Славенский рассчитался и специально громко проскрежетал ножками кресла, отодвигаясь от стола. Саша вздрогнула, распрямилась и начала нехотя выпутываться из тёплого пледа. — Оставь, — над её макушкой раздался голос Андрея, и он аккуратно вернул мягкую ткань на Сашины плечи. — Подарок от заведения. Она не стала ни спорить, ни фальшиво кокетничать. Молча кивнула, поднялась, запахнула плед плотнее, завернувшись в него вместе с руками до кончиков пальцев, и тяжело захромала к машине Славенского. Жорка потрусил рядом с ней. Ни Андрей, ни Семён не попытались её задержать или предложить помощь при передвижении. Наблюдая за Сашей, они последовали за ней, отставая на несколько шагов. — Похоже, зря мы всё это затеяли. — Черты лица Славена напряжённо заострились. — Я так не думаю, — возразил Семён. — Она тот ещё стойкий оловянный солдатик. Ты же понимаешь, что если не нарушить вакуумную оболочку, воздух в ней не появится. — Понимаю, но только менее паршиво не становится, — заметил Андрей. — Пса забирай к себе. Пусть Саша немного выдохнет. — Жора! — Семён присвистнул. Собака вытянулась в струнку, но осталась возле Саши. Пиликнула сигнализация. Александра открыла дверь, присела на ступеньку под ней и заключила псиную морду в ладони. — Жорка, пожалуйста, — улыбнулась ласково и очень грустно, — поезжай с Семёном Аркадьевичем. Она чмокнула его в мокрый нос, встала, спрашивая взглядом Семёна о верном направлении, и заковыляла к указанному им автомобилю, увлекая животное за собой. Жорик покорно запрыгнул на заднее сиденье и устроился на расстеленной на нём циновке. Саша потрепала его по холке. «Я с Андреем», — зачем-то уточнила для стоящего рядом Семёна, пожала мужской локоть и пошаркала назад. Славенский, устав делать вид, что его не беспокоит Сашина нога, подсадил девушку на переднее место, сам уселся за руль и включил подогрев её сиденья. — Скажи, если станет жарко. — Хорошо, спасибо. Саша видела, что Андрей сожалеет о подстроенном столкновении с Семёном, хотя пытается ухватиться за положительные моменты их встречи, злится на всю ситуацию в целом и винит себя в том, в чём никто из них не виноват. Надо бы повернуться к нему и сказать, что он ни при чём. Возможно, если постараться объяснить вслух, почему она так ненормально без каких-либо переходов скачет из заразительного веселья в беспросветную безысходность, то ей и самой станет яснее… Только сил хватает лишь на то, чтобы пристегнуть ремень безопасности, подобрать коленки, нырнуть поглубже в шерстяное укрытие, притулить голову на округлый угол спинки кресла и цепляться взглядом за тротуары, фонари, светофоры и череду дорожных знаков и столбиков. Держаться более-менее на плаву. Не ругать себя бессмысленно за идиотские перепады настроения, сменяющие воодушевляющий прилив на истощённый упадок и обратно. Не создавать иллюзию, что всё в порядке. Не разрыдаться снова, позорно поддаваясь слабости… потому что сильнее всего остального хочется поставить время на паузу и попроситься к Андрею на руки. Не притягивать ничего искусственно, а признаться честно… — Я не хочу ехать дальше. — Саша село ровно и посмотрела на Андрея. — Останови, пожалуйста. Глава 17 ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Славенский съехал на обочину, испытывая какое-то нелогичное, но отрезвляющее облегчение, как бывает после долго не отступающей тошноты, спровоцированной укачиванием, которая вдруг отпускает, в голове проясняется, и жизнь мгновенно начинает играть всем разнообразием красок. Александра отстегнулась и выскользнула наружу, припав на одну ногу при приземлении. Она сделала пару глубоких вдохов и заговорила, глядя на распростёршееся перед ней поле, очертания которого размазывались в густых сумерках: — Глупо и как-то по-детски… И, наверно, я даже смогу… но не хочу. — Саша помотала головой и привалилась спиной к стойке между дверцами. Не желая упустить ни слова и, тем более, сбить её с откровенности, Андрей включил аварийный сигнал, осторожно перебрался на пассажирское сиденье и присоединился к Саше, максимально широко распахнув дверь. — С каждым оборотом колёс я словно увязаю в пока ещё жидком бетоне, который очень быстро настывает всё новым и новым слоем. Знаешь на что сейчас похожа моя память? — Она посмотрела сквозь Славенского, не ожидая от него никакого ответа, и снова воззрилась куда-то в даль. — На лабиринт с тупиками и анфиладами. Я нахожусь в комнате с кучей дверей. Больше в ней ничего нет… Но все они закрыты. Пытаюсь открыть их сумбурно наугад или по очереди друг за другом. Тяну, толкаю, дёргаю ручки! — Голос Саши становился торопливее и выше с каждым перечисленным воображаемым действием. — Надавливаю всем телом, колошмачу изо всех сил, сбивая ладони, тоненько пищу «Пожалуйста-пожалуйста, откройтесь!». — Её дыхание сорвалось, и она продолжила гораздо тише: — А потом вдруг распахивается одна из них. Сама по себе. И за ней бесконечная анфилада комнат. Я несусь со всех ног в появившийся проход, но стоит чуть притормозить, чтобы оглядеться, куда я вообще забегаю, как двери начинают захлопываться. Я ускоряюсь и врезаюсь лбом в непробиваемую стену без щелей и замочных скважин. Слышу грохот защёлкивающихся засовов, лязг петель. Вся вереница арок скукоживается в складывающуюся гармошку и давит на меня. Я осматриваюсь и понимаю, что снова попала в тесную голую комнату. Вокруг меня бесчисленные двери, за которыми новые анфилады или тупики, но я не знаю, откроется ли какая-то из них ещё раз или теперь я навсегда заперта в безликой тюрьме. Саша поджала наверняка разнывшуюся ногу. Однако Андрей не рискнул предложить ей сесть обратно в машину. Завибрировал его телефон. Он открыл сообщение от Семёна и показал его Саше. — Обнаружил, что мы отстали. Она поёжилась и покачала головой. Андрей быстро напечатал ответ, убрал телефон в карман джинсов и взглянул на вновь заговорившую Сашу. — Прямо сейчас эта дорога, как проход между теми сквозными комнатами. Не я двигаюсь вперёд, а сужающиеся стены двигаются на меня, заключая в свою непроницаемую клетку, из которой нет выхода. — Она вдруг высвободила руку из-под пледа и коснулась запястья Славенского. — Пожалуйста, Андрей… Я понимаю, как странно это может звучать со стороны, но меня накрывает такая паника, что я реально боюсь сойти с ума. — Саша сильно потёрла предплечья и задрожала. — Я узнала Жорку и Семёна Аркадьевича, но я не помню ничего больше, связанного с ними. Я не хочу услышать приветственный лай и не суметь назвать чью-то кличку… или напугать доверчивые души предчувствием катастрофы, которой они уже хлебнули по полной. Показался автомобиль, сдающий задним ходом по обочине. Семён покинул салон и направился к Александре и Славену. Саша закусила нижнюю губу и обхватила себя за плечи, пытаясь унять нарастающую трясучку. Андрей привлёк её к себе, крепко обнимая обеими руками и отгораживая от Семёна, которого кивком попросил не приближаться. Саша уткнулась лбом в грудь Андрея, позволяя укрыть её от внешней прохлады и внутреннего озноба. Вопреки предупреждению Славенского, Семён сделал ещё несколько шагов и остановился у капота. — Саша, — тихо окликнул он. Она заставила себя повернуться к нему лицом, ни на миллиметр не отстраняясь от Андрея, и виновато посмотрела на Семёна. Он ободряюще ей улыбнулся. — Не готова? Она помотала головой, наверняка щекоча волосами подбородок Андрея. — Просто знай, что мы тебя там все ждём, но торопить не будем. — Спасибо, — прошептала сипло Саша, из последних сил сдерживая ненормальные слёзы, которые пугали её саму, а мужчин и вовсе ввели бы в ступор. Семён уехал. Вокруг окончательно стемнело. Ночные краски разбавлялись оранжевыми всполохами аварийного сигнала автомобиля Славенского и секундными желтоватыми волнами, которые излучали фары машин, проносящихся мимо застывших на обочине Саши и Андрея. Он не проронил ни слова. Просто молча дарил свои объятия. Она перестала дрожать и устало вздохнула: — Меня штормит как сумасшедшую. Я в ужасе, как бы на самом деле не чокнуться. Не хочу никого напрягать, особенно тебя, но мне так страшно и никак не получается взять себя в руки. Да и толково объяснить тоже ни черта не выходит. Я так хочу за тебя схватиться, но боюсь утянуть за собой в ту пропасть, куда раз за разом скатываюсь сама. Не хочу тебя мучить, но всё равно мучаю. — Хватайся. — Андрей не пошевелился, но словно окружил Сашу собой со всех сторон. Одинокая слеза предательски скользнула по ресницам и повисла на их кончике. Саша сморгнула её и обняла Андрея под мышками. Выговорившись, Саша притихла. Андрей бережно усадил её в машину и развернулся в сторону города, не задавая никаких вопросов. Весь их обратный путь прошёл в уютном молчании под шорох шин. Оно успокаивало и никак не тяготило. Ни одному из них не хотелось его нарушать музыкой или резкими движениями. Непроизвольно даже дышать получалось неслышно. Саша устроилась на широком сиденье снова полубоком, положив голову на угол спинки, только теперь лицом к Андрею. Она не таясь рассматривала его профиль, исследуя прямой нос, тёмные волоски брови, тонкие морщинки, расходящиеся от уголка глаза, чёткую линию скулы и острый кадык. Славенский изредка бросал на неё нечитаемый взгляд и возвращал его на дорогу. С наступлением ночи они прибыли в гостиницу, где остановился Андрей. Саша ничего не спрашивала. Он перенёс её в просторное фойе и опустил на небольшой диванчик. Сходил за вещами. Вручил Александре бутылочку с гортензией и отошёл в приёмную зону. После непродолжительных переговоров вернулся к Саше и наклонился, чтобы поднять её на руки. — Возьми сумку и пакет, — остановила его она. — Я дойду до лифта. Обопрусь на твою свободную руку в конце концов. Андрей не стал возражать, но обнял её за талию, как только она встала, и Саша больше перебирала ногами в воздухе, чем по гладкому полу. Похожим образом они добрались до двери номера. Александра вдруг напряглась всем телом и отстранилась от Андрея прежде, чем он сам расслабил объятие, отпуская её от себя. Короткая трель карты-ключа, тёмный проём и… замешательство Саши на пороге. Неуместное и беспричинное, за доли секунды суетливо уколовшее подушечки пальцев и застрявшее внезапным комком в горле. Раздалось шуршание пластика, скользнувшего в специальный кармашек на стене. Вспыхнул неяркий свет. Сумрак развеялся, растворившись в светлых стенах коридора. Андрей обошёл девушку, поставил вещи на низкую тумбу-лавочку в комнате и вернулся в прихожую. — Я буду в соседнем номере. — Он указал на стену слева. Не успев осознать сковавшее её смущение, Саша почувствовала столь же внезапное и сильное разочарование, противясь уходу Андрея, с кем буквально минуту назад не знала, как вести себя наедине ночью в одной комнате. Тем временем он потянул ручку двери, ведущей в ванную. — Если тебе нужна помощь, чтобы принять душ, — Славенский запнулся, прочистив горло. — Я справлюсь, — нервно отказалась от его предложения Саша и неловко затараторила: — Положу на пол и на дно по полотенцу, сяду на бортик, перекину ноги, никаких акробатических трюков. Словесный поток резко иссяк, и она наконец ступила внутрь. — Хорошо, — подытожил Андрей и поравнялся с вновь замершей Сашей. — Если что-то понадобится, стучи в любое время. Или позвони. Она не отреагировала, заворожённо глядя широко распахнутыми глазами на его оказавшееся вдруг очень близко лицо. — Или позови с балкона. Я оставлю окно открытым, — он подмигнул, попробовав немного разрядить сгустившийся между ними воздух. Саша кивнула и неожиданно выдохнула: