Я распахиваю ее, прежде чем он успевает подбежать. За дверью тянется длинный темный коридор. Я выглядываю в него. Из-за моей спины падает достаточно света, чтобы разглядеть, что коридор постепенно сужается. В темноте кто-то шевелится, и я шарахаюсь, налетев на Джеба. Он обхватывает меня за талию и прижимает к себе – в ту самую секунду, когда на пороге появляется маленькая, прямо стоящая на двух ногах тень с кроличьими ушами. – Я опаздываю, – говорит тонкий голосок. Я стискиваю зубы, чтобы не завизжать. Просто не верится. Белый Кролик – настоящий. – Уже поздно. Вы изволили опоздать, леди Алиса. Он выпрыгивает на свет. Расстегнутый красный фрак распахивается, обнажив грудь. От ужаса я зажимаю рот рукой. Это не тот Белый Кролик. Это вообще не кролик, а карлик размером с кролика. Руки, ноги, туловище – всё человеческое, но мяса на костях нет. Передо мной скелет. На костяных руках – белые перчатки, на ногах – белые ботинки. Только лысая голова обтянута кожей, бледной, как у альбиноса. Глаза – огромные и пытливые, как у оленя, – светятся розовым. Из-за маленьких человеческих ушей торчат длинные белые рога. Теперь ясно, почему маленькая Алиса приняла его за кролика. Если смотреть на это существо в сумерках, рога и правда похожи на уши. – Белый Кролик? – робко спрашиваю я. Джеб крепче прижимает меня к себе, что-то недоверчиво бормоча. – Белл Кроллик, – поправляет маленький скелет. – Алиса Лидделл… ты не она. Но я имею честь знать эти руки. Я вспоминаю про перчатки. – Я ее прапра… – Всё, хватит, – вмешивается Джеб, становясь между мной и Кролликом. Он не подпустит меня ближе. Я чувствую, как он лезет в карман за ножом, и хватаю Джеба за руку. А потом выглядываю из-за его плеча. – Прапра-всё? – уточняет существо, склоняя рогатую голову набок. – Нет. Не так. Ты сказал, тебя зовут Белл? Существо бросает взгляд на стол, потом снова смотрит на нас и нервно заламывает обтянутые перчатками руки. – Белл мое имя, из рода Кролликов. Явно смущенный нашим молчанием, он кланяется. – Белл Кроллик, Червонного двора. А вы кто? Я не могу сказать ни слова. Мои воспоминания оказались реальностью. То, что я прочитала в Сети, – тоже. Мы проникли в волшебное королевство и оказались лицом к лицу с подземцем. В моей душе звучит какая-то странная мелодия, та самая, которую напевал мой забытый товарищ по играм. Она еще сильнее внутреннего трепета, который я иногда чувствую. Она велит мне не отказываться от себя и гордиться тем, кто я такая. Не успев ни о чем подумать, я отвечаю: – Я Алисса Гарднер, человеческого двора… имею честь. Джеб шипит и ощутимо напрягается. Он не сводит взгляда с нашего жуткого собеседника. – О-о-о, – восторженно стонет карлик-скелет, издавая при этом какое-то странное щелканье. Его губы растягиваются в зловещей ухмылке, обнажая два длинных передних зуба. – Перчатки не твои. Ты воровка! Джеб выхватывает нож и ловким движением открывает лезвие. Другой рукой он удерживает меня позади себя. Розовые глазки Кроллика загораются алым. – Ты всё погубишь. На губах у него пенится слюна. – Здесь не рады вам. Так говорит королева Гренадина: здесь не рады вам! Его крик повисает в воздухе. Он выскакивает в темный коридор и исчезает. – Кто такая королева Гренадина? – кричу я вдогонку. – И с каких пор у вас новая правительница? Что случилось с Червонной Королевой? Джеб убирает нож и хватает меня за руку, прежде чем я успеваю выбежать вслед за Кролликом в коридор. – Что это было? Я отчаянно пытаюсь освободиться, но его пальцы впиваются мне в плечи. – Я серьезно, Эл, – что это было? Живые кролики так не выглядят! – Он убегает! – Я бьюсь в руках Джеба, как дикое животное. – Я знаю, куда он бежит… там дверь, к которой подойдет мой ключ. Пожалуйста! В глазах Джеба страх. Остается лишь удивляться, почему мне не страшно. Я понимаю, что в своем мире всегда была непохожей на других. А здесь я – самый обычный человек. – Нет. – Джеб складывает мои руки накрест, поднимает меня и прижимает к стене. Я чувствую себя пришпиленной бабочкой. – Мы никуда не пойдем. Этот псих думает, что ты украла перчатки. И теперь он вдобавок знает, как тебя зовут. Очень умно, ничего не скажешь. – Я не нарочно, – выдавливаю я, болтая ногами в попытках достать до пола. – В каком смысле – не нарочно? Та же внутренняя мелодия, которая недавно придала мне смелости заговорить, теперь предостерегает меня, наказывая молчать про бабочку, темного незнакомца и музыку. – Насколько я знаю, – говорю я, – это – волшебное королевство. И мы только что видели подземца… одного из здешних обитателей. – Волшебное королевство? – переспрашивает Джеб и смотрит на меня как на инопланетянку. – Я не помню, чтобы у Льюиса Кэрролла действовали ходячие скелетики. – Алиса, наверное, была слишком маленькой, чтобы понять, что такое она увидела. Возможно, ее память сама вытеснила самые мрачные детали. Я смотрю на свои руки, обтянутые перчатками, и думаю, что желание укрыться от дурных воспоминаний более чем понятно. О, как понятно. – Если ты права, – говорит Джеб, – значит, наш путеводитель врет. Он смотрит на пятнышко солнечного света в вышине. – Вход еще открыт. Джеб опускает меня наземь, но продолжает придерживать за локоть. Я хватаю его за лацкан. – Ты что, не понимаешь? Не важно, что Страна Чудес на самом деле не такая, как в книжке. Главное, что Элисон много лет просидела в психушке без всякой причины. Страна Чудес – настоящая. Видел бы ты мою мать… С ней обращаются как с ненормальной. Если Элисон подвергнут терапии, она, может быть, навсегда сойдет с ума. Я не могу уйти, не попытавшись ей помочь! – У нас уже есть кое-что. Бутылочка и пирожок. – Этого мало. Я должна исправить ошибки, которые совершила Алиса. Он сказал… Я замолкаю, но слишком поздно. – Кто тебе сказал? – Я… нашла один вебсайт. Я прикусываю язык. Сказано уже слишком много. – То есть какой-то извращенец заманил тебя сюда через вебсайт? Джеб по-прежнему держит меня за руку. – Не совсем… – Хватит. Он даже не желает слушать. – Надо выбираться. Джеб отвязывает шнур от одной из занавесей. Упав на пол, тот сворачивается золотистой змеей. – Сначала мы соберем все веревки и свяжем их. Потом будем подниматься, цепляясь за мебель вдоль стен туннеля. Как в тот раз, летом, когда мы лазали по скалам в каньоне.