Собакин задумался. Корольков теперь еще меньше верил в то, что следователь, на котором «висит» еще несколько дел с погибшими людьми, докопается до истины, особенно если учесть, что Александр не силен в соцсетях, а вся специфика жизни Лики такова, что без соцсетей ее сложно представить. — Вот, вот тут еще, — вспомнил следователь, зашелестел страницами в поисках какой-то записи и, найдя ее, зачитал вслух: «Один только Дима полностью понимает меня и всегда поддерживает. Мы переписываемся уже несколько месяцев, он стал моим настоящим другом. Говорит, что мне надо написать заявление в полицию на эти угрозы. Правда, он не очень хорошо относится к Максиму. Якобы я достойна более внимательного мужчину, но он же не знает, какой мой Макс на самом деле». Дочитав, Александр многозначительно посмотрел на собеседника. — Дмитрий Уборевский, одноклассник Анжелы. Они вместе учились в среднем звене, пока он не переехал в Болгарию. — Следователь не столько объяснял, сколько спрашивал интонацией, знает ли об этом друге Корольков. — Ну да, что-то она мне говорила как-то о нем. Но я не знал, что они настолько тесно общаются. Вы его еще не нашли? — Да занимаемся, ищем, — проходя по кабинету, проговорил Собакин. — Подруга погибшей с ним не была знакома, только слышала иногда от Курносовой что-то о нем. С сестрой своей ваша невеста не особо дружила. От матери, как выяснилось, вообще многое скрывала, чтобы не расстраивать ее. В любом случае, нам нужно найти Уборевского. В дневниках указано, что погибшей поступали угрозы, но пока мы тщательно изучаем ее соцсети и каких-то явных угроз не обнаружили. Честно говоря, надеялся, что у вас есть выход на этого паренька. И да, пока дела об убийстве и доведении до самоубийства закрыты быть не могут, сами понимаете. Расследуем дальше. — Я понимаю. Только вопрос: неужели так сложно в наше время найти человека? Можно же объявления по соцсетям раскидать… — Мы работаем, — начал раздражаться Александр. — Ищем. И объявления в ход идут, и запросы официальные куда надо отправили уже. Но не все можно решить мгновенно. — Ясно, — только и ответил Максим. — А что с человеком, который был на крыше вместе с Анжелой в тот день? — Отдали снимки на фототехническую экспертизу. Ждем результатов. Вообще, не факт, что эти две точки — люди на крыше. Девушку, которая делала эти фотографии, тоже допросили. — Собакин слегка улыбнулся, вспомнив пикантные фото и молоденькую девчонку, сидевшую еще совсем недавно в этом кабинете на допросе. «На спящий город опускается туман, шумят ветра по подворотням и дворам!» — радостно и бодро голосом Николая Расторгуева запел телефон Собакина. Тот быстро принял вызов, и по тому, как он инстинктивно весь выпрямился, было понятно, что звонит его начальство. — Да. Да. Нет. Да. Так точно. Я сейчас со свидетелем по делу гибели Курносовой общаюсь. Нет. Это дело тоже на контроле непосредственно у генерала. Принято. Собакин выдохнул и пробурчал себе под нос: — Все дела у них приоритетные, но только не конкретно то, над которым я работаю в момент его звонка. Причем так всегда, каким бы делом я ни занимался. — Я так понимаю, работы у вас и по другим делам хватает? — понимающе кивнул Корольков. — Да, к сожалению, в мире кроме законопослушных адекватных граждан есть еще убийцы, насильники, маньяки. И, по статистике, их больше, чем следователей, которые могут их находить. А так было бы хорошо — один преступник на одного сотрудника. — Я попробую что-нибудь узнать об этом Уборевском, — подбодрил следователя Максим. Через час он уже сидел с Иволгиной в кафе. — Что сказал следователь? — поинтересовалась она. — Дела об убийстве и самоубийстве еще не закрывают. Будут расследовать дальше. К тому же тут обнаружился еще один момент. Мама Анжелы нашла дневники, которые Лика писала, когда гостила в доме родителей в Подмосковье. Там упоминается ее одноклассник Дмитрий Уборевский. С ним она делилась тем, о чем, возможно, не писала в этих утренних страницах, и тем, о чем не говорила по каким-то причинам со мной… Даш? Корольков заметил, что Даша не слишком внимательно его слушает. Она выглядела не такой бодрой, как обычно. — Максим, я думаю, может, тогда мои услуги уже не нужны? — предположила она. В кабинку вошел официант. Он принес заказ — обед Королькову и зеленый чай для Иволгиной. Корольков заказал суп, салат с манго и креветками, капучино, десерт «Наполеон». — А ты ничего кушать не будешь? — удивился Макс. — Я не голодна. — Уверена? Давай я тебе вкусняшку закажу какую-нибудь? А то ты сегодня только чай заказала. — Спасибо, не нужно. Я всегда заказываю только чай. Действительно, Максим был настолько погружен в свои мысли все эти дни, что никогда не обращал внимания на то, что делает собеседник. Он замечал только внешность Даши, во что она одета, но довольно быстро отвлекался от нее, когда они начинали свое «расследование». — Даш, — дождавшись, когда официант выйдет, Корольков начал говорить с девушкой таким тоном, словно они давно были друзьями и он хочет сохранить теплые отношения между ними. — С чего ты взяла, что мне твои услуги не нужны? — Ну, следствие вроде бы справляется? — Не понял. А где же амбициозный гениальный маркетолог-детектив? Который землю разроет, но найдет в Интернете зацепки и важную информацию? Тем более что следователь так загружен другой работой, что вряд ли быстрее нас сможет разобраться во всем этом. — Корольков вздохнул и взял Дашу за руку. Вообще-то он даже немного испугался, что сейчас останется без нее. Ведь это означает сидеть сложа руки, ждать, пока следствие само разберется. Или бессистемно собирать информацию самому — о том же Уборевском. А так у него есть надежда, что девушка с нестандартным мышлением поможет ему выйти на след человека, что был на крыше в момент гибели Лики. Или хотя бы как-то поможет доказать, что Лика — не самоубийца, а он — не гулящий подонок, который сломал девчонке жизнь. Даша вздрогнула, едва он дотронулся до ее руки. Большие карие глаза, в которых отражалась какая-то болезненность, внимательно смотрели на него. — Даша, ты мне нужна, — сказал наконец Корольков. — Не оставляй меня, помоги дойти до конца… Неожиданно взгляд Даши изменился, она закатила глаза и рухнула со стула на пол. Максим сорвался со своего места к ней, начал тормошить ее, звать, но девушка не отвечала. Тогда он нажал кнопку вызова официанта и набрал на телефоне номер скорой помощи. Но не успел нажать «вызов», как ему поступил входящий звонок от Вики. — Освободился? — Нет, Вик, не могу говорить, скорую человеку вызываю! — Он прокричал это в трубку и скинул. Тут же набрал нужный номер. Официант появился в дверях, но, увидев лежащую на полу девушку, быстро выбежал и вернулся с аптечкой в руках. Действовал он быстро, словно каждый день ему приходилось приводить в чувства посетителей кафе. Ваткой, смоченной нашатырем, он провел под носом Даши несколько раз, пока девушка не открыла глаза. — Что с тобой? — испуганно спросил Макс. — Ты болеешь чем-то? Иволгина отрицательно покачала головой. Они помогли девушке подняться. — Давайте мы вам крепкий черный чай принесем с сахаром? — предложил официант. Даша кивнула, и он удалился. Корольков вопросительно смотрел на девушку. — С тобой такое уже бывало? — Нет. — Сейчас приедет скорая… — Позвони, отмени вызов. — Нет. Приедет врач и осмотрит тебя. Через несколько минут пришел официант с чаем, а еще спустя немного времени в кабинке появились врачи — крупный мужчина в возрасте и молчаливый высокий худой парень. Оба были спокойны, неторопливы. — Стул дайте. Рассказывайте, что случилось? — с недовольством оглядев Дашу, пробасил крупный доктор. Корольков начал было рассказывать, что девушка потеряла сознание, но доктор перебил очередным вопросом. — Что ела тут? — Он окинул стол взглядом. — Ничего, только пришли, — ответил за нее Максим. — А дома что ела? Даша молчала. Но, видимо, решив в итоге, что лучше рассказать все как есть, честно выдала: — Ничего не ела. С утра. От этого и сознание потеряла. — Почему не ели ничего? — словно на допросе, тоном, не терпящим уходов от ответа, снова басил врач. — Не успела. — Не успела… — пропел доктор. — Руку давай, давление смерим. Диабет? Нет? Дальше была стандартная процедура с измерением давления, вопросами про наличие головокружения, головных болей, хронических болезней и беременности. На все вопросы Даша ответила отрицательно. Худощавый напарник врача попросил документы пациентки и заполнил бумаги. Корольков с непониманием смотрел на Дашу. Может быть, она просто стесняется заказывать себе еду? Ведь за все их походы в кафе всегда платил Максим. — Ну давайте, кормите свою даму, — кивнул врач, осматривая стол. — А ты че — ей ничего не заказал, кроме чая черного и зеленого? Корольков молча придвинул салат с креветками Иволгиной. — Сладкое что-нибудь надо. Че ты ей там суешь? А-а-а, креветки… Пироженку ей дай, глюкозка нужна, совсем доведет себя так, — командовал доктор. — В больничку поедем?.. Даша отрицательно покачала головой и под пристальным взглядом врача отправила в рот пару креветок, манго и несколько ложек «Наполеона», запив это все чаем. Беспардонный дядька решил повоспитывать сначала ее, потом намекнул Максиму, что не нужно поддерживать диеты и голодания девушки. — А когда детей захотите, тоже есть будешь забывать? — Поток нравоучений не останавливался. — Сначала питаетесь неправильно, голодания эти всякие практикуете, потом у вас то гастрит, то с сахаром проблемы… Молодая же еще, тебе со своим здоровьем жить! Это еще и на психику влияет. — Доктор пристально посмотрел на Дашу. — Кстати, ты в психоневрологическом диспансере на учете не состоишь? До сих пор молчавший и кивающий в знак согласия врачу Максим резко поднял голову на доктора. — Вам не кажется, что это уже слишком? Если девушка один раз забыла поесть и потеряла сознание, это не повод задавать такие вопросы! — Уважаемый, я доктор, и этот вопрос относится к медицинской сфере, — парировал тот. — Вы на девушку свою посмотрите, если у нее все в порядке с метаболизмом, то покушать она забывает явно не в первый раз! Вы что-нибудь слышали о таком заболевании, как анорексия? Нет? А я не просто слышал, а сталкивался однажды в своей врачебной практике. Доктор резко и нервно подошел к Даше, чтобы снова измерить давление.