У меня уже болели спина и руки, а ведь я не более пятнадцати шагов с этой сумкой сделала. Но выбора не было. Поднявшись со скамьи и вновь привлекая всеобщее внимание, я встала, перекинула через плечо свою сумку, кривясь и стеная, подняла сумку магистра и потащила ее к главному входу в гостиницу. — Девушка, вы куда? — понеслось вслед от драконицы. — Спать, — отозвалась я. — Устала очень, сил нет. Силы в принципе были, но через несколько метров их не стало. И до входа в гостиницу я доковыляла с большим трудом, а вот уже там, уронив сумку магистра Валентайна, поволокла ее волоком. Узкую дверь у лестницы заметить оказалось действительно непросто, но я знала, где искать, и потому нашла. Отворила вставленной в замок пластиной, вошла, втащила сумку, доволокла с трудом до стола, запихала под стол, опустилась на стул и осмотрелась — комнатка была маленькая, уютная, без окон. Свет здесь излучало странное мерцание, исходящее от потолка, и оно стало ярче, едва я вошла. Тяжело дыша, открыла блокнот. «Вселилась?» — спросил магистр. «Да», — написала я ответ карандашом. «Хорошо, — написали мне в ответ. — Вероятно, Владыка оплатил комнату каждого из вас, ты заняла помещение для прислуги, нанимаемой в случае необходимости, так что можешь договориться с Камали о том, чтобы часть денег она вернула тебе. Тебе ведь нужны деньги, насколько я понимаю?» Щекотливая такая тема. Но, посмотрев на свою обувь, край платья, выглядывавшего из-под мантии, я была вынуждена признать: «Нужны». «Мои, как я понял уже, ты не возьмешь», — продолжил магистр Валентайн. Никогда не брала чужого и брать не буду. Так что даже отвечать на этот вопрос я не стала. «Зря, но бывает. Деньги за разницу в комнатах так же не возьмешь?» «Нет», — торопливо написала я. Магистр некоторое время ничего не писал, но затем в блокноте появилась запись: «Что ты умеешь? Не как маг». Я, подумав несколько секунд, честно написала: «Все». «Хорошо, — написал магистр Валентайн, — отдыхай». Отдых был определенно нужен, так что я прошла и, сняв мантию, села на кровать. Именно в этот самый момент в дверь постучали, а затем в каморку вошла драконица. С большим трудом я нашла в себе силы встать, но, как оказалось, зря. — Вы сидите-сидите, — успокоила меня, — отдохните, отдышитесь, и давайте подниматься наверх, ваша комната там. Сев, а практически рухнув на постель, я спросила: — Я вам здесь мешаю? Драконица замялась с ответом, но в итоге честно сообщила: — Это комната для прислуги, для гостей номера наверху, вы мой гость. И к тому же комнаты наверху больше, просторнее, светлее, с видом на город. Звучало заманчиво, но… но если выбирать комфортное времяпрепровождение до момента потери магии и некомфортное в борьбе за свое будущее я предпочитаю второе. — Спасибо, мне здесь очень нравится, — заверила я драконицу. И тут же спросила: — Простите, вы не знаете, где можно очень недорого купить одежду? К сожалению, я не успела захватить сумку с вещами. Смерив меня оценивающим взглядом с ног до головы, драконица явно сделала определенные выводы и произнесла: — У меня осталась одежда от старшей дочери, я думаю, вам подойдет. С одной стороны, это было неплохо, с другой — все-таки я гордый человек, даже если и не показываю этого. — Знаете, я… — начала осторожно. — Я подготовила несколько платьев к ее возвращению, — перебила меня женщина, — но из школы она вернулась выше на голову, чем мы ожидали, так что наряды остались просто ненужными и их ни разу не надевали. Сейчас принесу. С этими словами она вышла, оставляя меня в растерянности. И вернулась гораздо быстрее, чем я ожидала, — видимо, кладовка с одеждой была где-то здесь же, под лестницей. Баул, внесенный женщиной, оказался с нее ростом, но никакого видимого напряжения драконица не демонстрировала: легко внесла тщательно упакованный тюк, поставила на пол, поглядела на него долю секунды, а затем… ногтем подцепив тонкий шелковый шнур, легко разрезала его. Туго натянутая нить опала на пол, драконица расстегнула квадратный баул и вытащила на свет рубашку. Она была длинной, до середины бедра мне, белоснежной, искусно вышитой. — Великовата, — критически осмотрев меня, решила драконица, — но в качестве ночной рубашки сойдет. Я рот открыла, чтобы возразить, но та, кого магистр Валентайн назвал Камали, махнув на меня рукой, весело сказала: — Дитя, фактически я должна тебе вернуть разницу в стоимости комнат, так что мы квиты. К тому же дешевой одежды по своему размеру тебе так просто не найти, ты же кроха совсем. Сколько тебе? — Двадцать скоро уж, — ответила несколько потрясенно. — Молоденькая, — задумчиво сказала Камали. И началось. — Это подойдет. — На кровать упало маленькое черное платье. В драконьем стиле — из плотной парчи, с высоким воротничком стоечкой, застегивающимся под самую шею, с запахом на правую сторону, застежками-петлями и прямым силуэтом. Длиной оно было до колен, едва ли больше, по бокам аккуратные разрезы. — И это. — Еще одно платье в таком же стиле, но на этот раз длиной до пола и расшитое яркими красными цветами. — Это, это и вот это. — На кровать легли темно-зеленое, алое, персиковое. — Вышитое тебе нельзя. — И следующее платье полетело в сторону. — А… почему нельзя? — исключительно из любопытства спросила я. Камали посмотрела на меня, улыбнулась и пояснила: — У нас по вышивке на платье можно сказать очень многое, к примеру, для кого поет девушка. Если на ее одежде вышивки нет, значит, она еще свободна, если вышиты птицы — помолвлена, если платье расшито перьями или цветами — замужем. А потом Камали задумалась, посмотрела на меня и спросила: — А в принципе какая тебе разница? — Никакой, — согласилась я. И тут же стала обладательницей десятка нарядов, расшитых птицами. Помимо платьев, были еще длинные рубашки, надевающиеся с узкими тонкими брюками и перехваченные в талии широкими поясами. — Я для Ириды готовила, — начала, все доставая и доставая одежду, рассказывать драконица. — Как только помолвку заключили. Но она так выросла за год, что большинство нарядов ей просто не подошли. Что-то мы перешили, что-то раздали, а часть так и осталась лежать. Мне будет приятно видеть их на тебе. Я смутилась. Драконица, не обратив на это и малейшего внимания, сообщила кое-что действительно важное: — Вы тут как минимум на двадцать дней, может, и дольше. Двадцать дней! Я сразу духом воспрянула. Двадцать дней — это отлично! Это шанс! Это значит, я точно должна успеть и расследовать это дело. — Ну а теперь давай примерять! — закончила драконица. Часа три кряду мы надевали на меня одежду — что-то Камали сразу не нравилось, что-то она попыталась забрать ушить, но я сказала, что и сама с иглой дружу. Потом хозяйка гостиницы принесла сумку с обувью, и мне подошли только самые маленькие местные туфельки — мягкие, обнимающие стопу, легкие. Возились долго. Камали увлеклась тем, что наряжала меня как куклу, и отвлекла ее только зашедшая после стука служанка, сообщив, что обед готов, и поинтересовавшись, где накрывать на стол. А также упомянула, что гостей много, а прислужниц всего две. — Так я есть, — отозвалась я, пытаясь расстегнуть рубашку, которая со штанами шла. — А чего раздеваешься? — возмутилась Камали. — Оставь, хорошо тебе так. * * * Новая одежда оказалась на удивление удобной, а кухня в «Весенней капели» чистой, светлой и просторной. Царил здесь упитанный дракон, невысокий по местным меркам, в платке, завязанном на пиратский манер. Меня он встретил удивленным: — Магиня?