– Вечный? – Ну, это просто название, – утешила меня мастер, – нет ничего вечного. Вы вторая, кому новинку сделала. Первая – моя любимая Анна Сергеевна, всегда на чай щедро оставляет, у нее уже тридцать суток держится. – Месяц, – ахнула я. – Да-да, – подтвердила девушка, – и даже самая крохотная крошечка пока не отколупнулась. Революция в ногтевом сервисе. На ножки гляньте, они еще шикарнее. Мне стало страшно. Еще шикарнее? Определенно не хочу смотреть на свои ступни, но придется. Я опустила взгляд и сначала обрадовалась, что не обзавелась когтями гризли на нижних конечностях. Нет, у меня там… Слов опять не хватило, поэтому вам вновь придется воспользоваться Всемирной паутиной. Вбейте в строку поиска запрос «фото ступни слона» – и вот вам моя нога. Еще утром обладала короткими ноготочками, которые покрыли бесцветным лаком. А сейчас каждая пластинка имеет свой цвет: фиолетовый, красный, желтый, зеленый и так далее. Золотой пудры и стразов не обнаружилось. Зато мастер написала Love непростым способом. На каждом пальце было по букве, а на мизинцах красовались сердечки. – Художественная работа, – похвалила сама себя Нина, – авторская методика. Я поежилась. Давно поняла: если визажист, парикмахер, косметолог, стилист начинает говорить про авторскую методику, то надо как можно скорее удирать от этого мастера куда подальше. Почему? Да потому что вместо нормальной прически, макияжа вы увидите на своем личике и голове совсем не то, что хотели. Если же заикнетесь, что зеленые ресницы, фиолетовые щеки, синие губы никак не могут понравиться будущей свекрови, к которой сегодня идете впервые в гости на чай, то мастер тут же скажет: – Не всякий дорос до понимания моей авторской методики, у некоторых не хватает ни ума, ни образования, чтобы оценить полет фантазии гения. Хотите обычную прическу? Никогда не обращайтесь к парикмахеру, который именует себя художником. Кстати, Нина сейчас походила на Маргариту. У нее копна длинных, правда очень темных волос. Карие глаза с ресницами-заборами. И женщина щедро использует тональный крем цвета загара, синие и белые тени, пудру. Брови у нее – как заросли темно-коричневого бамбука, помада цвета «бордовый пион вырви-глаз». – Надевайте носочки, брючки, – засюсюкала Нина. – Дать рожок для обуви? Я кое-как впихнула ступни в угги и поняла, что ногтям тесно. Понимаю, слова «ногтям тесно» звучат странно, но иначе не сказать. – Давайте перекусим где-нибудь? – предложила я. – Хочется поблагодарить вас за прекрасную работу. – Спасибо, – смутилась Нина. Я демонстративно открыла кошелек, вынула из него несколько купюр, положила их на небольшой столик и повторила: – Давайте перекусим. Все равно салон закрывается. Маникюрша быстро спрятала деньги. – В соседнем доме есть кафе, там итальянская кухня. – Отлично, – обрадовалась я, – пойдемте. – Вам надо оплатить услугу, – напомнила мастер, – отведу вас в кассу. Когда милая девушка протянула счет, я опять потеряла дар речи, но ведь вручать кредитку кассиру можно молча. Когда мы переместились в кафе, Нина защебетала: – Любите креветки? – Не очень, – призналась я, – лучше просто рыбу. Некоторое время мы обсуждали меню, потом официант ушел. Я вынула из сумочки удостоверение и показала его спутнице. – Частное детективное агентство, – прошептала Нина. – Вас Олеся наняла? Ей постоянно чудится, что мастера обманывают салон. – Как это можно сделать, если имеется прейскурант? – удивилась я и взяла из корзиночки кусок фокаччи. – Элементарно, – начала вводить меня в курс дела Нина. – Приходит кто-то из близких, свой совсем. Я указываю в чеке: простой маникюр-педикюр, без всяких прибамбасов. А на самом деле обслуживаю полным пакетом – массаж ручек, пилинг, кремики всякие, гель-лак! За эти услуги человек лично мне платит, и не по ценам салона. Олеся обнаглела по полной программе, так чек задрала, что перед некоторыми посетителями стыдно. Но даже если клиент из богатеньких – многих из них тоже коробит отдавать за покрытие обычным лаком бешеные тысячи. Я Игнатовой прямо сказала: «Что за бред? Растеряем клиентуру». Она меня сразу унизила: «Не твое дело. Новые цены согласованы с Вадимом». Набрехала! Кострову плевать на наше заведение, у него другой масштаб бизнеса. Олеся боится, что ее выпнут вон. Ну, я и нашла выход. Свои, любимые, те, кто постоянно, не один год ко мне ходят, в кассе платят по минимуму. А обслуживаю я их по максимуму. Мои клиенты рта не откроют, у нас отличные отношения. И невыгодно им мастера сдавать. Ну, уволят меня, и что? Придется им тогда по полной программе кошельком трясти. Какая рыба красивая! Я тоже посмотрела на блюдо, которое официант водрузил в центр стола. – Выглядит замечательно! – Тут очень вкусно, – вздохнула спутница, – но дорого. Меня сюда один раз привел мужчина, с которым роман начинался. Потом его одна тварь отбила! А теперь салон на неделю закрыли! У меня ипотека! Понимаете? – Вдруг в помещении инфекция? – подлила я масла в огонь. – Может, Олеся права? – В салоне какая-то зараза? – поморщилась Нина. – Вообще-то у нас чисто, но некоторые работники – грязнули жуткие. Один раз, этой осенью, у меня пропала основа под гель. Пошла в соседний кабинет – где Надя работает, – там, понятно, все шкафы заперты. А на подоконнике флакон с базой! Полный! Фокина его туда поставила и забыла, наверное. Я обрадовалась, схватила его, утащила к себе. Открыла… Ой-ой! Глава тринадцатая Нина скорчила гримаску. – Внутри была такая кисточка, словно ее собаки грызли. Вся растрепанная, лысая. Лично я никогда не работаю инвентарем, который к упаковке приложен. Свое использую, аккуратное, чистое. Надька – она внешне конфетка. Причесочка всегда на уровне, макияж, улыбочка на все лицо хитрая. Перед клиентами ковром стелется. С коллегами вежлива, но дистанцию жестко держит. И очень осторожная. Если нет клиентов, мастера садятся в комнате отдыха. Чаек, кофеек… Болтаем о всяком, ну и частенько посетителей обсуждаем, кто какой – добрый, жадный, глупый, заносчивый. Некрасиво, конечно, но мы сплетничаем. Пока о домашних делах треплемся, Надя сидит с нами. Как только о посторонних речь зайдет, Фокина быстро уходит. И о себе она ничего не рассказывает. Вот если побывает на фешен-показе, на ярмарках, где все для ногтевого сервиса представлено, непременно притащит чемодан пробников, всем подарит, сообщит, что новенького узнала, увидела. Как коллега она супер, как человека я ее не знаю. Очень уж аккуратная Надька в словах. Отвлеклась я от темы. Может, зря решила, что базу Фокина утащила? Кисточка в основе под гель прямо чума. Я ею попользовалась, начала работать и понимаю – подкладка с виду, как у меня. А нам же весь расходный материал салон дает. Более того, мы обязаны работать с тем, что заведующая закупает. Нравится, не нравится – а пользуйся, да еще подталкивай клиента к покупке, пой ему: «Замечательный у нас лак есть, в магазине его не достать!» И берет дама флакончик в три раза дороже, чем его за углом дают. Нина вытерла пальцы салфеткой. – Надька или кто другой поставила основу на подоконник, а под ним батарея шарашит, вот и получилась фигня. Состав гуще, чем надо, но лег ровно. От меня клиентка ушла довольная. Юлия Адамова ее звали. Вообще-то она противная, капризная была! Рассказчица закатила глаза. – И пилкой я не так работаю, и перчатки у меня резиной противно воняют. Это вообще смешно, у всех мастеров такие же на руках! Клиенты никогда не жалуются. Я обрадовалась, когда баба ушла, она меня в тот день просто достала. И вскоре Адамова умерла – холеру у нее заподозрили. Потом не подтвердилась зараза. Ох, после ухода Юлии мне ваще не повезло. Адамова чаевых не оставила. Я после ее ухода положила свою кисть в специальный раствор, он очищает, дезинфицирует. В туалет сбегала, возвращаюсь… мисочка пустая! Это вообще как? Кто заходил сюда? Что за дела? Ну и выяснила. Это уборщица тупая! Ей велено после каждого клиента помещение мыть. Она толкнула столик! Миска свалилась на пол, жидкость разлилась. И что коза сделала? Все выкинула! И кисть, и плошку. Спрашиваю: «Зачем по-идиотски поступила?» Стоит, глазами моргает, по-русски не бойко говорит: «Тык-дык, твоя моя не понимай!» Олеся жестко экономит, наняла самый дешевый клининг. Ну и кто там за гроши работает? Лишилась я и хорошей кисточки, и мисочки… Все мое, личное. От Адамовой рубля не получила, только гадостей о себе наслушалась. Хорошо, что тетка больше у нас не появится. О мертвых плохо не говорят, но что делать, если хорошего не найти? С Юлией только я поладить могла. Адамова сидит, желчью плюется. И лак дерьмо, и руки у мастера кривые, и воняет в кабинете… Я сразу от такой клиентки заводиться начинаю. Знаю, нельзя отвечать, а внутри все кипит. Один раз не выдержала, сказала Адамовой: «Лак только что купили, это последняя коллекция». И бабу как понесло! Только круче вонять начала. С тех пор я с ней по характеру удав. Адамова дерьмо из себя выливает, а я ей: «Вы правы!» Юлия еще круче хамить принимается, а я спокойно: «Совершенно верно!» Нина засмеялась. – И дальше ногти пилю. Уж не знаю, как мне удавалось из себя не выйти. Прямо в буддистку превратилась. Дзен! Ом! Когда Надька на работу вышла, я ей сказала: «Взяла твою основу под лак без спроса. Прости». Она ответила: «Если меня нет, пользуйся всем, что надо». Очень мило с ее стороны. Я ей и сказала, что средство, похоже, испортилось, загустело, а кисть вообще мрак. Она удивилась: «Вроде все нормально было, когда на выходной уходила». И через полчаса ко мне заходит: «А ты права! Отдала флакон на списание». Я ей рассказала, что Светке, нашей коллеге, тоже такая основа попалась, она ее вернула и выговор от Игнатовой получила, та гавкнула: «Не умеешь правильно расходники хранить». И оштрафовала Миронову. Посоветовала Фокиной: «Иди скорее на ресепшен, забери свою заяву. Используй личное средство по-тихому, через месяц выпиши новое. И все. Иначе и с тебя деньги снимут!» Надька побежала, а Олеся уже получила заявление и отреагировала – как и Светлану, оборала мастера: «Ты держала флакон у батареи! Ясный перец, оно сдохло! Оплачивай ущерб!» Надюха ответила: «Вы правы», – и кошелек достала. А на следующий день заявление подала. Игнатова поняла, что перегнула палку, начала хвостом мести, пообещала деньги вернуть. Фокина спокойно объяснила: «Вы выполняете свою работу. Я ухожу по семейным обстоятельствам. До свидания!» Олеся от негодования завопила: «Сдавай кабинет!» И насчитала ущерба как раз на ту сумму, которую салону следовало Наде за прошедший месяц заплатить. Подоконник поцарапан, зеркало на стене со сколом, на лампе для запекания ногтей гель налип. Ну и так далее. Надюшка спорить не стала, тихо ушла. И хоть мы никогда подругами не считались, мне жаль, что ее нет! Олеся – сволочь! – Маргарита Волгина тоже у вас работала? – задала я вопрос дня, ради которого терпеливо слушала все байки Нины. У моей спутницы дернулась щека. – Да. На ресепшене недолго сидела. Она от нас быстро ушла! Сейчас любовница при богатом мужике! Ничего хорошего о ней не сообщу. – Давно она вас покинула? – поинтересовалась я. – Не помню, – фыркнула собеседница, – но не вчера. – Волгина рассказала нам, что ее обманула клиентка, – продолжила я, – набрала белья с имплантами на триста тысяч и удрала, не заплатив. – Во врет! – восхитилась Нина. – Во брехло! Есть такой товар, но его только консультант «Фемина, сделай сама» подбирает и продает. И если бы случилось воровство, все бы уже о нем говорили! Не верьте Ритке! Наш ужин продолжался около часа, Нина дала мне номер своего мобильного, предложила: – Я работаю еще в съемном кабинете, там цена намного ниже, чем в «Вако», приходите! Потом я поехала домой. Вошла в холл и начала отчаянно чихать. В прихожую выбежали Фира и Муся. Я не удивилась их появлению – мопсихи всегда несутся к двери, если слышат, что кто-то вошел в квартиру. Но на их мордах сейчас были медицинские маски. Следом появились Киса и Роза Леопольдовна с такой же защитой. – Играете в больницу? – предположила я. – Нет, делаем Крыса из интерактивной смолы, – возразила Кисуля. – Запах! – простонала Краузе. Я подергала носом. – Ну, бывает и похуже! Как вам Крыс? Надеюсь, он хорош собой? – Сохнет пока в форме, – затараторила Киса, – когда зазвенит таймер, надо будет вынимать, нельзя передерживать, иначе он испортится. – Ты уверена? – удивилась я. – Да-да-да, – закивала Кисуня, – в руководстве большими жирными буквами написано: «Как только услышите сигнал, бегите быстрее вытаскивать изделие. Если опоздаете, оно развалится, если раньше вынете – рассыплется и…» «Дзынь, дзынь, дзянь», – раздалось из коридора. – Таймер! – завопила Киса и ринулась вглубь квартиры. – Осторожно! – закричала Роза Леопольдовна, бросаясь следом. – Сама не трогай, помогу тебе. Мопсихи залаяли и помчались за Краузе. Входная дверь распахнулась, появился Макс. Он пару раз подергал носом. – Что за аромат? Лампудель, ты печешь пирог? Или… туалет прорвало?