на променаде. Ты тогда чуть в штаны не навалил с перепугу. – Эй, да я… – Да, парень, ты так был напуган, что чуть не обосрался. Но это не все. Кроме испуга, я прочел в твоих глазах, как тебе хочется выдрать из его груди сердце и запихать ему прямиком в его Срио-Гранде. Джереми с облегчением улыбнулся: – Правда? – Ты сам это знаешь, мужик. Вот и все в нашей команде – так же. Это червие, от него у всех мороз по коже, а они не имеют никакого права подходить к нормальным людям. Что они могут сделать полезного – забиться в какую-нибудь нору, желательно поглубже, и там подохнуть. – Но они этого не делают, – сказал Джереми. – Бляха, нет, конечно. Единственное, что они делают, так это выползают из своих нор и пристают к таким, как мы: «Не найдется ли четвертака, дружище? – пискляво заканючил Ковбой. – Я бедненький… неделю не жрамши… Прояви милосердие…» А потом понимаешь, что эта мразота еще и пытается тебя облапать, если не полез в карман за монетами. А ведь так оно и есть, подумал Джереми. – Понимаешь, о чем я? – спросил Ковбой. – Конечно. – Я говорю: «Хер тебе, а не милосердие, тролль». Понимаешь, что это значит? – Что он не получит от тебя монету? – И это тоже, Герцог. Но на самом деле это значит, что он никакого милосердия от меня не дождется. 10 – Бакстер. – А? Что? – Просыпайся. Со стоном он открыл глаза. В номере мотеля было темно. Он лежал на боку, чувствуя, как горячее тело Ким прижимается к его спине. – Что такое? – пробормотал он. – Давай же поднимайся, – прошептала она, щекоча его шею теплым дыханием. – Но ведь ночь еще… Или нет? – Чуть больше трех часов, – сказала она. – О Боже. – Вставай и выходи, хорошо? – Выходить? – К пляжу. Мы должны побывать там вдвоем. – С ума, что ль, сошла? – Поверь, это будет здорово. – Нет уж. Даже не думай. – Ну пожалуйста, – она коснулась губами его щеки, лаская руками его грудь и живот. – Это будет так романтично. Мы встретим восход солнца вдвоем. – Чертов пляж, – пробормотал он. – Что ты, вовсе он не чертов. Только представь, это останется одним из самых ярких воспоминаний в нашей жизни. Наше первое утро вместе, проведенное на берегу пляжа во время восхода солнца. – Это не первое наше утро. – Первое с тех пор, как мы стали мужем и женой. И я очень хочу, чтобы оно было особенным. – Мы себе задницы отморозим. – Об этом не волнуйся. Захватим с собой одеяло, идет? Ну пожалуйста… – Ее рука украдкой скользнула ему в трусы. – Обещаю, твой большой друг останется очень доволен. – Да? – Да, – сказала Ким. – Что скажешь? – Но это же безумие. – Обещаю, тебе понравится.