– Думаю, папа все узнал от мамы, а мне, подростку, никто правды не сказал. До того как Эвелина появилась в моей гримерке, я полагала, что тетю Лену сбила машина. Такую версию мне сообщили. А в тот день, когда в приемный покой медцентра мамы положили бродяжку с венерическим заболеванием, Ирина Григорьевна нарушила данное ею же слово, позвонила Федору, рассказала, что его дочь находится в палате ее клиники. Тот молча бросил трубку и заблокировал ее номер. Глава девятнадцатая Софья взяла туфли. – Маму шокировала вся эта ситуация, она велела помощнику найти телефон Эвелины, позвонила ей, сообщила, что в медцентр госпитализирована Маргарита, потом пошла посмотреть на беспризорницу. И правда, она была просто моя копия. Врач доложил начальнице, что, несмотря на юный возраст, больная ведет активную половую жизнь. Следов изнасилования нет, сексуальные контакты происходят с согласия девицы. Вскоре приехала тетка, предъявила свидетельство о рождении Маргариты Андреевны Волгиной, забрала девочку под расписку. Ирина Григорьевна, несмотря на свое нежелание иметь дело с двоюродным братом, все же помогла Федору. Маргарита отправилась домой со справкой, в которой написали, что она просто поскользнулась, упала, ушиблась. Девочке оказали помощь, отправили ее лечиться по месту жительства. Ни о гонорее, ни о вшах, ни о том, где на самом деле обнаружили беглянку, ничего не сообщили. Эвелина вызвала «Скорую» из очень дорогой частной клиники, мать и больную увезли. Конец истории. У Ирины Григорьевны в тот день случилась жуткая мигрень, она дала себе честное слово вычеркнуть из памяти эту странную историю. Забыть про Федора, Маргариту. Похоронить их! Закопать! Никогда не вспоминать! Софья одернула платье. – Это все. Простите, более ничего не знаю, и мне надо настроиться перед съемкой. Я поблагодарила Софью, вышла на улицу, затряслась от пронзительного ветра, схватилась за ручку двери своей машины и чуть не закричала. В пальцы кто-то словно гвозди воткнул. У меня перехватило дух, в автомобиль я сумела сесть не сразу. Очутившись за рулем, я начала рассматривать свою ладонь, потом пальцы. Ни ран, ни царапин, ни синяков на них не было. Я помахала левой рукой и ойкнула. Ощущение было такое, словно кончики пальцев опустили в кипяток. И… ногти на указательном и большом отсутствуют – они отвалились. Вот почему мне так больно. По какой причине случилась такая штука? Не успел вопрос прийти в голову, как тут же появился ответ. Директор гимназии, избавляя меня от геля, наверное, повредил и мои родные ногти, вот они и отвалились. Я помахала второй рукой и вмиг лишилась ногтей на мизинце, безымянном и указательном пальцах. Когти гризли выглядели отвратительно, спасибо Мирону Львовичу, что он их удалил. Но не хочется лишиться всех своих родных ноготочков. Я отправила Костину запись нашей беседы с Софьей и позвонила своему мастеру Танечке. – Ногти отваливаются? – изумилась та. – Целиком? – Может, по кусочкам. Машу рукой – и – бац, нету, – пояснила я. – Не размахивайте лапками, – посоветовала Таня. – Вы далеко от меня? – За десять минут доеду, – пообещала я. – Не торопитесь, дорога плохая, – предостерегла меня Краснова. – До девяти вечера никого в записи, посмотрю на ваши ручки. А ноги как? – Не видела, – ответила я, – они в обуви. – Если сама не пойму, что делать, позову Дину Николаевну, – пообещала Таня, – она мегасупердоктор, все знает. Только не переживайте, что-нибудь придумаю. Дорога на самом деле оказалась отвратительной, шоссе покрыла ледяная корка, лента машин ползла со скоростью беременного ленивца. До салона, в котором работает Танюша, я добиралась не десять, а сорок минут и вошла в кабинет, опустив голову, со словами: – Простите, на шоссе коллапс. – Ой, не волнуйтесь, – засмеялась Танюша, – сегодня все клиенты задерживаются. Чайку? С мятой? Пироженку? – С удовольствием, – согласилась я, – самую большую чашку и громадный кусок торта с фруктами. – Вот это по-нашему, – засмеялась Танюша. – А то придете – ни пьете, ни едите, сидите как укор мне, толстухе-обжоре. Показывайте проблему. Ого! Кто вам этакую пакость с руками сотворил? Сели делать экспресс-маникюр в торговом центре? – Конечно нет, – отвергла я предположение. – Меня в одном бешено дорогом салоне просто окружили нечеловеческой заботой, прямо загипнотизировали. И отправился кролик прямиком к удаву, получил ногти гризли. Таня отложила лупу, с помощью которой рассматривала мои руки. – Ногти гризли? Я рассказала Красновой о визите в «Вако» и о том, что можно купить белье с имплантами. Таня зарыдала от смеха. – Прикольно! Собралась на свидание – надела трусы с попой. Вернулась домой – сняла. А если дело до постели дойдет, тогда как? Вот так вам больно? – Ой! – подпрыгнула я. – Последние ногти на правой лапке отпали, – констатировала Таня и взяла телефон. – Дина Николаевна, если свободны, зайдите ко мне. И через пару секунд я увидела доктора – как всегда, радостную, красивую, с улыбкой на лице. – Лампушечка! – обрадовалась она. – У вас проблема? – Помашите рукой, – попросила Таня. Я послушно выполнила действие. – Еще два отлетели! – сказала Краснова. – Что тут происходит? – удивилась Дина Николаевна. – Ногтепад, – отрезала Таня. – Ну-ка, разрешите глянуть на ваши ручки, – попросила врач. – Интересно! Давно с вами такое? Мне пришлось в очередной раз выкладывать историю про поход в «Вако». – Клиент, конечно, имеет полное право ходить по разным заведениям, – вздохнула врач, – но если уж нашли место, где вас не обманывают, хорошо работают, не навязывают ненужные дорогие процедуры, не задирают цены, то от добра добра не ищут. Можно сделать фото ваших рук? – Пожалуйста, – улыбнулась я. – И отпавшего ногтя, – продолжила Дина Николаевна. – Что упало, то пропало, – засмеялась я. – Зачем вам снимки? – Моя лучшая подруга – миколог, – пояснила врач, – учились с ней на одном курсе в мединституте. Она занимается болезнями ногтей. Я тоже кое-что о них знаю. Но только кое-что. А Ярослава – та просто ас. Дина Николаевна вынула мобильный и быстро заговорила: – Славуся, посмотри на снимок. Что это может быть? Моя клиентка. Не пьет, не курит, замужем. Здоровье отменное. И случился падеж ногтей после того, как ей непрофессионал гель спилил. Глава двадцатая Минут через пять раздался звонок. – Ты на громкой связи, – заботливо предупредила Дина Николаевна, – слушаем внимательно. – Это я, – неожиданно раздался мужской голос. – Привет, Роберт, – обрадовалась врач. – Как дела? – Больная далеко? – проигнорировал вопрос собеседник. – Здесь, – воскликнула я. – Температура, дрожь в конечностях, рвота, диарея, отсутствие аппетита, нежелание пить воду, отвращение к любой жидкости, спутанность сознания? – перечислил Роберт. – Что из этого присутствует? – Только понос, – призналась я, – но после того как коллега дал таблетку, все быстро прекратилось. – Могли сами спровоцировать кишечные неприятности? – не утих собеседник. – Ели никогда ранее не пробованную экзотику? Запили молоком салат из огурцов, соленых? Слопали впервые в жизни кусок свинины с жиром, поджаренный до аппетитной корочки, да еще с кислой капустой? – Никогда такое не ем, – возразила я. – Семечки лузгали? Не помыли их предварительно? – нашел новую причину моих проблем врач. – Терпеть их не могу, – объявила я. – Фото таблеток скиньте, – приказал Роберт. – Перезвоню. Дина Николаевна быстро показала мне свой телефон. – Вот на этот номер. – Кто он? – догадалась я спросить после отправки снимка. – Поняла, что доктор, но какая специализация? Гастроэнтеролог? – Роберт – номер один по ядам, он муж Ярославы, – ответила Таня и засмеялась: – У Славы нет шансов отравить супруга. Роб по запаху, внешнему виду еды живо определит, что она опасная.