– ну… – замялся Владька. – Денег у нее нет, а я работаю, как – никак. – да… точно, ты никак не работаешь, – вспомнила Маша. – Хотя… Любовь творит чудеса. Вдруг ты станешь талантливым сантехником, а? Кстати, раньше ты получше одевался. – Так понятно – раньше родители помогали, а сейчас… – и Владька хитро подмигнул. – Помочь не хочешь? Маша повернулась к скамейке, где все еще сидела Раиса: – Ты во-о-он за той дамой будешь. И Мария направилась дальше. Отчего – то приглашать Владьку на день рождения расхотелось. Надо подумать, кого пригласить себе в кавалеры. Но думать уже не получилось, Маша подошла к театру. Лишь только она переступила порог «Магомеда», как поняла, насколько соскучилась по этому гардеробу, по залу, по звукам, ведь в театре звуки совсем не такие, как в других местах… И запах какой-то свой… На сцене вовсю шла репетиция. – Марина! Ну куда ты башку задрала? – орал на молоденькую артистку Павел Георгич. – Ты с него не должна глаз сводить! Ты его любишь, понимаешь? Знаешь, что такое сильная любовь? Ну, это как… Как вот ты похмелить… Кто там?… Ой!! Не верю своим глазам!!! Машенька!! Главреж увидел гостью, растопырил руки и пошагал прямо на нее: – Милая наша! Милая! – кинулся он обниматься. – Здрассьте, – задыхалась от его пота Маша. – Ну-ну-ну, держите себя в руках, Павел Георгич! что подумает молодежь?! – Чаровница, – качал головой Георгич. – Покинула нас!! Бросила!! А мы тут выживай, как хочешь?! Жестокая! Маша крякнула. Хотелось напомнить, каким образом она покинула их, но… не сейчас. И все же, она не удержалась – Так я ж не по своей воле, – мило улыбалась она. – Да! Эти завистники! Они! Я тебя понимаю! Это они наговорили обо мне черт знает что!! – казалось, всерьез разозлился главреж. Он был хорошим актером. В самый раз сейчас было крикнуть «Учитесь! Пока Мастер жив! Фиг вы потом так сыграете!». – Волшебница, – млел рядом с Машей громогласный Георгич. – А я ведь не просто так пришла, – играла глазками Маша. – Я пришла… – Дай-ка угадаю… – игриво задергал головой главреж. – Ты пришла… – … Чтобы пригласить вас на юбилей. Да, Павел Георгиевич, именно вас, – очень серьезно закончила Маша. – Вы… вы самый дорогой мне человек. Это вы! Вы! Привели меня в профессию!! Вы! Открыли для меня театр!! Вы! Сделали из меня… – От чертовка, – не удержался Георгич, а про себя подумал: «Как играет, старая калоша… а? рано я от нее избавился. И не вовремя» – В общем, я жду вас прямо в эту субботу в ресторане «Черный Тюльпан»… Тьфу ты, простите, «Черный Дельфин»… Да что ж ты! Просто «Тюльпан»! – Хорошо, – мило оскалился режиссер. – Я что-то должен сдать? Деньги какие-то? – да что вы! – возмущенно всплеснула руками Маша. – Неужели у меня нет денег пригласить в ресторан интересного мужчину? Георгич нервно сглотнул. Маша улыбалась самой доброй улыбкой. Вот ни разу не сомневался старый лис, для какой цели Мария его зовет в какой-то ресторан. Ведь ни на самом же деле отмечать с ним ее юбилей. Он бы со смеху помер, если б Мария вдруг заскучала без него. Стопудово, хочет вернуться, старая шельма. Ну, а чего? Пусть возвращается. Она, говорят, сейчас какое-то наследство получила. Или собирается получить. Вон как, даже за ресторан ей деньги не нужны! В общем, пусть поработает. На главные роли ее, конечно, никто ставить не будет… Разве только за большие вознаграждения, а вот бабушку Красной Шапочки – почему бы и нет. Маша мило улыбаясь, откланялась и направилась на выход. – Клюнул на ресторан. Понял, старый козел, зачем я приходила, – усмехалась она. – Уже думает, какие роли мне предложить. Небось, наметил меня на старуху какую-нибудь. Типа Бабку Красной Шапки. Ага! Я тебя еще за нос-то повожу. Будешь думать и гадать – есть у меня деньги или нет. А пока точно не узнаешь, фиг ты мне сунешь роли второго плана. Глава 8 Домой Мария пришла в самом чудесном расположении духа. По настроению Георгича она видела, что тот уже, практически, принял ее обратно. Да и разве так редко бывало, что режиссер ее увольнял, а потом обратно принимал! Каждый год такое практиковалось. Маша выпустила собак во двор и принялась убираться. Собак она выпускала без страха. Все дырки, в которые мог просочиться Гришка, были тщательно заделаны и постоянно проверялись. Главное – собачонок не умел высоко прыгать, поэтому надо было заделать только нижний ярус, так сказать. А вот с Дариком можно было не волноваться. Это был дворянин, даже если он выбегал на улицу, он вел себя, как истинный аристократ – никого не кусал, ни с кем в скандалы не вступал, всем знакомым приветливо махал хвостом, а до незнакомых ему вообще дела не было. Были у него, правда, мелкие грешки, ну да у кого их нет. Главное, Дар никогда не ввязывался в драки – был настоящим дипломатом, хотя и имел солидный рост и вес. А вот Гришка совсем наоборот. При весе в девять килограммов и росте… ой, да какой там рост! Он задиристо гонял даже самых огромных дворовых псов. Маша понимала, что с таким характером Грихе все спускают с лап до поры, до времени. Парень, видимо, всерьез себя считал питбулем, но Маша четко помнила, как называется его сложная порода. Поэтому Грине выход из двора без хозяйки был строго воспрещен. Да и не мог он. Маша уже убралась в доме и стала обзванивать всех, кого бы хотела пригласить, как услышала во дворе непонятный шум. Кричала женщина. Причем, перед самыми ее окнами. – В чем дело? – на ходу надевая кофту, вышла Маша. – Валька, ты чего тут сольные концерты устраиваешь? И, главное, под моими окнами! – Вот она! Вылезла! – уперла руки в бока соседка Валька Назарова. – У самой денег куры не клюют, а она еще собак учит, чтобы они чужие продукты воровали! – Какие продукты?! – еще круче уперла руки в бока Маша и пошла на соседку свиньей. – Чего ты меле-е-е-ешь? Понятно, что такого ответа соседушка не ожидала, да и нападение со стороны противницы не предвидела, поэтому немного отскочила назад и стала кричать уже потише: – А вот и не мелю! Твой Дар, блоха ему в ухо! Опять украл у меня целый кусок мяса! – Это как же он у тебя украдет, если ты мяса отродясь не покупала?! Ты ж только кур жуешь! И то, только тех, что по акции покупаешь! А мой Дар каждый день мясо ест! Чего ему воровать?! – Понятно, что каждый день! Мне б наследство дали, так я б не только собак, я б… и мужа мясами кормила! А тут… в кои – то веки купила кусочек… – и соседка серьезно намылилась зареветь. Это было плохо. Потому что, когда кто-то ревет, все становятся на его сторону. А к скандалу уже прислушивались прохожие. Тогда Маша решила опередить соседку. – А-а-а, – вдруг взвыла она. – И что я вам сделала? Никакого наследства у меня не-е-ет. Никто еще не поме-е-е-р. У самой крошки хлеба не-е-е-ет… Маша, все – таки, работала в театре, и у нее вой получался более естественный. Поэтому среди наблюдавших уже послышался рокот и болельщики даже стали выкрикивать: – И правда! Чего на женщину накинулись?! Чего вам собачка сделала? Какая неприятная особа! Только бы скандал устроить. А такой ноте Маша отправилась к себе во двор. Отчаянно всхлипывая и растирая по лицу несуществующие слезы, она с волнением осмотрела двор – вот будет стыдно, если этот разгильдяй Дарик сейчас удрал в город. Она его тут защищает, а он… Нет, Дарик был во дворе. Они подбежали с Гришкой к хозяйке и весело махали хвостами. – Мои хорошие, – села на скамеечку маша. – Наговаривают на вас эти злыдни… Гришка все пытался допрыгнуть до хозяйки и слизать слезы, которых не было. Но что-то хозяйка ведь вытирала. Дарик тоже решил утешить хозяюшку. Он просто убежал в угол двора, и вернулся уже со здоровенным куском мяса в пасти. Мясо было аккуратно завернуто в пищевую пленку, и на нем даже еще сохранился чек. – М-да… – перекривилась Мария. – Вот и что делать? Не возвращать же! Совсем со свету сживут… Эх, Дарик… Да, были у Дарика грешки. Он отчаянно воровал. Ну и любил своих собачьих женщин. Да только разве это грех? Тем более, когда кобель кастрирован! Хотя… что-то подсказывало хозяйке, что с кастрацией точно дела не в прядке. Евнухи себя так не ведут. Вечером Маша покормила Федора и ушла к себе – надо было обзвонить тех, к кому она еще не дозвонилась. А потом еще нужно было сбегать к Тоньке, рассказать все, да обсудить, что им делать дальше. Но неожиданно Тонька явилась сама. Причем тогда, когда Маша ее даже не ждала. Мария только что посмотрела по сайту ресторана меню, долго обдумывала, что бы заказать, и вышла, чтобы налить себе чаю, как на кухне увидела приятную парочку – Федора и Тоньку. – О! А эта уже здесь! – обиженно фыркнула Маша. – Между прочим, могла бы сначала и к подруге зайти, а не бежать к своему Феденьке! – А у меня к нему очень серьезное дело! – противно прищурила глаза Тонька. – Вот сейчас пусть он сам с тобой разговаривает! Маша повернулась к Федору. Вообще, она не понимала такого поведения своей подруги. Только вчера они разошлись довольные друг другом, а сегодня эта змея уже глазья свои щурит! – И чего? – спросила Маша у Федора. – Маша… – даже поднялся со стула Сазонов. – Мария… Маша повернулась к Тоньке: – Он что – мне предложение руки и сердца будет делать? – Ага! Разбежался, – исподлобья смотрела на нее Тонька. – Слушай давай. – Мы же с тобой договаривались, Маша, что ты не лезешь ни в какое расследование, – начал Федор. – И что? А что я такого сделала? – сделал наивные глаза Мария. – Тебе Тонька всякой ерунды про меня наговорит, а ты и рад! Веришь! – Ерунды?! – вскочила Тонька и достала свой ноутбук. Вот не любила Маша, когда Тонька к ним прибегала с этой штукой. Ну, есть у тебя ноутбук. Так у кого его нет? У Маши тоже есть, она с ним по городу не шарахается! – Смотри! Тонька, как всегда, смотрела последние городские новости и засняла самое интересное. Вот любопытно – какого черта эта Тонька новости всегда записывает?! Смотрела бы, как все! А так – у нее всегда есть доказательства! Сегодня какая-то журналисточка возмущенно рассказывала, что в центре города, в сквере, недалеко от театра «Магомед», неизвестные стреляли боевыми патронами. Пули попали в окна парикмахерской и в окно жилого дома. По счастливой случайности никто не пострадал. А ведь в это самое время в сквере гуляли ммы с детьми! У одной такой мамочки журналистка и взяла интервью. Из всей болтовни интересна была только одна фраза: «Я сегодня сидела в сквере с Марией Ведрищевой, мы с ней разговаривали, а рядом гулял мой сынок Васенька. Мы и не знали, что… ». Да, интервью брали у этой самой Райки. А той прямо вот обязательно надо было сверкнуть фамилией Ведрищевой! – И чего? – обернулась к Федору Маша. – Что случилось – то? – А то! – взорвался Сазонов. – Ты думаешь, я не догадываюсь, о чем ты болтала с этой Раисой?! Ты думаешь, я не знаю, зачем ты с ней сидела?!! Зачем ты ее выманила?! – Да ты сдурел, что ли? – покрутила пальцем у виска Маша. – Я шла себе из ресторана в театр – я места себе в ресторане заказала, а потом шла в театр приглашать главрежа. Мы вчера с Тонькой об этой договорились. Скажи, Тонька!