В ОРОЧЕЙ СТЕПИ Это не первое моё путешествие на такое удаленное расстояние от Асмерона. Однажды, Юфемаэль и Ариканэль взяли меня и Петроса с собой в поездку, в город Лангос, где они когда-то жили ещё до моего рождения. Цель той поездки была — передать городским властям их пустующий там дом, так как они не собирались возвращаться в Лангос на постоянное жительство. А ещё им хотелось повидаться с бывшими соседями, близкими знакомыми и поделиться последними новостями о жизни столицы. В тот раз, я собственными глазами убедилась, что все эльфийские города устроены совершенно одинаково. А иногородние жители удостоверились, что рассказы о том, что в столице растут орочьи дети, правда. Для них контраст между цивилизованным поведением хорошо воспитанного и образованного Петроса, с его внешним видом, ассоциирующимся в их сознании с образом варвара и врага, привёл в ступор весь город. И еще один раз, мой путь пролегал через город Марикен, к единственным горам на эльфийском материке — Западному Хребту. Из года в год, учащиеся Академии, после пятого курса первой ступени обучения, во время практики участвуют там в горных разработках, в поисках и добыче особых кристаллов, способных накапливать в себе магическую Силу. Без этих кристаллов-накопителей невозможно обойтись при создании и использовании магических артефактов. Я, как и все, тоже проходила там практику, которая вместе с дорогой занимала полгода. Это был очень полезный опыт. Впервые, совсем еще юные и неопытные эльфы мало что знающие о том, что происходит за пределами городского рва, под бдительным надзором наставников, знакомились с лесом, горами и опасностями там поджидающими. Мы тогда получили представление и о жителях других городов, и о жизни в походных условиях, и об угрозах флоры и фауны дикого леса, и о преодолении трудностей. Это заставило нас всех, как-то заметно повзрослеть. Оценить красоту, щедрость, но и смертельную опасность окружающего мира. Эти ранние юношеские впечатления были такие новые и ошеломляюще яркие, что все мы, потом ещё многие годы вспоминали о них. Сейчас, наш путь к Дозору проходил вполне комфортно, по хорошей дороге созданной Древними, ведущей на север к побережью Океанского пролива. Десять воинов Дозора во главе с Эдмунизэлем и нас семеро. Такому большому и хорошо вооруженному отряду никакие хищники не страшны. Затем, нам предстояло идти по бездорожью, вдоль берега пролива на восток. Та часть пути, видимо, будет не из лёгких, и наша кибитка будет испытывать запредельные нагрузки. Нашим ездовым ящером, с помощью ментального воздействия, управляли по очереди, то я, то Такисарэль, чтобы ящер лучше привык к нам обоим. Этот ящер выбирался не по скоростным характеристикам, а по мощности, выносливости и способности тянуть большой груз. Он относился к всеядным, чтобы у нас было как можно меньше проблем с его пропитанием. Наша кибитка снаружи почти ничем не отличалась от кибиток орков. Крытая прочной, толстой кожей, она представляла собой дом на колёсах. Длиной четыре метра, шириной и высотой около двух с половиной, она имела вход со стороны погонщика ящера. Сразу при входе в кибитку, с двух сторон, напротив друг друга, от пола до потолка были вмонтированы два глубоких шкафа. В одном из них находились музыкальные инструменты, посуда и походный сундучок с зельями и эликсирами, а в другом — наша одежда. Пройдя образованный шкафами короткий коридор, открывался вид на спальню, где в два яруса располагались широкие спальные полки. Под нижними полками, которые фактически являлись крышками просторных коробов, сейчас находились такие же, как у орков, бурдюки с водой и продукты питания длительного хранения — лиофилизированные рыба, мясо, фрукты, овощи и травы для приправ и отваров. В противоположном, дальнем торце кибитки было небольшое окошко, занавешенное плотной тканью. Мы решили, что в кибитке постоянно ночевать будут Рон, Такисарэль и я, а все наши орки, как более выносливые и менее чувствительные, будут спать на земле, по очереди неся охрану. Поэтому их спальные мешки имеют прочный кожаный низ. Четвёртое, свободное место в кибитке, каждый из них может занимать по желанию. Заботясь о нашем комфорте, Алинаэль, проектируя нашу кибитку, кое в чем отступила от традиционного образца орочих кибиток. Кроме высоких, широких колес, обитых толстым слоем эластана, и хороших амортизационных качеств, она еще имела удобную, со спинкой и мягким сидением, скамейку погонщика. Я, сидя на этой скамейке, с помощью ментальной магии доступной мне только через Голос, подгоняла окриками нашего ездового ящера, которого назвала — Шер. И с любопытством крутила головой по сторонам. Как интересно меняется лес. Чем ближе к Океану, тем нижний ярус растений более разрежен, меньше папоротников, лиан и кустов, а больше исполинских хвойных деревьев, сквозь ветки которых пробиваются солнечные лучи, разгоняя лесной сумрак. Воздух становится заметно суше. Меняется и запах, всё меньше прелых и цветочных оттенков, и больше ароматов смолы, хвои и мха. Постепенно, мысли мои соскользнули на предстоящую мне жизнь в Орочей Степи. Трудно будет одной среди постоянного присутствия шестерых мужчин в непосредственной близости. Сколько интимных гигиенических процедур надо будет как-то вуалировать. Да ещё дефицит воды в степи. Мы-то с Такисарэлем, используя бытовое заклинание очищения, можем содержать себя в относительном порядке. А как быть остальным? Они же вонять начнут! Ярко представив себе это, невольно сморщила нос и передёрнулась. Придётся мне с Такисарэлем, с помощью магии, помогать парням решать эту проблему. Мои мысли вскоре поплыли дальше. Еваниэль попала в наш Мир в особой защитной одежде, созданной с помощью высоких технологий её мира. Она называет её — боевой костюм космического десантника, и тщательно хранит этот костюм, все эти годы. Правда, та его часть, которая защищает голову, утеряна. Этот костюм, однажды, спас Еваниэль от посягательств орочьего Вождя, который не понял, как его снять. Но у этого костюма есть большой недостаток в нашем Мире, он блокирует приток магии к резерву Силы и ее отток, не позволяя пользоваться заклинаниями. Вернее, без головной части костюма, магией потихоньку можно пользоваться, но восстановить израсходованный резерв не удаётся. Это очень опасно, исчерпав весь резерв, и не имея возможности его восстановить, можно надолго стать беспомощной от слабости. Еваниэль велела мне взять его с собой, строго наказав, использовать этот костюм только в случае крайней необходимости, и не пользоваться магией, если всё-таки придется его надеть. Из оружия у меня только лук, всем остальным я владею плохо, даже очень плохо. К сожалению, мало внимания, времени и старания я уделяла другим видам оружия. Честно говоря, и лук-то я хорошо освоила только из-за азартного желания участвовать в соревнованиях лучниц и достичь заметных результатов. Ну, ничего, зато парни хорошие мечники, правда, сейчас у них для маскировки — орочьи сабли. Они и метатели ножей отличные, а ещё духовые трубки с отравленными иглами в их арсенале, а у Рона — грозный боевой гномий топор. Так что, в случае чего, сумеем за себя постоять. Вот так, представляя различные варианты предстоящих событий, сроднившись с ночёвками в кибитке и едой у костра, я и проделала весь путь до Дозора. Даже трудный участок по бездорожью, вдоль пролива, не произвёл на меня большого впечатления, хоть мужчинам и пришлось несколько раз выталкивать кибитку, застрявшую колесами в камнях. Океан, с его необычным насыщенным запахом водорослей, моллюсков, соли, и нашим незнанием его подводной жизни, слегка отпугивал своей чуждостью. Как выглядит Дозор, я уже знала по рассказам дозорных и, наконец, попав в эту невысокую, но длинную постройку, хорошо замаскированную лианами, ничему не удивилась, только порадовалась наличию душа. Эдмунизэль собрав воинов, объяснил им, что в Дозоре останутся обе смены дозорных и те, что были здесь до нашего прихода, и те, что пришли с нами им на смену. Десять воинов останутся ночевать в помещении Дозора, а вторая десятка, разобьет рядом небольшой палаточный лагерь. Старая смена уйдёт в Асмерон только вместе с первой партией орчат, если, конечно, такие будут, прислав вместо себя новых воинов. Три дня ушло на постройку огромного, прочного плота, на котором должны были уместиться и ящер, и кибитка, и одиннадцать гребцов. Назад отгонять пустой плот должны были Эдмунизэль и три воина Дозора. День, накануне отплытия, Эдмунизэль посветил нашему инструктажу. Вначале, он достал две коробочки с парными амулетами голосовой связи. Взяв из каждой по одному амулету, повесил себе на шею, оставшиеся — один повесил на Такисарэля, другой на меня. Амулет связи — это недавнее открытие эльфами технологии Древних. Он представляет собой висящий на шнурке маленький золотой диск с четырьмя крошечными ограненными кристаллами-накопителями, каждый из которых должен быть заряжен своей магией стихий — Огня, Воды, Ветра и Земли. В середине диска — небольшое углубление, приложив к которому палец, надо послать небольшой импульс Силы для его активации. По мере использования амулета и уменьшения в нём магического заряда, кристаллы тускнеют, и чтобы его вновь зарядить, надо влить Силу четырёх стихий. Поэтому зарядить его могут либо сообща те, кто обладает Даром разных стихий, либо такой маг-Универсал, как Александрэль. Нам с Такисарэлем это недоступно, мы оба не владеем магией Стихий, так что, придётся пользоваться амулетом экономно. Ко всему прочему, неясно, на какую дальность действия он будет работать в Орочей Степи. Ведь известно, что там магии в эфире меньше, а значит, и проводимость сигнала слабее. — Пока это возможно, связываться со мной каждый вечер, — строго приказал Эдмунизэль. — Ясно? — Да, — ответила я с Такисарэлем. — Уяснили, что ваш лидер Петрос, и вы должны его беспрекословно слушаться? — Да! — ответили все хором. — При окончательном возвращении от орков, и кибитку, и ящера оставляете на той стороне. За вами придут небольшие плоты. Даже если амулеты связи не будут работать, дежурный увидит вас на том берегу, в подзорную трубу. Понятно? — Да! — Ну, еще раз, главное! Помните, что степные орки, хоть и разумные, но значительно отличаются от нас. У них другая психология, система ценностей, образ жизни. Они — другие! То, что вас шокирует, для них норма жизни. Это надо понять и принять, иначе вы вызовете к себе агрессию и тут же будете убиты. Если вы не закроете своё сердце для сострадания к угнетённым и мстительной злости к угнетателям, то вы просто сойдёте с ума. У вас должно быть понимание, что это их жизнь, их выбор, их это устраивает. И от вас не требуется что-либо менять в их сознании и образе жизни, тем более, что это невозможно. Вечером Петрос провёл ритуал вызова Духов предков, отдав им в уплату кровь огромной змеи, залившей жертвенный камень, и ее тело, сгоревшее в ритуальном костре. От этого действия меня подташнивало и кружилась голова, поэтому я старалась держаться на расстоянии. Помогал Петросу Маркус, отстукивая в свои барабаны завораживающий, вдохновенный, яростный, заклинающий ритм. И Духи пришли на этот призыв Шамана, поведав ему, что вдоль побережья, в Орочей Степи, сейчас никого из орков нет. Ближайший клан уже давно стоит на юге материка, в трёх днях пути от пролива, на берегу реки. Значит, без опасений, можно отплывать в светлое время суток. Утром в день отплытия, Эдмунизэль усыпил и забросил на крышу кибитки трёх небольших, сухопутных, диких крокодилов. Это Петросу для будущих жертвоприношений. Наконец, мы с немалыми трудностями погрузились на плот, и воины Дозора столкнули его на воду. С одной стороны плота, с длинными однолопастными загребными вёслами, встали — Петрос, Маркус, Рон, Такисарэль и я, с другой — Жакос, Доркус и трое дозорных. Впереди, без весла, встал Эдмунизэль, как вперёдсмотрящий, и с помощью стихии Воздуха подправлял потоки ветра так, чтобы ветер подталкивал нас вперёд. Через четыре часа мы благополучно добрались до другого берега пролива. Благодаря тому, что он был пологий, ящер легко вытащил кибитку с причаленного плота на берег. Прощаясь с нами, Эдмунизэль хлопнул парней по плечу, а меня, обняв, крепко притиснул к груди. — Ох, Детка, как же я хотел бы пойти с вами, и только долг удерживает меня. Знаю, что должен оставаться здесь и координировать наши действия. Если ваша миссия окажется успешной, надо будет не только организовать отплытие орчат на наш материк, но и их отправку в Асмерон. Но ты должна помнить, главная задача вернуться домой живой. — Погладив меня по голове и поцеловав макушку, он с волнением произнёс: — Иди! И возвращайся! — и, отвернувшись, вошёл на плот. Парни толкнули плот, придав ему ускорение, и четыре гребца, по два с каждой стороны, с трудом справляясь с такой махиной, медленно поплыли назад. С затаенной тревогой перед предстоящими трудностями, проводив взглядом уходящий к родному берегу плот, мы и сами засобирались в дорогу. Такисарэль сел на место погонщика ящера. Кибитка неспешно двинулась вперёд. Подстраивая под неё свой шаг, все пошли рядом, с интересом и настороженностью оглядываясь вокруг. Негустая и невысокая трава, редкие деревья, не спасающие от жарких лучей обоих солнц. Теперь у нас никакой, привычной для всех эльфов, сиесты не будет. Пусть медленно, но мы всё равно будем идти, не останавливаясь. Не хотелось бы надолго задерживаться на чужой земле. Чем быстрее мы выполним здесь свою миссию, тем быстрее окажемся дома. — Петрос, а почему орки не устраивают стойбища на побережье Океана? — спросила я. — Во-первых, мало где на побережье есть пресная вода, во-вторых, нет достаточного корма для стада, видишь, какая трава здесь чахлая, в-третьих, каменистая почва и нет кореньев, клубней, черешков растений, пригодных в пищу. Иногда, сюда кто-то и добирается, посланный Вождём какого-нибудь ближайшего клана, чтобы срубить дерево для бытовых нужд. Например, нужно построить новую кибитку или заменить сломанные опоры шатра. Но это случается не часто, потому что, и в степи встречается подходящий кустарник, а по берегам рек — деревья. — А источники пресной воды только реки? — Фактически, да, и их немало, иначе здесь жить было бы невозможно. Вроде бы есть в Степи и два больших пресных озера, но я их не видел. — Значит, если двигаться вдоль русла реки, обязательно встретишь какой-нибудь клан? — уточнила я. — Нет, не обязательно. Орки — кочевники, и долго не стоят на одном месте. Придя к реке, напоят ящеров, сами отмоются, постираются, запасутся водой и двинутся дальше. Иначе, их травоядные ящеры, кстати, способные после водопоя обходиться без воды много дней, быстро уничтожив всю растительность в округе, погибнут от голода. А ящеры здесь главная ценность и богатство, их мясо и яйца — основная еда для орков, шкуры — это одежда, обувь, бурдюки для воды, шатры и кибитки. И даже их экскременты используются как топливо для костров, чтобы приготовить пищу, ведь древесины почти нет, только хворост и сухостой. Правда, Большая Орда добывает где-то на севере, в горах, каменный уголь, но за него надо расплачиваться. — Но можно же было бы поселиться у реки и питаться рыбой? Тогда не нужно содержать стадо ящеров, — как мне кажется логично, предположила я. — Ты забываешь, что степных орков очень много. Реки не способны прокормить такое их количество. Хотя, с их бесконечным убийством друг друга, скоро их станет существенно меньше и, может быть, они тогда перейдут на осёдлый образ жизни. На следующий день мы вышли из прибрежной лесостепной зоны и оказались собственно в степи. Перед нами, до непривычно далекой линии горизонта, простиралось огромное безлесое пространство. Зелёно-золотистый сомкнутый ковёр густых, высоких трав колышется на постоянном тугом ветру. Жарко. Сухо. Ветрено. Незнакомые запахи кружат голову. Жужжат и стрекочут насекомые. Магии в эфире заметно меньше, чем у нас, в Лесу, и это вызывает ощущение тревожного дискомфорта. Никогда раньше не видела такого огромного открытого пространства, и это пугает. Неуютно. Кажется, что негде спрятаться и укрыться в случае опасности. Б-р-р-р… мне здесь не нравится. — Будьте осторожны, смотрите под ноги, — предупредил Петрос, — животные, здесь обитающие, активны утром и вечером, днём слишком жарко, ночью холодно. В основном, это сухопутные черепахи, ящерицы, змеи. Змеи часто ядовиты. Хищные ящерицы имеют зубы-иглы, ядовитые железы, острую зазубренную пику на конце хвоста, огромную пасть и раздувают шею так, что она во время заглатывания пищи становится толще живота. Многочисленные насекомые, некоторые из которых имеют пару крыльев, с ярко окрашенным экзоскелетом, для нас, в основном, безопасны. Их личинки кишащие в земле, как и червяки, для орков вкусная закуска. А вот крупные муравьи, строящие для себя огромные дома-гнёзда под землёй, очень опасны. Если во время ночной стоянки будешь невнимателен и расположишься рядом, они, предварительно впрыснув парализующий яд, к утру обгрызут и объедят тело до костяного скелета. Так же опасны и жужалы, крупные кровососущие летающие насекомые, собирающиеся в рой. — Фу, сколько же здесь всякой гадости! — эмоционально отреагировал Рон. — Ты просто не умеешь их готовить! — пошутил Маркус, заставив нас всех улыбнуться. Так, под многочисленные страшилки Петроса мы, день за днём, двигались вглубь степи. Пугала неизвестность. У нас, в лесу, смертельно опасных животных не меньше, но их повадки мы с детства хорошо изучили и знаем, как им противостоять. Здесь же, все чужое, незнакомое. Правда, ночью очень помогала отличная видимость. Огромное количество сияющих звезд на открытом небе, часто не требовали даже перестраиваться на ночное зрение. У нас-то, ночью, только свет живых ночных светлячков помогает хоть как-то ориентироваться в темном лесу. За всё время, как мы вышли из Асмерона, нежелательного для меня внимания ко мне, как к женщине, никто из парей не проявлял. Петрос относится ко мне, как к сестре. Рон, Маркус и Такисарэль такие давние друзья, что для романтических чувств нет оснований. Жакос счастливо женат на одной из наших лесных орчанок, и у него уже есть маленькая дочка. А Доркус вначале было пытался строить мне глазки, но, встретив недовольные, хмурые взгляды приятелей, быстро оставил эту затею. Так что, психологическая обстановка в нашем «клане» спокойная и комфортная, чего не скажешь о физическом состоянии некоторых. Рон и Такисарэль были одеты, как и орки, в килт, и голые колени парней быстро стали все исцарапаны, покраснели и зудели, впрочем, как и обгоревшие на солнцах голые руки и шея. Даже мазь защищающая от солнечных лучей, мало помогала. Хорошо ещё, что на безволосой голове Такисарэля была бандана, а Рон не снимал солнцезащитных очков, оберегая глаза от излишнего солнечного излучения. Несмотря на эти издержки, парни не соглашались всё время ехать в кибитке. Я смазала парням повреждённые места, заживляющей мазью и, с большим трудом, заставила их сменить орочью одежду на эльфийский костюм. Мы договорились, что килт и жилет они будут надевать только во время пребывания в кланах. А вот прочная кожа орков была нечувствительна к таким «мелочам» и они чувствовали себя намного лучше. Как и обещал после своего камлания Петрос, к исходу третьего дня мы увидели стан орков. Он был настолько маленький, что Петрос вначале не поверил своим глазам. Стада ящеров нет, одна кибитка и два шатра. При нашем приближении, четверо вооружённых саблями орков и шестеро орчанок с взятыми наизготовку какими-то небольшими, но тяжелыми и грубо сделанными луками, встретили нас недобрыми взглядами, загораживая собой свой маленький стан. Я, Такисарэль и Рон заранее спрятались в кибитке, и через щелочку опущенного полога с любопытством подглядывали за происходящим. Петрос выступил вперёд со словами: — Я Шаман. Мы не причиним вам вреда. Хотим только поговорить. Если нужно, окажем помощь. Парни, после этих слов Петроса, подняли руки вверх, демонстрируя отсутствие в них оружия. Орки, минуту поколебавшись, тоже опустили своё. — Почему вас так мало? Где ваши Вождь, Шаман, стадо? — не скрывая удивления, спросил Петрос. — Я камлал три дня назад и знаю, что рядом нет никакого другого стана. Пока Петрос налаживал контакт, из-за шатров потихоньку вышли и придвинулись ближе девять детей, разных возрастов, и две беременные орчанки с заметно выпирающими животами. Ну вот, а Петрос мне рассказывал, что за счёт широких бёдер, беременность орчанок малозаметна почти до конца срока. Я во все глаза рассматривала эту группу орков. Грязные, даже на таком расстоянии плохо пахнущие. Тела мужчин густо испещрены безобразными шрамами и татуировками. Кожа полуголых детей пока ещё без дефектов, кожа женщин не видна из-за полностью закрывающей их одежды. Сутулые фигуры как будто выражают покорное отчаяние, вызывая во мне два разных чувства — жалости и недоумения. Взрослые орки, вроде бы достаточно молоды и здоровы, откуда тогда эта обреченность? Следуя традициям и безоговорочно признавая авторитет Шамана, никто из них не стал задавать встречных вопросов Петросу, а стали отвечать на его. — Только мы спаслись от набега. Все остальные из нашего клана либо убиты, либо угнаны в рабство, — взял на себя инициативу вести переговоры один из орков. — Мы, оставшись одни, хотели бы прибиться к какому-нибудь клану, но без Шамана не знаем, куда идти и где искать клан. Шаман, возьми нас под свою руку. Иначе, мы все умрём. Хоть вода здесь рядом, но еды раздобыть становится всё труднее. Мы здесь очень давно и это место уже опустошено. Но если сдвинемся отсюда в другое место, то воду сами уже не найдём. — Я подумаю, — важно ответил Петрос, — а пока, мы хотели бы отдохнуть, подробно услышать вашу историю и рассказать свою. — Располагайтесь, — ответил орк, — только накормить вас нечем. Петрос кивнул ему, а нам подал знак выйти из кибитки и указал пальцем на место, где мы должны разместиться и устроиться. Увидев Рона, Такисарэля и меня, орки застыли в нелепых позах. И их изумлённые взгляды метались между нами. Но орочья иерархия не позволяла спрашивать у Шамана, кто мы такие. Отойдя в указанную Петросом сторону, мы стали привычным образом организовывать лагерь. Петрос, стащив с крыши кибитки одного из крокодилов, велел незаметно от местных орков, ведь в степи крокодилы не водятся, его разделать, закопав в землю шкуру и голову, потроха отдать Шеру, а мясо пожарить на костре. Запах жарящегося мяса заставил местных орков с завистью поглядывать в нашу сторону. Когда всё мясо было пережарено, Петрос сложил его огромной горой на кусок шкуры и позвав нас за собой, отправился к шатрам. Разложив на земле мясо и собрав около него всех орков, сказал: — Это угощение для вас, у нас достаточно еды и мы сыты.