— Конечно, я буду тебя ждать, — ответила я, обняв его на прощанье и, тепло простившись со всеми, пошла домой. Дома я застала Александреля в кругу семьи. Он уже заканчивал свой рассказ об этом походе к Западному Хребту. — Хорошо, — одобрил результат Эдмунизэль. — Хоть и пришлось вам немало потрудиться, а нам два месяца жить без музыки и песен, но кристаллы-накопители нам очень нужны. Пока будем использовать их как резерв сырой Силы, когда собственный резерв пуст, а со временем, я надеюсь, разгадаем секрет гномов, как их использовать в артефактах. Завтра же, отправлю двух воинов к Озеру с Источником Силы, чтобы зарядить добытые вами кристаллы. Вскоре, не спавший ночь и уставший Александрэль ушёл к себе домой отдыхать. Эдмунизэл и Еваниэль на время сиесты ушли к себе в спальню. Алинаэль отправилась в свою комнату с какой-то книгой, наверное, как всегда, Эльфийские Хроники читает и опять сокрушается, что никакой информации до нас не дошло о Древних временах. Она почему-то уверена, что Древние хранили информацию не на материальных носителях, а где-то в эфире. И именно поэтому, все сведения утеряны и мы ничего о них не знаем. А я пошла к себе в комнату. Казалось, что и Жёлтое солнце стоит на месте, и время остановилось, и сиеста никогда не закончится, и я не дождусь встречи с Горусом. Но, наконец, Жёлтое солнце сдвинулось к закату, я, переодевшись и причесавшись, поспешила на улицу. Горус уже ждал меня около калитки, и первое, что спросил, после поцелуя: — Ты выбрала для нас дом? — Я присмотрела два дома, и уже узнала от Казначея запирающие их заклинания. Пойдём, покажу. А какой из них выбрать, решай сам. Один дом, был на Речной улице, рядом с Тренировочным Полем. Он давно пустовал, но эльфы следят за всеми домами в городе, и он был в хорошем состоянии, только сад, вокруг дома, запущен. Второй — на Восточной улице. Из него недавно выехала пара, состоящая в браке, взявшая на воспитание двух орочат и переехавшая жить в другой город, получив за этот дом деньги от Королевского Казначея. Горус к выбору подошёл ответственно. Вначале осмотрел окрестности, выяснил, кто живёт по соседству. В каждом доме облазил все закутки, старательно осматривая и обнюхивая. В итоге, выбрал тот, который на Речной улице. А потом, настойчиво потащил меня в гостиницу. — Горус, нет. Вначале, к мастеру-портному, сшить тебе эльфийский костюм. — Но я же, орк! — недоумённо и возмущённо возразил он. — Ну и что? Маркус или Петрос тоже орки, а ты видел, как они одеты? И начался нешуточный спор, переходящий в темпераментную ссору. Каждый, настойчиво доказывал свою точку зрения, находя контраргументы для другой стороны. Дело кончилось тем, что я взбесилась, и с гневным возмущением заорала: — Зла не хватает! Ну, упрямый орк, тысячу жаб тебе в рот, сейчас я тебя загрызу! — и, запрыгнув ему на спину, яростно вцепилась зубами в его плечо, норовя прокусить его толстую кожу. Он, легко сдёрнув меня хвостом, перекинул со спины вперёд, и крепко прижимая к себе, полностью обездвижив, со смехом сказал: — А я думал, что ты такая темпераментная только в постели и во время своих музыкальных выступлений. И мне показалось, что эльфийки очень холодные и уравновешенные. Наверное, я снова ошибся? — Нет, ты не ошибся, эльфийки именно такие, — постепенно остывая, смущённо сказала я. — Это я не сдержанная… иногда. Может, ты этого раньше не видел потому, что в Степи мне было страшно, и этот страх, все время, сковывал меня. — Душа моя, тебе никогда и ничего не надо бояться, если я рядом, — сказал он, страстно и жарко меня целуя. — Ладно, я согласен, веди к своему портному. Освободились мы после мастера-портного, когда был уже поздний вечер, но, на настойчивые просьбы Горуса остаться в его гостиничном номере на ночь, я, в который раз, терпеливо объяснила: — Так поступить может только взрослая женщина, а я ещё несовершеннолетняя, и такое поведение будет считаться и с моей стороны, и с твоей, верхом неприличия. И так уже, обо мне сплетничают на каждом углу. Он, вынужденно смирившись, проводил меня до дома и после бурного, страстного прощания ушёл. Утром, я решила проигнорировать тренировку и поспешить к Горусу, но он меня опередил и уже ждал у входа в наш сад. Едва завидев, он бросился мне навстречу с криком: — Душа моя, ты согласна стать моей женой?! — и протянул мне на раскрытой ладони два браслета. — Го-о-ру-у-ус, — застонала я, — ну что ты, как будто мы перед боем, и возможная смерть ждёт нас через несколько минут! Почему на улице? В такой спешке? Ведь я же рассказывала тебе — в романтической или торжественной обстановке! — Душа моя, не томи, отвечай, да или нет?! — от волнения и нетерпения у него даже протянутая с браслетами ладонь задрожала. — Да, Горус, я согласна, — не стала я его мучить. — Ох, прям, гора с плеч. А дальше-то, что делать? — заметно успокоился он. — Надевай на мою левую руку женский браслет, а я тебе надену мужской. Мы справились с этим быстро и я, разглядывая свой браслет, поразилась его изысканной красоте и тому теплу, которое от него исходило. Россыпь крошечных кристаллов, натолкнула на мысль, что эти браслеты не амулет подпитывающийся Силой от владельца, а артефакт, который надо, иногда, подзаряжать. Ну, просто, идеальный вариант для нас с Горусом. — Где ты их взял? Какой мастер с такой скоростью и таким непревзойденным мастерством и изяществом выполнил заказ? — заинтересовалась я. — Такисарэль помог выкупить из какой-то вашей Сокровищницы. Он, вообще, отлично разбирается в деньгах, ценах, купле, продаже. Не знаю, что бы без него делал. — Когда же он успел? — недоумевала я. — Да ещё вчера, после того, как мы деньги получили у Королевского Казначея. Все ушли, а Такисарэль остался убалтывать Казначея, уговаривая продать парные браслеты, которые, вроде, еще ваши Древние сделали. А мне принёс эти браслеты уже ночью. Ну, теперь-то, ты уже можешь остаться со мной ночевать? — с нетерпеливым предвкушением и довольной улыбкой, спросил он. — Нет, только согласившись быть хозяйкой в твоём доме, — огорчённо ответила я, с тяжёлым вздохом. Улыбка сползла с его лица, он зарычал возмущённо, сжал руки в кулаки, резко дёрнул хвостом, но справившись с собой, схватил меня за руку и, решительно потянув за собой, сказал: — Ну, тогда, скорей пойдём. Возьмём деньги на дом, они в моей комнате, и отнесём их, кому надо. Еле поспевая за целеустремленно спешащим Горусом, я пыталась объяснить ему: — Правильно, вначале нужно купить дом. Но он пустой. Поэтому придётся потратить время, чтобы приобрести в него всё необходимое, начиная от недостающей мебели и кончая посудой и полотенцами. А ещё, надо подключить к дому воду и канализацию, сейчас они в нерабочем состоянии. — Не могу ждать так долго! Я и так проявил немыслимое терпение! — с мрачной досадой возразил он. — Если ты так спешишь, то найди Такисарэля и, вместе с ним, иди к Казначею оформлять покупку дома. Потом, сходи к мастеру-портному и забери свою новую одежду, только умоляю, не рычи и не пугай его, как вчера. А я, не теряя времени, побегу попросить помощи в обустройстве дома у моих близких, и тогда, возможно уже завтра вечером, я смогу остаться с тобой в твоём доме, если ты предложишь мне стать в нем хозяйкой. — Опять откладывать и терпеть, — с недовольным тяжелым вздохом, обреченно скривил лицо Горус. — У вас, эльфов, столько условностей и глупых ненужных заморочек! Ладно, сейчас в гостиницу. Я отдам тебе деньги на все эти, перечисленные тобой, покупки. — Да не надо, — махнув рукой, легкомысленно сказала я, — у меня есть. — Душа моя, ты что, издеваешься надо мной?! — подхватив меня на руки и стремительно увеличив скорость передвижения, с обидой зашипел он. — Это я, для тебя, добываю деньги, дом и всё, что захочешь, а не наоборот. Вы, эльфы, в некоторых вопросах, совсем чокнутые извращенцы! Ворвавшись в свою комнату, он сгрузил меня на кровать, а из-под кровати достал тяжёлый кожаный мешок с деньгами и, держа его в руках, заколебавшись, спросил: — А сколько надо взять на дом и этот… как его… костюм? — Подожди, Горус, я сбегаю вниз, к Миланиэли, и попрошу у неё ещё один мешочек, в него отсыплем деньги мне на покупки, а всё остальное, на всякий случай, возьми с собой, — и быстренько соскочив с кровати, убежала. Когда мы, поделив деньги, расходились в разные стороны, я предупредила его, что мы встретимся вечером, в доме моих родителей. Чтобы он ближе познакомился с моей семьёй. Я умолчала, что это у нас необязательная часть ритуала. Но Горус здесь очень одинок и мне хотелось чтобы он чувствовал поддержку, как можно большего числа заинтересованных лиц. По дороге домой забежала к Юфемаэли и Ариканэлю, поделившись с ними новостью, под их охи и ахи отсыпала им денег и попросила купить к завтрашнему дню для нас с Горусом запас еды на первое время, а сегодня вечером прийти в дом моих родителей, на ужин. Дома, с порога прокричав радостную весть, похвасталась браслетом. И опять попросила помощи. Алинаэль — найти и предупредить Эдмунизэля о сегодняшнем вечере, и позвать в гости на ужин Петроса и Александрэля. Еваниэль — этот самый ужин, организовать. Видя, как я все время счастливо и глупо улыбаюсь, Еваниэль и Алинаэль искренне радовались. И за ответными улыбками прятали тревогу в газах, за меня и мой, из ряда вон выходящий, выбор. Быстренько пристегнув к нашему ездовому ящеру фаэтон, я понеслась за покупками. Вскоре, весь город гудел от ошеломляющей новости. Эльфы изредка брали в жены наших, лесных, орчанок, но ещё ни одна эльфийка, никогда не выходила замуж за орка, да еще и дикого, степного варвара. Встречая меня на улице или у лордов-мастеров, окружающие изумлённо и осуждающе таращили глаза, кто-то пытался отговорить, кто-то оглядывал меня снисходительно-презрительно, ну и редко кто, видя мою радость, радовался вместе со мной. Пожалуй, такой взрыв эмоций у своих соотечественников я изредка видела только во время своих концертов. Выйдя от мастера-ткача, с огромной стопкой постельного белья закрывающей мне обзор, я двигалась к своему фаэтону практически вслепую, и тут почувствовала, что кто-то перехватывает мою ношу. — Спасибо, — с искренней признательностью поблагодарила я за помощь, и увидела перед собой… Лазарэля. — Сокровище моё, что ж ты творишь?! — пристально заглядывая мне в глаза, сердито воскликнул он. — Я всё это время терпеливо жду, что ты, наконец, повзрослеешь и возьмёшься за ум. Ты же, тем временем, совершаешь всё более и более возмутительные поступки. Опомнись! Что может быть у тебя общего с орком?! Это же омерзительно! Твоя мать, с её нелепыми идеями расовой терпимости, совсем заморочила тебе голову! Быстро иди и скажи этому тупому хвостатому ящеру, что ты глупо пошутила! Чувствуя, как в моей душе поднимается волна плохо контролируемой злости, я, стиснув зубы, прошипела: — Отстань от меня, придурок! И выхватив из его рук свои покупки, рванула бегом к фаэтону. — Как ты меня назвала, маленькая нахалка?! — схватил он меня за руку, как только я бросила в фаэтон свою ношу, не давая мне сесть в повозку. — Лазарэль, отпусти меня, ты свой шанс упустил, — сдерживаясь из последних сил, постаралась примирительно произнести я. — Ты, — гневно крикнул он и ткнул мне в грудь указательным пальцем, — разбила моё сердце! Если, сейчас же, не одумаешься, я буду жестоко мстить! — За что? У нас свободный выбор, и я его сделала! — попыталась я возразить. — Свободный от чего?! От разума?! От здравого смысла?! От общественного мнения?! — не снижая эмоционального накала, продолжал кричать он. Фиолетовый цвет его глаз стал приобретать красноватый оттенок, признак крайней степени ярости. Чувствуя, что все разговоры бесполезны, ему уже напрочь мозги отрубило, я испугалась, что его Дар Огня может выйти из-под контроля. Ох, в таком состоянии он может и мой фаэтон фаерболом сжечь и моего ящера спалить. Самое время мне самой прибегнуть к помощи моего Дара. Ну, совсем чуть-чуть, а то беды не оберешься. Знаю, что это неэтично по отношению к соотечественникам, но и он тоже ведёт себя исключительно неприлично, а, главное, я чувствую исходящую от него опасность. — Лазарэль, — контролируя Голос и стараясь, чтобы он звучал спокойно, обратилась я к нему, — пожалуйста, отпусти мою руку. — Хвала Небесам, он отпустил, значит не держит ментальный щит. Я беспрепятственно уселась в фаэтон, не разрывая с ним зрительного контакта: — Я не гожусь тебе в пару. Ты слишком властный собственник, а я слишком свободолюбивая. У нас разные интересы, и мы никогда не поймём друг друга. Наша совместная жизнь, со всей очевидностью, это доказала. Несмотря на мою пылкую влюблённость в тебя, от неё очень быстро ничего не осталось. И тебе надо скорее избавиться от каких-либо чувств ко мне. Тогда, наверняка, найдётся женщина, которая оценит все твои бесспорные достоинства. Давай расстанемся без взаимных обид, — отводя от него взгляд, я дала команду ящеру двигаться вперёд и услышала вслед, сказанное с неприкрытой угрозой в голосе: — Я никогда не разлюблю тебя. А ты ещё пожалеешь, что так поступила со мной. Когда-нибудь, я найду способ отомстить, и сделаю тебе так же больно, как ты мне. Чтобы ты поняла, как это невыносимо горько — терять любимых. Сердце мое сжалось в каком-то нехорошем предчувствии. Но я постаралась от этого предчувствия избавиться. Ну, в самом деле, что реально он может мне сделать? Ведь мы же эльфы, а не орки! Кошмар! Так испортить мне настроение в такой чудесный день. Заставить меня чувствовать себя без вины виноватой. Я ехала домой, с закушенной губой, нервно теребя брачный браслет и опустив взгляд. Вдруг, мой ящер резко встал. С удивлением подняв глаза, я увидела, что шею ящера крепко сжимает рука Горуса, а бедный ящер, жалобно фыркнув, вывалил язык и закатил глаза. Горус смотрел на меня взглядом полным любви и тревоги. И я, как зачарованная, не могла отвести от него глаз. Его невозможно было узнать в эльфийском костюме, тёмно-синего цвета. Внешняя инакость немного приглушилась, и мне он показался невозможно красивым — высокий, широкоплечий, узкобедрый, сильный, мощный. Ну, просто, восхитительный и опасный, эталон мужской сексуальности. — Горус, отпусти ящера, иначе он сдохнет! — воскликнула я, опомнившись от эротических грез.