Иногда Рика думала: если ей удастся разобраться в деле Кадзии Манако, то она не только получит великолепный материал для статьи, но и разберется с причинами собственного душевного разлада. С другой стороны, она могла понять одиночество мужчин, ставших жертвами Манако. Побывав в гостях у Рэйко, она еще раз осознала, какая это отрада для уставшей души — вкусная домашняя еда, внимание к тебе и забота. Скорее всего, жертвам толстухи действительно не важна была ее внешность, и они закрывали глаза на ее постоянные просьбы. Они отчаянно нуждались в мягком, обволакивающем тепле, которое она дарила им, и ради этого готовы были поддаться обману… Пока Рика размышляла об этом, ее охватило странное чувство. В груди вдруг пробудилась злость. Она сама не понимала, на что эта злость направлена. Может, ей не хотелось соглашаться с устоявшимся представлением о том, что любая женщина от природы — умелая хозяйка и хранительница домашнего очага? Что за чушь! Ей самой никогда не приходилось готовить для мужчины, да и никто не требовал от нее таких подвигов… Проходя мимо, Юи молча положила на стол Рики письмо. Взяв легкий, как цветочный лепесток, конверт и взглянув на обратный адрес, Рика едва сдержала радостный возглас. Письмо пришло из Центральной токийской тюрьмы, и, без сомнений, автором была Кадзии Манако. А ведь до этого та ни разу не ответила на ее запросы! Оглядевшись в волнении, Рика вскрыла конверт. Внутри оказался листок бумаги бледно-розового цвета с короткой запиской: «С вами я не против поговорить. Мне кажется, вы не такая, как остальные журналисты. Заглядывайте в гости в любое время. До встречи». Ниже стояла печать, подтверждающая, что письмо прошло досмотр. Почерк у Кадзии Манако был аккуратным — у нее были явные способности к каллиграфии. Рика заморгала, чтобы избавиться от пелены перед глазами. Вот так просто? В своем последнем письме она добавила к стандартному запросу на встречу короткую приписку, как посоветовала Рэйко: «Меня очень заинтересовал рецепт говяжьего рагу, которое вы готовили для покойного Ямамуры. Может, вы могли бы им поделиться?» Неужели это сработало? Она поспешно проверила расписание посещений тюрьмы. С восьми тридцати утра до шести вечера, не считая часового обеденного перерыва. Если выйти сейчас — к десяти будет там. Конечно, нет никаких гарантий, что Манако не успела передумать… Но упускать такой шанс нельзя. — Я вернусь до начала совещания! — бросила Рика Юи и Китамуре и поспешила к выходу. Ежась от прохладного ветра, быстрым шагом направилась к станции метро. На пересадке немного заколебалась, какой путь лучше выбрать — через станцию Аясэ или Косугэ, но в конце концов выбрала Аясэ. В Сэндзю поезд выехал на поверхность, и вагон залил яркий солнечный свет. Наконец за мостом через Аракаву показалось здание тюрьмы: центральный корпус, от которого по диагонали в разные стороны тянутся четыре дополнительных. Должно быть, сверху здание напоминает гигантскую летучую мышь. От станции Рика решила ехать на такси. Когда-то Аракаву называли самой грязной рекой в Японии, но в последнее время ее основательно почистили. По крайней мере, через открытое окно автомобиля не доносилось никаких неприятных запахов. Такси пересекло мост, объехало тюремный комплекс и остановилось перед входом для посетителей. Окрестности выглядели уныло, но не тревожно. На балконах жилых домов сушились вещи, в парке по соседству гуляли семьи с детьми. Аракаву с обеих сторон обрамлял красивый насыпной склон, а истинным гвоздем пейзажа было виднеющееся вдали «Небесное дерево»[14]. Рика вышла из такси и, миновав охрану у ворот, направилась к зданию, где проходили свидания. Тюрьма была построена давно, но была прекрасно оснащена. Рика знала это, потому что среди заключенных было немало влиятельных людей. На первом этаже ее зарегистрировали как посетителя, дали номерной талончик и направили в комнату ожидания. Там она просидела около получаса, пока на мониторе не высветился ее номер, который тут же объявили по громкоговорителю. С собой Рика взяла только карандаш и блокнот, остальное после досмотра пришлось сдать в камеру хранения — таковы порядки. Она прошла через длинный коридор к лифту, доехала до нужного этажа и нашла комнату, номер которой был обозначен на талоне. Маленькое помещение за дверью было разделено прозрачной акриловой перегородкой; по обе стороны стояли складные стулья. Рика присела на самый краешек, ощущая нарастающую нервозность. Манако наверняка увидит ее из коридора на подходе и вполне может передумать встречаться, если ей что-то не понравится. Такое волнение охватывало ее каждый раз, когда она посещала тюрьму. — Простите, что заставила ждать. Манако появилась в сопровождении охранника. Сложив пухлые руки перед собой, коротко поклонилась в знак приветствия. Голос у нее был звонким, высоким и приторно-сладким. Элегантный вид заключенной и ее манеры никак не вязались с тюремной обстановкой. Казалось, Рика удостоилась аудиенции у знатной дамы. — Приятно познакомиться. Меня зовут Матида Рика, я журналистка из еженедельника «Сюмэй». Приехала сразу, как получила ваше письмо. Большое спасибо, что согласились уделить мне время. — Кадзии Манако. Рада знакомству. Не такая уж и толстая… Рика окинула заключенную осторожным взглядом, стараясь, чтобы это не выглядело невежливо. Подумала: возможно, сейчас Манако выглядит более подтянутой, чем когда ее арестовали, благодаря сбалансированному трехразовому питанию и умеренным физическим нагрузкам на прогулках. Во всяком случае, она ненамного полнее, чем среднестатистическая японская женщина. Впрочем, даже с лишним весом Манако не казалась громоздкой за счет невысокого роста. Она была женственной и, как казалось, беззащитной, но ее большие темные глаза под сведенными бровями выдавали сильный и волевой характер. Одета Манако была в длинную юбку из мягкой ткани и обтягивающую грудь водолазку лососево-розового цвета. Волосы, падающие на плечи, красиво переливались и, похоже, были слегка завиты на кончиках. Насколько Рика знала, в тюрьме запрещена косметика, однако белая кожа Манако выглядела гладкой и чистой, какой-то светящейся, а губы имели приятный розовый оттенок. Пожалуй, она выглядела получше Рики, которая с утра только и успела убрать волосы в пучок и намазать уставшую кожу BB-кремом. Женщине сложно было дать меньше ее тридцати пяти, но возраст придавал ей элегантности. Рика чувствовала себя, словно принц из сказки про Рапунцель, который наконец-то сумел забраться в башню к принцессе. Она была так рада, что ее просьба была услышана, и так благодарна за предоставленный шанс, что невольно ощутила к Манако симпатию. Пришлось напомнить себе о необходимости сохранять беспристрастность. Манако заговорила первой. Ее черные глаза, похожие на плоды спелого винограда, уверенно смотрели прямо на Рику, грозя поглотить ее без остатка. — Сразу предупреждаю: я не собираюсь говорить о деле. Это совет моего адвоката и моих друзей. Но вы ведь хотели поговорить о готовке, верно? Поэтому я и согласилась встретиться с вами — просто развеяться. Вы первая, кто спросил меня о рецепте в запросе о встрече. А я так изголодалась по разговорам о вкусной еде. Если беседа будет приятной — я не против встречаться с вами время от времени. Речь явно была подготовлена заранее. Рика опешила. Она с самого начала понимала: придется постараться, чтобы заслужить доверие Кадзии Манако и выудить из нее что-нибудь ценное. Мелькнула запоздалая мысль: не стоит подражать Рэйко в попытке зацепить собеседницу — ведь сама она в кулинарии никак не разбирается. Не обсуждать же с Манако онигири из минимаркета. — Для начала расскажите, что сейчас у вас в холодильнике дома? Рика облегченно выдохнула, когда Манако взяла на себя инициативу в разговоре. Встречи в тюрьме обычно длились от десяти минут до получаса, и тратить время на неловкое молчание не хотелось. Однако этот вопрос про холодильник… Беседа явно пошла куда-то не туда. — А, ну… Овощной сок, низкокалорийные напитки… и еще маргарин. Я не из тех, кто регулярно что-то готовит, как вы… Да и в целом я мало занимаюсь домашними делами. Целыми днями пропадаю на работе. Поэтому меня поразил ваш блог. Я подумала, как здорово, наверное, проживать каждое мгновение с удовольствием, не спеша… В глубине души Рика понимала, что ее ложь слишком очевидна, что не стоит так беззастенчиво льстить. Она вдруг почувствовала себя шутом-подхалимом, который должен умаслить собеседника. Но что-то в Манако вынуждало говорить с ней именно так. Манако подняла полный палец вверх. — Маргарин, говорите? — Да… Он менее калорийный, чем сливочное масло. И, кажется, в нем меньше холестерина, поэтому он полезнее. К тому же сливочного масла сейчас не найти. — Беда в том, что вы не знаете настоящего вкуса масла, однако уверены, что оно вредное. А ведь на самом деле маргарин куда вреднее для здоровья. Это лишь жалкий заменитель… Концентрат трансжиров. Понимаете? А вообще молочные продукты… Голос Манако слегка дрогнул, когда она принялась объяснять, сколько ядов кроется в маргарине. Не сказать, чтобы Рику это удивило, — блог ее собеседницы был написан в таком же назидательном тоне. В своих постах Манако много рассуждала о культуре и воспитании «истинной леди», при этом ей не всегда удавалось скрыть собственное высокомерие, желание принизить комментатора, зацепившись за какую-нибудь мелочь. Отношение «сверху вниз» так и сквозило между строк ее постов. Неожиданно Манако замолчала. Рика уже набрала в легкие воздуха, чтобы вставить хоть что-то, когда ее собеседница вновь подала голос: — Мой покойный отец учил меня тому, что женщине позволено все. Есть лишь две вещи, которые ей непростительны. Первая — феминизм, а вторая — маргарин. Рика неловко улыбнулась и пробормотала что-то вроде извинения. — Приготовьте рис со сливочным маслом и соевым соусом. На мгновение Рика замерла, сумев выдавить из себя лишь недоуменное «Э?». — Просто горячий рис со сливочным маслом и соевым соусом. Вполне посильно даже для тех, кто не умеет готовить. Знаете, это лучший способ понять, насколько прекрасно сливочное масло. Манако произнесла это так торжественно, что у Рики не нашлось сил обратить все в шутку. — Использовать надо соленое масло бренда Echiré. На станции Маруноути как раз есть их магазин. Внимательно рассмотрите пачку, прежде чем покупать. Отсутствие сливочного масла в обычных магазинах — хорошая возможность попробовать зарубежные бренды. Когда я ем вкусное масло, меня всегда охватывает чувство… падения, это можно так назвать. — Падения? — Да. Не взлета, а именно короткого падения. Плавного, как при спуске на лифте. Словно твое тело мягко соскальзывает вниз. Рика попыталась вспомнить, что ощущала в лифте, когда поднималась сюда. Интересно, что она ощутит, когда будет уходить? Заслушавшись Манако, она совершенно забыла про блокнот в руках. Глаза Манако слегка увлажнились. Она смотрела куда-то вдаль, сквозь Рику, и мыслями явно была не с ней. — Масло, перед тем как есть, нужно достать из холодильника. Когда оно твердое, оно лучше сохраняет аромат. На горячем рисе масло начнет таять, но нужно успеть съесть порцию, прежде чем оно растает полностью. Холодное масло и горячий рис. Контраст температур — первая услада. А когда ингредиенты перемешиваются во рту, вкус становится теплым и золотистым. Да, именно золотистым. Нежное масло обволакивает каждую рисинку, его вкус согревает рот и горло до самого желудка, а на языке остается сладковатое сливочное послевкусие… Рика невольно сглотнула слюну, всей душой надеясь, что собеседница этого не заметила. Кадзии Манако выпрямилась и скрестила руки на груди. — Если я решу еще раз побеседовать с вами, то лишь после того, как вы откажетесь от потребления маргарина. У меня нет желания общаться с теми, кто не может отличить подлинное от подделки. И еще… Тогда я готовила не мясное рагу, а французское блюдо бёф бургиньон. Мне приходилось бесчисленное количество раз поправлять участников суда в этом вопросе. Я уже прекрасно поняла, что вы совершенно не сведущи в кулинарии, и к тому же я устала, так что на сегодня предпочту откланяться. До свидания, — неожиданно завершила она. Рика поспешно записала название незнакомого блюда. Бёф бургиньон. Ее кольнуло, что Манако сама закончила встречу раньше срока. Обычно об окончании встречи объявляет охрана, а тут… К собственному стыду, Рика поняла, что так и не смогла перехватить инициативу в разговоре и все время лишь шла у собеседницы на поводу. Она ошеломленно смотрела в мясистую спину Манако. Судя по видеозаписям, и в зале суда эта женщина вела себя схожим образом. Спускаясь в лифте на первый этаж, Рика вспомнила метафору Манако о масле. Что это за вкус такой, дающий «ощущение падения»? Прошла в обратном направлении через длинный коридор и покинула здание тюрьмы. Вернуться решила через станцию Косугэ — так быстрее всего. На нее навалилась тяжесть, словно она долго плавала в бассейне. Хотелось рухнуть и уснуть где-нибудь прямо тут, но Рика встряхнулась и с трудом взяла себя в руки. Неожиданно она заметила у дороги напротив тюрьмы букет цветов. Неужели кто-то погиб здесь сразу после того, как покинул тюремную камеру, получив свободу? Хотя в аварию мог попасть и кто-то из местных жителей… Черные бездонные глаза Манако и ее сладкий голос никак не выходили из головы. Погруженная в рассеянные мысли, Рика села в поезд. * * * По пути на работу она купила самую маленькую рисоварку, какую смогла найти, и килограмм риса. После совещания ей понадобилось съездить на станцию Касумигасэки за материалом для репортажа, и станция Маруноути оказалась как раз по пути. Там, в фирменном магазине Échiré, нарядном, словно модный бутик, она купила сливочное масло стоимостью около тысячи иен за сто граммов. Никогда прежде Рика не покупала такие дорогие продукты. И сама коробочка с маслом, и синяя бумага, в которую коробочку завернули при покупке, выглядели празднично, даже как-то романтично, — и не подумаешь, что это всего лишь еда. Рика с сожалением сообразила: надо было привезти Рэйко в подарок что-то в таком духе. Расплачиваясь, она чувствовала себя так, словно забирает талисман, дарующий отвагу. Чтобы масло не растаяло по пути, в магазине ей дали термопакет, а на работе она убрала покупку в офисный холодильник. Пусть полежит, а она пока закончит все свои дела. * * * Рика жила в маленькой квартирке на Иидабаси в пятнадцати минутах пешком от работы. Давненько она не возвращалась домой так рано, но уже с завтрашнего дня снова будет не продохнуть — подступает конец недели. Да и дело Манако не хотелось бы упускать. То, что она не подготовилась к встрече и не подумала о том, как заинтересовать собеседницу, — большой промах. Но ведь Манако не сказала, что больше не хочет ее видеть. А значит, еще не все потеряно. Нужно выбрать правильную тактику, чтобы заслужить ее доверие. В квартире на Иидабаси Рика жила уже десять лет, но кухней почти не пользовалась, и та выглядела как новенькая. Стоя перед раковиной, она старательно промыла рис, затем вынула из коробки рисоварку, прочитала инструкцию и проделала все необходимые манипуляции. Пока рис варился, задумчиво обошла квартирку. Она выбрала ее только из-за близости к работе, платила за аренду восемьдесят пять тысяч иен в месяц и проводила тут совсем мало времени. Не сказать, чтобы квартира ей нравилась, но и причин искать что-то новое не было. Рэйко в свое время помогла ей выбрать занавески и покрывало бледно-голубого цвета — с тех пор эти детали интерьера так и остались неизменными. Когда комната стала наполняться сладковатым ароматом риса, Рике неожиданно захотелось прибраться в кои-то веки. Она запустила стирку и смахнула пыль, и тут пикнула рисоварка. Открыв крышку, Рика невольно залюбовалась видом свежесваренного риса, окутанного облачком пара. Специальных чашек для риса у нее не было, поэтому она взяла обычную пиалку, а лопаточка шла в комплекте с рисоваркой. Распаковав масло, Рика помедлила. Опыт был совершенно новым. Она ела рисовые котлеты, политые маслом, но вот рис с соевым соусом и маслом — никогда. Тем более с таким дорогим маслом. Положила на рис маленький кусочек масла и капнула совсем чуть-чуть соуса — от готовой еды у нее скопилось несколько пакетиков. А затем, как ей и посоветовала Кадзии Манако, положила ложечку риса в рот, пока масло не успело растаять. Рот наполнила приятная свежесть — прохладное масло коснулось нёба. Затем масла коснулись зубы, и Рика почувствовала, какая мягкая и нежная у него консистенция. Как и говорила Манако, растаявшее масло во рту перемешалось с рисом. Вкус действительно «золотистый» — иначе и не скажешь. Глубокий, насыщенный, ароматный… По телу пробежала теплая волна. И правда, «чувство падения». Рика изумленно посмотрела в пиалу и глубоко вдохнула, вдыхая сливочный аромат. Так вкусно, что невольно вспомнилась готовка Рэйко. И вкус, и запах наполнили уставшее тело энергией. После такой еды завтра будет не тяжело трудиться. Рике хотелось есть и есть, забыв обо всем на свете. Она сама не заметила, как съела всю порцию и… не наелась. Казалось, с каждой новой ложечкой вкус риса со сливочным маслом раскрывался сильнее и ярче. Сливочное масло, которое так любит Кадзии Манако… Лакомство, которая она покупала на деньги мужчин…