Потеряв терпение, Стефан отшвырнул десятника к стене. — Поднимай их и возвращай на работу. Немедленно! Мы не успеваем. Шевелись! Следующие несколько дней Малефисента провела в странном оцепенении. Она почти не разговаривала, не ела, даже не дурачила пикси и не превращала Диаваля в различных животных. Она не находила утешения, даже бродя по своей рощице или гладя бархатистые головки камышей. Все чаще и чаще ноги приводили ее к берегу Темного Пруда. Находившийся на дальнем от Стены краю вересковых топей, этот пруд был местом, где обитали самые мрачные создания волшебного мира. Здесь жили тролли-бараны и тролли-кабаны с покрытыми щетиной и бородавками ртами. Мрачным был и сам пруд. Уоллербоги не очищали воду этого пруда, не подходили близко к нему и мисти-каменщики. Глухое это было место. Уголок для тех, у кого темно на сердце. «Я заслуживаю того, чтобы находиться здесь, — говорила себе Малефисента всякий раз, подходя к пруду. — Только тот, у кого такое же черное сердце, как у меня, мог причинить зло девушке с таким светлым сердцем, как у Авроры». Зная о мрачных мыслях госпожи, Диаваль часто сопровождал ее до Темного Пруда. Здесь он садился на берегу и молча ждал, когда она соберется уйти. Но однажды ближе к вечеру, спустя несколько дней после того, как Аврора взяла в свою руку ладонь Малефисенты, Диаваль не заметил, как его госпожа покинула рощицу. Обнаружив, что она ушла, он быстро полетел к Пруду и, увидев там Малефисенту, опустился на ее плечо. Диаваль стал тереться своей головой о голову Малефисенты, словно пытаясь ее утешить. Но Малефисента была не в духе. — Прекрати! — приказала она. Он принялся тереться еще сильнее. Сердитым взмахом руки она превратила Диаваля в человека. Оказавшись на ногах, он озабоченно посмотрел на Малефисенту и сказал: — Госпожа, вы несчастны. — У меня все отлично, — ответила она. — Нет, вы несчастны, — повторил Диаваль. — Это тебя я сейчас сделаю несчастным, если не перестанешь каркать. Диаваль покачал головой. Словами до нее не достучишься. Но, может быть… Он медленно протянул руку и прикоснулся к плечу Малефисенты, надеясь утешить огорченную фею. Не помогло. Она окинула Диаваля ледяным взглядом и стряхнула его руку с плеча. Кипя от гнева, она повернулась и молча пошла прочь. Какое право имел Диаваль утешать ее? Что он о себе возомнил? Он был, между прочим, главной причиной всех ее неприятностей. Если бы Диаваль не помешался на Авроре с ее маленьким домиком и этими противными пикси, она бы никогда ее не увидела. Никогда не наблюдала бы за тем, как девочка подрастает. Никогда не полюбила бы ее. Никогда не сказала бы того, что разобьет ее сердце. Сейчас Малефисента знала, что должна признаться Авроре, эта мысль терзала ее с тех пор, как она в последний раз виделась с девушкой. Да, она должна рассказать ей правду — но как нелегко это будет сделать! Негромко застонав, Малефисента крадучись направилась к Стене ожидать ночи, когда на небе появятся звезды и выплывет наружу правда. Весь день падал легкий снежок, поэтому сейчас, когда Малефисента и Аврора шли по вересковым топям, направляясь в один из своих любимых уголков, на Луг Снежных фей, следы их ног заметала мягкая пороша. От их дыхания в холодный воздух поднимались маленькие облачка пара. С покрытыми белым снегом холмами и сверкающими на небе звездами пейзаж был чудесным. «Ах, если бы только я не должна была разрушить красоту тьмой!» — подумала Малефисента. Расправив плечи, она прогнала эту мысль прочь. Сейчас или никогда, выбора у нее нет. — Аврора, — начала Малефисента, — я должна кое-что сказать тебе. — Да? — Аврора подняла на нее свой невинный и чистый взгляд. Малефисента остановилась, переминаясь с ноги на ногу и не зная, как ей продолжить. — В мире есть зло, — сказала она наконец. — И я не могу уберечь тебя от него. Ожидая, что принцесса встревожится, Малефисента была удивлена, увидев, как та улыбается. — Мне почти шестнадцать лет, крестная. Я уже могу позаботиться о себе. Сама того не желая, Малефисента улыбнулась. Какая храбрая, но при этом какая наивная девочка! — Понимаю. Но я не об этом… — У меня есть план, — перебила ее Аврора. Лицо ее вспыхнуло от возбуждения. — Когда я стану старше, то буду жить здесь, на вересковых топях, вместе с тобой. И тогда мы сможем заботиться друг о друге. При виде горделивой улыбки на лице Авроры Малефисенте не оставалось ничего иного, как только улыбнуться в ответ. Совершенно ясно, что девочка много думала об этом. Очень трогательно, что она не просто хочет жить на вересковых топях, но и стать частью жизни самой Малефисенты. Аврора не знала, что ожидает ее в будущем, о проклятии, которое невозможно было снять. Она рассчитывала провести всю свою жизнь рядом с феей-крестной. На вересковых топях, а не в домике со своими тетками, где все было бы гораздо проще. Там у нее был дом, семья — во всяком случае, то, что она считала своим домом и своей семьей. А здесь, на вересковых топях, ее товарищами могли бы стать только лесные создания. Конечно, здесь у нее были бы еще и Диаваль, и Малефисента — правда, насколько приятной показалась бы ей такая компания спустя какое-то время? Но это было бы так чудесно… От слов Авроры сердце Малефисенты забилось чаще. «Минутку, — подумала она. — Почему мне раньше не пришло это в голову?» Может быть, — всего лишь может быть, — есть способ избежать проклятия и дать Авроре то, чего она хочет и чего, если честно, хочет и сама Малефисента? Если Аврора будет жить на вересковых топях, она никогда не притронется к веретену и избежит судьбы, предсказанной ей почти шестнадцать лет назад. Чувствуя нарастающее возбуждение, Малефисента повернулась к Авроре. — Тебе не нужно ждать, когда ты повзрослеешь, — сказала она. — Ты можешь поселиться здесь уже сейчас. — Но тетушки никогда не позволят мне этого, — печально покачала головой Аврора. — Думаю, ты сама сможешь о себе позаботиться, — заметила Малефисента, надеясь, что ее слова прозвучат не так безнадежно, как ее ощущение самой себя. Теперь, когда мысль о возможном спасении Авроры прочно застряла у нее в голове, Малефисента не хотела отступиться от нее. — Могу, — ответила Аврора. — Но им будет грустно без меня, — она помолчала, затем улыбнулась так, словно ей в голову тоже пришла хорошая идея. — А они смогут приходить навещать меня? Малефисента подавила стон. Нотграсс, Фислвит и Флиттл? Здесь? Эти предательницы возвратятся на вересковые топи и, что хуже всего, в ее рощицу? Отвратительная идея. Эти три пикси покинули свой дом, чтобы жить с врагами… но, правда, ведь именно они вырастили Аврору. И, как бы то ни было, они неплохо справились со своей задачей. Пусть даже с невидимой маленькой помощью Диаваля и самой Малефисенты. Глядя в полное надежды лицо Авроры, Малефисента уже знала, что у нее нет выбора. Если она хочет, чтобы Аврора жила в безопасности на вересковых топях, ей придется пропустить пикси сквозь Стену. Только не навсегда. Не в любой момент, как они пожелают. Впрочем, эти детали они с Авророй могут обсудить позже. А сейчас она просто скажет «да». Аврора радостно взвизгнула и захлопала в ладоши. — Тогда я, конечно, хочу! — воскликнула она. — Я буду спать в дереве, питаться ягодами и орехами, и все феи будут моими друзьями. Я буду счастлива здесь до конца моей жизни. Завтра же расскажу им об этом! С этими словами Аврора рванула вперед, переполненная мыслями о своей будущей жизни. Идя следом за ней, Малефисента радовалась тому, что все понемногу устраивается. ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ Благополучно отнеся Аврору в ее постель, Малефисента провела остаток ночи, беспокойно бродя по лесу рядом с домиком. Наступающий день был важен по многим причинам. Всего через три дня Авроре исполнится шестнадцать. И прежде чем этот день настанет, Аврора должна оказаться на вересковых пустошах. Хотя Малефисента была уверена в том, что Аврора останется непреклонной и сумеет противостоять своим «тетушкам», ей хотелось быть неподалеку. Чем ближе был шестнадцатый день рождения Авроры, тем сильнее у Малефисенты становилось ощущение, что нужно действовать безотлагательно. Аврора немедленно должна оказаться на вересковых пустошах, на безопасном расстоянии от веретен. Когда выглянуло солнце, к Малефисенте присоединился Диаваль, и они вдвоем направились к лужайке. Стоя в безопасной тени деревьев, они наблюдали за тем, как пробуждается домик. Услышали звон кастрюль, которые ставят на очаг, и шипение яичницы. Затем послышалось, как моют тарелки, и донеслась перебранка пикси, не вымывших посуду с вечера. Малефисента улыбнулась. Славно будет забрать Аврору подальше от этой троицы, даже если придется разрешить им иногда ее навещать. Наконец в двери домика показалась Аврора. Она посмотрела в голубое небо, улыбнулась, наскоро попрощалась со своими тетками и направилась к лесу, как делала это каждое утро. Но сегодняшнее утро было особенным, и не только потому, что рядом были Малефисента и Диаваль. Сегодня утром Авроре предстояло набраться смелости, чтобы рассказать своим теткам ошеломляющую новость. — Тетушки, мне уже почти шестнадцать, и я хочу жить своей жизнью, — услышала Малефисента, как Аврора репетирует на ходу свою речь, и улыбнулась. — Я вас очень люблю, но пришло время… Голос Авроры резко оборвался, когда она услышала шум в кустах. Оглянувшись, Аврора увидела развесистое дерево и быстро спряталась за ним. Малефисента тоже услышала шум и повернула голову к растущим поблизости кустам. Спустя секунду она увидела, как из них вышел красивый юноша, ведущий за собой большую белую лошадь. Он смахнул рукой упавшую на его карие глаза густую каштановую прядь и огляделся вокруг. — Есть здесь кто-нибудь? — окликнул он. Аврора выглянула из своего укрытия. Увидев юношу, она снова поспешила спрятаться, а ее щеки запылали. Глядя на происходящее, Малефисента почувствовала тревогу. Принцесса еще никогда близко не видела юношей, да еще таких красивых, как этот. А юноша, нельзя не признать, был очень, очень красив — у него была величественная осанка, широкие плечи, узкая талия и, насколько можно было разглядеть, добрые глаза. Что произойдет, если они с Авророй заговорят? Очарует ли этот юноша Аврору точно так же, как в свое время очаровал Малефисенту Стефан? Захочет ли она после этого жить на вересковых топях? Или предаст свою крестную фею так же, как когда-то сделал ее отец? Пока эти мысли стаей проносились в голове Малефисенты, юноша еще на шаг приблизился к Авроре. — Привет, — обратился он к тому месту, где пряталась девушка. Аврора осторожно вышла из-за дерева. — Прошу прощения за беспокойство, — сказал юноша. — Но я ищу замок короля Стефана и безнадежно заблудился. Не можете ли вы мне помочь? С этими словами он сделал еще один шаг вперед. Аврора нервно отступила назад, запнулась о камень и тяжело плюхнулась на землю. — Простите, — сказал юноша. — Это по моей вине. Я двигался слишком поспешно и напугал вас. Вы меня простите? И он протянул руку, чтобы помочь Авроре подняться. Когда Аврора встала на ноги, сверху упал солнечный луч и заиграл в ее золотистых волосах, осветив ее стройную фигурку и прекрасное лицо. Малефисента заметила, как широко раскрылись глаза юноши. Он был очарован. Малефисента увидела, как участилось его дыхание, как покраснело его лицо. Она увидела также, что Аврора напряженно поднесла к горлу руку, словно почувствовав себя неуверенно перед этим юношей. — Это в той стороне, — чуть слышно сказала она наконец. Юноша кивнул, но ничего не ответил. — Замок, — добавила Аврора, не уверенная в том, что юноша понимает, о чем она говорит. Он снова кивнул. Малефисента не знала, смеяться ей или плакать. Юноша влюбился с первого взгляда, это очевидно. А Аврора? С каждой секундой она становилась все смелее, переставая смущаться. Если бы все это не было так некстати, Малефисента должна была бы гордиться своей храброй Авророй. Но Малефисенте эгоистично не хотелось, чтобы девушка продолжала разговор. — Как вас зовут? — спросила Аврора, пытаясь расшевелить юношу. Юноша опять ничего не сказал. Ни слова. Он просто стоял как вкопанный и, похоже, не мог вспомнить даже собственного имени. Наконец он тряхнул головой, моргнул, словно пробуждаясь от долгого сна, и ответил: — Филипп. Меня зовут Филипп. — Здравствуйте, Филипп, — улыбнулась Аврора. — А как зовут вас? — зачарованно спросил Филипп. — Аврора. — Здравствуйте, Аврора. Вокруг них щебетали птицы, веял легкий ветерок, а они все стояли, глядя в глаза друг другу. Казалось, что время для них остановилось. А для Малефисенты оно понеслось вскачь. Она отлично понимала, что должно произойти. Этот Филипп начнет ухаживать за ее Авророй. Заберет ее отсюда и никак не сможет защитить от проклятия. А Аврора уйдет вместе с ним, не подозревая о грозящей ей опасности. Малефисента вздохнула и стала ждать, окажется ли она права.