Я села. Оба молчим. Ноздри его носа заметно раздуваются, наверно принюхивается ко мне. Нет, так дело не пойдёт, мне нужна информация. — Разве это прогулка? — начала я разговор. — Я думала, ты поведёшь меня гулять по Большой Орде. — Я знаю, что ты два дня по ней гуляла. Не нагулялась? — Конечно, нет. Я мало что видела. Да и надоело сидеть взаперти, одной в комнате. Знаешь ли, это очень скучно. — Мне некогда тебя развлекать, — безразлично заметил он. — Так дай в сопровождение своих воинов и позволь действительно погулять, чтобы лучше понять, где мне теперь придется жить, — предложила я. — Чем расплатишься? — оживившись, с хищным блеском в глазах спросил он. — Спою. Для тебя одного. Он задумался и ответил: — Ладно, не буду спешить. Так даже интереснее. Отпущу тебя погулять. Недалеко и ненадолго. Иди, возьми свою накидку и возвращайся сюда, — он поднялся и ушёл, сделав знак орчанке, все это время стоявшей у порога дома и не сводившей напряженного взгляда с Владыки. Она тут же подошла ко мне со словами: — Владыка велел проводить тебя, госпожа. Когда я снова вернулась во двор, уже в накидке, Владыки здесь не было, а меня ждали целых четыре вооружённых воина. В их компании я и отправилась на улицу. Ну, что ж, удача любит смелых и упрямых. Надо действовать! — Воины, — обратилась я к ним, — Владыка велел вести меня в какое-то определённое место? — Нет, — ответил один из них, — куда госпожа пожелает. Но вернуться надо к закату Красного солнца. — Хорошо, тогда я желаю посмотреть, где и как живут рабы-бойцы для Арены. — А что там интересного? — удивился воин. — Может, лучше посмотреть сами бои? — Мне интересно поглядеть сколько всего бойцов? В каких условиях их содержат? Как они выглядят вблизи? Можно? — Можно, — недовольно скривив подвижное лицо и нервно замахав хвостом, ответил он. Арена оказалась недалеко от дома Владыки. Рядом с ней находилось здание, где жили рабы, и прилегающая большая тренировочная площадка. Только с помощью Голоса, удалось уговорить воинов, разрешить мне зайти в это здание. У входа, лениво переминаясь с ноги на ногу, стояли два охранника. Воины Владыки, вызвав немалое удивление у охранников, велели им пропустить меня. Я приготовилась к отвратительному запаху, задержав дыхание, и шагнула в открытый проход. Нерешительно замерла у порога, пытаясь, после ослепительно яркого света двух солнц, перестроить глаза и увидеть что там, во мраке. Передо мной тянулся длинный, узкий коридор, по обе стороны которого располагались маленькие комнатки, отгороженные от коридора решётками. В каждой сидел или лежал, на соломенном матрасе, орк. Все они могли переговариваться с ближайшими соседями. В самом конце коридора, в расслабленной позе сидел надсмотрщик. В этот момент сюда вошли два вооруженных орка, с недоумением посмотрели на меня и оттеснили в сторону. Остановившись у одной из клеток, они сняли тяжелую решётку, закрывающую выход, и вывели бойца находившегося за ней. Сковали его ноги длинной, грохочущей цепью и, громко переговариваясь между собой, увели его на тренировку, как я поняла из их разговора. Пора действовать, решила я. Откинув глубоко надвинутый капюшон, обратилась к надсмотрщику и сопровождающим меня воинам Голосом наивного восторга: — Они все такие свирепые, сильные, смелые! Можно мне с ними поговорить и спеть им песню, в знак восхищения? С чуть затуманенным взором, они согласно кивнули. Шагнув внутрь, я пошла по коридору, крутя головой то вправо, то влево, стремясь поймать взгляд каждого бойца. Под их свист, улюлюканье, непристойные жесты и циничные крики в мой адрес, я обратилась к ним громким, уверенным Голосом, призывающим к действию: — Воины! Почему вы такие сильные, ловкие, непобедимые, сидите в клетках или убиваете друг друга?! Ради развлечения других?! Разве такой жизни вы заслуживаете? Да каждый из вас мог бы стать Вождём! Свободно дышать в степи! Иметь лучших женщин! Когда вы, с оружием в руках, находитесь на Арене, почему не направите своё оружие на тех, кто насмехается над вами?! Слушайте! Я спою вам песню о вас! Под смолкнувшие голоса орков и их угрюмое злобное молчание, я, импровизируя на ходу, запела песню о гордости, независимости, храбрости. О том, что достичь цели легче, действуя сообща, объединив силу и хитрость каждого. О вольной жизни в степи, где ты сам себе хозяин. О том, что, покорно оставаясь в этих клетках, рано или поздно, каждый из них будет убит. Дойдя до конца коридора, повернула назад и, достигнув выхода, закончила своё пение. Продолжая использовать Голос, обратилась к охранникам бойцов и сопровождающим меня воинам: — Зря я сюда пришла, пошли домой. Вот спросят вас, что тут было интересного? А ответить-то и нечего, ничего особенного не запомнилось! Снова натянув капюшон, идя по дороге к дому Владыки, я думала о том, что чем больше беспорядков будет вокруг, тем меньше внимания Владыки достанется мне и парням. Вдруг, из моей сегодняшней затеи что-то получится, может, рабы всё-таки взбунтуются? В доме Владыки, один из воинов проводил меня в мою комнату. Только я успела, с помощью заклятия очищения, избавиться от пыли и отвратительных запахов, как появился и сам Владыка: — Как погуляла? — спросил он. Я равнодушно дёрнула плечом: — Да ничего особенно любопытного я сегодня не увидела. — Вот и сиди тогда дома, — насмешливо заметил он. — Так дома, тем более, ничего интересного. Может, ты меня будешь хоть куда-нибудь с собой брать? Иначе, от скуки и безделья мои музыка и песни увянут. — Ладно, — пообещал Владыка. — Через день, я собираю полный круг Шаманов. Возьму тебя посмотреть на их камлание. — Спасибо! — Голосом, полным восторга и радости, поблагодарила я. — А теперь пой, как обещала, — велел он, садясь на пол около двери. Я отошла к противоположной стене. Отдавшись тоскующему и плачущему сердцу, запела на эльфийском песню о красоте Леса, о его изобилии, о любимом городе, о родном доме, о друзьях и близких, по которым я так скучаю. Когда я закончила, Владыка недовольно спросил: — Ты пела о своём доме? — Да, — прошептала я, сдерживая слёзы. — Забудь! — он гневно посмотрел на меня и, поднявшись, вышел. Этот вечер я провела одна, снова избежав насилия, по-детски, зло радуясь, что испортила Владыке настроение. И раз он ничего не сказал мне про парней, наверное, у них пока тоже всё в порядке. Здорово, что Владыка возьмёт меня на камлание шаманов. Скорее всего, там я увижу Петроса, и если удастся с ним поговорить, узнаю, что у них происходит. На следующий день Владыка заявился с самого раннего утра. — Сегодня, проведём ритуал брачного соединения. Сейчас, к тебе придут рабыни, организуют омовение, наденут на тебя традиционные брачные наряды и поведут на церемонию. Там, я тебя представлю своему ближайшему окружению, — заявил он с порога. — Давай не будем спешить. Тебе надо узнать меня получше. Вдруг, выяснится, что я тебе не подхожу, — добавив в Голос уверенности, горячо возразила я. Он задумался на мгновение, но опять быстро справился с гипнозом моего Голоса. Во, силён! Недаром он стал Владыкой! Наверняка, он обладает Даром, только, почему-то, не стал Шаманом. — Узнать получше, говоришь? Вот сейчас и узнаю, — и стремительно подойдя вплотную, крепко схватил меня за запястья. Заведя мне руки за спину, удерживая их одной рукой, второй быстро расстегнул пуговицы моей рубашки. Я пыталась вырваться, но это было бесполезно, орки очень сильны физически и мое сопротивление он даже не заметил. Увидев мой лифчик, он удивлённо замер, но вскоре продолжил раздевание. Развязал завязку штанов и, снова с удивлением, обнаружил мои трусики. — Это тоже защитная одежда? — со смешком спросил он. — Нет, это для удобства и гигиены, — готовясь к неизбежному, призывая себя, пока безуспешно, к равнодушию и спокойствию, ответила я. — Что это висит у тебя на шее? — он поддел пальцем мой амулет связи. — Украшение. — Я подарю тебе лучше, — хвастливо заявил он. — Мне ничего не надо, — ответила я, в этой ужасной ситуации радуясь, что, пока, он только смотрит и разговаривает. — Впервые такое слышу от женщины, — иронично заметил он. — У тебя другое тело, не такое, как у тех эльфиек, которых я видел. Почему? — Потому, что я эльфийка наполовину. Моя мать — иномирянка, и принадлежит к другой расе разумных. — Какой? — заинтересованно спросил он. — Она человек. — Ладно, это очень интересно, но мы поговорим об этом сегодня вечером, а сейчас займемся другим, — сказал он и, положив свою огромную шестипалую ладонь мне на грудь, сжал так, что я протестующее зашипела от боли. Моя реакция его не остановила, а вызвала жадный, любопытный блеск в глазах. Он что, проверяет порог моей болевой чувствительности? Или ему нравится причинять боль? Грубо ощупав мою грудь, он, притянув меня к себе ближе хвостом. Ухватив за подбородок, запрокинув мне голову вверх, наклонившись, он засосал мою нижнюю губу и осторожно прикусил ее зубами, неспешно облизал языком и, вдруг, прокусил клыками до крови. Жгучая боль и вспыхнувшая ярость, вытеснив и страх, и благие намерения казаться покорной, вызвали у меня неконтролируемую реакцию. Всё! Больше терпеть не могу! Резко подняв ногу, я со всей силы ударила его коленом между ног. Со злобным, звериным рыком Владыка, стальными пальцами, схватил меня за шею и приподнял над полом. Появившиеся в моих глазах красные круги сменились темнотой, забравшей мое сознание. Когда я пришла в себя и открыла глаза, обнаружила, что лежу на полу, а Владыка сидит рядом. — Если ты такая слабая, почему, тогда, такая дерзкая? — спросил он недоуменно и требовательно, увидев, что я пришла в себя. Я промолчала в ответ. — Если ты, ещё хоть раз, посмеешь сопротивляться мне, то будешь не женой, а рабыней, закованной в цепи. Поняла? — с обманчивым спокойствием спросил он.