– Не томи, рассказывай уже. – Человек, который сидит у наших ворот, – предатель. И замолчала. Не люблю я эти паузы. – То есть мне надо пойти и убить его? – Да как хочешь, – пожала она плечами. – Нет, ты мне объясни, почему он еще жив. – Наверное, потому что предатель не он сам, а вся его семья. – Хорош троллить, – нахмурился я. – Объясни уже нормально. – Ровно восемьсот шестьдесят три года назад представитель семьи Сугихара ударил в спину своему господину, после чего умудрился скрыться. Его поиски так и не увенчались успехом. А несколько десятилетий спустя его потомки пришли к воротам поместья Аматэру и пожелали своими жизнями искупить вину предателя. Сейчас уже неизвестно, что там произошло, но вместо того, чтобы просто убить всех безо всякого прощения, наши предки прогнали их. С тех пор так и повелось – время от времени к нам приходит кто-нибудь из их семьи и просит прощения, отдавая свою жизнь в наше распоряжение. – То есть… Восемьсот лет? – вздернул я бровь. – Да. Весьма настырные люди, – поморщилась она. – Да уж, – покачал я головой. – Аматэру умеют мстить. – Это не месть, – возразила Атарашики. – Нам просто плевать на них. Во всяком случае, мне плевать. И деду моему с отцом тоже было плевать. Восемьсот лет, демоны их подери! Этого недостаточно для прощения, но более чем достаточно, чтобы успокоиться. Да мы бы давно про них забыли, если бы они не напоминали о себе. Сменили бы фамилию да жили бы обычной жизнью. Если уж наши предки, которые имели непосредственное отношение к тому случаю, отпустили семью предателей, значит, и нам нет повода беспокоиться о них. Сам этот случай проходит в наших хрониках как курьез. Лично я думаю, что предатель, тот самый, чье имя вычеркнуто из истории, все-таки получил свое. А его родня, которая всегда несет ответственность за действия членов семьи, виновата недостаточно сильно, чтобы их всех убивать. Но и прощать подобное нельзя. В очередной раз повторюсь: я не знаю, что там произошло, но наш род никогда не страдал милосердием, поэтому… Что есть, то есть. И если Сугихара думают, что жалкая человеческая жизнь позволит им получить прощение, то они сильно ошибаются. Пусть меняют фамилию и живут дальше. Мне на это плевать. – Смена фамилии… – покачал я головой. – Потеря всего… Как-то крутовато для проступка одного человека восемь с половиной веков назад. – Синдзи, – улыбнулась она, – знаешь, я правда рада, что выбрала именно тебя. – Это ты к чему? – не понял я. – Не важно, – покачала она головой, все еще улыбаясь. – Может, просто грохнем половину его семьи да простим их? – Ну уж нет, – мотнула она головой. – Это дело принципа. К тому же сам подумай – убивать несколько человек за то, что сделал их предок столь давно? Предок, который еще и наказан был, скорее всего? Мы не в средневековье живем, Синдзи. Не стоит столь легкомысленно относиться к чужой жизни. Они не роду угрожали. – А возможно такое, что Аматэру тоже несут часть вины? – пришла мне в голову мысль. – Что предатель не с бухты-барахты ударил в спину? – Даже не знаю… – удивилась Атарашики. – Предательство есть предательство… Хотя да, повод не трогать его семью, если сам он наказан, действительно есть. Может, потому в хроники и не записали подоплеку того дела, – произнесла она задумчиво. – Но опять же предательство есть предательство, и семья в любом случае несет за это ответственность. Так что прощать их нельзя. Пусть радуются тому, что остались живы. Тут и Юри с чаем подошла. Правда, разговор уже, по сути, закончился. – Тебе чай оставить? – спросил я Атарашики. – Нет, – ответила она. – С твоим вопросом мы закончили? – Пожалуй, – поднялся я со стула и приказал служанке: – Неси чай в мою комнату. Не пропадать же добру. Дешевого чая в этом доме нет. О старике я думал недолго. Кроме того что мне было как-то плевать на него, я еще и не видел способа воспользоваться ситуацией. Взять с семейки простолюдинов банально нечего. Да, это цинично, но и я не святой. Мне, конечно, импонирует их упорство, и в каком-то смысле я даже уважаю их попытки вымолить прощение за то, что произошло аж восемьсот с лишним лет назад, но они не ведьмаки из моего прежнего мира, которые повернуты на своем имени, и даже не аристократы мира этого. Так что у них всегда есть возможность сменить фамилию и жить в свое удовольствие. Да, блин, им даже фамилию менять не надо – всем плевать на их семейку. Поэтому их выбор – это только их выбор. Фактически – просто блажь. Так что меня даже обвинить не в чем. Права старуха – нам на фиг не нужны их жизни. Убивать подданных империи, в конце концов, противозаконно. Не без нюансов, правда, но в целом противозаконно. Я и про выпил семьи Сугихара упомянул для того, чтобы посмотреть на реакцию старухи. Я еще, слава богу, не слетел с катушек, чтобы убивать людей просто так. И Атарашики тоже, что не может не радовать. Хотя местный менталитет вновь немного удивил меня. Все никак не могу привыкнуть к сплаву средневековья и современности в умах людей этого мира. То для них и пара тысяч лет не срок, а то восемьсот лет древность. Тут, наверное, надо еще учитывать и то, что люди тоже разные. К тому же… У Атарашики это как-то само собой получилось, но из ее слов следует, что пострадал именно что член рода. Она ни разу не сказала «предатель рода». То есть понятно, что если этот первый Сугихара был слугой, то предал он всех, но род в целом не пострадал. Мутная история, если честно, и что там произошло, я уже не узнаю. Записи Аматэру этого не разъясняют, а семья Сугихара, если там не полные идиоты, будет молчать. Сейчас уже не важно, кто был виновником случившегося, но упоминать, что это были Аматэру, – верный способ отхватить не прощение, а посыл идти на хрен. К тому же я не верю, что виновен весь род. О нет, там что-то сугубо личное. Аматэру – честь нации. Мерило того, как можно поступать. И это не показуха или пиар, Аматэру реально такие. Потому и родню предателя пощадили. Поступили по чести, так сказать. Насколько это вообще было возможно, потому что, как и сказала старуха, предательство есть предательство. Мне даже интересно, что такого мог совершить член рода Аматэру, чтобы оказаться неправым и правым одновременно. Но это если Аматэру вообще был виновен. Черт, да я даже не знаю, погиб ли тот, кому «ударили в спину». Может, там все не так серьезно было. В любом случае это дело прошлого. Идти и одаривать всех прощением я не собирался. Я вообще всепрощением не страдаю. Как бы даже наоборот. Утро мое началось с пробежки. У ворот по-прежнему сидел старик Сугихара, при моем появлении бодро поднявшийся на ноги. Его поклона я уже не видел, так как убежал вперед. Бранд тоже хотел бежать со мной, но щенок был еще слишком маленький, чтобы поспевать, так что ему пришлось остаться в особняке. Потом был душ, мелкие дела, завтрак, а ровно в девять мне сообщили, что у ворот ожидает Комацу Ая. Что ж, выходные – это хорошо, но пора и делами заняться. Комацу заявилась при полном параде. Идеальный, на мой мужской взгляд, макияж, полуделовое темно-синее платье, которое показывало ровно столько, чтобы заинтересовать парня, четко выверенные движения, дабы платье показало еще чуть-чуть. Ну и сумочка, из которой она достала диктофон, когда мы остались наедине в моем кабинете. – Позволите, Аматэру-сама? – спросила она, прежде чем положить аппарат на столик рядом с нами. – Конечно, Комацу-сан, – слегка кивнул я. А дальше начался какой-то цирк. Нет, вопросы она задавала вполне обычные, ничего провокационного, а вот ее поведение… При посторонних, тех же слугах, она вела себя вполне пристойно, но стоило нам остаться одним, и складывалось ощущение, что она сюда не за интервью пришла, а за моим бренным и желательно голым телом. – Скажите, Аматэру-сама… – произнесла она и немного изменила позу, самую малость оголив бедро. – Комацу-сан, – прервал я ее. – Удовлетворите мое любопытство. Для чего вы приехали сюда? – Чтобы взять у вас интервью, Аматэру-сама… – произнесла она осторожно. – Тогда почему ведете себя так, словно готовы отдаться, стоит мне только пальцами щелкнуть? – Я… – растерялась она и изобразила смущение: – Если вы этого хотите, Аматэру-сама… – Вы свободны, – взмахнул я лениво ладонью. – Аматэру-сама? – удивилась она. – Свободны, говорю. Езжайте домой, Комацу-сан. Мне нужен профессиональный репортер, а не девушка для утех. Видимо, вам, женщинам, и правда не стоит доверять ничего важного, – подначил я ее. – Я… Я прошу прощения, если чем-то оскорбила вас, Аматэру-сама… – Если бы вы меня оскорбили, я разговаривал бы с вами совсем иначе, Комацу-сан. – Я поняла, – собралась она. – Еще раз прошу прощения. Если вы позволите… Прошу, Аматэру-сама, дайте мне еще один шанс. Сейчас она почти никто. Почти, так как, будь Комацу пустышкой, ее не отправили бы в Дакисюро в свое время. Но по факту, судя по той информации, которую прислал мне на почту Нэмото – о чем я, кстати, забыл его попросить – Комацу стояла на нижней ступени пищевой цепочки журналистики. И этот документальный фильм – ее шанс. Шанс очень быстро возвыситься. И дело даже не в теме, сейчас многие используют конфликт в Малайзии для поднятия своего рейтинга, дело во мне. Больше никто не удостоился интервью у меня. Даже с учетом того, что моя фамилия будет мелькать в фильме крайне редко, сам факт того, что она побывала у меня дома, является гарантией, что фильм одобрят и пустят в эфир. Одно только это приподнимет ее в иерархии «Токио Асами», что уж говорить о том, что останется за кадром? Так что да, она сейчас готова на все, в том числе и на жесткую оргию, лишь бы я не прогонял ее. – Последний, Комацу-сан. Самый последний. – Я вас не подведу, Аматэру-сама, – выпрямилась она в кресле. – Кхм, итак… Дальше наш разговор пошел в чисто деловом ключе. Я старался поддерживать неформальный тон, насколько это возможно при нашей разнице статусов, дабы она немного расслабилась. И под конец вроде даже добился результата. Во всяком случае, вопросы стали гораздо разнообразнее и даже самую малость провокационнее. Распрощавшись с совсем расслабившейся репортершей, которая под конец вновь начала слегка заигрывать со мной, связался с Акено и назначил ему встречу, уточнив перед этим, готов ли он вообще обсуждать ту фирмочку, разобраться с которой поручила мне Атарашики. В конце концов, для этого есть специальные люди, и двум наследникам незачем тратить время на подобные дела. Тем не менее Акено согласился, что продуктивнее будет сначала порешать все между нами. Принципиальное решение, так сказать, принять. Доход фирма приносила на удивление небольшой, учитывая ее критическую важность для системы в целом, так что моя задача в общем-то проста – либо увеличить этот самый доход, либо выгодно продать. Ссориться с Кояма из-за такой ерунды не хотелось. Встречу назначили на двенадцать в небоскребе Кояма, где находились основные офисы их компаний. Именно этот небоскреб можно назвать рабочим местом как Кенты, так и Акено. Договорились довольно быстро – меня тема не очень интересовала, а Акено… Скажем так, было видно, что он в курсе проблемы и был готов пойти на многое, лишь бы решить ее с наименьшими потерями. В итоге решили обменять мою фирму на акции компании Чиратсуки, той самой, что и выпускает мобильные блоки питания. И не только военного образца, к слову. Так что три и семь десятых процента акций Чиратсуки теперь принадлежат роду Аматэру. Ну или будут принадлежать, когда все будет оформлено официально. Но этим уж точно должны заниматься другие люди. Хорошо иметь добрые отношения с семьей Кояма, уверен, кого другого досуха выжали бы, и не факт, что отдали бы столько же. Я же сделкой был доволен. С учетом тенденции развития Чиратсуки, уже через пять лет три и семь процента будут значить гораздо больше, чем сейчас. Патенты и лицензии немного жаль, но опять же – развитие не стоит на месте. Сегодня эти патенты в цене, а завтра – бог его знает. Придумают что получше или адаптируют еще что-нибудь из наследия Древних, и все. Грош цена тем патентам. Заодно по дороге назад заехал в Имперскую канцелярию, порешал дела с будущим театром кабуки. Как выяснилось, были нужны две лицензии и куча подписанных бумаг. Атарашики заранее все собрала, но даже так пришлось побегать. Бюрократия – бич современной цивилизации, но без нее никак. Осталось утрясти пару моментов в министерстве культуры, и у рода Аматэру будет собственный театр. Но ехать на другой конец города в то самое министерство после двух часов пребывания в Имперской канцелярии мне было просто по-человечески лень. Даже удивительно, что в такой ерунде, как организация собственного театра, необходимо столь активное участие будущего владельца. Обычно хватает поверенных и юристов. Помнится, верфь я приобрел, вообще пальцем не пошевелив. То есть пошевелив, но сидя у себя в кабинете на базе. То-то Атарашики это дело на меня повесила, ее и правда могли продинамить. Она хоть и Аматэру, но в канцелярии, как подозреваю, и в министерстве культуры далеко не простолюдины сидят. Блин, страшно представить, как бы я этим занимался, будучи Сакураем. А по приезде домой меня ждало сообщение из Малайзии. Во-первых, ни первый схваченный американец, ни Мастер так и не раскололись. И ладно вроде бы, времени полно, не сегодня, так завтра… Но было еще «во-вторых». Сегодня в четыре утра по токийскому времени на базу, где держали заключенных, было совершено нападение, итогом которого стала потеря пленников. Их просто прибили свои. Но самое поганое, что среди нападавших был Виртуоз. Добрыкин в коме, и за его жизнь борются целители. Святов получил легкое ранение. Два тяжелых МД уничтожены вместе с пилотами, в полном составе погиб дежурный взвод МПД, первым принявший огонь на себя. И при этом противник не потерял ни одного человека. Проведенная операция американцев еще раз подтвердила доминирование Виртуозов в таких вот вылазках и то, что подавитель не является панацеей. Щукин тупо не смог подобраться достаточно близко. Да у него и шанса-то выжить после этого не было. Блеск. Просто блеск. Пришедшее сообщение заставило отложить несколько дел и плотнее заняться «малайским» вопросом. Нам нужны были пилоты и новые наемники. Если поставками техники, вооружения и всего необходимого для войны Шмитты могут заняться и сами, то с пилотами и наемниками мне придется им помочь. Но тут необходима осторожность. Нужно показать людям, что они, пусть по бумагам и нанимаются к Шмиттам, на самом деле работать будут на меня. То есть на Аматэру. Как показала практика, даже небольшое мое участие сильно мотивировало людей. Лично мне этого не понять, но оно так. В моем сознании превалирует личность. Я с большим удовольствием служил бы под началом известного и умелого командира, чем под началом молодого, неопытного, но в сотом поколении военного. Здесь дело обстоит иначе. Аматэру… Эта фамилия в Японии имеет какое-то магическое влияние. «Что? Миллион рублей и «майбах» в придачу за то, чтобы отправиться в ад и скорее всего сдохнуть? Ты рехнулся? Под началом Аматэру? Всегда готов! Могу даже бесплатно!» Как-то так. Хотя насчет «бесплатно» я погорячился, но ненамного. Мне хватило пары намеков через Ёхая, чтобы сильно продвинуть переговоры Шмиттов с «Холодом Дзигоку», той самой ЧВК, которую они наняли. До этого наемники не горели желанием воевать с целым государством. Готовы – за большие деньги, но переговоры все же тормозились. А ведь я тогда даже Аматэру не был, хватило слухов, что Аматэру в этом заинтересованы. Сейчас будет попроще, но слуги Аматэру – это все-таки не мы сами, так что придется и лично засветиться. Нет, стоит мне только бросить клич, и тысячи наемников со всей Японии соберутся в Токио. Может, даже не только с Японии. Но мне-то как раз надо, чтобы для общественности в центре были Шмитты. Так что, как я и сказал ранее, действовать надо осторожно. С пилотами будет попроще. Как я вчера с удивлением узнал, – и это косяк, что узнал только вчера, – в Токио существуют аж два клуба, где «свободные» пилоты могут тренироваться и оттачивать свои навыки. Косяк, несомненно, не только мой, я, в конце-то концов, не обязан знать абсолютно все, что творится в городе, но тем не менее косяк. Знай я об этих клубах раньше… Ну да ладно. Смысл в том, что мне не придется разъезжать по Токио вместе с Мартином, работая его тенью в переговорах с денежными мешками, дабы те одолжили нам своих пилотов. Самому Мартину, несомненно, данное путешествие еще предстоит, но уже без меня. Ну пару раз, может, придется, но в любом случае это будет не часто. Нет, лично я займусь одним из тех самых клубов. Мне даже не придется оба посещать, так как у них по штату стоит разная техника. В одном легкие и средние МД плюс тяжелые БРы. В другом – тяжелые МД, легкие и средние БРы. То ли так сложилось, то ли владельцы клубов договорились, но большинство пилотов посещают оба клуба, так что, поработав с одним, я охвачу если и не всех, то многих. Я бы с удовольствием пообщался с обоими владельцами клубов, заодно и посетил бы их, но, как я уже говорил ранее, действовать надо осторожно. Не дай бог среди аристократов пойдет слушок, что успехи Шмиттов на самом деле принадлежат Аматэру. Так вот, самый прикол-то в чем? Оказывается, что владельцем одного из клубов шагающей техники является родной дядя Минэ Кино! Это по рассказам самой Минэ, которая вся такая добренькая и милая стала, после того как я сменил фамилию… Короче, по рассказам самой Минэ, ее дядя водит дружбу с какой-то шишкой из Минобороны. То есть, если грубо, его клуб находится под нашим дорогим правительством. А если совсем утрировать, то под самим императором. Вот второй клуб курируют Кудзё. Правда, они имперская аристократия, так что можно сказать, что и второй клуб под императором, но тут уже с нюансами. В итоге, насколько я понимаю, все в шоколаде. Армии не надо содержать лишних пилотов, а это, если что, не только зарплата, кормежка, обмундирование, но еще и техника, положенная им по штату. При этом пилоты сами, на свои деньги поддерживают свою форму. Клубы под контролем и умудряются зарабатывать, а богатые, но не состоящие в родах люди имеют своих собственных пилотов. Которых им, правда, практически негде использовать, зато это нехилый плюсик в репутацию. И я не иронизирую. Иметь пилота, даже не используя его навыки, это круто. Если ты простолюдин. Пилоты и вовсе шикуют – ничего не делают, а денег получают море. Зато если какая война, государство может очень быстро мобилизовать немалое количество профессиональных пилотов, которые в большинстве своем прошли военную службу. А вот аристократам на все это, похоже, плевать. Я всегда считал, что всех «свободных» пилотов тут же расхватывают и богатым простолюдинам достаются лишь принципиальные, по тем или иным причинам не желающие идти в слуги. Но, видимо, все не так. Минэ упоминала, что пилотов в городе полно, что с моей ранней теорией не сочетается. У аристо, похоже, своих пилотов хватает, и набирать лишних… Будь у меня полсотни пилотов, я бы тоже не смотрел в сторону этих клубов. Только вот у меня их нет. И, кстати, да, «свободные» пилоты наверняка еще и этакий неприкосновенный запас для аристократов. Если вдруг нужно будет срочно восполнить потери, всегда можно набрать из них. Вряд ли найдется много людей, которые откажутся от вступления в какой-нибудь род в качестве слуги. Так что и аристократы в плюсе. Пока я обдумывал свои дальнейшие шаги, в кабинет вошла Атарашики и, оглядевшись, спросила: – Проблемы? – Скорее просто плохие новости, – вздохнул я. – Клан Хейг напал на одну из наших баз в Малайзии и навел там шороха. – И ты еще хочешь вернуться после этого?! – вскинула она брови. – Я должен вернуться. Будь я там, некоторых потерь можно было бы избежать. Про Виртуоза ей, наверное, не стоит говорить. – В лучшем случае ты бы показал всем, что являешься Патриархом. В худшем… – поджала она губы. – Ты ведь понимаешь, что я не передумаю возвращаться туда. У тебя есть Казуки, так что… – Дебил, – припечатала она, после чего развернулась и ушла. – Все может быть, – произнес я, смотря на дверь, которой хлопнула Атарашики, после чего взял мобильник и набрал номер Шины. – Здравствуй, не отвлекаю? Уроки к тому моменту закончились, но у школьников, в том числе и у Шины, еще клубы есть. Я вообще, признаться, не думал, что она ответит, не тренируется же с телефоном в кармане. – Привет, – ответила она несколько заторможенно, в конце концов, я не звонил ей уже очень давно. – Нет, не занята. Ты что-то хотел? – Да, не могла бы ты продиктовать мне номер своей подруги, Минэ Кино? – решил я уточнить, а то мало ли, подруг у нее наверняка много.