Володя открыл ящик стола. – Вскоре появится, ей что-то от нас надо. – Что? – незамедлительно полюбопытствовал Чернов. – Пока нет ответа, – признался Костин. – Ситуация похожа на кинофильм, творение разума сценариста-идиота и ополоумевшего режиссера. Интересно, Вадим Алексеевич в курсе, что творится в салоне, который он подарил дочери? Давайте с ним тоже поговорим! – Попытка не пытка, – согласился Макс. – Юра, ты можешь выяснить мобильный Кострова? – Легко! Но только если контакт зарегистрирован на него, – начал объяснять Чернов. – Сейчас. Так. Что здесь имеем? Номерок! Набираю. – Слушаю, – произнес мужской голос. Макс быстро пересел к Юре и начал: – Добрый день, Вадим Алексеевич. – Я не господин Костров, – быстро возразил незнакомец, – беседуете с Антоном, третьим помощником второго секретаря. Чем могу служить? – Нужно поговорить с вашим хозяином, – объяснил Володя. – Сейчас проверю календарь, – бодро воскликнул Антон. – Могу предложить два варианта. Четырнадцатое апреля, утро, семь часов – пятнадцать минут. Или двенадцатое мая, шестнадцать часов, тогда в вашем распоряжении будет полчаса. – Сейчас февраль, – напомнил Макс. – Да, понимаю, но у господина Кострова очень плотный график, – зачастил третий помощник второго секретаря. – Спасибо, – поблагодарил Макс. – А теперь с другим номером попытаем счастья, – сообщил Чернов. – На Кострова записано семь контактов. – Слушаю! Кто это? – спросил баритон. – Вульф, владелец частного детективного бюро. Добрый день, Вадим Алексеевич! – ответил Макс. Костров не стал любезнее. – Кто вам дал этот номер? – Мой начальник отдела компьютерного поиска, – отрезал Макс. – Надо поговорить. Тема – ваша дочь Кира Вадимовна. – Что случилось? – Несколько убийств. – Поподробнее. – При встрече. – Занят! – Дочь ваша, – отрезал Макс, – я незаинтересованная сторона. Лишний клиент не нужен. – Ок! Через час! У вас. Или раньше. Смотря какая будет дорога. – Ок! – в тон Кострову ответил Макс, продиктовал адрес и уточнил: – Подземная парковка. Место А-триста пять. Код на столбике – семь шесть один девять. – Спасибо. – Не за что. Разговор прервался. – Вот и поговорили, – улыбнулся Юра. – Как думаешь, он один приедет или с наследницей? – Без сопровождения, – предположил Вульф. – Думаю, явится с Кирой, – возразила я, – сам за рулем, без охраны. Дочь оставит в машине. Далее – по обстановке. Если сочтет нужным, вызовет спутницу в наш офис. Почему мне его фамилия кажется знакомой? А теперь и имя тоже. – Может, когда-то встречалась с мужчиной? – предположил Костин. Я пожала плечами. – Не помню, но кажется, что его фамилию я раньше слышала. Хотя могу и ошибаться. Глава тридцать четвертая – Вас зовут Евлампия Романова? – переспросил Костров. Я давно привыкла к тому, что люди впервые слышат мое имя, поэтому спокойно подтвердила: – Да, можете обращаться ко мне Лампа. – Что с Кирой? В чем дело? – быстро приступил к основной теме беседы гость. Володя спокойно изложил все, что мы узнали о салоне «Вако». Вадим издал смешок. – Вам бы книги писать – фантазия завидная. – Просто свели в один рассказ информацию от разных людей, – объяснил Макс, – нам самим история показалась фантастической, кое-где с нестыковками. Вадим неожиданно обратился ко мне: – Евлампия, а вы помните эту домработницу, Эвелину Михайловну? – Нет, – честно ответила я, – и сведения, которые горничная сообщила о моей маме, не похожи на правду. Я на секунду примолкла, потом договорила: – Да, моя мама любила порядок! Но она никогда не грубила помощницам по хозяйству. Могла корректно сделать замечание. Не более того. А Эвелина Михайловна прямо образ Салтычихи создала! Очень неприятно было ее слушать. – Эвелина – пройда, – покачал головой Вадим, – мелкая сучонка! Где деньгами запахло, туда и спешит. Если купюра в дерьме закопана, а совка нет, пальцами вытащит казначейский билет. У вас была на шее родинка, довольно крупная. Удалили ее? Вот уж какого вопроса я не ожидала, так этого. – Да, – ответил вместо меня Макс, – не помню, сколько лет тому назад врач посоветовал убрать отметину. Вы знакомы с Евлампией? – С Андреем, отцом Романовой, – уточнил посетитель. – Узнал Евлампию сразу. Она не сильно изменилась со времени нашей последней встречи. К сожалению, это случилось на похоронах генерала. Я его любил, уважал. Евлампия тогда была студенткой музыкального училища. – Консерватории, – тихо поправила я. – Вы мне нравились, – засмеялся Вадим, – худенькая блондинка размером с воробья. Тихая, но внутри черти живут. Ольга, жена Андрея, считала дочь послушной, а я понимал: если девушке вожжа под хвост попадет, взрыв атомной бомбы покажется пуканьем мыши. Послушная тихоня все разнесет в крошево. Только мне казалось, что имя Романовой – Фрося. – Поменяла его на Евлампию, – уточнила я. – Ясно, – кивнул гость. – Не узнаешь меня? – Простите, нет, – смутилась я. – Дима, – вдруг сказал Костров. – Дима-на-все-руки-ноги-мастер, так меня Ольга Петровна называла. У меня в голове зашевелились воспоминания из прошлого века. Декабрь. Канун Нового года. Я школьница. Звонок в дверь. Мама открывает. В холл медленно и торжественно вплывает большая заснеженная елка. – Дима! – ахает мама. – Боже! Где эдакую красоту раздобыл? – Украл, – весело отвечает молодой мужчина с румяными щеками. – Слышал, как вы вчера расстроились, что не смогли купить пушистое дерево. На базаре только палка, почти без иголок. Поехал к вам на дачу – и пожалуйста! – Спасибо, Димочка, – радуется моя мама. – Вы секретарь моего папы, – тихо произнесла я. – Теперь поняла, почему фамилия Костров показалась мне знакомой.