«Сейчас бы метлу», — с тоской подумал он. Феликсу вспомнилось, как осенью они ходили с Зинаидой и Жоржем в Битцевский парк. В той его части, изрядно заросшей, облюбованной собачниками и известными на всю страну маньяками, четырежды в год проходили традиционные гонки на метлах. Самих гонок Феликс видеть не мог — они были прикрыты мороками. Но видел, как готовились к старту участницы. Жорж, обещавший быть рядом, встретил пару знакомых магов, с которыми учился в Штормах и через мгновение все трое растворились в толпе без единой капли волшебства — московский магический люд и нелюд был в богатом ассортименте. Они сновали тут и сям, болтали, обнимались, приветствовали друг друга и перемещались так скоро, что моргнешь — и лица перед тобой уже сменились. Спокойно стояли только участницы гонок — ведьмы. Все с длинными, напоказ, волосами, переплетенными в тугие косы. Феликс уже знал, что здесь могут быть только старшие сестры, — старшие женщины в семье, получившие силу по праву старшинства. Младшим детям оставалось совсем немного — хватало зажечь свечи по вечерам, сварить простенький омолаживающий крем и видеть то, что не видно людям. Только старшие сестры имели столько сил, чтобы подстегнуть свою метлу в полете, влить в нее магию из себя и не упасть на землю. Когда-то гонка имела серьезное значение: мирным способом позволяла выявить главу ведьм, самую сильную, — Старшую из старших. В те времена гонка шла на измор — выбывающая падала вниз. Побеждала та, что останется последней, когда все другие претендентки упадут в изнеможении, опустошенные. Со смертью старшей сестры семейная сила переходила к следующей по старшинству. Прибавлялась к тому, что уже у нее было. Каждый год в составе участниц бывали перестановки. Чтобы избежать склок и обид, неизбежных в женском обществе, для поддержания равноправия и честности, титул подтверждали раз в год, на Ивана Купалу. Раньше гонка позволяла новый сестрами показать себя и, возможно, возглавить Старших сестер. Сами ведьмы для простоты звали Старшую из Старших сестер просто «та самая Старшая» или «Старшая Сестра», но с таким уважением в голосе, что сразу становилось ясно, о ком речь. — Раньше? — спросил тогда Феликс. — С концом Средневековья гонка стала бессмысленной, — сказала ему тогда Зинаида, — мы храним её как традицию, повод встретиться и повеселиться. — Титул упразднили? — Феликс об этом еще не успел прочитать. Впрочем, он уже понял, что за свою жизнь, вероятно, не сможет прочитать всех книг, положенных магам, живущим значительно дольше. — Нет. Титул жив, но он у той, — она улыбнулась, — равных кому нет. — До сих пор? Со Средневековья? — Нет, но в её семье вся огромная сила передается полностью и без остатка одной дочери. Старшая Сестра, — Зинаида сказала это тем самым тоном, — теперь всегда из этой ветви. Феликс хотел узнать побольше, но Зинаида приложила пальчик к губам, покрытым бархатистой алой помадой. Жест означал, что тема была закрыта и говорить о ней ни с ней, ни с кем-то еще Феликсу не стоит. — Пойдем, познакомлю с сестрами, — предложила она, — может, даже покатают. Ведьмы с метлами, весело болтавшие и пересмеивающиеся, разом перестали улыбаться, завидев идущую к ним Зинаиду. Но когда узнали, что она привела своего протеже и участвовать в этом году не собирается, повеселели снова, дали Феликсу подержать метлу, хотя её владелица, ведьма Улиана с двумя толстыми пшеничными косами до пят, и прокомментировала, что «дело это не мужское, палки с ветками трогать». Но Зинаида рассказала, что он пишет курсовую по Магическому растениеводству средней полосы и Старшая Сестра Улиана подобрела. Показала, как взлетать. Для этого нужно было немного магии, так что Феликсу ничего не было видно. Она повисела немного в метре над землей и спустилась. Предложила посидеть, а потом — полетать. Сидеть было неудобно: ведьмы залезали на метлу сверху, зажимая её между ног. Никакого седла конструкция не предполагала и стажеру показали, как на метлах ездят мужчины. Удивительно, но поза оказалась копией женской посадки в седле — ноги свешивались на одну сторону, держаться нужно было за древко. — Но ты держись за меня, — посоветовала наездница, — все же первый раз. И вопросительно посмотрела на Зинаиду — уверена ли, что этому мальчику так нужен полет на метле? Та кивнула. Феликс сел, как показали. Улиана перекинула ногу через висящее в воздухе древко. — Ну? — обернулась она. Феликс еще раз посмотрел на Зинаиду. Он все еще колебался, уместно ли обнять на глазах у всех женщину, которой было, может быть, лет с двести. Хотя и выглядит чуть старше него. Но кто ж их разберет? Метла мягко поплыла вверх. Стоило ногам оторваться от земли, как Феликс, державшийся за метлу, перекрутился на ней с свалился на землю. Улиана тут же опустилась обратно. Никто вокруг не сдвинулся с места. На лицах не было ни тени улыбки. Зинаида стояла, скрестив руки на груди, серьезная и спокойная. Ведьмы за её спиной смотрели с любопытством. — Ну? — повторила Улиана, перекинув косы вперед. — Повторим? — Конечно. Второй раз Феликс действовал по инструкции: сел, крепко обхватил Улиану за талию. На деле ведьма оказалась еще стройнее, чем казалось со стороны. Ладони легли на края собственной куртки, а ведьма, усмехнувшись, что-то пробормотала про здоровенных мужиков с огромными ручищами, которые могли бы обнимать и покрепче. Феликс свои ручищи огромными не считал, но услышать такое оказалось приятно. Обнять покрепче, он, как ни старался, уже не мог. Было страшно, что излишне пережмет ведьму, показавшуюся ему мягким и хрупкий котеночком. Как оказалось — до первого поворота. Улиана поднялась метра на три над задравшими головы ведьмами, развернула метлу вправо — Феликс пополз в противоположную сторону и рефлекторно сжал ведьму так, что Старшая Сестра пискнула, как самый настоящий котеночек, излишне приглаженный в порыве нежности. Ещё пара поворотов и Феликс окончательно убедился: мётлы — дело совершенно не мужское! Пару раз он почти свалился вниз. Под конец экскурсионно-развлекательного полёта над поляной Феликс старался сосредоточиться на мыслях о приземлении и старательно изучал женский затылок с ровным пробором. — Неплохо, — оценила Зинаида, когда побледневший стажер спрыгнул с метлы. Улиана довольно хмыкнула: — Для мужика совсем недурно, — подтвердила она. Феликс так не считал. Впрочем, последние пару кругов он вообще ничего не считал, кроме мгновений до финиша. — Понравилось? — спросила Зинаида. — Нет, — честно ответил министерский стажер. Ведьмы вокруг расхохотались. Улиана подошла сзади, ободряюще хлопнула по спине: — Отличный полет! Из тебя выйдет толк! Только запомни, на приземлении и взлете поджимай ноги, а то переломаешь. Сегодня я тебя подстраховала, но в другой раз может повезти меньше. Ну все, дамы, два свистка, — она прислушалась и, хотя Феликс ничего не услышал, остальные ведьмы оживились, закивали. — Все на старт! — девушки попрыгали на мётлы и почти вертикально стартовали вверх. — Удачи с курсовой, Алекс! — бросила на прощанье Улиана. Феликс помахал им на прощанье рукой, ужасно надеясь, что следующий раз, в который он сможет применить только что полученные ценные знания по полетам на метле, будет еще не скоро, а лучше — никогда. Знал бы он, как скоро ему понадобится удача с курсовой… На предложение Зинаиды взять какую-то из мётел потренироваться, он с ужасом отказался. Глава 6. Кошколюбие не порок Сейчас, глядя в сверкающие изумрудами глаза Катерины Ивановны, застывшей в гостиничных дверях с свежесворованным магнитным ключом, Феликс многократно пожалел о своём малодушном отказе. Согласись он, кто знает? Может, была бы у него сейчас метла... Он был уверен — в критической ситуации, угрожающей его жизни, организм собрался и выдавил бы капельку магии для активации артефакта. А уж взлететь! Он готов был поджать ноги прямо сейчас. Просто, чтобы проверить, может и без метлы сработает? Улетит отсюда. Хоть в ураган, хоть в эпицентр гражданской войны в жаркой африканской стране. В общем, куда-нибудь, где поспокойнее... О, он многое отдал бы, чтобы взлететь хотя бы на метр над землей, хорошенько поджав ноги — чтобы коготки разъяренной Катерины точно не достали. Кошка сделала еще один осторожный шаг назад, полностью вползая в зал. Дамочки, наоборот, отпихнули Феликса в сторону и сделали шаг вперед. Катерина, не выпуская гостиничного ключа из зубов, выдала злобный мяв, распрямилась, как собранная пружинка, и выстрелила под ноги одной из дам, той, что с телефоном и страдающим сотрудником авиакомпании на проводе. Та от неожиданности отпрянула и столкнулась со своей подругой, той, что достала и так и не успела убрать в сумку швейный набор. Она как стояла, с голубенькой сантиметровой лентой в руках, так и повалились на пол, по дороге зацепив третью — самую щедрую кошатницу, готовую держать бедное, но очень красивое животное, на экологически чистом фермерском мясе и молоке. — Лови её, лови! — заорали Феликсу в самое ухо. Феликс дернулся, сделал вид, что присоединился к общей суматохе. Катерина Ивановна, с одного краю уже серая, но все равно еще ярко выделяющаяся на фоне вечнозеленых калининградских газонов, уходила в кусты хитрыми петлями. Она все неловко прихрамывала и спотыкалась, но даже «хроменькая» она оказалась в разы проворнее преследовательниц и коварно скрылась в фигурно выстриженных кустиках. — Ах, молодой человек! — Феликс и несколько стоящих поблизости туристов, также ожидающих автобус, помогли дамам подняться, — благодарю. Он принял благодарности и даже согласился помочь им в поиске «милой кошечки» — ему все равно нужно было двигаться в сторону агента, так почему бы не сделать это под таким благовидным предлогом? — Что за цирк? — услышал Феликс разъяренный шепот, проходя мимо одного особенно пышного кустика.