Когда в замке кипела жизнь, все члены большой семьи спускались в сокровищницу: приносили и уносили артефакты, совершали ритуалы, хоронили родственников по древнему семейному обряду. В двадцатом веке, после войны, когда территория Пруссии отошла стране-победителю и новые власти взорвали замок, свободный доступ к подземелью закрыли. Не новые правители — сами Шабы. Из соображений удобства и безопасности: проходы оказались завалены камнями — не пройти, случались обвалы — несколько смельчаков, в том числе тот самый Джаспер, дядюшка Атлана, серьезно пострадали, пробираясь к замурованным подземным комнатам. Семейные богатства позже разобрали и забрали в свои новые гнёздышки многочисленные отпрыски семейства Шаб. Особо ценные и редкие «лоты» переехали в подвалы Артефактории в Кранце — на хранение. Доступ в замковые подвалы остался только у главы клана Шаб. Подземелья использовались теперь по единственному из множества своих назначений — как последнее пристанище членов семьи. Главный Шаба открывал его только для торжественных похорон. В остальное время оно было надежно заперто на тот самый, единственный в своем роде, ключ. Жили Шаба долго и возможностей побывать в семейном подземелье была редкостью. — Весь клан приехал проститься с Джаспером, — объяснил Атлан, — здесь — наши корни. Замка больше нет и склеп — наша единственная возможность прикоснуться к истории семьи, рассказать детям о великом прошлом. О временах, когда мы привили землями на берегах Преголи. Феликс вспомнил девочек, встреченных на заправке. Так вот, значит, какой экскурсии они ждали на самом деле. Юные колдуньи приехали не для туристических поездок на забитом туристами автобусе. Их цель — подвалы фамильного замка! Феликс еще немного порасспрашивал Атлана о почившем дядюшке, с совершенно равнодушным видом и внутренним ликованием сфотографировал заключение о смерти, которое новый Шаба еще вчера получил из столицы, и, конечно же, еще раз поблагодарил колдуна за приглашение в фамильный склеп. Ценность этой бумажечки, воспринимаемой Феликсом в начале разговора не важнее флаера, принудительно всунутого в руки у метро, стремительно выросла и ощущалась уже чем-то средним между вип-билетом на концерт любимой музыкальной группы и дарственной на квартиру. Они уже попрощались, когда стажер, будто невзначай, попросил начальника Артефактории об еще одной мелочи. — Чуть не забыл! Я хотел бы попасть в парк, — сказал он, выдавая заранее придуманное объяснение своего желания, — там прошли последние минуты жизни уважаемого Джаспера. Было бы здорово пройтись тем же маршрутом, погрузиться в атмосферу... Для вдохновения. Атлан кивнул и, совершенно не шутя, попросил быть осторожнее на скользких камнях. — Иначе кто составит ваш некролог? — Зинаида Николаевна? — предположил Феликс, прикидывая, что раз в их отделе всего двое сотрудников, то эта почетная задача должна лечь на изящные плечи начальницы. — Не хотелось бы, — ответил Атлан, подписывая пропуск в парк на имя Феликса и искоса поглядывая на стажера. — Что-то подсказывает, твой некролог может принести мне еще больше бед, чем некролог дяди Джаспера. Феликс пожал плечами. Кто знает этих ведьм? Впрочем, если она и правда относится к нему, как погибшему сыну, то опасения Атлана не беспочвенны. Прилетит и сровняет с землей все, что не разбомбили войска союзников в прошлом веке. — Держи, — маг протянул Феликсу лист, — можешь ходить везде, где нужно. Если понадобится помощь — обращайся к моим сотрудникам, с этим пропуском тебе обязательно помогут. Если не помогут — у тебя есть моя визитка, — усмехнулся он, — звони. — Обязательно, — пообещал Феликс, забирая документ. Одно неловкое движение и Катенька, медленно съезжающая под курткой, поехала стремительнее. Дабы не вывалиться наружу, она выпустила коготки. Феликс, не ожидавший диверсии, дернулся и задел пухлую стопку бумаг на столе Атлана. Листочки полетели на пол, обнаружив под собой цветную фотографию в простой деревянной рамке. Стажер хотел извиниться, но слова прилипли к горлу. Это фотография была со свадьбы — Атлан и девушка в белом платье с высокой прической, укрытой длинной, до земли, летящей фатой. — Красивая у вас, — наконец пробормотал он, — пара. — Да, — тепло отозвался Атлан и поставил фото на стол перед собой, — в этом хаосе что угодно может сгинуть. Даже свадебное фото. Жаль она... Всё еще не могу дозвониться. Так что, даже немного рад, что ключ потерялся. Вдруг успеет закончить дела и приедет. Вся семья собралась, — маг не скрывал сожаления по поводу отсутствия жены на таком важном мероприятии. Кошка вздрогнула и снова начала сползать вниз, рискуя быть увиденной. Феликс прикрыл подозрительно шевелящуюся куртку полученным листком и сделал вид, будто с интересом изучает изящную подпись Атлана и те пару строк, что он черкнул в документе. — А... Давно вы женаты? — спросил он, надеясь, что в самый неловкий момент наружу не высунется чей-то пушистый хвост. — Двенадцать лет, — ответила маг. — Ничего себе, — кошка под курткой начала выпускать и втягивать коготки, явно на что-то намекая: то ли на неуместность выбранной темы, то ли на необходимость покупки новой футболки — эта начинала превращаться в лохмотья. — Вы не подумайте, просто я пока не женат и мне интересно. Так что... можно вопрос? — Конечно, — усмехнулся Атлан. — Как вы с ней уживаетесь, а? — спросил он у мага. — Как находите общий язык? Вы вообще ругаетесь? Атлан заговорщически улыбнулся. — Не без того. — И как тогда вы прожили вместе двенадцать лет? В чем секрет? Атлан встал, прошелся по кабинету, остановился у окна. — Хороший вопрос. — задумчиво ответил он. — Знаете, Алекс, мы просто друг друга до безумия любим. Феликс все же поморщился — по ощущениям, у него в груди только что проковыряли изрядную дыру. Он кивнул, принимая ответ мужчины, умудренного опытом нелегкой семейной жизни, попрощался и спешно покинул кабинет Атлана Шабы. — Ты куда, — прошипела под курткой Катерина, — выход в другой стороне. — Все-то она видит, — прошептал Феликс, — потерпите немного, у меня есть идея. — Мне уже не нравится, — печально донеслось из куртки. Феликс свернул в ближайший коридор, попетлял среди золотистых закатных лучей магического света, пока не наткнулся на искомое. Точнее — на искомую. — Лилит! — крикнул он, девушка обернулась. — Можешь помочь? Она взглянула на протянутый стажером пропуск с подписью Атлана и кивнула. Выслушала Феликса, провела на пару этажей вниз. В большом зале, заставленном мониторами, нашла и включила запись с камеры видеонаблюдения, замеченной Феликсом на входе. — Есть еще записи из коридоров, — указала она на экран рабочего компьютера, — будем смотреть? В папке у нее на компьютере лежали десятки и десятки файлов, просмотр которых угрожал растянуться на пару дней. Феликс к такому длительному свиданию готов не был. — А из хранилища есть записи? — Нет, как раз внутри нет камер. Но одна висит прямо дверьми в коридоре, — девушка открыла одну из записей. — Прямо как в человеческом банке, — улыбнулся Феликс, — люди в хранилищах тоже не ставят камеры, чтобы сохранить в секрете содержимое банковских ячеек. Камеры всегда только снаружи, в банковских коридорах. — А мы и есть — банк, — усмехнулась Лилит, — магический. Хм, тут много, смотреть будем до утра. А у меня, извини, смена. Могу скинуть файлы, если хочешь. Атлан разрешил. — Да? — Феликс ничего такого в документе не заметил. — Да, — она указала на листок и процитировала, — «полный допуск, посильная помощь». Тебе куда прислать? Феликс спешно достал нетеряшку и продиктовал почту. Магической смартфон пикнул, сообщая о приеме файлов. Катерина, во время их разговора притихшая под курткой, нетерпеливо заерзала. «Мне тоже не терпится посмотреть», — подумал Феликс, попрощался с Лилит и покинул Артефакторию. Глава 15. А можно без когтей?! ⚫️ У парковых ворот агенты (фальшивый и настоящая) не нашли ни уже знакомого мага в оранжевой жилетке, ни иных сотрудников Министерства, которым можно было предъявить свежеподписанный Шабой пропуск. Мимо прогуливались мамочки с колясками и умиротворенные атмосферой старинного немецкого городка туристы, приехавшие в Зеленоградск на пару часов и уже собирающиеся «топать на электричку». Справедливо рассудив, что высочайшее разрешение охраннику можно показать при встрече и по ту сторону забора, Феликс потянул на себя створку ворот. Полосатая аварийная лента натянулась, готовая лопнуть. — Прошу, — указал он Катерине на образовавшийся проход. Кошка, вынужденная драматично молчать в присутствии прохожих, демонстративно вздернула розовый носик и, высоко задирая лапки, направилась прямо… в забор, где без проблем прошла между прутьев. — Нет, так нет, — Феликс пожал плечами и протиснулся в парк через официальный вход. Катерина ждала, усевшись на недавно заасфальтированной, и потому ещё блестяще-чёрной, парковой дорожке. Беленькая, маленькая, с аккуратно уложенным на лапки хвостиком, обвитым вокруг пушистого тельца — чудо, а не кошечка! Если бы не мрачная мордочка и неестественно ярко сияющие изумрудные глаза. Стоило Феликсу приблизиться, как она поднялась и направилась вглубь парка. — Вы сейчас были похожи на Герцогиню, — поделился стажер. Кошка резко остановилась, дернула ушками. — Что ты сказал? — переспросила она. Феликс повторил. Она обернулась и уставилась на него округлившимися глазами. — Да как ты… — она сбилась, замолкла, чуть растерянная, но уже через мгновение сменила тон на знакомо обвинительный, — ты, вообще о чем?! — Я? Просто вспомнил мультик, — начал объяснять Феликс, — смотрел в детстве. Назывался «Коты аристократы». Там была кошка, её звали Герцогиня. Она была белая, пушистая и аристократичная, также высоко поднимала лапы, и… — Знаю, — прервала его кошка с некоторым облегчением, фыркнула и отвернулась, — я тоже смотрела.