В глазах заговорщика мелькнуло удивление. - Мы знаем обо всем, господин Лоу, - продолжил Дориан. – И о теракте, и о ваших делах с герцогом Джорно, который, к слову, сейчас тоже дает показания, и об особенных собаках, способных перевозить в своих желудках взрывчатку и о многом другом. Я бы не советовал вам делать изумленные глаза и утверждать, что вы не имеете ко всему этому отношения. Доказательства вашего участия в заговоре неопровержимы. - Если вы все знаете, что должен рассказать я? – усмехнулся Бриан-Бернард. - Подробности, господин Лоу, - снова улыбнулся Зорак. – Вы же знаете, стражи и Тайная канцелярия всегда очень любопытны. … Мы общались с ним без малого четыре часа. На вопросы горе-ювелир отвечал без возражений, но очень осторожно, буквально взвешивая каждое слово и зачастую формулируя фразы так, дабы многие из них можно было трактовать двояко. Он подтвердил, что приехал в Рив по указанию второго королевского советника и все эти годы готовил почву для крупного дела, которое намеривался провернуть герцог. Что подключил ко всему этому и сына, и троих своих учеников, оставшихся верными идеям распущенного политического кружка. Что все указания и необходимую помощь по организации теракта получал непосредственно из Лиары от доверенных людей Джорно. Из его рассказа выходило, что главным заговорщиком действительно был предприимчивый герцог, в то время, как сам Лоу являлся только исполнителем, действовал исключительно за деньги и против короля мыслей никогда не имел. Как любит говорить Ларен Шет, бизнес и ничего личного. Слушая его, я снова с трудом сдерживала улыбку. Умница, Бриан-Бернард. Одно дело замышлять государственный переворот и совсем другое – тупо действовать по чьей-то указке. Наказание последует в любом случае, однако, статьи этого наказания будут разными. Если Джорно теперь рискует тихо подавиться сухарем где-нибудь в каменоломнях, то Лоу-Орли может светить максимум тридцать лет каторжных работ в Даррейских лесах, где он наверняка сумеет организовать себе приемлемые условия для жизни. - Сканирование памяти все-таки придется провести, - задумчиво сказал мне Зорак, когда нашего собеседника увели в камеру предварительного заключения. – За рассказанное Лоу, конечно, спасибо, однако он явно сообщил нам далеко не все. Да и правды в его словах наверняка не так много, как может показаться. - Согласна, - кивнула я. – Попрошу мальчиков заняться. - И пусть поторопятся. К вечеру его воспоминания должны быть задокументированы и, по возможности, визуализированы. - Когда вы планируете отвезти Лоу в Лиару? - Я бы отвез уже сегодня, но без четких показаний делать это ни к чему. Поэтому, скорее всего, дня через три-четыре. - Он поедет вместе с сыном? - Конечно. И с сыном, и с другом и со всеми своими знакомыми, которые как-либо участвовали в подготовке теракта. Я благодарю вас за сотрудничество, Вифания. Если бы вы вовремя не обратили внимание на погибших собак, последствия были бы по-настоящему ужасны. Я молча кивнула. - Сегодня и завтра нужно взять у заговорщиков показания, потом временно приостановить приготовления к воскресному празднику и провести на площади следственный эксперимент. На этом ваша работа будет закончена, Вифания. Все остальное сделает Тайная канцелярия. Подготовьте, пожалуйста, полный отчет по всему ходу расследования, я отвезу его в Лиару вместе с нашими террористами. *** Следственный эксперимент из-за недостатка времени провели утром в пятницу, почти сразу после того, как арестовали и допросили еще нескольких приятелей Бриана-Бернарда. Фурье лично попросил мэра перенести украшение торговой площади к воскресному торжеству еще на сутки, чтобы Лоу со товарищи мог подробно продемонстрировать кто и как складывал круч в зачарованный лже-монумент. На следственный эксперимент поехал Зорак и еще трое серьезных мужчин, прибывших этим же утром из Лиары, а я осталась в управлении приводить в порядок документацию и обрабатывать данные, извлеченные из памяти Лоу-Орли и мага Геральда Соффа. Последний, вопреки ожиданиям, «в дело» был вовлечен сравнительно недавно, поэтому знал мало и, вопреки моим ожиданиям, ничего нового из него выудить не удалось. Словом, работы в предпраздничные дни было столько, что утро, день и вечер смешались в моей голове в единый мутный водоворот. В пятницу же ближе к обеду в мой кабинет вошел Хозер. Молча покрутил пальцем у виска, после чего взял меня за руку, все также молча заставил встать со стула и повел за собой. - Куда это мы? – удивленно спросила я у него. - Спать, - коротко ответил муж. – И есть. С Зораком все это согласовано, он не против. Отрубилась я, к слову, прямо у Дерека в машине, поэтому супругу пришлось нести мое тело в кровать на руках. Что примечательно, долгого отдыха не получилось – в себя я пришла всего через три часа. Быстро приняла душ, поела, переоделась и вновь поскакала на работу… Несмотря на то, что Зорак планировал переправить преступников в Лиару лишь в начале следующей недели, по факту они уехали туда утром в воскресенье. - Вы подумали над моим предложением, Вифания? – спросил у меня сыщик, собираясь на телепортационный вокзал. - Если честно, у меня не было на это времени, - призналась я. – Не обижайтесь, Дориан. Ваше предложение очень лестное, однако я, скорее всего, останусь в Риве. Его бровь на мгновение взлетела вверх. - Я вас не тороплю, - спокойно сказал сыщик. – Еще есть возможность взвесить все «за» и «против», Вифания. Но вы должны понимать – шанс трудоустроиться в Тайную канцелярию выпадает один раз в жизни. - Я это понимаю. Он коротко улыбнулся и вдруг обжег таким пронзительным взглядом, что мне стало не по себе. Когда же за господином сыскарем закрылась дверь, я окончательно для себя решила, что в Тайной канцелярии мне делать все-таки нечего. …На воскресный праздник мы с Дереком пошли вместе. Вообще, прежде чем начались подготовительные работы к торжеству, наши ребята еще раз вытерли рыночную брусчатку своими коленями, в очередной раз проверяя ее на наличие опасных элементов. Ничего подобного, правда, не нашли, что несказанно всех обрадовало. Между тем, в долгожданное воскресенье площадь все равно находилась под пристальным наблюдением УСП – для охраны общественного порядка. Бродить по городу мы с мужем начали еще до полудня, сразу после того, как проводили в обратный путь Дориана Зорака. Я смотрела на веселых суетящихся людей и думала о том, что поиск и поимку террористов мы провели сравнительно тихо. Задержание Лоу-Орли и его друзей вызвало, конечно, в местных СМИ некоторую шумиху – все-таки господин ювелир был в городе личностью известной. Однако обсуждали ривские газеты не теракт и не заговор против короля, а связь Бриана-Бернарда с преступной группировкой города – именно это деяние было решено представить причиной его ареста, дабы не волновать публику и не провоцировать ненужных толков и страхов. Перед отъездом Дориан сказал мне, что столичные СМИ о готовившихся терактах тоже ничего не напишут – все-таки их организатор является королевским родственником, а Его Величество не любит выносить на всеобщее обсуждение семейные проблемы. Что ж, лично я со всем этим была полностью согласна. …Мы долго гуляли по украшенным улицам. Посмотрели с набережной торжественный парад яхт и соревнования спортсменов-гребцов, пообедали в небольшом нарядном ресторанчике. - Как это странно – осознавать, что все уже закончилось, - сказал мне Дерек. - Что ты, - усмехнулась я. – Сейчас начнется самое интересное: новые следственные эксперименты, подробный разбор заговора, поиск завода, производившего круч, работа с собаководами… Расследование будет длиться еще несколько месяцев. Впрочем, учитывая личный интерес короля, суд может состояться уже к середине или концу осени. - Ого! - Да. Такие дела за два дня не делаются. Но для меня и моих ребят все действительно закончилось. Если, конечно, не вылезут еще какие-нибудь неучтенные обстоятельства. - Тебя вызовут в суд? - Вряд ли. Зачем? Все, что касается ривского теракта, есть в материалах дела. Ничего сверх я рассказать не смогу. - Вот и хорошо, - улыбнулся Дерек. – Главное, что твое участие в этой истории больше не нужно. Да, меня это тоже радовало, потому как такое напряженное, нервное расследование в моей практике случилось в первый раз. Мы бродили по городу до глубокой ночи. Побывали на уличных концертах, вместе с остальными горожанами танцевали и пили вино, смеялись и веселились. А когда погасли последние нити яркого праздничного фейерверка, пешком отправились ко мне домой. Спали в одной кровати, действительно просто спали, ибо на что-то большее ни у меня, ни у Хозера совершенно не было сил. ГЛАВА 15 В течение следующих двух недель жизнь постепенно возвращалась в свою колею. Я и все мои «сыновья», задействованные в расследовании теракта, занимались в основном бумажной работой – докладами, заполнением рабочих журналов и прочей важной бюрократической ерундой. Периодически со мной связывались стражи из городов, в которых заговорщики также намеривались лишить жизни несколько тысяч человек. Мы долго обсуждали подробности следственных мероприятий, а также некоторые формулировки официальных отчетов. Судя по тому, что мне рассказали коллеги, все теракты были подготовлены по одной и той же схеме. Правда, ривский взрыв должен был стать самым мощным и разрушительным, видимо, тут сыграла роль численность населения – наш город из всех избранных заговорщиками «счастливчиков» был самым крупным. Взрывчатку, как и мы, оперативники находили в самых неожиданных местах. А в Дерре, одном из «счастливых» городов, стражи отыскать ее самостоятельно так и не сумели, поэтому обезвредить бомбу смогли только после того, как взяли под стражу своих террористов… В личной жизни, как и на работе, также был полный порядок. Хозер опять переселился в мой коттедж, и теперь по вечерам меня снова ждали светлые окна и ласковый заботливый мужчина. После того, как заканчивался мой трудовой день, Дерек прекращал свои телефонные переговоры, и мы вместе отправлялись гулять. Держась за руки, бродили по диким пустынным пляжам, катались на «Дельфине», ходили в кино, разговаривали и много целовались. Спал Дерек теперь в моей комнате, а потому наши ночи проходили в любви и нежности. При этом меня никак не покидало чувство нереальности происходящего. Все было так правильно, красиво и хорошо, что попросту не могло продолжаться вечно. Собственно, так и вышло. На исходе второй недели спокойной размеренной жизни Дерек вдруг объявил, что возвращается в столицу. - Звонил твой отец, - сказал он, когда мы в полдень воскресенья пили чай на моей кухне. – Сообщил, что в связи с последними событиями меня срочно хотят видеть в Тайной канцелярии. А буквально через час после этого разговора пришло электронное письмо от Его Величества с повелением вернуться в Лиару. - Твоим друзьям тоже пришли такие письма? - Да, - улыбнулся Дерек, а потом хитро подмигнул. – Поедешь со мной, Ви? - Каким образом? – удивилась я. – Мне нельзя появляться в столице до 27 августа. Ты забыл? - Нет, не забыл. Просто я некоторое время назад отправил прошение изменить некоторые пункты нашего брачного договора. Если помнишь, король давал мне в этом некоторое преимущество. Так вот, ты теперь можешь беспрепятственно приезжать в Лиару когда захочешь. И совершенно свободно жить в ней, несмотря на число, месяц и год. Ну ничего себе! Вот это да! - Знаешь, я жутко соскучился по столице, - продолжил Дерек. – И дело тут даже не в том, что дико устал заниматься делами «Азиру» через Интернет. Мне не хватает лиарского шума и ее суетливой атмосферы. Не хватает моего дома, привычных вещей. Ты не представляешь, как я рад, что наконец могу вернуться обратно! Рив, конечно, чудесный город, но с Лиарой он никогда не сравнится. Я слушала его и чувствовала, как внутри что-то покрывается колючим холодным инеем.